Глава 2
Дарья

Любое хорошее дело должно начинаться с чашечки зелёного чая с жасмином. Так утверждала мама, когда бывала в хорошем настроении. Даша ещё не определилась, насколько хорошо то дело, в которое она ввязалась. И всё же сидела и пила чай в кафешке, одетая в блеклую оверсайз-толстовку и спортивные штаны. «Одежда бродяжки», как называла этот лук мама. Волосы были прилизаны без фена, на лице ни капли косметики. На таких девушек такие мужчины, как Поляков, внимания не обращают. Более того, они и за девушек их не считали. Так, за предмет обстановки. Поэтому Даша спокойно себе сидела к объекту спиной и наблюдала за ним через камеру в телефоне.

Никаких хакерских навыков у Несветаевой не было. Сёрфинг в поисковиках и соцсети – вот и все её инструменты. Но и этого хватило, чтобы выяснить, где объект обычно обедает, тренируется и оттягивается после тренировок. Даша убедилась, что серьёзных отношений в настоящий момент у него нет. Во всяком случае, никаких намёков на то не было. Впрочем, если бы и были, вряд ли бы Дашу это остановило. У таких мужчин обычно и женщины под стать: губастые вешалки в шелках и мехах, продажнее Несветаевой в два с половиной раза.

Сейчас Кощей в неформальной обстановке цапался со своим приятелем, замахиваясь на него кулачищем в кирпич величиной. У страха глаза велики: в полкирпича, ладно. Ручищи у него были толще, чем у Даши бедро. Плотный лонгслив обтягивал мощные мышцы груди. Там, ниже, наверняка прятались пресловутые кубики пресса. Многие девушки бы кончили от одного его вида. У Дарьи же он вызывал безотчётный страх. Сто килограммов чистой агрессии. Он же сверху ляжет, и Даша треснет по швам.

Единственное, что Несветаеву несколько успокаивало, это мысль о том, что мужчина наращивает такую мускулатуру, чтобы что-то компенсировать. Как и девицы, которые надеются, что силикон, закаченный им в губы, заменит недостаток мозгов. Кто-то считает, что если у него будут такие бицепсами, никто не заметит его член с карандаш. А кто-то борется с фантомными болями. Проблема, может, уже и неактуальна, а он всё продолжает и продолжает кому-то что-то доказывать.

…Как она своей маме.

Чем это хорошо? Если стать для него тем человеком, кому он наконец докажет, то, что доказывает, – про член или мозги, чего там ему не хватает, – можно будет брать его тёпленьким, голыми руками и верёвки из него вить.

Было и ещё кое-что, что успокаивало Несветаеву. В каждом живёт монстр со своей полочкой трофеев. Вопрос лишь в том, насколько мы можем его контролировать. Настоящие психопаты сдержаны и холодны. Их монстр скован внутри жёстким контролем, но, вырываясь наружу, становится неуправляемым. Социопаты, напротив, совершенно не в состоянии удержать своего монстра на поводке. Поляков же был скор на реакцию, бурную и эмоциональную, но быстро успокаивался. Значит, его монстр, каким бы страшным он не казался, был практически ручным.

Это не Николай Владимирович со своим чернильным спрутом…

Выждав неделю после разговора с заказчиком, Даша набрала его телефон.

– Здравствуйте, это Дарья, – представилась она.

– Слушаю вас, «Дарья», – с насмешливой ноткой ответил мужской голос, Даша его узнала.

– Я подумала над вашим предложением по поводу Полякова и решила его принять.

– Скажите лучше, что просто соскучились по мне, – заявил в трубку самонадеянный голос.

Даша никогда не спорила с клиентами, если только речь не шла о сексе.

– Я просто по вас соскучилась, – сказала она. – И решила принять предложение, если оно ещё в силе.

– А если нет, то другое моё предложение примете? – из динамика просочились игривые нотки.

Даша прекрасно понимала, что сейчас с нею говорит монстр, который увидел в ней потенциальную жертву. Пока не всерьёз: так, присматривается. Но лучше с ним не кокетничать.

– Так как у меня пока здесь нет хороших знакомых, два-три раза мне потребуется помощь, – обратилась она к заказчику, «не замечая» его альтер-эго.

– Какая именно помощь? – деловым тоном спросил он.

– Точно сказать не могу. Будет ясно по ходу. Пока нужно пообедать за мой счёт.

– Я устрою? – влез в разговор монстр.

– К сожалению, нужен невзрачный человек, с которым Поляков не знаком, – она снова обратилась к заказчику. – Пол и возраст значения не имеют, но нужны минимальные актёрские способности. Не уровень Оскара, а просто чтобы не палился на ровном месте.

– Что ему нужно будет сделать?

– Я объясню на месте. Ничего такого, что представляет угрозу или не по силам среднестатистическому горожанину. Займёт примерно час времени. И, возможно, при неблагоприятном стечении обстоятельств, обедать придётся больше одного раза.

– Интригуешь, – снова вмешался игривый монстр.

– В качестве бонуса у вас будет рассказ о моих методах из первых уст.

– Ты настолько в себе уверена? – это скорее заказчик.

– Нет, разумеется, я предпочла бы обойтись своими силами, потому что никогда нет гарантии, что всё пройдёт так, как задумано. Но мне действительно нужна помощь и нет никого, к кому бы я могла обратиться, – воззвала Даша к обоим собеседникам. Разговор пора заканчивать.

– Хорошо, – ответил заказчик после паузы (монстр бы ответил сразу). – Я подыщу кого-нибудь. Когда нужен этот человек?

– Послезавтра. Время-место сброшу. И мне нужен контакт, чтобы заранее оговорить его роль.

– Хорошо. Я буду ждать, – закончил мужчина.

– Благодарю вас. До связи, – нейтрально попрощалась Даша.

Заказчик нажал отбой.

Игра начинается.

По коням, господа преферансисты!

Глава 3
Павел

День начался ни к чёрту!

Весь последний месяц был ни к чёрту. Наверное, Макс прав, ему нужно в отпуск. Вот эта позиция: «если не я – то кто же», чередующаяся с параноидальным предчувствием «кот на крышу, мыши в пляс» и маниакальным убеждением «все вокруг идиоты, один я – Билл Гейтс», она изначально разрушительна. Но таков российский бизнес.

И этот бизнес уже стоял у Кощея в печёнках.

От избытка стресса на единицу коньяка.

А сегодня ещё звезданулся коленом, поскользнувшись на ровном месте. Хотя где ещё поскальзываться-то?

Он вошёл в тепло кафе, прошёл за свой привычный столик и повесил куртку на вешалку рядом. В ожидании официантки он скользил взглядом по залу…

Что-то заставило его вернуть взгляд.

Взгляд.

Девушка у окна – обычная такая девушка, довольно миленькая, но слишком худощавая, на его вкус, – смотрела на него. В упор. Прямо ему в рот.

При этом вроде смотрела, но вроде не видела. Будто задумалась о своём. Потом вдруг пришла в себя и быстро отвела взгляд на улицу.

Девушка была довольно ухоженная, но без украшений. Удлинённая стрижка. Волосы взъерошены так, что непонятно: то ли от нервов накрутила, то ли два часа укладывала. Простенькие свитерок и джинсики. Сидела одна. Что-то пила из кружки. Еды за столом не было. Возможно, кого-то ждала.

Девушка тем временем перевела взгляд на кружку, которую держала двумя руками. Прикусила губку. Как-то так прикусила, что у Пашки аж в ширинке зашевелилось.

А потом снова подняла взгляд.

Прямо на него.

Словно пойманная с поличным, она вздёрнула брови и приоткрыла рот. Пашка понимающе усмехнулся. Ну да, он привлекал внимание и знал это.

Взгляд девушки заметался.

Да чего уж. Что, все взрослые люди. Он поднялся и подошёл к её столу.

– Здесь не занято? – спросил он, отодвигая стул и усаживаясь.

– Вообще-то занято, – произнесла она, уставившись на его руки, сложенные на столе.

А потом подняла глаза, встречаясь с ним чёрным взглядом. Таким открытым и беззащитным, что у Пашки всё в груди перевернулось.

– Я… – начал Пашка, но тут у девушки дзинькнул телефон.

Она разблокировала его отпечатком и что-то прочитала.

– Извините, пожалуйста, – сказала она, поднимаясь и одёргивая свитерок на худощавых бёдрах, – я очень спешу.

Она выложила из кармана потёртую сотню, сунула её под кружку и, подхватив с соседнего стула куртку, быстро зашагала в сторону двери.

Пашка так опешил, что не сразу сообразил, что происходит.

Потом рванул сотню – он что, за чай не в состоянии заплатить? Но стоило ему направиться следом, как он наткнулся на какого-то урода, которому именно в этот момент приспичило встать.

– Дарагой, ты смотри, куда летишь, – с кавказским акцентом обратился к нему урод, загораживая дорогу.

Девушка махнула рукой официантке и открыла дверь на выход.

– Извини, братан, – Пашка попытался обойти непредвиденное препятствие.

– Дарагой, падажди, – урод схватил его за плечо. – Разве можно так? Ты у себя дома, что ли?

– Извините, пожалуйста, я очень спешу, – исправился Пашка, переводя взгляд на урода.

– Ну, если спищишь, то, конечно, беги, дарагой! – урод показал жестом, что дорога свободна, но, как назло, стал натягивать свою куртку, перегораживая проход вытянутой рукой.

Чертыхнувшись, Пашка пустился в обход, но когда наконец выбежал на улицу, девушки и след простыл.

На обратном пути он заглянул в туалет, посмотрелся в зеркало, покрутил головой из стороны в сторону. Всё нормально. Всё на месте. Ничего лишнего.

…Тогда чего она на него пялилась?

Глава 4
Дарья

Всё получилось прямо как по рецепту: возьмите долгий взгляд, смешайте его с тоской, плесните толику возбуждения и бросьте… в самый ответственный момент.

Всё получилось.

Только одно не давало Даше расслабиться, как обычно от хорошо выполненной работы. Когда они встретились взглядами за столиком, Дарья испытала странное чувство. Чувство узнавания, что ли. Нет, она совершенно точно не была с ним знакома раньше. У Несветаевой была феноменальная память на лица. И это было не так, как когда ты видишь человека, и вдруг сквозь незнакомое лицо проступают черты из прошлого. Это было, словно бежишь по городу и вдруг встречаешь волка из своей стаи. Или монстра из своего загончика. Ты никогда его не видела, но что-то на уровне позвоночника подсказывает: свой. Такой же, как ты.

Мы с тобой одной крови.

Даша тряхнула головой, чтобы избавиться от навязчивого ощущения.

Просто она слишком много подглядывала за ним со стороны. И слишком мало спала. И пила слишком много зелёного чая.

Минут через десять после успешного бегства позвонил кавказец, которого подогнал заказчик. Сообщение он скинул, как договаривались, по условному знаку рукой. И исходя из того, что Поляков её не поймал, то и задержал его. Или тот просто не побежал следом. Это хуже, но тоже в пределах нормы реакции.

– Проблем не возникло? Всё прошло нормально? – спросила Дарья.

– Ка-акие пра-аблемы, красавца, – пропел мужик, скорее всего, азер. – Всё, как ты сказала. Он вскочил. Я нэ пустил. Он суетился. Потом побежаль. Стояль на улице задумчивый.

– Спасибо большое! Что я вам должна за обед?

– Зачем обижаешь, красавица?! – нараспев произнёс «помощник». – Лучше поужинай со мной.

Это – не монстр, успокаивала себя Дарья. Это просто кавказская вежливость.

– Простите, я бы с удовольствием, но не могу, – извинилась она. – Работы очень много.

– А я заплачу, – намекнул собеседник.

Вот почему, вот почему у мужчин чуть что, так сразу «заплачу»? Это такой финансовый эксгибиционизм? Способ продемонстрировать свой кошелёк? «О-о-о, какой он у тебя большой и твёрдый!»

И ведь он предлагает не потому, что Даша ему понравилась. Нет, это «эффект собачьей свадьбы». Все в очереди стоят. И я постою.

Несветаева нажала на кнопку записи разговора.

– Очень щедро с вашей стороны, – мягко ответила она. – Вы уверены, что я не должна вам за обед? Я готова перевести необходимую сумму.

– Я поняль. Ты слищком дарагая девущка, – сделал он свой вывод. – Нет, мне не нужно платить.

Гусары с женщин денег не берут.

– Вы были идеальны в своей роли и очень мне помогли. Большое спасибо, – разбавила Даша пилюлю отказа.

Да, Несветаева не видела его «на сцене», но в актёрских талантах кавказца не сомневалась. У них вообще с актёрским даром всё отлично, она не раз убеждалась. Наверное, в генах заложено.

– До свидания, красавица.

– Здоровья вам и вашим родным. До свидания.

Дарья позволила ему первому нажать отбой и наконец выдохнула.

Теперь точно: Поляков попался. Его песенка спета как по нотам. Но основной концерт ещё впереди.

Два дня Дарья приглядывала за ним издалека и мониторила соцсети. В соцсетях объект был не слишком активен, как у себя, так и в аккаунтах, на которые был подписан. Волновали его, как ожидалось, оружие, спорт, сиськи и политика. Скука смертная. В спорте Несветаева пару раз в неделю проходила мимо стадиона, в сиськах могла похвастаться уверенной полторашкой, в политике знала несколько заковыристых нецензурных выражений, которыми могла описать любой аспект российской действительности. Оружие её тоже интересовало постольку-поскольку, ибо Даша сама по себе была оружием высокой разрушающей силы. Уж что-что, а разрушать она умела. Умеем, знаем, практикуем.

Несветаева хоть и имела ранения в башню, но чувства самосохранения лишена не была. Поэтому каждый раз, влезая в новый безумный проект, она испытывала чувство страха и оттягивала решительные действия, сколько могла. Но с мужчинами, как с молочным коктейлем: чуть перестоял, и можно начинать по новой. Самое время для второго шага. Нужно закрепить успех очередным «ну вот же рядом была, ещё чуть-чуть бы, и поймал».

Старенький хондовский скутер был одним самых больших секретов от мамы. Машину Даша себе позволить не могла, а иметь возможность куда-то быстро попасть или откуда-то моментально свалить очень хотелось. Теперь, оседлав приземистого, шустрого японца, надев шлем с нарочито открытым лицом, Дарья отправилась на охоту.

Она примерно знала ежедневные маршруты Полякова. Теперь очень важно было подгадать со светофорами. И – о, чудо! – словно Небесная Канцелярия решила ей подыграть: объект тормознул на первом же из нужных. Даша запустила запись на телефоне, сунула его в боковой карман куртки, чтобы камера выглядывала наружу и, отсчитав пять секунд общего красного, протиснулась между рядами. Она встала стороны водительского кресла Павла. Пару раз газанула, чтобы тот точно посмотрел в окно. Глядя прямо перед собой, она сорвалась на левую стрелку, оставляя Полякова дожидаться основного сигнала. Посмотрел или нет? Узнал или не узнал? Отреагировал или отвернулся? Дарья с трудом дотерпела: попетляла на всякий случай по дворам ближайшего квартала, достала телефон и уставилась в запись.

Вот она подъезжает. Губы Полякова движутся, похоже, что-то говорит, наверное, в гарнитуру. Вот она газует, и он, морщась, поворачивает лицо в её сторону. Он орёт, то ли ей, то ли собеседнику. И отворачивается.

Блин, отворачивается!