Глава 1

– Дэймон Гаврос! Давно не виделись!

Лиззи почувствовала слабость в коленях. Неужели в Лондоне был еще один Дэймон Гаврос? Она едва могла дышать, когда Ставрос, ее нервный босс, ворвался на кухню ресторана, где возле раковины с грязной посудой стояла Лиззи. Нет. Здесь не было ошибки. Ей не следовало поворачиваться, чтобы понять: это был тот самый Дэймон Гаврос. Она чувствовала его всем своим существом. Неужели с тех пор прошло уже одиннадцать лет?

Взяв себя в руки, Лиззи приготовилась к встрече, которой совсем не ожидала, – и меньше всего она готова была его увидеть на своем рабочем месте.

Образ Дэймона стал мелькать перед ее глазами. Невероятно привлекательный и чуткий, он был единственным мужчиной, который с первых минут общения произвел на нее неизгладимое впечатление. Он был самым харизматичным из всех мужчин, с которыми она когда-либо встречалась. Но забыть его она не могла и по многим другим причинам…

– Добро пожаловать! Очень вам рады! – Восторг Ставроса уже граничил с истерикой. – Дэймон! Заходите на кухню, следуйте за мной! Я сейчас представлю вам всех работников…

Лиззи застыла на месте. Опустив голову и сжав руки в теплой мыльной пене, она судорожно вздохнула, испытав затаенный гнев. Одиннадцать лет назад, стоя перед залом суда, она чувствовала себя страшно одинокой, и она прокляла Дэймона Гавроса за то, что он совершил в ее жизни такой переворот.

Теперь она понимала, что Дэймон со своим отцом сделал доброе дело, и ее папа действительно виноват. Он причинил зло многим людям. В то время она слишком злилась и нервничала, чтобы это понять. И только когда она вернулась домой и мачеха выгнала ее из дома, Лиззи наконец поняла, что отец ее действительно был жуликом, а мачеха – бессердечной и жадной женщиной.

А Дэймон?..

Она никогда не забудет его.

Но где же он был все эти одиннадцать лет?

Конечно, ей можно было винить его лишь за то, что он отсутствовал в ее жизни. Она даже была благодарна ему, ведь он сделал ее жизнь богаче. Интересно, что Дэймон сейчас подумает о ней. Тогда она была бунтаркой, а сейчас вела вполне спокойный образ жизни.

По телу Лиззи пробежала дрожь, когда Дэймон приблизился к ней. За все одиннадцать лет ни к одному мужчине она не чувствовала такого магнетического притяжения. После Дэймона она ни с кем не занималась сексом: ни один мужчина не мог сравниться с ним.

Дэймон и Ставрос шли рядом, и тепло, которое ощущалось между ними, напомнило Лиззи о том тепле, которое чувствовалось между Дэймоном и его отцом, когда они вышли из зала суда. Теперь она завидовала их близости. Иметь близкого человека казалось ей несбыточной мечтой. Оглядываясь назад, она была вынуждена признать, что суд сделал ей доброе дело. Она научилась стоять на своих ногах, и, хотя жила очень скромно, она сама зарабатывала себе на жизнь честным трудом – и была свободной.

– Лиззи! – Голос Ставроса был радостным, когда он обратился к ней. – Могу я представить тебе своего хорошего друга, недавно вернувшегося из путешествия?.. Дэймон Гаврос!

Она медленно повернулась.

Возникла минутная пауза, затем Дэймон сказал:

– Мне кажется, мы знаем друг друга.

Голос его был таким знакомым и близким, что ей показалось, что они никогда не расставались.

– Да, – согласилась она, внезапно почувствовав внут реннюю дрожь, но любезно улыбнувшись Ставросу.

– Тогда я оставлю вас вдвоем, – тактично сказал Ставрос, потирая руки от радости. Наконец-то ему удалось сыграть роль Купидона.

– Прошло много времени, Дэймон.

– Ну да, – согласился он, внимательно разглядывая ее.

Лиззи стало неловко. Она не готовилась к этой встрече. На ней были поношенные галоши, огромный халат, прикрывающий ее старую одежду, и эластичная шапочка, под которой прятались ее буйные рыжие кудри. Лицо ее, несомненно, было красным и потным от пара, заполнявшего кухню.

«И я не знаю тебя», – подумала она, разглядывая его красивое лицо. Она читала о нем в Интернете, но все-таки не знала, кем на самом деле стал Дэймон Гаврос. А если он приехал в Лондон навсегда, она выяснит это.

Невероятные глаза. Игривые. Смеющиеся… И опасные. Они слишком много видели.

Дэймон слишком сильно воздействовал на нее, и ей надо было остерегаться его влияния. На его белых манжетах посверкивали запонки с черными бриллиантами. Он был богат и властен и, казалось, грозил разрушить все, что было дорого Лиззи.

И все же она жаждала его внимания.

– Ты весьма преуспел, – невольно Лиззи озвучила свои мысли вслух.

Он кивнул, но промолчал. Наверное, это было лучшее, что он мог сделать, обнаружив ее здесь, на кухне.

В прессе писали о том, что Дэймон самый завидный жених, и называли его щедрым миллиардером, потому что он участвовал во многих благотворительных акциях. Лиззи сомневалась, что он почувствует к ней сострадание, если узнает, как она жила все эти одиннадцать лет.

Подавив тревогу, Лиззи напомнила себе, что она тоже изменилась. Она стала более разумной и теперь могла справиться с Дэймоном.

– Пойдем отсюда? – предложил он.

– Что? – Она с удивлением взглянула на него.

– Я не собираюсь отмечать нашу встречу здесь, а ты?

Его взгляд пронзил ее, и на секунду Лиззи потеряла дар речь. Ее охватила паника при мысли о том, что ей придется пойти куда-нибудь с Дэймоном Гавросом.

Дэймон несказанно удивился, увидев здесь Лиззи. Встреча стала для него шоком – так же, как для нее. Она сильно изменилась. И он не мог понять, что случилось с ней за эти одиннадцать лет и почему она работает здесь.

– Я уверен, что Ставрос отпустит тебя на час-другой, – настаивал он.

Не сомневаясь, что Лиззи последует за ним, он направился к двери.

– Я не могу уйти, – безучастно сказала Лиззи, заставив его остановиться. – Ты видишь… – Она раскинула руки в уродливых резиновых перчатках. – Я работаю.

Дэймон даже представить себе не мог, что она может отказать ему.

– Ставрос? – крикнул он, повернувшись к ее боссу, который ушел куда-то вглубь кухни.

– Конечно, пусть идет, – с энтузиазмом откликнулся мужчина – Лиззи надо передохнуть. Она заслужила это. Пусть она садится к тебе за столик. Сейчас мой шеф-повар устроит вам такой пир, что вы…

– Нет, – прервала его Лиззи.

Заметив потертые джинсы и полинявшую кофточку под ее рабочим халатом, Дэймон все понял. У Ставроса был элитный ресторан, а Лиззи стеснялась своей внешности.

– Хорошо, мы не будем ужинать здесь. Тогда пойдем в какое-нибудь обычное кафе? – предложил он. Дэймон хотел узнать о Лиззи все, что с ней было после приговора ее отцу, и заключить с ней мир.

Лиззи нервно рассмеялась, и Дэймон насторожился. Ее поведение было каким-то странным: он помнил ее яркой и эксцентричной.

– Может быть, за это время ты успела выйти замуж или у тебя есть жених?

– Нет, – сказала она, гордо вскинув голову.

– Тогда где твое пальто? Оно у тебя есть?

– Да, но…

– Удели мне всего лишь час. – Дэймон пожал плечами. – В чем здесь проблема?

Прежде чем она успела ответить, в разговор вновь вмешался Ставрос.

– Как ты можешь отказываться? – спросил он Лиззи с теплой улыбкой. – Я найду тебе замену. Иди же, – подтолкнул он ее. – Лиззи никогда не берет отгулов, – поведал он Дэймону. – Пусть хотя бы сейчас отдохнет.

Лиззи не хотела грубить мужчинам, поэтому из вежливости согласилась.

– Хорошо, – сказала она. – Пойду возьму свое пальто.

Пройдя в служебную уборную, она ополоснула лицо холодной водой. Взглянув на себя в зеркало, Лиззи сказала себе, что прошло уже одиннадцать лет. Но разве это имело значение? Дэймон Гаврос вернулся. Она должна была как-то свыкнуться с этой мыслью.

По крайней мере, Ставрос пришел в восторг. Он всегда старался ее с кем-то познакомить. Но миллионер и посудомойка? Даже ее босс не мог вообразить себе такой союз. Однако Дэймон был рад их встрече. И улыбка триумфа явно играла на его губах. На тех губах, которые целовали ее до исступления однажды. Но Лиззи не хотела вспоминать ту ночь – самую значимую ночь в ее жизни.

Сердце ее подпрыгнуло, когда она вышла из уборной и увидела Дэймона, непринужденно прислонившегося к стене. Он всегда был таким красивым?

Да, подумала она и вежливо улыбнулась, когда он взял ее пальто.

Лицо его, надо отдать ему должное, нисколько при этом не изменилось, хотя пальто ее было поношенным, с пластиковыми пуговицами и потертым воротником. Лиззи купила его в магазине секонд-хенд. Ей просто нужно было что-то теплое. Пальто же Дэймона было сшито на заказ из мягкой шерстяной ткани темно-синего цвета.

С кашемировым шарфом, небрежно обернутым вокруг шеи, Дэймон походил на героя-любовника. Должно быть, он думал: «И что случилось с Лиззи Монтгомери, черт возьми?»

«Жизнь. С ней случилась жизнь», – подумала Лиззи, когда Дэймон придержал для нее дверь.

– Сегодня я сам за рулем, – сказал Дэймон, открывая для нее дверь роскошного черного «бентли».

– Конечно, ты сам, – насмешливо сказала Лиззи, но это была слабая имитация ее прежнего «я». – Шофер отпущен на ночь? – предположила она.

Дэймон промолчал, усадив ее на переднее сиденье. Лиззи почувствовала запах богатства и кожи.

– Здесь хорошо, – заметила она, когда Дэймон сел за руль рядом с ней.

Пусть он не думает, что она очарована его богатством. Какой бы она ему ни показалась, но у нее было все необходимое. Конечно, он миллионер, а она зарабатывает совсем немного, однако не только деньги могут приносить удовлетворение.

Дэймон плавно отъехал от тротуара и влился в поток транспорта.

– Тебе нравится твоя работа? – спросил он.

Этот вопрос вернул Лиззи к реальности. Она находилась в роскошном салоне автомобиля с самым завидным женихом в Лондоне.

– Да, – сказала она, вскинув подбородок. – У меня есть друзья в ресторане, и среди них – Ставрос. Я работаю с прекрасными людьми, которые заботятся обо мне.

Казалось, Дэймон на секунду опешил, потом спросил:

– Ты голодна?

Да, Дэймон угадал. Правда, ее голод был совсем иного рода. При взгляде Дэймона ее пронзило желание, которое она не испытывала вот уже одиннадцать лет. Лиззи закуталась в свое потертое пальто, пытаясь скрыть внутреннюю дрожь.

– Удивительно, но я тоже голоден, – признался он.

– Ты можешь отвезти меня назад.

– Зачем?

Он накрыл ее руку своей, и Лиззи с непониманием уставилась на нее. Лучше бы он ее не жалел.

Дэймон припарковал машину на набережной Темзы, с которой открывался такой чудесный вид, что Лиззи на минуту забыла обо всем.

– Тебе купить гамбургер или хот-дог?

Она чуть не рассмеялась. Оторвавшись от созерцания Вестминстерского дворца и башни Биг-Бен, она взглянула на Дэймона.

– Хот-дог, пожалуйста.

Повернувшись, он пошел к киоску с едой, а она смотрела на его мощные широкие плечи. Дэймон непринужденно стал разговаривать с парнем-продавцом, и Лиззи подумала, что он мог найти общий язык с кем угодно. Но как он воспримет то, что она собиралась рассказать ему?

Не сейчас, решила она. Сначала стоит получше узнать его, а потом можно уже и открыть все секреты.

Передавая хот-дог, он коснулся пальцев Лиззи, и она вздрогнула. Как она ни старалась быть более сдержанной, тело словно не слушалось ее. Оно желало Дэймона.

– Вспоминаешь прошлое? – спросил он, будто прочитав ее мысли.

Она действительно вспомнила себя восемнадцатилетней девочкой, которая не знала, что ждет ее впереди.

– Я думаю о том, не слишком ли много у меня соуса? – спросила она.

– У тебя всегда было слишком много соуса, – отметил Дэймон.

Лиззи решила проигнорировать эту шутку.

– Я не думала, что такая голодная, – призналась она, откусывая мягкую булочку в попытке отвлечься.

Сумеречный уличный свет подчеркивал скульптурную красоту ее лица.

– Куда ты исчезла в тот день после суда? – спросил он, нахмурившись.

– Куда я исчезла? – задумчиво повторила она.

Хороший вопрос. Не в родной дом, это уж совершенно точно.

– Кто теперь будет меня содержать? – воскликнула мачеха, когда Лиззи, вернувшись домой, увидела свои вещи, выставленные в коридор.

Не вполне понимая, что происходит, Лиззи бросилась в спальню. Ей хотелось упасть на кровать и поплакать в подушку, но дверь была закрыта. И только тогда, взяв себя в руки, она все поняла. Для нее настала новая жизнь, и ей лучше уйти.

Выходя из дома, Лиззи заглянула в кабинет отца. Мачеха копалась в его документах.

– Может быть, вам надо пойти работать, – сказала Лиззи.

Лицо мачехи безобразно исказилось.

– Я не буду работать, – надменно промолвила она. – И если ты думаешь, что сможешь упросить меня оставить тебя, то напрасно тратишь время. Я не собираюсь тебя содержать.

Тогда они виделись в последний раз. И мачеха скоро вышла замуж за богатого мужчину.

Лиззи решила не рассказывать все Дэймону.

– Не все было так плохо, – призналась она. – Я пришла в шок, когда поняла, что лишилась дома, но неприятности пошли мне на пользу. Теперь я твердо стою на ногах, и мне нравится это чувство уверенности.

– Ты пожертвовала своими мечтами… и ради чего? – Он нахмурился.

– Мечты могут подождать, – откровенно призналась Лиззи. Она не просто сумела выжить, она доказала себе, что действительно на многое способна.

– У тебя кетчуп на подбородке…

Лиззи быстро выдохнула, когда он вытер его пальцем. Его прикосновение было подобно разряду электрического тока.

– В следующий раз я отведу тебя в приличное кафе…

– «В следующий раз»? – переспросила она. – Значит, ты вернулся в Лондон надолго? – Сердце ее быстро забилось.

Дэймон не ответил на ее вопрос.

– Ставрос сказал, что ты работаешь не покладая рук. Тебе надо изредка прерываться, – настойчиво произнес он.

«Что еще сказал ему Ставрос?» – подумала Лиззи. Она может много потерять. Дэймон не появлялся много лет, а теперь он может в одно мгновение разрушить ее мир.

– Минеральную воду или простую? – спросил он.

– Простую, пожалуйста. – В горле у нее пересохло.

Когда Дэймон ушел к продавцу, она снова вспомнила ту ночь, когда она была девственницей, но скрывала это. Ей хотелось романтических приключений, поэтому она бросилась в объятия красивого грека. По крайней мере, она думала, что их близость станет просто развлечением. Жизнь ее тогда была полным хаосом. Ненавидя свою мачеху, она добивалась любви своего отца, мечтая, чтобы он заметил ее.

Но у нее ничего не получилось.

И с Дэймоном у нее тоже чуть все не сорвалось. Она умоляла его заняться с ней сексом. Ей хотелось в его объятиях забыть тот хаос, который творился дома. Она закричала от боли, когда он в нее вошел и отпрянул назад. Ей потребовалось все ее женское обаяние, чтобы убедить его продолжать.

Конечно, Лиззи принимала противозачаточные таблетки, уверяла она его.

Но он все равно использовал презервативы.

Дэймон оказался непревзойденным любовником, и они занимались сексом всю ночь. Хотя у них оставалось время и на разговоры. И оказалось, что они наслаждаются обществом друг друга. Такой близости никто из них не ожидал.

– Давай прогуляемся, – предложил он. – Когда я бываю в Лондоне, я люблю гулять. – Его темные глаза были непроницаемыми. – Иногда полезно остаться наедине со своими мыслями, не так ли?

– Все зависит от того, кто ты и о чем ты думаешь, – заметила Лиззи, вспомнив о том, как быстро их гармония и абсолютное взаимопонимание превратились во вражду на следующий день в суде.

Об этом случае стали писать газеты, и Лиззи потеряла уверенность в себе. И она перестала верить людям. Но тогда она поняла, что ей надо строить новую жизнь, далекую от привилегий и обмана.

Лиззи заложила в ломбард немногочисленные драгоценности матери – единственное, что досталось ей по наследству, затем заплатила за съемную квартиру. Когда ростовщик хотел продать обручальное кольцо матери, она стала умолять его не делать этого.

– Я буду убирать бесплатно ваш магазин, – в отчаянии твердила ему она. – Верну вам деньги с процентами.

– У меня здесь не благотворительная лавочка, – ответил он ей и продал кольцо.

Но жизнь диктовала свои правила, и крыша над головой была важнее, чем обручальное кольцо.

– Что-то не так? – спросил Дэймон, когда Лиззи горестно сморщилась, прикусив губу.

– Все в порядке, а что? – Она невозмутимо взглянула на него.

– Ты фыркнула, как рассерженный котенок.

Она промолчала в ответ. Сравнение с котенком ей не очень понравилось, когда-то она представляла себя тигрицей.

– Все, хватит? – спросил Дэймон, когда она поежилась.

– Да, лучше мне вернуться, – согласилась она.

Роскошный «бентли» ждал их на стоянке. Прохожие заглядывались на него. Что думали люди, глядя на изысканного миллионера и жалкую мойщицу посуды, садившуюся в машину рядом с ним?

– Домой? – спросил Дэймон, взявшись за руль.

Тогда он увидит, где она живет?

– Нет, обратно в ресторан, пожалуйста. – Лиззи старалась не смотреть на него. – Мне надо там кое-что забрать.

Она не хотела, чтобы он увидел ее дом. Ведь там у нее было то, чем она несказанно дорожила, а Дэймон мог забрать у нее все.

Включив мотор, Дэймон тронулся с места.

– Ведь твоя мама была гречанкой? – как бы между прочим спросил он, выезжая на дорогу.

– Да.

– Поэтому у тебя такая необычная внешность. Кельтские рыжие волосы и карие глаза с длинными черными ресницами.

– Да, наверное, – согласилась Лиззи. Она никогда не думала об этом, но когда ей стало совсем плохо, она пришла в общину греков в Лондоне, где все друг друга знали, и ее там радушно приняли и помогли.

– Нам надо снова увидеться.

Лиззи с изумлением взглянула на Дэймона.

– Зачем?

Он пожал плечами.

– Ведь я обещал накормить тебя хорошим ужином?

– Я не требую выполнения этого обещания.

«Но теперь им неизбежно придется встретиться», – подумала она.

– Завтра я уезжаю, поэтому увидимся сегодня вечером.

Лиззи размышляла, стоит ли ей рисковать? Ведь она может расслабиться и рассказать ему все, что случилось в тот день после судебного разбирательства.

Нужно ли ей вообще встречаться с мужчиной, который даже понятия не имел, что он отец их десятилетней дочери?