Цитаты из книги «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл»

Величайшие волшебники Англии станут вашими учителями и собеседниками. Упорная учеба будет вознаграждена знанием, и, главное, можно месяцами вообще не видеться с другими людьми!

Джонатан Стрендж был высок и хорошо сложен. Кое-кто даже находил его красивым, хотя далеко не все. У Стренджа было два недостатка: ироническое выражение лица и длинный нос. Правда и то, что волосы его слегка отдавали рыжиной, а всем известно, что обладатель рыжих волос не может называться красавцем.

– Первый будет страшиться меня, второй возжаждет узреть меня; Первым будут управлять убийцы и воры; Второй устремится к саморазрушению; Первый похоронит сердце свое под снегом в темном лесу, Но боль его не уймется; Второй увидит сокровище свое в руках недруга…

Ни одной юной леди еще не удавалось умереть во вторник, воскреснуть в ночь на среду и выйти замуж в четверг; некоторые даже считали, что для одной недели волнующих событий многовато.

Как бы низко ни стояло правительство в общественном мнении, стоило министру иностранных дел заговорить – ах! насколько в ином свете все представало! Как быстро все дурное оказывалось виною прежнего кабинета (ужасных людей, совмещавших общую тупость с коварством умыслов). Что касается нынешнего кабинета, со времен Античности мир не видел мужей столь добродетельных и столь оклеветанных врагами. Все они мудры, как Соломон, благородны, как Цезарь, бесстрашны, как Марк Антоний; никто более министра финансов не напоминает Сократа своей честностью.

Мистер Дролайт уверял, что общество мистера Норрелла подобно приправе: маленькая щепотка придает вкус целому блюду.

Магия в Англии не умерла. Я, к примеру, вполне сносный практикующий волшебник.

Маленькие глаза мистера Норрелла стали жестче и ярче; он сжал губы, словно перебарывая тайную радость. Казалось, он долгие годы ждал этого вопроса и давно приготовил ответ.

По-видимому, мистер Норрелл презирал не только ныне живущих магов. Он взвесил всех волшебников прошлого на весах и нашел их очень легкими.

Волшебник (фамилия его была Норрелл) встретил гостей в прихожей. Он был мелкий, как и его почерк, а говорил так тихо, словно не привык выражать мысли вслух.