Цитаты из книг автора «Святослав Логинов»

Вооружённый изгой шёл по земле изгоев. Два года потребовалось ему, чтобы обойти весь мир, и домой вернулся другой человек.

Да случись такие бои в его стране, каждый земледелец схватил бы гарпун, а то и припрятанный хлыст и умер бы на месте, но никому не позволил бы ступить на своё нищенское поле, пока не убран хлеб. Бандиты совершали набеги лишь после уборки, зная, что иначе им придётся иметь дело не с цэрэгами, а с мужиками. Даже одонты, планируя облавы, сверялись с календарём.

Шооран вновь едва не попал в гущу сражения и вынужден был бежать на запад, где страна огромным мысом вдавалась в далайн. Дюжину дюжин раз благословлял он старейшин, замордовавших свой народ до того, что служители умели только молчать, кланяться и повиноваться.

Вот только зачем нужен закон, который никем не исполняется? Разве только для того, чтобы все были виноваты.

Здесь и в самом деле ничто никому не принадлежало, всё было общее. Никому не дозволялось иметь ничего, что отличало бы его от других.

Давали недобродившую, скверно сделанную кашу. Разжёвывая хрустящие зёрна, Шооран недоумевал: неужели так трудно приготовить кашу хорошо? Она сама получится, надо лишь замочить зерно с вечера. Но, вероятно, тот, кто готовил пищу, считал, что каторжников надо содержать плохо, и дело своё исполнял.

– Я же говорю – у наш равенштво. Мушшины могут иметь много жён, а женшины ражве хуже? Они тоже могут. Ешли она шоглашитша вжать в мужья шражу вшех мушшин в обшине, то её могут принять. – Вообще это называется не жена, а по-другому

– Никто не правит. У наш равенштво. Вше люди братья, только одни штаршие да умные, а другие – дураки.

– Никита, а в окопах вы тоже о литературе разговаривали? – Мы там много о чём разговаривали, – Никита усмехнулся, – хотя, как и всюду, больше о водке и бабах. Опять же, анекдоты травили. Но у каждого было ещё и главное, над чем смеяться не дозволялось. Кто-то себе любовь неземную придумывал. Его девушка давно не пишет, с другими трахается, а он мечтает… Таким по возвращении всего труднее приходится, именно они ломаются чаще других. Некоторые в религию ударяются, бога ищут. Говорят, под пулями неверующих нет. Неправда это. Я как раз на войне безбожником стал, когда понасмотрелся на всякое. Если бы бог был, ему за то, что он такое допускает, бороду бы клочьями повыдирать. Но если веры нет, нужно что-то другое найти, иначе душа застынет, и сам не заметишь, как станешь отморозком. Искусство в этом вопросе хорошо помогает. Вот только дюдики и боевички душу не греют, также как модерновые измышления холодного разума. А Чехов греет, и Пушкин – тоже. И ещё – Лесков. Ты, дядя Слава, «Очарованного странника» читал?

Удивительное всё-таки понятие «госбезопасность»! Подобная структура есть во всяком государстве, но при нормальном бытии главное в ней – безопасность, а в нашей многострадальной родине ударение делается на буквосочетании «гос». И как ни расшифровывай, но корень «гос» означает то, что господствует над людьми, давит их, и никому, кроме себя, никакой безопасности не обещает.