Соседняя комната оказалась кухней. Видя снаружи дом ни за что бы не поверила, что внутри находится такое. Мало мне было удивиться гостиной в доме Чахлого, так теперь кухня меня поразила своей необычностью. Вернее обычностью, той которую ожидаешь в уютном доме рачительной хозяйки, а никак не одинокого мужчины. То, что мужчина живет один это было видно невооруженным глазом судя по отсутствию каких- либо женских вещей в доме. Можно, конечно, это отнести на счет педантичности и чистоплотности хозяйки, что управляла всем, но я не верила в подобное.

Кухня сияла чистотой и она совершенно не вязалась с внешним видом, в котором предстал передо мною Чахлый. Или он живет не здесь, или я чего-то не понимаю. Кипельно- белый кухонный гарнитур чуть ли не светился. На рабочей поверхности столешницы не было видно ни единой пылинки. Все на своих местах. Ни единой крошки нигде не валялось, и ни одной тарелки не стояло на виду. Я заглянула в холодильный шкаф, стоящий в углу.

– Ого, – вырвался у меня возглас удивления. Здесь имелось все, начиная от фруктов и заканчивая молоком в графине.– Откуда?

– От верблюда,– передо мной захлопнулась дверца.– А тебе разве не говорили, что не хорошо лазить по чужим шкафам? – Чахлый с укором смотрел на меня.

– Так вроде бы ты сам меня сюда отправил, – я развела руками. Честно, я не знала как себя надо вести с этим мужчиной. Одно не вязалось с другим. Начни сейчас что-либо выяснять больше чем уверена, что наткнусь бы на непробиваемую стену.

– Я сказал ждать меня в другой комнате, а не заглядывать везде где не попадя.

– Мною ничего же не было взято, – с возмущением выдала на тираду Чахлого.

– Я. Не. Люблю. Когда. Трогают. Мои. Вещи, – ледяным тоном ответил Чахлый.

Блин. Я только что заметила как лихорадочно блестят глаза у мужчины. Куда я попала? Может быть он маньяк? И питается человечиной? А когда он сделал шаг в мою сторону я, не задумываясь, приняла боевую стойку.

– Ты чего?

– Не подходи! Убить не убью. Может быть. Но покалечу точно – жаль, что с собой нет ножа или еще чего нибудь. И на кухне нет в относительной видимости. Вряд ли он сподобится применять магию в закрытом пространстве. В этом я была уверена. Моя защита просто так не сдастся на милость победителю, а вот ранить физически он меня мог.

– Мне сигареты нужны. Они в шкафу за твоей спиной.

– Я тебе не верю, – надеюсь моих навыков хватит продержаться хоть немного.

– Глупая, посмотри сама. Правый сверху. Там лежит пачка.

– Ты же только что сказал, что терпеть не можешь, когда трогают твое, – подозрительно посмотрела на мужчину.

– Так то же без согласия. А так я тебя прошу сам.

Я мельком взглянула на шкаф, быстро дернула за ручку, стараясь не выпускать из вида Чахлого. И, действительно, обнаружила пачку сигарет. Какие-то они необычные. На коробке, как мне показалось, виднелась рожица, показавшая мне язык. Скорее всего привиделось. Я перевела глаза на Чахлого.

– Что это?

– Сигареты. Сама видишь. Ну да. Они не совсем обыкновенные. Не местные. Подай. Только аккуратно.

Я схватила пачку, собираясь передать мужчине. И тут же вскрикнула, выронив ее из рук. Глянула на руку. А на ладони увидела цепочку маленьких проколов, из которых выступила кровь.

Чахлый как ни в чем не бывало подобрал уроненное, благо пачку я отбросила в его сторону.

– Я же говорил аккуратно, – назидательно сказал мне мужчина.

– Ты не сказал, что она кусается. Она живая?

– Не совсем, – помолчал и продолжил.– А ты не спрашивала. Вот и ответ почему нельзя трогать мои вещи без разрешения.

– Научил. С первого раза, – проворчала в ответ.

– Ты на меня не обижайся, девочка. Лишь на собственных ошибках человек способен познать все так как надо. Сколько не говори маленькому ребенку – чайник горячий, пока он сам его рукой не схватит и не обожжется до тех пор ничего не поймет. Это относится и ко взрослым тоже.

– А тебе, похоже, не говорили, что курить вредно?

В этот момент Чахлый боролся с пачкой сигарет. В прямом смысле этого слова. Она пыталась укусить за пальцы, а мужчина старался выудить из нее сигаретку. Пока побеждала пачка, поскольку не сдавала свои позиции и не давала взяться за отгибающуюся крышку.

– Отчего же? Говорили. Видишь, даже жиличку себе с зубами завел. Чтобы жизнь медом не казалась. Да только все без толку. Некоторые будут каждый день хватать чайник голыми руками сколько бы не обжигались.

Он изловчился и, держа пачку за краешки одной рукой, постарался достать желаемое.

– Черт, – выругался Чахлый. – И на кой ляд я ее выменял на пятнадцать золотых?

– Вот это да!– воскликнула я. – Да за такую цену можно купить тысячи обыкновенных. Не думала, что в этих трущобах водятся такие богатеи.

– Что ты видишь?– мужчина все же смог выбить из зловредной коробки сигарету и положить жадину на стол.

– Как что? Коробку. Не совсем обычную. Слегка чудную, – опасливо произнесла я.

– Это она сейчас такую форму приняла. По моему желанию. А в другое время она может стать шкатулкой. Или саквояжем. Или огромным баулом. Но в любом случае никого не подпустит к своему содержимому, кроме хозяина.

– Что-то слабо верится, что она признала в тебе его, – с сомнением произнесла я, глядя на прикуривающего Чахлого. Откуда ни возьмись на столешнице появилась пепельница. Вызову пламени огонька на пальце я уже совершенно не удивилась.

– А мы как раз проходим этап взаимной притирки. Вот решаем кто кого.

– Хочешь сказать, что она возьмет над тобой верх? – удивленно посмотрела на мужчину.

– Нет, конечно. Но повозиться придется. Уж больно не любит она запах табака, вот и кочевряжится.

Я скосила глаза на пачку. А она возьми мне да подмигни. Словно заговорщица.

И что это значит? Меня приняли в круг друзей? Или это обыкновенная игра теней?

– А ты ей понравилась. Надо же, – как-то обиженно произнес Чахлый.

Не такой он и старый, как мне показалось в самую первую минуту.

Мужчина вызвал огонек, от которого и прикурил. Затянулся с наслаждением и тут же закашлялся. В принципе, кашлять он и не прекращал, лишь на время кашель становился тише и менее заметным.

– Тебе помощь нужна, – сделала я заключение.

– Давай оставим эту тему. Раз и навсегда. Хорошо?!– с надеждой уточнил Чахлый.– Я уже достаточно взрослый, чтобы распоряжаться своим здоровьем, жизнью и не только ею. Мне, конечно, приятна твоя забота, но попрошу оставь свое сострадание при себе. Оно тебе еще понадобится в этом мире.

После очередной затяжки он создал на кончике пальца небольшой огненный шарик и придав ему ускорение щелчком пальцев другой руки, отправил шарик в сторону плиты, со стоящим чайником.

– Давай уже что- нибудь перекусим.

Под чайником во всю заплясал огонек. Я с завистью посмотрела на мужчину. Такой талант прозябает в такой глуши. Мне чертовски сильно захотелось выяснить тайну этого человека. Почему он здесь почти на самом низу общества? Что заставляет его стремиться остаться именно в этом месте? Ведь безусловно ясно, что это не его ниша. Не отсюда он родом, да и привык к хорошим вещам, что выдает в нем выходца из высшего общества.

Чахлый завозился в своем холодильном шкафу, доставая различную снедь и складывая ее на столе. Я же, словно синичка на жердочке, слегка примостилась на кухонном гарнитуре. Не присела, скорее оперлась и с интересом наблюдала за хозяином дома.

– Что смотришь? Помогай, – приказал Чахлый.– Кто не работает, тот не ест. Знаешь такое правило?

– Так ты же приказал ничего руками не трогать, вот я слушаюсь указаний, – весело заметила я.

Мужчина скривился как от зубной боли. Похоже, не понравилось ему мое напоминание.

– Теперь можно.

– Слушаюсь и повинуюсь, – демонстративно склонилась в шутливом поклоне.

– Овощи порезать сможешь?– Чахлый с подозрением посмотрел на меня.

– Обижаешь. Нож мое любимое орудие труда, – гордо выпятив грудь сообщила в ответ.– Кстати, где они у тебе находятся? А то я уже опасаюсь к чему бы то ни было прикасаться.

– Открой левый верхний ящик.

– Опять аккуратно? Или можно свободно, – решила подшутить.

– Можно, – с барского плеча кинул Чахлый.

Я выдвинула указанный ящик. В нем, как и на любой кухне, содержались ножи, вилки, ложки, приспособления для открытия бутылок и так далее. В одном из отделений находились разделочные ножи известной фирмы. Все больше и больше загадок накапливалось у меня. Хозяин этого дома ходит как оборванец, якшается с отбросами, живет, по сути, в их среде и в тоже время пользуется дорогими предметами. Его посещают странные личности. Опасные личности.

Взяла один из ножей, крутанула вокруг пальца, перехватила. Отличное лезвие, великолепная заточка, высококачественная сталь, точнейшая балансировка. Может быть использовано и в быту, и в качестве оружия. Да мало ли мест применения можно отыскать.

– Что резать? – взглянула на мужчину. Он задумчиво покачал головой, как бы говоря, что «ножи детям не игрушки», но ничего не сказал по этому поводу. Лишь протянул овощи, среди которых были огурцы, помидоры, что-то напоминающее редис, но совершенно другое, зелень, сыр, красный горький перец.

– Это все вместе класть? – с удивлением воскликнула я, смотря на сыр и перец.

– И побольше. Всего. Обожаю все остренькое.

– Да уж, – пробормотала под нос.– Огнедышащий кашляющий дракон собственной персоной.

– Надеюсь, это ты сейчас не обо мне?– исподлобья спросил Чахлый, доставая из холодильного шкафа приличный кусок мяса.

– Конечно же нет, – это я детскую сказку вспомнила. Посмотрела невинными глазами на Чахлого.– Воду просто так можно открыть? Или …

– Свободно. И подай мне доску с ножом. Ящик рядом с тем, который ты только что открывала.

Я передала желаемое. А сама по очереди перемыла овощи, тщательно проверяя на наличие загрязнений. Что-что, а шинковать я умела быстро и качественно. Стоило только начать крошить продукты, как половина из них была разрезана на аккуратные кубики. Нож буквально мелькал у меня в руках.

Эх. С сожалением вспомнила о коллекции холодного оружия, оставленной в оружейной комнате. Условием ухода из дома было невозможность взять с собой что-либо, кроме надетого на мне, поскольку все остальное принадлежало отцу. Напоминать о том, что большинство вещей было мне подарено, а, следовательно, являлось моей собственностью я не стала. Поскольку к тому времени мой разговор с отцом дошел до той точки кипения, когда еще чуть-чуть и будет взрыв. Я погорячилась, он вспылил, а в результате я имею право распоряжаться собственной судьбой как хочу. Не этого ли я хотела? Наверное. Пока еще не определилась. Но смысла сожалеть о содеянном я не видела. Что случилось, то случилось. Значит так и надо.

– И человека так покрошить сможешь? – задал мне вопрос Чахлый.

– Не знаю. Думаю, что смогу, – не задумываясь ответила я. В принципе, навыков у меня достаточно, излишней сентиментальностью я не страдала, крови не боялась по определению. То, что практики не было, так это, судя по всему, в этом месте не вопрос. Потому, внутреннее решение я приняла очень быстро. Вопрос лишь был в том, а не бахвалилась ли я сама перед собой?

– Думаешь или знаешь? – уточнил Чахлый.

– Это имеет существенное значение в данный момент?– Чахлый закончил разделывать мясо и подготавливал сковороду для жарки, ставя ее на огонь, вместо чайника, предварительно подбросив топливо в горелку.

– На салат твой ответ вряд ли повлияет, а вот на дальнейшую жизнь может, – загадочно произнес мужчина.

Мы на некоторое время замолчали. Я обдумывала последние слова Чахлого, а что за мысли бродили у него в голове не известно. Кухня наполнилась приятным запахом жарящегося мяса. Даже слюнки потекли от ароматов.

Чахлый лишь раз перевернул мясо со стороны в сторону и я опасалась, что оно будет с кровью. Вот этого я не любила. Но умничать не стала, до поры до времени. В чужом доме сильно не покомандуешь.

– Возьми тарелки в шкафу сверху, – мужчина указал направление откуда надо достать требуемое.

Я безоговорочно выполнила пожелание. Там же обнаружила и салфетки, которые и положила под тарелки. Где лежат вилки и ножи я уже знала, потому и переспрашивать не стала.

Удивительно. Дома я практически никогда не накрывала на стол, лишь следила за нашей поварихой, когда набегами посещала кухню. Мне всегда нравилась атмосфера уюта, царившая в этом помещении. Приятные запахи, готовящейся пищи, смешивались с ароматами специй. Там на меня всегда накатывало умиротворение и довольство жизнью. Может быть это было связано с сытостью, в которую выливалось каждое мое посещение кухни. Иначе быть и не могло, так как я была «любимой девочкой» или «несносной нахалкой» в зависимости от ситуации.

Я обожала яблоки с корицей, которые зачастую для меня одной томились в духовке. Я же предпочитала им им основные блюда. И если не успевали за мной уследить, то я обязательно умудрялась утащить практически все за несколько минут до готовности. В ход шли различные уловки: вызов в другую часть дома, звонок друга, внезапно заявившиеся гости, чрезвычайное происшествие на улице, прорыв водопровода, да мало ли что могло способствовать выдворению присутствующих, в лице поварихи, с кухни. Причем все я обставляла настолько правдоподобно, что сильно и придраться было не к чему. Но пустой противень со слегка подтаявшей яблочной карамелью всегда выдавал меня с потрохами. Эх, как давно это было. Как будто в другой жизни.

– Сейчас уже мясо дойдет. Тебе поподжаристей? – спросил меня Чахлый.

– Угу, – бросила в ответ. И как только догадался? Или просто угадал?

– Странный у тебя цвет глаз, – ни с того ни с сего начал мужчина, без отвлечения от сковороды с мясом.

– Что в нем странного?– поинтересовалась я лишь бы не молчать.

– Не местный.

– С чего ты так решил?– совершенно не удивилась вопросу. Мне говорили и ранее о чем-то подобном, но новизна вопроса была утеряна со временем, да и сильно это меня не интересовало.– Не первый раз мне об этом говорят, вот только я не нахожу ничего в этом необычного. Подумаешь чуть другой оттенок. Мало ли разноцветных радужек встречается на свете.

– Вот как…,– глубокомысленно заметил Чахлый, но продолжать не стал. Однако спросил еще одно, что заставило меня удивиться.– Тебе, наверное, часто приходится волосы красить?

– Что за глупости?– я ухватила себя за прядку волос, выбившуюся из прически.– Это мой родной цвет.

– Да?!– как- то без особой уверенности протянул мужчина, перекладывая мясо на широкую тарелку, и ставя ее на стол.

– Я тоже уже закончила, – последний раз перемешав салат, сказала Чахлому.

– Тогда можем садиться.

Мужчина, прежде чем присесть, почему-то достал из шкафа еще одну тарелку и, отрезав туда небольшой кусочек мяса, стал крошить его на мелкие-мелкие кусочки. Я же положила себе вначале салат, предпочитая подождать пока мясо остынет.

– Зачем это? У тебя есть какое-то животное? Дай угадаю. Кошка?

Я видела подобное, когда наша повариха подкармливала уличных кошек, что приблудились ко двору. Ее за это никто не ругал, поскольку пришлые из семейства кошачих пугали мышей в сарае с утварью.

– Сейчас увидишь, хитро сузив глаза, сказали мне в ответ.

Аккуратно, двумя пальцами, чтобы не пораниться Чахлый взял зубастую пачку и поставил на попа возле тарелки, сказав мне:

– Только сильно не пялься, она этого не любит.

Кто она? Пачка? Я в недоумении на секунду зависла в легкой прострации. что-то я ни разу не видела, чтобы предметы, насколько бы они ни были «вдохновленными» питались обыкновенной пищей. Потому, наоборот, с возрастающим интересом из-под ресниц стала наблюдать за пачкой, забыв даже что надо жевать.

Вначале ничего не происходило. Мордашка на пачке была застывшая, словно нарисованная. Я ждала секунду, другую, но все было по-прежнему.