Глава 8

В Тульче Эдгар с Лаурой сели на автобус, доставивший их в Бухарест, откуда они сразу отправились в аэропорт Отопени.

– И что, я буду в Америке и даже не увижу Джемми? – вдруг осенила Лауру ужасная мысль, пока они ждали начала регистрации на рейс в Нью-Йорк.

Вместо ответа Эдгар только покачал головой.

Лаура была на грани истерики, она отчаянно хотела встретиться со старшей сестрой.

– Я хочу увидеться с ней, хоть на часок! Ты обещал мне! Прошло уже больше месяца. Я вполне способна себя контролировать!

Джемайма олицетворяла для Лауры то незыблемое, что было в ее жизни до перевоплощения: единственным родным человеком, ее семьей. И впервые за все время их странных отношений с Эдгаром Лаура сумела настоять на своем.

– Ладно, позвони ей из Нью-Йорка, – наконец смилостивился он, уступив мольбам. – Полетим до Лос-Анджелеса и сразу уедем оттуда. Пусть встретит нас в аэропорту. Хотя я бы предпочел остаться в Нью-Йорке, поехать оттуда в Чикаго и затем по шоссе Route 66.

Лауре казалось непривычным видеть его в простой рубашке и джинсах, но Эдгар был настоящим аристократом и всегда оставался им. Его неизменная утонченность чувствовалась во всем, даже без его чудесных костюмов и локонов. Сейчас от него исходил не старомодный запах жасмина, а аромат модного мужского парфюма. Эдгар спокойно прошел все необходимые процедуры в аэропорту, как будто делал это каждый день. И, к удивлению Лауры, у ее спутника имелся американский паспорт. Девушку поражала прекрасная обыденность сидеть рядом с ним в самолете, где Эдгар с вежливой улыбкой отказался от обеда. Она замирала от непередаваемого восхищения, глядя на него.

Завидев Джемайму в зале прилетов, Эдгар крепко сжал руку Лауры из опасения, что ее позовет родная кровь, как уже случалось с Элеонорой.

Джемми внимательно рассматривала их карими, как у Филиппа, глазами, теплого оттенка молочного шоколада.

– Ах вот какие обстоятельства не отпускали тебя из Румынии, – иронично проронила она вместо приветствия. – Любовь. Ты нас познакомишь?

Эдгар нехотя назвал свое имя, и Джемайма сразу почувствовала к нему необъяснимую неприязнь – она не могла отделаться от смутного ощущения дежавю. Ей казалось, что она уже видела этого мужчину, но не помнила, когда.

– Вы актер? – спросила Джемми, силясь вспомнить и наморщив свой умный лоб.

– Нет.

– У вас своеобразный акцент. Вы из Румынии?

– Нет, это польский акцент, – пояснил он.

– А чем вы занимаетесь? – продолжала допрос Джемайма.

– В данный момент путешествую, – лучезарно улыбнулся Эдгар. – Я всегда мечтал посмотреть Америку. Настоящую, без прикрас.

В ответ Джемайма натянуто улыбнулась уголками губ и осведомилась:

– Вы позволите нам немного пообщаться?

Она взяла Лауру за руку и утащила в ближайшее кафе.

– Я должна тебе кое-что рассказать, – проговорила Джемми, помрачнев. – В смерти наших родителей много странного, причину так и не смогли выяснить. Тело матери рассыпалось, как будто его кремировали. Так она и прибыла, в урне. А в теле отца было очень мало крови.

Лаура смотрела на нее пустыми глазами безо всякого выражения. Волосы у нее были собраны в высокий хвост и, согласно моде восьмидесятых, затем заплетены в косу, чтобы не мешали. Лаура нервно теребила кончик косички, перекинув ее через плечо. Девушка чувствовала себя отчасти виновной в смерти родителей и старалась позабыть о них.

– Я обязательно навещу их могилы, – наконец сказала Лаура, чтобы закрыть эту неприятную тему, понимая, что бессовестно лжет. – Но сейчас я уезжаю.

– Уезжаешь? – опешила Джемайма. – Опять? Ты ведь только прилетела из Румынии. И куда на этот раз ты собралась?

– Недалеко. Эдгар хочет посмотреть Америку.

– Он ведь старше тебя лет на десять, да? – произнесла Джемми с неодобрением. – Из Польши, нигде не работает. Будь осторожна, Лора.

– Не переживай за меня, я уже не маленькая. Давай лучше поговорим о тебе. – Лаура пристально всмотрелась в Джемайму и выпалила:

– Джемми, ты беременна!

Та смутилась и безотчетно окинула взглядом свою стройную фигуру.

– А что, уже заметно?

– Нет… Я просто вижу. Ты как будто светишься изнутри. И кто же отец твоего ребенка?

– Никто. – Джемайма в замешательстве отвела взгляд, даже не удивившись проницательности сестры. – Я обязательно расскажу тебе, но только не здесь и не вот так, впопыхах. Я сама только поняла… И еще не сообщила ему эту новость. Не знаю, как сказать.

– Он что, женат?

– Нет, – ответила Джемми и отчего-то мрачно усмехнулась. – Ты лучше скажи, тебе нужны деньги?

– Не надо, у меня пока есть.

Лауре не хотелось брать денег у сестры, но Джемайма достала чековую книжку и выписала ей пару чеков.

– Вот, возьми на всякий случай. Мало ли, как у вас сложится. Что бы ни случилось, знай, ты всегда можешь вернуться домой. Я буду ждать тебя.

Сестры на прощание обнялись, и Лаура зашагала к поджидавшему ее Эдгару. Джемайма смотрела ей вслед с обидой, но не осуждала. Она не могла не заметить, как похорошела младшая сестра, как преобразились ее черты, словно засияли. Джемайма и сама недавно впервые влюбилась, да так, что не чуяла под собой земли. Но ее любовь была под запретом, так пусть хоть сестренка наслаждается счастьем.

– Из-за тебя мне пришлось бросить ее во второй раз, – с горечью сказала Лаура, подойдя к Эдгару. – Почему мы не поехали ко мне домой?

– Твоя девичья спаленка, блинчики от сестры Джемаймы и очередь в душ по утрам? – нахмурился он. – Нет уж, благодарю покорно. Кроме того, сейчас это опасно. Нам следует уехать, затаиться, хотя бы на несколько месяцев. Что она сказала?

– Теперь моя сестра думает, что я живу с безработным эмигрантом из Польши на десять лет старше меня.

– Это даже забавно, – усмехнулся Эдгар.

– А еще я увидела, что она беременна, – взволнованно сообщила Лаура.

– Да, я тоже заметил, – кивнул он и глубоко задумался. – У нее будет двойня. Это чудо, я не припомню близнецов в нашем роду. Джемайму надо беречь, как священный сосуд.

Они спустились на парковку, где получили автомобиль, взятый в аренду. Это был «Линкольн Континентал Марк VII», огромный, черный и блестящий. Эдгар выбрал его за репутацию самого красивого и современного автомобиля, сделанного в Америке. Эдгар сел за руль, а Лаура устроилась рядом, с наслаждением откинувшись на кожаное сиденье.

– Ты умеешь водить? – изумилась она, когда Эдгар завел двигатель.

– Разумеется. За столько лет я успел многому научиться, в том числе и водить машину. Я знаю, что ты тоже умеешь.

– Да, конечно, – с готовностью ответила Лаура, радуясь, что может хоть чем-то ему угодить. – Все американские подростки учатся водить машину.

– Замечательно. Ты поведешь, когда мне надоест. Куда поедем? Куда ты хочешь?

Он включил радио, где по невероятному совпадению играла песня “Highway To Hell”^[4]. Однако Эдгару она почему-то не понравилась, и он переключился на другую радиостанцию, на которой как раз поставили недавний хит Depeche Mode “Behind The Wheel”.

– Эта песня как раз для тебя, моя милая девочка. Ты сегодня решаешь, куда ехать.

– Давай для начала в Сан-Франциско, – поразмыслив, сказала Лаура. – Потом в Аризону, я всегда хотела увидеть Гранд-Каньон и национальные парки Сьерра-Невада. А еще Лас-Вегас.

Автомобиль ехал настолько плавно, будто бы летел по воздуху, унося их прочь от Лос-Анджелеса, этого игрушечного и слишком воображающего об успехе города, воплощения американской мечты без настоящих мечтаний. Лаура с бессильной нежностью любовалась спокойным профилем Эдгара, тем, с какой легкостью он управляет машиной, как золотистый локон у его правого виска вьется по ветру. Свет их влюбленных глаз затмевал огромную сверкающую Америку вокруг. Их медовый месяц начался.

Шоссе Pacific Coast Highway вело из Лос-Анджелеса в Сан-Франциско вдоль живописного побережья Тихого океана, и его не зря назвали дорогой грез. Автострада была пустынна, и Эдгар то и дело останавливал машину, чтобы выйти и насладиться великолепными видами. Он никуда не торопился и желал устроить своей Лауре романтическое путешествие. Обнявшись, они стояли на самой высокой точке побережья и с замиранием сердца созерцали горный хребет Санта-Люсия, окутанный дымкой. Горы круто обрывались в Тихий океан, и далеко внизу в водах резвились киты.

Сан-Франциско был городом свободы, музыки и нестареющих хиппи. Эдгар и Лаура провели в нем пару беззаботных недель, ведя себя как обычные люди и делая то, чем занимаются все туристы, приехавшие сюда. Ходили на концерты, в джазовые клубы, катались по холмистым улицам на старинном канатном трамвае, гуляли по набережной Эмбаркадеро, держась за руки. Они целовались на закате, глядя, как клубится над гаванью молочный туман, у которого даже было имя Карл, смотрели, как он накрывает мост Золотые ворота, нежно просачивается сквозь его струны, словно играя на арфе. Время пролетело незаметно, вот уже снова наступало неминуемое полнолуние, и тогда Эдгар предложил двигаться дальше на восток, в сторону Скалистых гор.

– Мы разве не будем искать жертв тут, в Сан-Франциско? – удивилась Лаура.

– Нет. У меня есть план поинтереснее.

На выезде из города они заметили у обочины шоссе двух голосующих девушек с рюкзаками. Многие туристки, путешествующие автостопом, предпочитали передвигаться парами в целях безопасности.

– Это как раз тот случай, когда добыча сама плывет в руки, – довольно ухмыльнулся Эдгар, нажал на тормоза и высунулся из окна. – Привет, девочки! Куда держите путь?

– В Аризону, хотим увидеть Гранд-Каньон.

– Мы направляемся в ту же сторону и можем вас подбросить туда, – приветливо предложил Эдгар, сияя голливудской улыбкой.

Девушки согласились, соблазнившись возможностью прокатиться на таком шикарном автомобиле, и ничего не заподозрили. Эдгар и Лаура представляли собой красивую молодую пару на дорогой машине и были похожи не на маньяков, а на богемных прожигателей жизни.

Эдгар в полную силу излучал обаяние и поддерживал беседу, проявляя к девушкам неподдельный интерес. Лаура же напряженно молчала всю дорогу, зная, что вскоре последует. Блондинку звали Салли, а брюнетку – Дебби, обе девушки были по виду хиппи – растрепанные, беспечные и смешливые.

– Откуда вы, Дебби и Салли? – расспрашивал их Эдгар.

– Из Огайо. У нас не очень много денег, и мы путешествуем автостопом.

– Мы с Лори никогда не бывали там. И как у вас в Огайо, интересно?

– Не очень.

– Чем вы занимаетесь в жизни?

– Мы студентки. Сейчас у нас каникулы.

– А что вы уже успели посмотреть?

Лауру мутило от этого непринужденного диалога, все ее существо внутренне содрогалось. Они ехали уже два часа, углубляясь в реликтовые леса восточной Калифорнии. Сумерки здесь сгущались на несколько часов раньше, чем у побережья. Быстро стемнело, девушки наконец-то задремали и замолкли. Эдгар не торопился, он обстоятельно присматривал место, которое ему понравится. Дальний свет указывал путь, вычерчивая темные силуэты гигантских деревьев по обе стороны дороги.

Посреди векового леса из секвой Эдгар вдруг свернул на обочину и резко затормозил.

– Почему мы остановились? – осторожно спросила Дебби, которая тут же проснулась.

– Мы приехали, девочки, – мягким голосом сказал Эдгар. – Мне очень жаль, но Гранд-Каньон вы не увидите.

Все девушки, сидящие в машине, застыли от ужаса, включая Лауру.

Эдгар выбрался из автомобиля, открыл дверь и вытащил с заднего сиденья взвизгнувшую и упирающуюся Салли. Он, как обычно, пошел на поводу у своего вкуса и выбрал для себя блондинку. Эдгар был подвержен нарциссизму и постоянен в своих пристрастиях, несмотря на все его капризы. Пока Лаура медлила, Дебби успела открыть вторую дверь, выскочить из машины и скрыться в темном лесу. Эдгар спокойно проводил ее взглядом, прижимая Салли к себе, держа за шею мертвой хваткой.

– Что ты стоишь? – в перерыве между беспомощными вскриками Салли обратился он к испуганной Лауре, наконец вылезшей из автомобиля. – Это ты ее упустила, вот и беги за ней. Догоняй. Или ты хочешь посмотреть? Пожалуйста, я не возражаю. Далеко она все равно не убежит, никуда не денется.

Эдгар взял Салли за плечи, развернул лицом к себе, холодно улыбнулся и заглянул ей в глаза пронзительным взглядом, отбирающим душу. Жертва сразу же оцепенела, перестала кричать, дрожать и бояться его. Эдгар успокаивающим движением погладил Салли по щеке и припал к ее шее, на сей раз не потрудившись достать нож. Лаура впервые видела со стороны, как он убивает, поглощает чужую жизнь, и это было завораживающее зрелище. В действиях Эдгара не просматривалось признаков садизма, он просто утолял жажду, решал проблему питания.

Лауре отчего-то стало неловко, как будто она подглядывает за чужим соитием. Она очнулась и опрометью бросилась в лес из красных секвой. Высокие кроны не оставляли шансов на рост другим деревьям, и никакие ветки не задевали лица Лауры, она бежала легко и свободно. Это был древний, мистический лес, полный сакральных знаков и одеревеневших духов, в котором всегда стоял полумрак. В ушах у девушки шумел ветер, а под ногами мягко шуршала опавшая рыжая хвоя. Из-за высокой влажности здесь сгущался туман, который пронизывали рассеянные лучи лунного света. Упоительный аромат леса хотелось пить, вкусно пахло прелыми иголками, мокрым мхом и волглыми туманами.

Лаура подняла голову и сквозь сомкнутые кроны деревьев увидела, как полная луна вынырнула из облаков. В ней сразу пробудился инстинкт охотника, она почуяла жертву, ее страх и биение пульса. Калифорнийские секвойи были безмолвными союзницами, они, как и Лаура, пустили корни и выросли на этой земле. Девушка дотронулась до красного шершавого ствола дерева, ощутив, как оно дышит, думает и без слов говорит с ней. И тут же определила направление, в котором бежать дальше.

Дебби пряталась в дупле у корней огромной секвойи, чтобы обхватить ствол которой понадобилось бы несколько человек. Лаура резко остановилась и устремила на нее свой взгляд, блуждающий вне мира. Зрачки Лауры уменьшились и словно растаяли в бездонной лазури ее фосфоресцирующих глаз.

– Нет, не убивай меня! – жалобно попросила Дебби. – Прошу тебя, не надо!

– Подойди ко мне, Дебора, – велела Лаура не своим, потусторонним голосом, от которого у Дебби пошли мурашки по коже.

Магия тысячелетнего леса будила дремавшие в Лауре первобытные инстинкты. На нее снизошло вдохновение, древняя сила вскипала в ней и переливалась через край.

– Подойди ближе, – властно продолжала Лаура, неумолимо притягивая девушку лучистым взглядом.

Жертва послушалась, подошла и сама подставила шею. Неземное ликование отразилось на лице Лауры, когда ее зубы вонзились в чужую плоть, живую и пахнущую дешевыми духами. Зачарованный лес вокруг таинственно и одобрительно шумел, отдавая Лауре свою природную силу, при этом она ощущала безмерную радость и упоение. Закончив, Лаура отбросила тело в пышные заросли папоротников и легкой походкой направилась обратно к машине.

Эдгар стоял в свете включенных фар, озаренный новой жизнью и свежеобретенным теплом. Мертвое тело Салли аккуратно лежало на траве у его ног, а ее лицо и поза выражали покой.

– Ты молодец, Лаура, – произнес Эдгар, и глаза его засияли. – Если бы ты не сумела догнать ее, я бы вмешался. Но ты справилась, моя умница. И шагнула на следующую ступень своей силы. Я горжусь тобой.

Вместо ответа Лаура разразилась истерическими рыданиями, осознав, что только что сделала.

– Ну-ну, прекрати, – ласково покачал головой Эдгар. – Пожалей ее кровь. Ты помнишь, где бросила тело? Нам придется их похоронить, вместе с вещами. У меня в багажнике есть лопата.

Лаура задохнулась от ужаса, представив это, и сразу же перестала плакать.

– Ты говоришь серьезно?

– Что поделать, милая, – тяжко вздохнул Эдгар. – Знала бы ты, как я не люблю работать руками. Но в этой вашей Америке иначе нельзя, не стоит оставлять следов. Их тела никогда не должны найти. В Восточной Европе с этим гораздо проще. А в бедных странах Латинской Америки вообще всем все равно, там можно бросать трупы прямо на улице.

Они выкопали неглубокие могилы и поместили туда тела, забросав их ветками, а затем сели в машину и продолжили путь. Лаура хранила тягостное молчание в течение нескольких часов, пока они не пересекли границу штата Невада.

– Нам нужно остановиться в каком-нибудь мотеле, чтобы переждать рассвет, – сказал Эдгар, словно ничего не случилось. – Мы уже в Неваде, и через пару дней ты увидишь свой Гранд-Каньон. Или сначала заедем в Вегас? Тут недалеко.

Подобное хладнокровие казалось Лауре немыслимым, оно шокировало и было выше ее понимания.

– Ты действительно не переживаешь ни минуты? – не выдержала она.

– Нет, – бесстрастным тоном изрек он. – Ты ведь раньше, когда ела бифштекс, не думала, из кого он сделан? Вот и я не думаю об этом. Так гораздо проще жить, поверь мне. Если ты будешь убиваться по каждой своей жертве, рано или поздно сойдешь с ума. В мире хватает зла и смертей без нас. За двести лет я видел столько бессмысленной жестокости, войн и трагедий, что наши действия – это капля в море крови.

Лаура немного помолчала и решилась спросить о том, что ее тревожило:

– Ты всегда убиваешь женщин?

– Стараюсь, – равнодушно ответил Эдгар, не отрываясь от дороги. – Убивать молодых женщин мне эстетически приятнее, и с ними проще справиться.

– И что ты при этом чувствуешь, желание, возбуждение?

– А, ты об этом. Нет, я не испытываю телесного голода. Я не воспринимаю их в качестве объектов сексуальных желаний, они меня не волнуют. – Эдгар повернулся к ней и заглянул в глаза с подкупающей искренностью. – Я хочу только тебя, моя Лаура, и никого, кроме тебя.

Нельзя было не признать, что слышать подобные слова ей более чем приятно. Это тешило самолюбие, придавало смысл ее жуткой жизни. За такие высказывания Лаура могла бы простить Эдгару все что угодно. Когда они заехали в ближайший мотель и легли на кровать, она позволила ему обнять себя.

– Распусти волосы, – попросил он Лауру.

Она послушалась, и когда ее светлые пряди рассыпались по подушке, Эдгар закрыл глаза, с удовольствием вдыхая их аромат.

– Твои волосы чудесно пахнут, – прошептал он ей на ухо. – Ты такая красивая, наполненная новой жизнью. Ты то, что мне нужно, Лаура.

– Почему ты полюбил именно меня? – спросила она с недоумением. – Неужели никого не встретил за двести лет?

– Нет. Но я и не стремился к этому. Мне казалось, что я не заслуживаю права любить и быть любимым. Хотя временами бывало очень одиноко. Те женщины, что встречались на моем пути, даже жертвы, не вызывали во мне влечения. Именно ты пробудила мои чувства, мы родственные души и навеки повязаны с тобой. И я готов дать тебе что захочешь, положить к твоим ногам целый мир. Я сделаю все, чтобы ты ощущала себя счастливой. Только скажи, что.

– Просто обнимай меня, – выдохнула Лаура. – И никогда не отпускай. Я ничего не смогу без тебя.

Она прижалась к Эдгару, засыпая в укрытии его рук смертельным сном и ни на миг не забывая, что произошло в том лесу гигантских секвой. Библия, которая имеется в каждом американском мотеле, лежала на тумбочке возле кровати и причиняла Лауре боль одним своим видом. Перед сном она трусливо убрала книгу в ящик.