Глава вторая.

Роковая встреча.

Проснулся он от того, что длинные волосы щекотали ему лицо. Неосознанно, во сне, жена подползла ближе к нему, уткнувшись носом в его плечо. Она словно искала защиты, или безмолвно просила прощения за вчерашнее поведение за ужином. Так же неосознанно Алексей потянулся к ней, чтобы обнять. Но в последний момент рука, зависнув в воздухе, вновь опустилась на одеяло. Нет, получится, что он первый захотел мириться, а значит, был не прав. Пусть лучше она проявит немного изобретательности, и сделает не то, что он просит, а то, о чём думает, да и некогда уже было нежиться. За окном рассвело, а со стоянки слышались звуки заводящихся моторов. Начинался новый рабочий день.

На кухне его ожидал сюрприз. На плите стояла сковорода, полная жареной картошки с пенками. Именно такую он и любит. Вместо благодарности нахлынуло раздражение. Ну почему нельзя было наложить тарелочку, и принести ему в кровать? Тогда, глядишь, и глупая ссора была бы сразу же забыта, и вечер плавно перешёл бы в бурную ночь. Но нет, врождённая гордость, вперемешку с бестолковостью, не дают нам жить, как нормальным людям.

Картошку Алексей всё-таки съел. Он очень хотел оставить её нетронутой, и проучить жену, но даже холодная она издавала такой божественный аромат, что устоять было просто невозможно. Из-за собственной слабости он расстроился ещё больше, и, уходя, даже не заглянул к детям в спальню, хотя делал это каждое утро. Довольно нежностей, нужно настраиваться на рабочий лад.

В цеху всё шло своим, давно заведённым порядком. Каждый занимался определённым делом, изредка пересекаясь с остальными по какой-либо рабочей надобности. Везде понатыканные камеры не давали расслабиться, и лишь в курилке царило временное спокойствие и тишина. Вот только для Алексея сегодня спокойствия не было даже здесь.

Когда он в первый раз пошёл покурить, он не ожидал никакого подвоха. В маленькой комнатке, в дыму, который можно было резать ножом, сидело человек пятнадцать. Но первый, кого он заметил, был Владимир, и его осуждающе-скорбящий взгляд. Испугавшись, что при всех друг напомнит о вчерашнем разговоре, он пристроился как можно дальше от него. Но как он не старался балагурить и поддерживать непрекращающиеся шутки, ему постоянно казалось, что друг не сводит с него глаз. Минуты через две такого прессинга курить перехотелось совсем. Но и этим дело не закончилось.

Выйдя из курилки, и вдохнув полной грудью пусть и не такой уж и чистый, но всё же не спёртый воздух, он почувствовал, как его руку, чуть повыше локтя, обхватило стальное объятие. Сразу же догадавшись, кому принадлежат пленившие его крепкие пальцы, Алексей не оборачиваясь, буркнул:

– Ну, чего хотел-то? Мне некогда.

– Слышь, Лёх, ты и правда, какой-то сам не свой. Я только сейчас это заметил.

– Хотел чего? – Злясь и на себя и на Вовку, так и не обернувшись к нему, со злобой выкрикнул он.

– Да не злись ты. – Видя лишь затылок друга, Владимир, тем не менее, даже не пытался развернуть его к себе лицом. – Я же по-хорошему, по-человечески хочу.

Алексей молчал. Приняв его молчание за безмолвное согласие, Владимир предложил:

– Давай посидим сегодня вечером где-нибудь в кафе. Хряпнем пивка, отведём душу. Глядишь, и жизнь повеселее станет. Ты как? Ты не думай, я умничать не буду, просто не нравишься ты мне последнее время.

Алексей с раздражением громко выдохнул.

– Ладно, посмотрим, ближе к вечеру.

Дёрнув плечом, и получив свободу, он полез в кабину погрузчика. Оглянуться и посмотреть в лицо друга у него так и не хватило духу. Намного проще оказалось с головой погрузиться в работу. Выверенные, отточенные до механизма движения, отвлекали от мрачных мыслей, и настраивали на позитивный лад. Уже через полчаса он, сам того не замечая, начал напевать себе под нос что-то мелодично-навязчивое.

В очередной раз, заехав за партией поддонов в самый дальний угол склада, он получил хорошую встряску. Ловко подцепив груз и начав поднимать его на высоту, он с изумлением увидел мелькнувшую на стене чёткую тень. По инструкции, между понаставленными везде башнями из паллет и кирпичной кладкой, ходить было строго воспрещено. Если высокая конструкция случайно рухнет, то человека, сразу же придавит насмерть, поэтому даже самые отчаянные смельчаки неукоснительно соблюдали правила техники безопасности. И на какого-то дурака не повезло именно ему. От мысли, что случилось бы, зазевайся он хоть на минуту, Алексея прошиб холодный пот.

В паре метров от него, с олимпийским спокойствием на лице, вынырнула маленькая фигурка, и замерла на месте. На незнакомке была одета лёгкая синяя униформа, в которой щеголяли уборщицы, и такого же цвета кепка с большим козырьком. Маленькая, хрупкая, с иссиня-чёрными волосами, собранными в высокий хвост, девушка невозмутимо стояла, словно и не была в паре секунд от гибели. Всех уборщиц Алексей хорошо знал. Это были в основном женщины за сорок, крупного телосложения. А эту бесшабашную пигалицу он видел впервые. Выскочив из заглушенного погрузчика, он подошёл к ней.

– Ты совсем, что ли, идиотка? – Мужчина не сумел сдержать эмоций, видя, что девчонка даже ни капли не испугалась.

– Сам дурак! – Фыркнуло небесное создание.

Поначалу Алексей опешил от такой наглости. Ухоженностью и красотой девчонка могла посоперничать с любой из тех, кто работал на втором этаже, и даже не знал имён простых рабочих. К тому же она обладала огромными карими глазами, взгляд которых проникал прямо в душу. Но Алексей даже не заметил ничего этого. От пережитого страха его всё ещё трясло, а невозмутимость новенькой взбесила окончательно. Минут пять он орал на неё благим матом, посылая и по батюшке, и по матушке.

– На жену так орать будешь. – Тихо произнесла она, когда словесный поток иссяк. – А на меня не смей.

Это было сказано с таким спокойствием, что мужчина от неожиданности заткнулся на несколько секунд. Такой наглости он в своей жизни ещё не встречал.

– Ты понимаешь, что я мог тебя раздавить? – Поинтересовался он таким тоном, словно на него только что вылили ведро ледяной воды.

Девчонка скривила личико, и закатила глаза, парадоксальным образом от гримасы ставшие ещё больше.

– Ну не задавил же. Есть смысл поднимать кипиш из-за того, чего не было, и не могло быть? – Она оказалась здесь совсем по другому делу, но этот нахал просто вывел её из себя. – Все твои проблемы начинаются с того, что ты сам создаёшь их на пустом месте. Проще надо ко всему относиться, и жить станет намного легче. Хоть раз послушай умного человека.

Алексей недоумённо смотрел на пигалицу младше него почти в два раза, наглость которой перешла все границы.

– Ты охренела? Да когда я деньги начал зарабатывать, ты ещё под стол пешком ходила. – Ревел он, вспугивая гулкое эхо, отражавшееся от голых бетонных стен. – И что ты вообще можешь знать о человеке, которого встретила первый раз в жизни?

Глядя на его разъярённое лицо и летящие в разные стороны капельки слюны, незнакомка даже бровью не повела.

– Всё. – Лаконично бросила она, как только Алексей замолчал, переводя сбившееся дыхание.

– Тьфу, дура! – Плюнул он, и не желая больше слушать всякую чушь, полез в погрузчик.

– Жизнь тебе твоя не нравится. Жена плохая, дети тоже. Начальник идиот. – Раздался за его спиной звонкий громкий голос. – Всё тебе не так и не этак, как перед тобой не крутись. А ты ни разу не пробовал на себя любимого оглянуться? Может проблемы не в окружающих, а в тебе самом?

Алексей, не оглядываясь, замер в неудобной позе. Девчонка действительно знала его, как облупленного. Но откуда? Вовка не мог проболтаться, просто не успел бы. Да и не в его характере откровенничать с первым встречным. Он, лично, тоже больше никому не рассказывал. Вчера этой ненормальной здесь не было, так что подслушать их разговор, происходивший один на один, она тоже не могла. Так откуда же?

Чтобы не мучиться напрасными сомнениями, нужно было разъяснить этот вопрос прямо сейчас, даже если правду из незнакомки придётся вытрясать силой. Он вновь вылез из погрузчика, и неожиданно прыгнул в сторону девчонки, словно боясь, что та убежит. Но все его ухищрения оказались напрасны. Нахалка стояла на том же месте, вытянувшись, как струна. И хотя козырёк её кепки доставал ему только до плеча, создавалось впечатление, что смотрит она на него сверху вниз.

– Ну что? Скажешь я не права?

Эта ухоженная пигалица явно издевалась над ним. Над ним, уставшим, вымотанным, и порядочно повидавшим в этой жизни мужиком. Злость и ненависть клокотали в нём, и приходилось сдерживать себя, чтобы не натворить глупостей.

– Не скажу. – Раздражённо прошипел он. – А вот ты мне не скажешь, откуда ты взяла всю эту галиматью?

Нахалка закатила глаза, мимикой выказывая недовольство его тупостью.

– Дорогой мой, – эротичным, обволакивающим голосом промурлыкала она, – тут и знать ничего не надо. У тебя на лбу большими буквами написано – «Все вокруг сволочи, а мне, бедненькому и несчастненькому, приходится это терпеть».

В довершение ко всему, она протянула руку, и, довольно чувствительно, постучала ему по лбу, на котором никто никогда ничего не писал, длинным острым ногтём. От такой наглости Алексей впал в ступор. Все знакомые слова вылетели у него из головы, и он лишь открывал и закрывал рот, не в силах придумать достойный ответ. Пока он так мучился, настроение девчонки резко изменилось. Игривость покинула её, и недовольно нахмурившись, она впилась взглядом в лицо собеседника.

– Хотя я могла бы помочь тебе. – Произнесла она. – Только потом не передумай.

Словно со стороны Алексей видел, как брякнув эту несусветную глупость, и видимо устыдившись собственных слов, или того, что она за ними скрывала, новенькая развернулась, и пошла прочь. Быстро, словно её преследовали, она нырнула в боковой ряд, и оттуда звонко крикнула:

– А друга ты не обижай. Он хочет тебе только лучшего, уж поверь мне.

Эти слова вернули Алексею способность двигаться. Мысль о Вовкином предательстве вспыхнула с новой силой. Не могла новенькая знать о нём ничего подобного. Ни о нём, ни о его семье, ни о его опасениях в отношении лучшего друга. Не раздумывая, он рванул в ту сторону, где в последний раз мелькнула грива роскошных волос.

– Чёрт! – Удивлённый, и отчасти даже испуганный вскрик вернул его к действительности.

Торопясь за малолетней дурой, он лоб в лоб столкнулся с Борисычем. Вернее пострадал лоб Борисыча, ввиду его небольшого роста достававший Алексею лишь до подбородка.

– Думать надо, куда несёшься! – Шипел начальник, потирая намечавшуюся залысину. – А, так это вы, Алексей Батькович. Куда спешим? Неужели работа закончилась?

– Перекур у меня. – Буркнул Алексей, от неожиданности не придумавший ничего лучше.

– Ну-ну, – раздался насмешливый ответ, – вы только про работу не забывайте, а то слишком уж часто курить стали. Вас и на рабочем-то месте совсем не видно.

По дороге в курилку (а куда ему ещё теперь было идти, чтобы не показаться полным идиотом) он нервно оглядывался, ища взглядом хрупкую фигурку. Вокруг кипела работа. Каждый, занятый своим делом, просто не обращал на него внимания, что давало ему хорошее преимущество. Но, несмотря на это, он так и не нашёл её, хотя пару уборщиц всё же встретил. А вот подойти и поинтересоваться у них о новенькой, он не смог, гордость не позволила. Курилка оказалась почти пустой, лишь в углу, в одиночестве, сидел Вовка, словно ожидал именно его.

– Предложение ещё в силе? – Увидев его, брякнул Алексей.

– Спрашиваешь! – Просиял друг.

Ни тон его, ни вид, не говорили о том, что он замешан в чём-то постыдном. Он открыто смотрел на Алексея, не испытывая ни капли смущения. Зато у того, при виде такой неподкупной искренности, глубоко внутри зашевелилось чувство стыда. И пока оно до конца не проснулось, нужно было идти напролом.

– Ты новенькую видел?

– Новенькую? – Для подозрительного Алексея его удивление показалось немного наигранным.

– Ну да, новенькую уборщицу. – Невозмутимо ответил он, доставая из нагрудного кармана слегка помятую пачку сигарет.

– Нет. Вроде все те же, что и обычно.