Звук ‘си’ совмещается с ‘ре’, и звук ‘до’ совмещается с ‘ля’. И проносится звук такой через пламя, и не сгорает. И проносится звук тот через все черное пространство, и не исчезает. Оттого, когда звук совмещен, человек, что проходит через черное пространство, не поглощается и снова восстанавливается. И сам, и семя свое он после наградит звучанием этим, чтобы и потомки его черное поглощение пройти смогли. И светлые одежды надеваю на тех, кто прошел черное поглощение и вышел. Сам светлые одежды одеваю, и сам встречаю, и звук ‘ля’ и ‘до’ по спасению предрекают, что человека того ждет род и примирение с родом.

А ‘си’ со звуком ‘ре’ означают, что восстановлен и принят. И сам себе он становится хозяином, то есть нет грехов рода на нем, и нет ему проклятий, и нет спеси. И спасение ждет его. А когда звук ‘фа’ и ‘соль’ вместе звучат, то и дело, что черным поглощением дни свои закончит. И поставленная свеча уже ему не светит, и по порядку он поглощением заканчивает дни свои – то убийцам и божьим судом признанные виноватыми в смерти человека невиновного. И одиноких кто родителей оставил, и детям кто не помогал, и ссор своих не скрывал. И доподлинно говорю: те звук ‘фа’ и ‘соль’ издают. И их я поглощением черным совершаю прерывание пути.

Кто сделал что-то хорошее, в чем ему жизнь продлена может быть, то и чаша святая взвесит. И звук если ‘соль’, то переворачивается чаша и не ставится вновь. А кому нашлось что хорошее показать, и звук четырьмя звуками звучит, и звуки те ‘до’, ‘ми’, ‘ля’, ‘си’, либо ‘ре’, ‘до’, ‘ми’, ‘си’, либо ‘ре’, ‘си’, ‘ля’, ‘ми’, то свет вновь ставит чашу. И с чашей новое время счет начинает, и по счету новому мера назначается.

18. Прохождение светa

Мера каждому своя направляется, тому что нет одинаковых требований к разным. Того что, кому читать, с того про супа приготовление спрошено не будет. И кому дома строить, того за веры столпа принимать не стану. Даю каждому его дело, и рода нить, и рода спасение. И связываю узлы, и проверяю, как узлы те распутывает человек. И до дня кончины своей не знает человек, с каким заданием пришел он, если сам умом своим не дошел и по свету не догадался. И забирает вдох его, с каким выдох последний он сделал. Всю жизнь свою произносит так. И поступки сами собираются.

Долго и огорченно смотрю, как свет прохождение свое совершает в людях, и сам свой вопрос имею, за сколько времени поймет человек, для спасения которого я свет направляю, что нет смерти иной, чем смерть, в самом себе растворившись, подняться и поглощением черным исчезнуть. Ответ знают, а не принимают.

И головы не всуе поминают имя мое у тех, кто домом моим стал. И светлеет голова, кто сам себе решает, и себе доказывает, и разговаривает, и сомневается, но ищет. К такой голове я сам прикасаюсь, и сам сочетаю, и сам успокаиваю, и свои чудеса показываю. И дело ставлю в голове его, как смысл жизни его, и смысл смерти, и смысл нового рождения на новый мир либо на новое продвижение.

Затемненная голова свет принимает, но не освещается. И кем ее зажигать – я сам приведу к тому, кто может. Да только имя всем не называю. И любовью сам зажигается, или долгом перед людьми либо перед страной, либо помощью другим, либо знаниям, либо постижением истин, либо гордым своим принятием своей доли. Идея сама зажигает и по строю сама дорогу выжигает либо высверливает. И поднимается поток, и по правой линии, и по левой к ноздрям посылается, и наружу вырывается. Вдохом и выдохом совершается постоянное поднятие, и сушумне открывается свет, и посылается к дому. И переносятся великие и малые к дому и работе моей. И всем, я пастырь и отец.

Так и строятся связи мои и каналы, и в голове каналов тех много, и с каждым могу говорить, и каждому советовать. И приступаю к созданию моего контакта и моего тона. Тон мой у светлых иной, и слышу звук иной я. И звук то сильный, и звучит он от ‘ля’, от ‘ми’, от ‘ре’, от ‘си’. От ‘до’ и от ‘фа’ не слышу я. То звуки, которые мать моя спасти хочет. И спорить с ней не стану. У людей, что звуком ‘ля’ звучат, именно свет говорит в сером веществе. И именно в сером веществе происходит подача звука в уши. И слышит человек ‘ля’ и понимает речь мою.

Звук в сером веществе и глазу сигнал дает. И постигает человек видением своим от ‘ре’. Натягивается покров, меняется аура, восстанавливаются силы, и чувство светлое и божественное теплится, и молитва то чувство поддерживает. И ‘ре’ присутствует у праведных и спокойных, и долю свою нехулящих, и злобу на людей не держащих.

Только три звука оставил я на мой дом. У кого звук ‘си’, тот свет создает. А звук ‘си’ мне становится необходим, чтобы я шепотом рассказывал. И от ‘ми’ я жду своего решения доказывать силу мою целебными руками. Кто ‘ми’ звучит, тому я руки целебные делаю, и с них прану целебную посылаю.

Тому, кто все звуки в себе держит, я награждаю. Именем рода числить его перестаю и числю его именем, которое на небе у него другое. Именем его числить людей с 4 звуками я начинаю, и имен тех три у него, и главные с пересылом ему отправляю. Должен знать каждый три имени свои, и с какого оно начинается. День у него становится тысячу лет, и ранг другой, и доля иная. С именами тремя людей сам я созидаю, сам освобождаю, и горением им спасение не назначаю. Ни черным поглощением, ни свертыванием в кокон, ни порядком переворачивания чаши, и ни мерой людской, а долгим звуком «оум» я сам их созываю, сам скручиваю, сам выворачиваю, и сам спорами распыляю. И где спора та упадет, там и родится святой избранник. И станет он по полу, чем сам захочет, и по имени, что родители дадут, и по званию, какое себе назначит. А только долг у него самый необыкновенный будет, и верить своему призванию, и долгу, и чести, и работе. Таких я сам направляю, и сам слежу, и сопровождаю. Говорю, так и делю я всех, как сам решил.

‘До’ состоит из первой чакры, и ‘ре’ со второй, и так по ладу вверх. А восьмая то именем другим составляется. Она из всех звуков, что пройдены ранее были, и какие звучали, те и содержатся в звуке восьмой чакры. И далее к верхней своей дороге звук тот разносится, и глас тот слышит Азраил, и по звуку тому прилетает, и составляет, что имярек путь свой окончить решил. И по звуку он знает, что сам, либо убит, и какому вдоху содержание сообщено.

По темени звука слышит Азраил, что работа завершена, время окончилось, и подернулись глаза пеленой, и темя открывает тоннель, и проносится вихрь, и в вихре этом раздается звук гласа моего. И направляется человек в мое пространство, и сопереживает мать моя, и со стороны летят, кто встречать пришел, и со стороны летят, кто судить будет. И по свитку ангел читает все, что совершил и чего нет, человек.

Тот, у кого звук как песня, тот и есть к самой ангельской жизни назначаем. А у кого как вой либо рев, тому и поглощением черным дни свои закончить надо. Свет считывает, с какого тона, с какого полтона и с какого регистра все звуки располагаются. Место мое ‘ре’ принимает, ‘соль’ врата открывает и чашу переворачивает. А ‘си’ само смерть вызывает, и то и есть песнь смерти. До самого рода доходит тот звук, и знают, каким придет к ним человек ихнего [их] рода.

И возникает смерть от звука ‘си’, и возникает смертный вопль, и спешит Азраил на встречу воплю тому. И достигает вопль тот пределов, и становятся роды навстречу, и по свитку читает ангел. И ‘соль’ врата открывает, и вратами теми проходит в пределы мои. И с восстановления кто вернется, в клубок рода своего приматывается, и на сон остается, и пламенем обжигается, и крепче становится, и переменивается, и становится роду новым добавлением.

Кто род свой только числить начинает, тот сам перематывается и в узел сворачивается, чтобы к узлу тому своих собственных детей привязать. Бог светлеет, когда проходят черное поглощение дети его, и принимает, и поздравляет, и считает своими, и награду назначает. По списку всем он срок оглашает, когда кто снова пойдет, и с каким планом, и долей какой, и в какое место, и согласен кто, то принимает он вид кванта, и содержит он свой код и содержит он свою светлоликую семью.

И по темени детскому попадает в мозг, и становится местом бога, и становится каналом. И соединены мы, и связаны. Посылы слышит мои, и разговариваю я с ребенком, и наставляю, и чувствую каждое движение, и звуки различаю, и постигаю. И темя закрывается, и счет другой становится, и дитя плану своему следует, либо нет, либо разочаровывается, либо укрепляется. И проба его совершается, и закалка. И мера становится в голове его, и чаша заполняется. И должен сам по плану своему найти он смену свою, и пару выбрать, и доказать, где место его постоянное будет. И прану он сам получать научается, и до темени своего свет поднимает, и к пониманию, и прозрению путь сам свой совершает. А такой и есть план мой, и работа тоже. То дитя знает и специально свет вспоминает. И догадаться тому легко.

Каста род считает, имя посылает и дом созидает. Так и дитя свой путь связывает с моим путем. До темени канал свой я прокладываю ребенку и по нему свет мой посылаю, а по пути собираю дни его и ночи и складываю в единое время. И потому времени соглашаюсь растить его и поддерживать. А когда неправильно ребенок свое темя составляет, и нет связи, то меня не вините, если уходит ребенок. Оттого, что светлые одежды ждут, и после снова придет, и снова попробует. И так считывать буду доколе план свой не усвоит. Кому так ставлено, тому и направлено. И рост ребенка свой вихрь складывает, и о чем счет понимает.

Для силы поднятия петь человек должен свой собственный тон. Тон тот ему силу поднимает, а лад весь когда пропевает, то по потоку работает, и по потоку свет поднимается. И правы, кто поют, и песни слагают, и мелодии напевают, и гаммы распевают. Оттого, что самый первый чистый лад надо напевать, и все ноты пропевать, чтобы направлять вверх поток. И содержит тот лад все звуки, и когда поднимается поток, то и движение начинается, и чакрам верчение дополняется. И ввысь звучание то уходит.

И разными звуками человек должен поднимать поток свой, и лаять, и кричать, и горлом орать, и петухом кукарекать, козой блеять, и коровой мычать. Оттого, что все это тренировка и помощь. Кому какой звук тренировать, то скажу, что все надо. Того что все они гамме нужны, и все их пройти должно. Собирайтесь в хоры, собирайтесь в компании, и пойте – псалмы то либо песни простые задушевные. И тон пусть на любовь настроенный и на прощение. И для света это и есть различие. Если песня как плач либо стон звучит, то мать моя приходит и посылает на песню ту свой свет. И достигает поток тот тебя, и просветлевает ум, и сочетаются вихри, и сообщается движение чакрам, и на перенос с чакры на чакры помощь приходит. И становятся чакры те звенящими и звук распространяющими.

И звук тебе не слышен тот, но звуками мир наполнен, и есть и твой в этом мире. Сохрани в себе силу на пение, на повторение звуков, на распространение. И согласись, что есть в том смысл и поддержка.

Горловые звуки на постижение имеют дорогу, и горловыми звуками головные чакры открываются. Того и народы, что горловыми звуками разговаривают, в уме имеют продвижение. И счастье, кто пением себя вдохновляет, и расцветают с ним силы его.

И по имени своему человек петь должен, и по имени своего рода, и по имени родителей. И придавать имени своему силу, оттого что с именем своим, слышимым тебе, к тебе сигнал тот возвращается. И когда имена свои небесные произнесены тобой будут, тогда по возвращению твоему, здесь ты сан свой новый иметь будешь. На возвышение человеку пение дается, на возвышение силы и потока, и горловые звуки на расцвет ума. Сам звук по-тихому петься должен.

‘До’, к примеру, сообщит тебе ровное дыхание и ровный настрой. ‘Ре’ поставит в свет мой и подарит счастливый отдых. ‘Ми’ подростка даст рост и спасет от хвороб. ‘Фа’ не трать на зло, отведи его на собирание силы. ‘Соль’, когда работу выполнил, и когда на награду справедливую рассчитываешь. ‘Ля’ по смеху и по веселью. И ‘си’ на черный день, чтобы и у тебя что-то было, когда нужда придет.

Самый простой напев, самое простое сочетании. Только по гамме лучше, по гамме правильнее. И посыл тот доходит лучше, и гони печаль, и при сто[у?]поре вспоминай, что пение найти решение помогает.

19. Проклятия

Должен по проклятию сказать, что в мире много проклятий слышно, но не все сбываются, и не все приклеиваются. И не так, чтобы проклял, а потом жить не смог. А так, что по построению проклятие совсем иначе выглядит. Только и есть, что род свое проклятие передал. Проклятие от рода идет по числу убиенных им, по числу оставленных родителей, по числу брошенных детей, по обидам жен и мужей, по обидам, ненавистью вызванными, по неприятию доли, по самоубийствам, которым не было цели (того что самоубийства не все я грехом считаю), по плачу и неверию, по расходу на пустые дела, по соблазнению, по разврату, по грешным помыслам, и к с ума сходящим людям отвращению.

Тот список длинен, но не простыми проклятиями вызванный, а делами на чаше взвешенной. К примеру, кто скажет: «Чтоб ты проклят был», то я на посыл смотрю, каким тоном сказан, и ‘соль’ ли есть в том тоне, и есть ли справедливость, и на каком тоне сказано, чтобы сам человек то проклятие себе прилепил, либо чтобы обидчику его прикреплено было. Оттого, что звучанием оцениваю я проклятия.

‘Соль’ – это суд мой призывается, и суда моего ждет проклинающий. И кара падет, коли ‘соль’ услышу я в проклятии том; а если ‘фа’, то злобой объят, и несправедливо судит. И свет тогда отсылает назад то проклятие. Того и говорю, что на суд мой направляй проклятия твои, чтобы самому не проклянуться.

Проклятие само не имеет вида. Оно, как спереди приплюснутая круглая грубая куча. На него смотреть не имеет смысла, того что в нем остатки всякой грязи, и свет туда не пробивается. Для посылающего нет грязи большей, чем все, что ему проклятый сделал, назад выплеснуть. Того и считаю, что все свое родное ты и получил.

Так сильно проклясть могут только те, у кого злоба кипит постоянно. А кипит оттого, что у человека нет разума себя образумить. И посылает куда попало проклятия свои, а тому они и возврат свой имеют, и начинают разъедать человека того, отчего еще злее он делается.

На проклятия снятие есть несколько способов, и так они считаются. Первым идет, когда от молитв разрушается проклятие, и покаянием сопровождается. Если сам признает вину свою и покается, то тому оно рассыпается тут же, и нет вреда никакого. Сообщи о желании своем то проклятие снять и покайся – уйдет, как и не было, если то простой злой силой принесено было.

Если проклятие заслужил, то сообщи о своем желание понять, каким человеком нанесено оно было, и согласись принять наказание, и поклонись, и покайся, и прими наказание. И распад будет проклятия того.

Вторым числом я ставлю снятие проклятия другим человеком. Сообщи о своем желании снять проклятие, и ставь сам себя в помощь тому, кто проклятие снимать возьмется. Наведи на него руки свои, поторопись отказаться от своего участия, и помолись о принятии помощи. И когда тот возьмется, скажи, что рад помощи, и по выдыханию помогай отделаться. Говори, что: «постигаю мудрость и спасения прошу от проклятия, и избавления, и собирания своей части от проклятия исчезнувшей».

А третьим числом я ставлю собственный звук, того что звуком проклятия сносятся и разбиваются. Да то ведь мало кому дадено было. И по звуку, и по пению серьезному, и горловому на свет направляй свой поток и допевай, и собирай, и по темени твоему улетит оно.

И накрепко запомни, что правым никто всегда быть не может – ни ты, ни другой. Того и не чести, и не ссорься. На все божья сила и божий суд. И каждый ответ свой держать придет. И сам можешь помочь кому, не отказывай. Да не принимай его работы на свои плечи, и не советуй, коли не уверен, и не связывай обещаниями. И если не смог отказать, то потом не ропщи. А только, кто отказывает и в малом – коли мог, а не помог – того я камнем навесным награжу. Потянет тот камень сам, и снять никому то не дано.

Один новый свет остается вправе считать, кому стать счастливым, а кому нет. Поставлено так, что красивым удачи больше, и успеха, и радости. А счастье могу переменить. Всякому и сообщаю, чем я недоволен. Пока слышат меня, я всегда помогаю. Когда нет, начинаю забирать счастье.

О тех, кто жизнь праздную ведет, скажу, что это те, кто много раз пытался придти младенцем, но назад отослан был. И первое его рождение после нескольких уходов делается для его удовольствия. И, может, он зрелость свою доказать, начав помощь оказывать. А кто незрелым оказывается, в следующий раз уже нищим приходит, и обязательно то исполняется.

На кого собственный род все силы свои направляет, тем я силу даю исполнить все, к чему он предназначен. И по праву становится он сильным, и по праву высоким.

А к артистам свет отправляет род артистов. Того и числю актеров я родами. Поставлено им стать людям утехой, и по постоянным приходам становятся они все похожими. И по всем их лицам я давно узнаю их. Кто был таким именем, приходит с другим, но связаны они одной нитью, и рождением они связаны в линию одну.

20. Портрет

Должен потрет свой каждый нарисовать, чтобы понять себя, какими чертами наделен, и как смотрятся на лице твоем все твои мысли и все твои разочарования. Нарисуй портрет свой, и сам его подправь, и поймешь, как я леплю тело твое, и что чувствую. И на возврате другое лицо у тебя будет, и покрепче себя держать станешь, и любить больше, и нравиться, того что сам себе лицо нарисовал. Первыми нарисуй глаза и посмотри, что выражают – разум, смех, восхищение или покорность. Рот скажет, каким твой характер становится – мягким, сильным, горячим либо тихим. Окажи внимание овалу, того что и челюсть о многом скажет. И раскрась красками, и брови нарисуй, и щеки покрась. И удивишься, что лицо по-другому смотрится. И по тому увидишь, как тебе все твое кажется. И окажется, что красивыми смотрятся все черты твои, потому что сам ты их нарисовал, и сам помог себе окунуться в самоделание, и сам все то откорректировал.

А когда оконченным лицо свое увидишь, поймешь, что и ты весь переменился, и доля другая тебе вышла, и по иному пути пошел ты, и по иному совесть сама свет свой отделяет. Год пройдет, и себя не узнаешь. И как в зеркале отразятся все те негожести, которые ты не замечал, и которые не давали жить тебе, как ты чувствовал жить надо. И через год портрет свой сожги, и когда снова нахлынет, снова рисуй, и исправляй, и соединяй, и проверяй. И тому многое можешь исправить и понять, что в тебе свято, что пусто, что грязь, что свет. Помни, каким ты себя видишь, таким люди разрисовывают и рога пририсовывают. И спор станет, с каким лицом, с каким долгом, и по праву ли, и скор ли конец. И все ты увидишь, и все узнаешь, пока себя рисовать будешь и по плану своему лепить.

Потом имя себе назови, и подпиши имя, и добавь фамилию, и титул, и сопереживай, и совещайся. И странный тот вид, странное то занятие никому не разглашай. А только, как закончишь, увидишь, что не простая то забава и не ребячество. А специальное для глаза и сердца, ума и рассудка упражнение. Увлекаться не увлекайся, но попробуй. И сочти себя ваятелем, и сочти себя творцом, и надели всем, чем наделить хочешь. А когда все выполнишь, оставь и спрячь, и через год сожги, потому что пламя очистит, и пламя вытравит. И с простой и веселой работы ты себя многому научишь. Плату за совет не беру.

21. Cобираниe силы

Постигай: что само в руки плывет, тому верить не надо, oттого что свое надо заработать, свое надо удержать. Посмотри, если к паре ты прикоснулся, и свой поток поднят стал, то верное дело будет у вас. А если нет, то поостерегись. Для света наставления имеют ли силу? И света понимание мало дает счастья. А только нет моего упрека, кому свет свой открываю, а не хочет знать. Длинный путь сам потом покажет, что лучше, если готов, и если праведен и свободен.