Мы брели дальше. Я, дорогой дневник, скорее ползла. Но ползла упорно. Лео тащил меня за руку, и я тащилась за ним. Хотя он предлагал понести меня на спине. На хребте – потому что по-другому просто не смог бы забираться по склону, извинялся он. Он. Извинялся. Я говорила, дорогой дневник, что Леонарду та Берсану – очень ответственный и обязательный? Просто неприлично, до чего он порядочный мужчина.
Устаревшая модель.
У нас таких теперь не выпускают.
Но я отказалась. А что, если он рухнет подо мной, как конь вороной? Что я без него здесь буду делать?
Хоть убей, дорогой дневник, я не помню, как мы нашли эту пещеру. Наверное, потому что у меня сил хватало только под ноги смотреть. И ползти. Вперёд смотрел Лео – человек и паровоз.
И маг, к прочим его достоинствам.
Но когда он неожиданно втянул меня в какое-то тёмное пространство – после камингаута родонских магов наш огонёк-фонарик Лео потушил, – я просто в голос застонала от облегчения. И рухнула на перину прямо с разгона. Не знаю, как Леонарду успел её туда уложить.
Какой мужчина, дорогой дневник! Какой мужчина!
Мне б такого!
Меня хватило только на то, чтобы это подумать.
И отключиться.
Пробуждение вышло мучительным. Я несколько раз пыталась прийти в себя, а потом снова отключалась. В итоге проснулась от мерного стука капель.
Веки, судя по ощущениям, опухли от вчерашнего едкого дыма. Всё тело ныло. Губы высохли и потрескались. Во рту стояла горечь.
Я выбралась из-под горячей руки Лео и поняла, что надеть сейчас лапти бренда «Лео та Берсану» себя не заставлю. Пятки были стёрты в кровь. Но в каком состоянии были бы стопы, если бы не обувка, я даже думать не хотела.
Зато очень хотела уединиться.
Ничего, босиком пробегусь.
– Не ходи наружу. Там дождь, – сонно проговорил Лео, не открывая глаза. – Лучше вглубь рудника пройди.
И повернулся на другой бок.
Я наконец огляделась.
Тусклый утренний свет падал из… ну пусть будет «дверного проёма», хотя по размеру это были скорее ворота, только без… собственно ворот. Стены и потолок были укреплены брёвнами. Вопреки времени и плесени, держались они молодцом. Слой сухой грязи, лишайники, весёленькая травка ближе к свету – всё это доказывало, что рудник давно заброшен.
Шум дождя снаружи успокаивал. Хорошо, что он пошёл. Пожар потушил. Хотя небо вчера не предвещало. Звёзды такие были… Ясные.
Я решила прислушаться к авторитетному мнению спутника и пошлёпала босыми ступнями подальше от входа. Тоннель терялся в темноте. Я не стала углубляться слишком далеко. Справилась с неотложным и поплелась назад.
– Вода в котелке у входа, должна была набраться, – так же сонно буркнул Лео, надёжный, как швейцарские часы.
Я почапала к выходу. Котелок был полон, и я отлила немного, чтобы умыть руки и лицо.
Небо затягивали тучи от горизонта до горизонта. Их линии тонули в серых вуалях дождя. Всё было бы плохо, если бы не другое плохо. Не хотела бы я сейчас оказаться снаружи.
Дождь действительно потушил пожар, что неудивительно. Чёрные остовы выгоревших стволов контрастировали с сохранившейся тёмно-зелёной хвоей.
Погорело знатно.
Но природа вернёт своё.
Эта мысль немного облегчила груз вины на моей совести.
– Иди, ноги полечу! Воду захвати.
Я обернулась. Лео сидел на лежанке. Его безрукавка была черной, как и штаны. До меня дошло, что и моя одежда стала такого же цвета. Верховный маг Ледении подстраховался, чтобы нас не заметили на фоне камней. Хотя, дорогой дневник, мне кажется, вражеским магам теперь не до нас.
Мы с котелком без приключений добрались до места назначения. Леонарду смочил водой тряпицу, служившую ночью повязкой на лицо, обтёр мои ступни и магически обсушил воздухом. Его руки были бережными и тёплыми. Дорогой дневник, на всякий случай каюсь заранее: такому мужчине невозможно отказать!
После он что-то сделал с кровавыми мозолями на пятках, и болеть стало меньше. Потом вынул из знакомого мне ниоткуда чистый кусок простыни, разодрал на бинты и перемотал голеностоп, зафиксировав повязку через стопу. Теперь я даже почувствовала в себе силы надеть чудо-башмачки.
А вот сил идти – куда бы то ни было – пока не ощущала.
Бросила взгляд на «туфельки» – они тоже не ощущали. Они уже не ощущали ничего. За ночь убились напрочь.
– Есть будешь? – Лео вынул из волшебной заначки узелок с шишками. – Я потом очищу, – пообещал он, показывая на испачканную шишками ткань, и я сообразила, что моя одежда – и его тоже, – несмотря на вчерашнее восхождение, была опрятной. И целой, что вообще подвиг с её стороны. – Сейчас вернусь.
Он удалился в тёмную часть убежища и через некоторое время вернулся с парой чурок. Видимо, распилил лазерным взглядом какое-то брёвнышко. Расщепил их на дрова помельче и запалил костерок, окружив нас поблёскивающей радужными разводами полусферой. Сразу стало тепло и уютно, будто мы в походе за городом, а не скрываемся от врагов в непонятной Родонии.
Орешки были очень кстати и очень вкусными.
– Как вовремя пошёл дождь, – разбила я повисшую тишину.
– Дождь не пошёл. Дождь пригнали, – поправил Лео.
Ладно. Если бы мы не начали пожар, дождя бы не было. С другой стороны, дорогой дневник, ночевать под открытым небом всё равно не так безопасно, как в помещении. Пусть оно прорублено в горе, но человеческими руками.
– Лео, а что всё же вчера произошло?
Он поджал губу в выражении «хрен знает» и помотал головой:
– Понятия не имею. Такое в моей практике впервые. Ты ешь, ешь.
– Это в смысле «рот закрой»? – хмыкнула я.
– Ну, не в такой грубой форме…
– Ах ты!.. – Я стукнула его в плечо.
Он зашипел и изобразил обиженку. Очень натурально. Я подползла к нему ближе и поцеловала в щеку:
– Спасибо, Лео. Не знаю, что бы я делала, если бы не ты.
– Сидела бы дома, ходила на свою работу. – Он улыбнулся и чмокнул меня в нос.
– Скукотища…
– Да уж. Зато теперь у тебя приключений…
Я закинула в рот очередной орешек. Интересно, а можно их магией очистить все и сразу? Хотя это как семечки грызть, глядя в телевизор, – само по себе затягивает. Только на экране сегодня показывали дождь.
– А ты знаешь, как назывались те животные, которые нас ночью чуть не затоптали?
– Лоси. А что?
– Что, прямо так и называются? Как у нас?
– У вас тоже водятся лоси? – удивился Леонарду.
Я кивнула.
– Но не уверена, что выглядят точно так же, – честно призналась я. – Слушай, а как ты научился так здорово на русском разговаривать?
– А ты на леденском? – с улыбкой полюбопытствовал он.
– Блин. Магия! – буркнула я. – Опять эта ваша гадкая магия! Ладно, замнём вопрос для ясности. Будем считать, что подсознание каким-то образом расшифровывает смысл иноземных слов и выдаёт нам аналоги из родного языка.
– Не понял…
– Не бери в голову, – отмахнулась я. – Просто болтаю вслух сама с собой. Лео, слушай, а теперь у нас какие планы?
Дорогой дневник, я уже говорила, что могу поломать абсолютно всё? Даже планы?
Особенно планы, дорогой дневник!
– Такие же, как и раньше. Добраться до Ледении. Просто теперь мы знаем, что нужно обойти отряд воинов. – Маг расщёлкнул скорлупку, выковырял ядрышко орешка, пережевал и продолжил: – Хотя скорее всего нам будет с ними по пути. Вряд ли они забрели в лесные дебри просто так, чтобы подышать свежим воздухом. Думаю, войска движутся к границе.
– Кстати, что нового тебе рассказала моя родственница и соседка? – Алёна, которую я уже упоминала, дорогой дневник, жила на втором этаже моего подъезда и удивительным образом могла во сне общаться с людьми через расстояние и даже миры.
– Ничего, – признался Лео. – Может, она что-то и рассказывала, но я ничего не помню. Вообще никаких снов. Очень жаль. Хотелось бы подать весточку, чтобы они не беспокоились.
– Слушай. У вас же должны быть карты? Возможно, по описанию Алёна сможет определить, где мы находимся, и подсказать, куда нам двигаться? – закрутились у меня в голове шестерёнки.
– Поля, я же говорил, что родонцы к себе никого не пускают.
– Лео, но ведь ты рассказывал, что родонцы – пришлые и захватили эти земли? Значит, они не всегда не пускали. Были времена, когда их тут просто не было, чтобы не пускать. – Согласись, дорогой дневник, это резонно! – Когда это, кстати, произошло?
Маг пожал плечами:
– Лет двести тому назад, наверное. Честно говоря, я плохо знаю историю других государств.
– Да ладно! Кто её знает? Уверяю тебя: абсолютное большинство даже историю своего государства не знает. А кто думает, что знает, на самом деле знает не историю, а то, что о ней сочинили другие. И не факт, что знали они, – попыталась я его утешить, но судя по подчёркнуто умному выражению, с которым Лео кивал, скорее всего, не преуспела. – Насколько я помню из нашей истории…
– Ты же лекарь, – вновь напомнил Верховный маг Ледении. – Ты-то откуда её знаешь?
– В школе учила. То, что нам о ней рассказывали. И географию тоже учила. И немного знаю из личного опыта. В общем, неважно… Так вот, если я правильно помню, чем благоприятнее географические условия, тем быстрее в них формируется государственность. В смысле, больше еды – больше народа – быстрее идёт разделение труда, и вот уже кто-то может себе позволить не работать, а властвовать. Правильно?
Лео кивнул, но уже с более осмысленным выражением лица.
– Здесь условия суровые, как у нас в Сибири примерно. Сельское хозяйство вести сложно. Зато много пушнины. Дичи. Полезные ископаемые. Рудник вот. Сколько ему?
Леонарду задумался и внимательно осмотрел убежище, будто видел его впервые.
– Сложно сказать, когда здесь начали добывать породу. Брёвна могли менять со временем. Но не используется он уже лет сто.
– Почему ты так думаешь? – Я выхватила с ладони Лео самый крупный орешек.
– Когда мы сюда добрались, я осмотрелся. Ну, знаешь, на всякий случай.
Я кивнула. Мне ли не знать, дорогой дневник? Тем более что всякий пожарный случай у нас произошёл буквально сегодня ночью.
– И магический фон здесь довольно мощный для остаточного, – поделился Леонарду. – Поэтому я прошёлся немного, чтобы проверить, насколько тут безопасно.
Пока я спала без задних ног и обуви, дорогой дневник, Лео обеспечивал нашу безопасность. Ну разве он не зайка после этого?
– Здесь всё устроено очень примитивно. Всё делалось руками и ногами. Везде уже давно используют артефакты и различные новейшие приспособления: для подъёма руды, погрузки, измельчения. А здесь одни лестницы да лебёдки. Прошлый век. – Лео развёл руками.
– Угу. Поняла. В общем, рудник старый. Значит, местное население вполне могло торговать с вашим народом. У вас же письменность была к этому времени?
Верховный маг Ледении посмотрел на меня так, будто я только что отдавила ему самое дорогое и попрыгала по нему на шпильках.
– Во-от, – приняла я его реакцию за положительный ответ. – Смотри дальше. Люди так устроены, что всегда найдётся тот, кто забредёт подальше, чтобы купить дешевле и продать дороже. Потом он вернётся и расскажет удивительные истории, которые кто-нибудь запишет. И даже карту составит. Нужно просто найти достаточно старые книги. Летописи, например. Жития великих королей. В общем, попроси Алёну поискать что-нибудь такое. Хорошо?
Лео задумчиво кивнул.
– А что стало с теми народами, которые населяли эти земли до вторжения наших неширокоглазых знакомых?
– Знаешь, меня воспитывали с мыслью, что родонцы – опасные враги, бессердечные изверги и лживые подонки. Они хотят нас уничтожить. Как живёт их государство, я знаю лишь по рассказам, которые черпаю от тех, кому об этом рассказали родонцы. А значит, по сути, не знаю о них ничего.
– А шпионов к ним подослать?
– Пробовали. Но мы слишком сильно отличаемся внешне.
– Смески?
– Родонцы не дают семя инородцам.
– Блюдут нравы? – Я пыталась себе представить традиции и обычаи народа, на территории которого мы сейчас находились.
– Нет, просто строго следят за чистотой крови. А так-то они любят налево сходить. Постель – прекрасное место, чтобы выведать ценную информацию.
– Дай догадаюсь: женщин в свои поездки по странам они не берут?
Должны же у них быть женщины? Как-то же они плодятся? Не почкуются же?
– Женщина слаба, – подтвердил Лео мои догадки и худшие подозрения по части перспектив феминизма в новом мире. Правда, не уточняя, что именно ослабевало у дам от встречи с родонцами. Но сообразить несложно.
О проекте
О подписке