Глава 2

– Не уходи, – голос срывается на крик.

Весь мир танцует в огненных всполохах. Таких ярких, что хочется закрыть глаза, отвернуться. Но она смотрит, ищет ответа в непроглядной темноте его глаз. В их омуте танцуют искры, кружатся в адском зареве.

Девушка сжимает тонкое запястье, что есть сил тянет. Прохладная мужская рука неподвижна, точно мрамор, покоится в покрасневших девичьих пальчиках.

– Останься! – снова крик, он эхом отдаётся в голове, больно скребёт в подсознании. А он смеётся, криво ухмыляется, обнажая ряд ровных зубов с едва выступающими клыками.

Она отвлекается лишь на мгновение, новый багряный всполох отсвечивает её худощавую фигурку, больно щиплет глаза, вызывая новый поток слёз. Солёные, мутные, они застилают глаза, струятся по щекам.

Мгновение, а руки уже не чувствуют прохладу мужской ладони. Пальцы сжимаются, хватаясь за воздух, ища невидимые очертания.

Крик. Он переходит в горестный вой, когда девушка опускается на колени, устремляя усталый взгляд на перепачканные пеплом руки. Воет, кричит, плачет… Снова.

Весь мир, окружающий девушку, рушится, рассыпается как карточный домик. Пеплом оседает на спутанные волосы, горечью жжёт в глубине лёгких. Летит в Бездну, увлекая за собой крошечную фигурку, чьи руки испачканы пеплом.

Пура проснулась от собственного крика, вскакивая на кровати, скидывая на пол вмиг потяжелевшее одеяло. Небо за окном перечеркнула яркая вспышка молнии, откликнулась грозным раскатом грома и окончательно вернула девушку в реальность, разбив на маленькие осколки сознание и остатки сна.

Дождь барабанит в стекло, эхом отражает стук взволнованного сердца, которое сейчас с бешеной скоростью гонит кровь по венам, пульсирует где-то в висках.

Очередной электрический заряд ярко озаряет небо, сопровождается тяжелыми раскатами грома, от которых где-то глухо завыла машина.

Остатки беспокойного сна сменились ломотой в костях, от которых Пура взвыла, сползая с кровати и растягиваясь на холодном полу.

За последний месяц Пура свыклась с беспокойным сном, постоянной болью. Без Диса её жизнь окрасилась в чёрно-багряный. Часы, дни, недели – всё смешалось.

Тяжёлое забвение нарушалось только жарко горящей злостью. И больше всего девушка злилась на себя, на то, что не приняла тех чувств, что предложил демон.

Он взращивал их день за днём, как своё любимое миртовое дерево. Они красной нитью привязали его к Подлунному миру, пали тяжким бременем на его плечи, а девушка так легко от них отмахнулась.

– Ах, если бы я могла всё вернуть. Начать сначала… Я бы научилась заваривать травы… как ты любишь, – первые слезинки маленькими кристаллами застыли в уголках глаз, Пура поспешно смахнула их тыльной стороной ладони.

Чтобы менять мир, нужно менять себя. Это непреложное правило давало маленький просвет в мрачном круговороте дней.

***

Подув на озябшие пальцы, девушка неуверенно постучала в массивную деревянную дверь, которая тут же подалась вперёд, открывая взору девушки прибранный холл и достаточно моложавого старичка.

Нацепив на острый нос очки, он пару раз кашлянул, стараясь разглядеть лицо девушки под капюшоном.

– Чем могу, юная леди? – старичок серьёзно поднял подбородок.

– Я… я приглашена… на чай, – девушка поскорее скинула с себя капюшон в надежде, что её поскорее узнают. – Пура. Меня зовут Пура. Я звонила пару дней назад.

– Точно-точно. Я представлял вас немного иначе. Редко к нам заглядывают люди, хм, вашего возраста, – старичок спустил с носа очки, едва склоняя голову в поклоне и отступая назад. – Проходите скорее, нынче холодно. Меня зовут Алан. Думаю, госпожа Лилия вас уже ожидает.

– Спасибо, – Пура поскорее проскочила в тёплый холл, на ходу расстёгивая куртку. И тут же замерла, удивляясь помпезности, окружающей её в каждой частичке интерьера.

– Юной леди нужно вверх по лестнице и направо, – Алан задумчиво смотрел на девушку, умело скрывая свое недовольство гостьей.

За всю свою жизнь он встретил тысячи гостей, разных возрастов и национальностей, но никак не ожидал, что ему придётся раскланиваться перед девчонкой в рваных джинсах и ярко-зелёными прядками в волосах.

Обычно ни один представитель её возраста не интересовался таинством чая.

Неопределённо хмыкнув, Алан скрылся за винтажной аркой, оставляя Пуру одну.

Предоставленная самой себе, Пура аккуратно шагнула на скрипучую лестницу. Казалось, она жила своей жизнью, поскрипывая от каждого дуновения лёгкого сквозняка. Дерево, покрытое тысячей слоёв лака, стонало под высоким сапогом девушки, пока она поднималась, неуверенно держась за перила.

Второй этаж уже оказался намного уютнее и проще. Вся напыщенность нужна только для встречи гостей.

Весёлые обои в зелёную полоску местами расходились по шву, местами были затёрты до дыр. Но, видимо, Алан скрывал эти дыры за многочисленными фотографиями своей госпожи.

Пура остановилась, рассматривая старое фото в облупившейся раме. С этой чёрно-белой фотографии на Пуру смотрела молодая девушка с лучезарной улыбкой. Милый букетик полевых цветов, прижатый к груди, кажется, всё ещё источал свой тонкий аромат, перенесённый через года, чудом зацепившийся за плёнку.

– Ах, это моё любимое фото… Тонкий аромат аптечной ромашки. Мой покойный супруг любил эти цветы, маленькие и невинные, – седовласая женщина стояла чуть поодаль от девушки, сложив руки на груди. – А тут розы. Страстные. Раньше их было полно в нашем цветнике, а теперь Алан всё запустил. А у вас есть любимые цветы, милая?

– Мирт. Вернее… у меня дома растёт мирт. Он мне очень дорог… – Пура немного замялась, переступая с ноги на ногу.

– Быть не может… молодые растения прихотливы… неужели сами вырастили? – женщина испытующе посмотрела на девушку, прищурив пожелтевшие от старости глаза.

– Нет, мой… мой товарищ.

Лилия понимающе улыбнулась, отчего по её лицу разбежались тысячи морщинок.

– Ну, милая, что же привело вас ко мне? Неужели в моду вернулся чай?

– Не знаю, – Пура передёрнула плечами, – но я очень хочу научиться. Мой… друг угощал меня, и теперь я хочу сама.

– Эх, научиться нельзя, травами нужно жить, чувствовать… В твоём возрасте я знала названия всех трав, умела делать тысячи отваров. Но раз ты пришла, то велико желание в твоём сердце. Это хорошее начало. В сердце рождаются желания, побуждения. Думаю, ты сможешь почувствовать. Пойдём. Я попрошу Алана принести нам воду.

С мягкой улыбкой Лилия махнула рукой, указывая девушке на нужную им дверь.

В маленькой комнатке пахло мятой и сладкой розой. Под потолком и вдоль стен растянулись верёвки, на которых пучками висели ароматные травы.

Уютный диванчик притаился в углу и был едва заметен за большой кадкой, в которой рос лимон. Сочные жёлтые плоды, как фонарики, блестели в матовой листве.

И цветы, цветы… Комната больше была похожа на ботанический сад, и Пура вряд ли знала и половины названий.

Лилия пригласила девушку присесть, а сама принялась за своё чайное волшебство.

– Я не скажу тебе точных пропорций, ты сама их должна почувствовать. Был у меня один знакомый, хотел научиться. Он был чуть старше тебя… ох, не помню его имени… – старушка чуть слышно усмехнулась. – Ну не важно. Он хотел знать всё точно…миллиграммы… видимо был математиком. А потом он почувствовал…

Пура, затаив дыхание, наблюдала за движением рук женщины. Дис когда-то тоже так ловко рассыпал по чашкам основы, заливал кипятком.

У Пуры на сердце заскребли кошки. Как же она скучала по аромату отваров, по волшебству, которое демон устраивал, пока девушка, притаившись, стояла в дверях.

– Прогонит печаль, улучшит цвет лица… – Лилия протянула Пуре фарфоровую чашечку, такую тонкую, что было страшно держать её в руках. – Роза от воспалений, улучшает кровообращение… немного ванили.

Пура медленно отпила из чашки. На её бледных щеках расцвела первая за последний месяц улыбка. Искренняя, тёплая. Ей был знаком вкус этого отвара. Так вот чем поил её Дис по утрам.

Запах, такой родной, коснулся струн в глубине души. Пура всхлипнула носом, утерев неожиданные слёзы.

– Ваш друг, видимо, угощал вас таким отваром… самый подходящий для юной леди как вы. Я расскажу вам о нём.

Лилия с удовлетворением глядела на девушку, уже понимая, что сможет посеять в её сердце любовь к чайному волшебству.

Глава 3

День сменялся ночью. Чайная роза сменялась липовым цветом. Всё больше Пура погружалась в мир терпких отваров и горьких ароматов.

Окончательно перебравшись в дом госпожи Лилии, девушка, кажется, была ближе к призраку давно минувших дней, когда Дис будил её по утрам, принося чашечку ароматного розового чая.

Теперь она знала достаточно, чтобы самостоятельно составлять чайные композиции, одной маленькой чашечкой чая наполнять сердце человека доблестью, дарить радость и стирать слёзы с уставших глаз. Она жила травами, чувствовала.

А ещё она наконец улыбалась. По-настоящему. Забыв боль, слёзы, всё то, что будило её ночью, заставляло страдать.

Сегодня девушка получила ответственное задание, вернее…сама себе его поручила и теперь стояла у калитки, ведущей в сад госпожи Лилии.

Когда-то он поражал своим пышным цветением каждого, кто волею судеб приходил туда. Аромат цветов разносился на многие мили, пленяя сердца горожан.

Тут была своя собственная, ни с чем не сравнимая жизнь, наполненная пением птиц, жужжанием пчёл.

А сейчас от этого осталось лишь воспоминание, да пара грядок, поросших бурьяном. Нет былого величия в могущественных деревьях, нет той свежести от фонтанчика. Всё забыто.

Пура засучила рукава, вскидывая на плече грабли. Ей не терпелось начать, вдохнуть жизнь в эти посохшие земли, но ей приходилось ждать, пока Алан найдёт нужный ключ и отворит калитку.

– А юная леди делала что-то подобное прежде? – руки Алана тряслись, пока он силился открыть калитку, заросшую вьюном. Замок звякнул, но металл так и не поддался, как бы старый прислужник не толкал его.

– Нет. Но нужно начинать когда-то, – Пура благостно улыбнулась и, отставив грабли, навалилась плечом на калитку. Жалобно застонали петли, и девушка буквально ввалилась в сад. – Нужно смазать, – Пура отряхнула руки, снова закидывая грабли на плечи.

– Конечно, я смажу, – Алан нацепил на нос очки и закопошился с ключами. – Инструменты в конце участка. Только заприте потом, – выдав девушке ключ, он склонил голову на бок. Затея девушки казалась ему дикой, особенно то, что она решила вернуть саду былую красоту всего за один сезон. Это абсурдно, ведь у Алана уходили годы на это. Он бы сказал ей об этом, но Пура, мурлыкая себе что-то под нос, скрылась из вида.

Она пробиралась по высокой пожухлой траве, спотыкаясь о старые корни, валявшиеся под ногами осколки тротуарной плитки. Ужас, как этот сад не выжгли напалмом после того, как он превратился в этот растительный кошмар?

Добредя до ветхого сарайчика, девушка прислонилась к стене, переводя дух.

– Ну, берегитесь, заросли, – пробормотала она, – не будет вам спасения…

***

– Какой дамский чай тонизирует? – госпожа Лилия поставила на скамью поднос с чашками и села рядом с Пурой, которая по-кошачьи щурилась на солнце.

– Лист ежевики…ммм…липовый цвет и роза, – Пура вдохнула аромат из чашки и довольно улыбнулась. Она снова угадала состав отвара. – Тонизирует, обезбаливает, хорошо влияет на нервную систему.

– Умница! – Лилия всплеснула руками, радуясь успехам своей ученицы. – А как с садом?

– Хорошо. Я убрала сушняк и разобрала старую беседку. Завтра можно разбить цветник и выбелить плодовые. Осенью будет урожай, – девушка потерла лоб рукой, размазав по нему широкую полосу грязи, и взглянула на перепачканные руки.

– Устала? У тебя такие планы, – старушка достала из кармашка цветастого передника платок, протянув его девушке.

– Мелочи. Управлюсь, и осенью сад будет лучше, чем прежде. А на следующий год… ох, как он зацветёт. Вы его не узнаете.

– Знаешь, Пура, если всё получится, то мы устроим осенний бал. Будет вечер чая в новом саду.

Пура вскочила на ноги, радуясь затее чайной волшебницы, как ребёнок. Похлопав в ладоши, девушка выпрямилась, состроив серьёзное лицо, и, заложив одну руку за воображаемый отворот пиджака, расплылась в улыбке.

– Пригласим лордов? А с ними знатных дам в красивых костюмах? – Пура снова запрыгала на месте. – Я беседку поставлю, подадим яблоки и груши…

– Конечно, и я приглашу своих учеников. Знаешь, тот парень… ну, любящий точные числа, помнишь? Он будет хорошей партией.

Пура поперхнулась и склонилась к Лилии, сводя брови над переносицей. Сейчас она действительно стала серьёзной, испытующе глядя на свою госпожу.

– В смысле? Вы же знаете, что моё сердце занято…

– Я просто подумала. Тебе было бы интересно. Вы так похожи, – госпожа Лилия смутилась на миг, не сводя взгляда с девушки, но потом просто махнула рукой. – Это только в планах. Не руби с плеча.

Пура задумчиво хмыкнула. Велики же планы у госпожи. Последние несколько дней она только и говорит о том ученике. И мирт у него растёт, и чай с розой он любит…

Девушка снова взглянула на госпожу.

– А где вы бы хотели беседку? – Пура добродушно улыбнулась, садясь на лавку и беря в руки чашечку.

Затягивая долгий разговор об устройстве сада, Пура надеялась не слышать больше о «своей партии»

Экстра

Воздух накалён до предела, мягко окутывает два тела, сплетённых в страстном танце.

Девушка шипит, извивается, пока мужчина покрывает её шею поцелуями. Едва прикусывает бледную кожу, слизывает проступающие капельки крови. Этот вкус его дурманит, кружит голову, рассыпает перед глазами яркие искры.

Его рука скользит по мраморной коже, описав дугу вокруг груди, скользит вниз по плоскому животу, заставляя девушку выгибаться вперёд, подставляя тело под ласку, изнывать от сладкой истомы.

Девушка невольно вздрагивает, когда широкая мужская ладонь скользнула на поясницу, а затем и вниз, на бёдра, потянув к себе.

– Неужели тебе страшно. Боишься меня?

Девушка отрицательно качнула головой, кажется, слишком активно, что заставило мужчину замереть и испытующе заглянуть ей в глаза.

– Врёшь… – заключил он, склоняясь и шумно вдыхая запах рассыпанных по подушке рыжих волос. – Что беспокоит тебя? – мужчина приподнялся, опираясь на локти. Внимательный взгляд чёрных глаз скользнул по женскому телу, что застыло под ним, как восковая фигура.

– Я… мой господин… вы же сейчас думаете о ней? Той де… – она не успела договорить. Мужские пальцы крепко сомкнулись на её шее, лишая воздуха.

И без того чёрные глаза потемнели, превращаясь в бездонные колодцы, а лицо пересекла кривая ухмылка.

– Тебе это так важно? – его хриплый голос у самого уха вынуждал девушку дрожать всем телом, неопределённо мотать головой.

Спустя мгновение пальцы разжались, оставив красный след на нежной женской коже. Девушка закашлялась, судорожно вдыхая такой драгоценный воздух. Она хотела ещё что-то сказать, но мужчина отодвинулся, усаживаясь на край кровати.

Он пару раз качнулся, обхватив голову руками и ероша чёрные волосы.

– А ты права, Лайла. Я постоянно о ней думаю, – негромко усмехнувшись, мужчина поднялся на ноги. – Уходи.

– Мой господин! – девушка спохватилась, вставая на колени на кровати и молитвенно складывая ладони. – Но… вы же… мы должны… – она вмиг потерялась в мыслях, путая слова.

– Уходи… – мужчина недовольно свёл брови, подхватывая со спинки кровати рубаху. – Хотя нет… сиди тут, – с тяжелым вздохом, мужчина развернулся, выходя прочь из комнаты.

***