ГЛАВА 6

Разбудил меня звук льющейся воды, журчащей в ванной комнате. Открытая дверь в коридор этому не препятствовала.

В голове мыслей не было. Складывалось такое ощущение, что, наконец, пришла в себя после долгой, выматывающей все силы попойки. Со мной подобное бывало, когда после смерти мужа я напивалась до беспамятства, а потом, придя в себя, долго не могла сообразить, где нахожусь и что со мной.

И вот опять это чувство опустошенности, как будто из меня вынули душу, а вместо нее не засунули даже опилок или же ржавой соломы, совсем ничего. Подняла руку и посмотрела сквозь растопыренные пальцы на свет, падающий из коридора.

Не сплю. Вряд ли во сне будет видеться волосина, обвивающая указательный и средний пальцы. Сбросила ее тут же на кровать. Дальше тянуться не было сил. Ничего со мной не случится от подобного соседства. Постель широкая.

Я не заметила, увлеченная анализом своего состояния, что звук льющейся воды прекратился. И в следующий момент в дверях возник мужской силуэт, подсвеченный сзади мягким светом. Рельефное тело четко выделялось на светлом фоне.

Фигура замерла. Я обратила внимание, что на бедрах мужчины красовалось полотенце, чем-то напоминающее килт шотландцев. Я всегда удивлялась, как мужчинам может быть удобно в подобной одежде, все больше подходящей юным барышням, учащимся в старшей школе.

– Уже проснулась? Я думал, ты поспишь подольше, – каркающий голос мог принадлежать только Карлу.

Я приподнялась на локте, всматриваясь в силуэт, пытаясь различить черты лица, выражение. Вдруг я ошибаюсь и там внутри не Карл, а совсем другой человек.

Так и не смогла, сколько не пыталась. Пришлось действовать наобум.

– А … Леша… еще здесь? – было как-то глупо подобное спрашивать. Мне почему-то подумалось, что все недавно со мной произошедшее было сном, в крайнем случае, банальной фантазией мозга, уставшего ждать.

– Нет, – твердо сказал Карл. – И он больше никогда не вернется.

Последние слова прозвучали подобно звуку молотка по крышке гроба.

Вот и все.

Мужчина не двигался. Я молчала. Наконец, устав слышать оглушительную тишину, спросила:

– Почему? Ведь, один раз ему удалось,– получив надежду, я не могла просто так отказаться от Лешки.

– Это было большой ошибкой, соглашаться на подобную авантюру. Больше подобное не повторится, – услышала глухое.

Мне не стоило сомневаться в словах мужчины. В них слышалась железобетонная уверенность.

– Но почему? – я все же не хотела верить.

– Потому что это опасно, прежде всего, для тебя. Надеюсь, мне не надо повторять все то, что с тобой не так давно произошло? Синяк на лице виден даже в столь скудном свете.

Я потрогала скулу. Она саднила. А ведь я даже не могла подумать, что удар был настолько силен. Обычно Алекс был более аккуратен, а в этот раз, по всей видимости, не рассчитал свои силы. Чужое тело. Его не просто так контролировать.

Горько усмехнулась.

– А ведь я мог тебя убить, – глухо произнес Карл, потирая шею. Видимо, ему самому с трудом далось подобное признание.

– Ты? Причем тут ты? Ты ни в чем не виноват, – прекрасно понимала, что следует защитить самого Карла, а иначе не видать мне больше свидания с Лешкой.

– Нет. Это мои руки причиняли тебе вред, это я чуть не задушил тебя, чтобы ты там не думала. Не надо было допускать слияния, а тем более давать возможность управлять своим телом. Я все видел и ничего не мог сделать. Совершенно ничего. Это было просто ужасно.

– Так ты подглядывал? – в ужасе воскликнула я, садясь на кровати.

– Нет, бля, мне надо было свои же глаза выколоть иголками, чтобы ты не ужасалась произошедшему, – иронично произнес мужчина. – Вижу, что вы все с прибабахом. Один утаивает о своем сумасшедшем двойнике, а вторая ужасается не тому, что мертвые приходят в гости, а тому, что за ней наблюдали, – мужчина потянул за край полотенца, и оно мягкой волной упало к ногам.

Я не могла не заметить действий Карла.

– Что ты делаешь? – спросила у мужчины, сдвинувшегося с места и идущего в мою сторону.

– Что я делаю? Хочу всего лишь одеться. Не ходить же мне полуголым, – принялся иронизировать он. – Может быть, я стесняюсь, – в последнее верилось с большим трудом, но раз мужчина так сказал, следовало ему верить.

Я даже немного засмущалась от собственной недалекости. А ведь точно, в комнате на стуле лежали вещи, которые Карл принялся надевать уверенными и быстрыми движениями.

– По поводу моего прибабаха тебе надо было давно думать, – вспомнила обидные слова мужчины.

Все же в каждой женщине живет скандалистка.

Моя же скандалистка желала высказать Карлу все, что она думает по его поводу. Уж слишком мне не понравилась отповедь, которую я услышала из его уст. Кто он такой, чтобы мне устраивать подобные выволочки?

– Знай, я, что все так получится, то вряд ли бы, вообще, подписался на эту авантюру.

– А как ты, вообще, в нее ввязался? – возможность поскандалить была отодвинута в дальний угол. Мне слишком многое было непонятно.

– Опрометчиво дал слово твоему бывшему, – пожал плечами мужчина, застегивая брюки.

Почему-то брюки он надел, а вот о майке забыл. Неужели решил меня немного посмущать своим совершенным торсом?

На торс мне нравилось смотреть. Он будил во мне приятные воспоминания.

– А поподробнее?

– Это пусть тебе он сам рассказывает, – отмахнулся Карл, усаживаясь на стул, чтобы натянуть носки.

Я с подозрением посмотрела на их цвет. Черные. И то хорошо. Терпеть не могла, когда мужчины носили белые носки под черные брюки и думали, что выглядит чертовски здорово. Карл же меня не разочаровал и в этом.

– Как? Когда? Ты же сказал, что наша встреча была последней.

– Разве? Я сказал, что больше не подпишусь под что-то подобное, а что он придумает вместе со своей шизой, не знаю. Может быть, организует еще одну встречу. Лет так через десять земных, а может через пятьдесят. Вот что по-разному бежит у нас, так это время.

– Через пятьдесят лет я буду старуха, если доживу вовсе, – ужаснулась перспективе.

– Ну, если не доживешь здесь, значит, встретитесь там, – пожал плечами Карл, а после потянулся за футболкой.

Я с сожалением проследила, как под ней прячется великолепный торс. Хотя было забавно то, что, вообще, на торс обращала внимание.

– Так, ну, я пошел, – сообщил мужчина, натягивая курку без рукавов. Она придавала Карлу какой-то бандитский вид, хотя безумно шла.

– Куда? – удивилась.

–По делам. А ты можешь до утра побыть. Поспать. Номер все равно оплачен. Так что об этом можешь не беспокоиться.

Мне хотелось кинуться следом за мужчиной, напроситься пойти вместе с ним, настолько было не комфортно оставаться одной в номере. Лишь усилием воли заставила себя остаться на месте и не двигаться.

Карл почему-то помедлил на пороге, словно ожидал, что я его остановлю. А не дождавшись, вышел из номера. Стук закрывающейся двери показался мне слишком громким в тишине номера, оказавшегося сразу пустым.

Я с глупой надеждой ждала, что дверь вновь откроется, и Карл появится на пороге, вернувшись за чем-то забытым в номере, но моей мечте не суждено было исполниться.

Спустя час, поняв, что никому не нужна, кроме себя самой, я медленно брела по ночному городу. Что-то мне подсказывало, на сегодняшний вечер лимит приключений исчерпан. По пути домой я не встретила никого, даже вечно ошивающихся возле подворотен бомжей и тех не было, не говоря уже о ком-то другом. Наверное, в первый раз в жизни я о том пожалела.

***

– Я глазам своим не верю. Этого не может быть. Нет. Ну, реально это просто фантастика, – Влад восторженно водил датчиком по моему животу, поддавливаемому изнутри мочевым пузырем.

В очередной раз, придя на прием к Владу, он загнал меня на гинекологическое кресло, принялся щупать, как обычно. Я морально была готова услышать безапелляционное «готовься к операции». Однако мужчина долго меня «смотрел», мял низ живота, что-то бурчал себе под нос. А потом и вовсе стал чесать голову под волосами, чем ввел меня в полное замешательство. В конце концов, заставил одеться и отправиться в другой кабинет, поднявшись на второй этаж поликлиники. Но прежде чем улечься на кушетку, мне пришлось выпить литра два воды, которую пить не хотелось, но требовалось.

– Что ты причитаешь, как беременная баба? – не выдержала неизвестности.

– Это не я беременный, это ты беременная, – совершенно не обиделся на меня друг, а при этом еще решил попутно зло пошутить.

– Да ну нах*й? Ты с пальмы свалился что ли? Перегрелся на своем тропическом острове? У тебя совсем мозги сбрендили от твоего заморского принца? – принялась возмущаться, лежа на кушетке. – Откуда у меня взяться беременности? В моем возрасте только любовные романы читать, да вздыхать о несбыточном. Нахрен со мной так шутить жестоко? – я когда нервничала, то начинала ругаться матом, совершенно того не замечая. – И, вообще, нечего над старой больной женщиной издеваться, – попыталась вскочить с кушетки, чем переполошила молоденькую медсестру, чуть было не выпрыгнувшую в открытую форточку.

Или она от моей тирады в сторону Влада забилась в уголок? Скорее всего. Видимо еще не в курсе сексуальной ориентации своего заведующего.

– Лежи, истеричка, – прикрикнул на меня Влад, укладывая сильной рукой назад на кушетку. – Распрыгалась, дура припадочная.

Кажется, медсестричка решила провалиться под пол или выпорхнуть ласточкой из окна.

– Сам ты истеричка. И нечего меня толкать. Чешет тут всякую чушь, а я слушать должна, – однако подчинилась грубой силе.

– Теперь ты меня не просто слушать будешь, теперь ты мне в рот заглядывать будешь. И попробуй только что-нибудь вякнуть. Вмиг уложу на койку в гинекологию. Под замок. Будешь из окна пятого этажа смотреть, как люди внизу по аллейкам бродят, мороженое в стаканчиках лижут, – принялся угрожать Влад, довольный как стадо мамонтов.

– Чего это в гинекологию? Ты же сказал, что со мной все в порядке. Еще в прошлый раз, – напомнила слова мужчины.

– Если до тебя, дубина стоеросовая, еще не дошло, то повторяю еще раз. Ты – беременна, – твердо заявил мой гинеколог.

Я замерла. И, правда, до меня не дошло.

– Как беременна? – моей растерянности не было предела.

– Очень просто. Как все беременеют. Естественным путем, если судить по результату. Как я понимаю, на Святого Духа ты вину сбрасывать не будешь, следовательно, беременна от земного мужчины.

«Ошибаешься»,– хотелось заорать мне.

– Ты чего? Приведение увидела? – спросил у меня Влад. Похоже, что видок у меня был еще тот, краше в гроб кладут.

– Нет. Не приведение. Ты точно уверен, что я беременна? Ты лучше посмотри. Может у вас тут аппарат неисправен? – принялась я судорожно искать причины показаний прибора УЗИ, а заодно схватила руку мужчины, с зажатым в нею щупом, и начала водить по своему животу.

– Да ну тебя, – шикнул на меня Влад. – Дай еще посмотрю. Но только ради тебя.

– Ты смотри. Смотри внимательнее. Может ты вчера перепил? А? Вот и видится всякая ересь, – от волнения сжала кулаки до того, что побелели костяшки суставов.

Нет. Не может быть. Неужели, правда? Мысли метались, словно растревоженные голуби в тесной голубятне.

Влад сосредоточенно водил по моему животу, переключая что-то на панели аппарата. Мужчина довольно хмыкал и чему-то кивал. Одним словом, вел себя неадекватно.

– Ну, Иванна, поздравляю. Ты – беременна. И никакой ошибки быть не может. Это я тебе авторитетно говорю. Если не веришь, то можешь пойти в другую клинику, к другому врачу и еще раз подтвердить диагноз. Хотя, я еще ни разу в жизни не ошибался.

– Ахренеть, – выдала из себя, до конца не веря в случившееся. – И что мне теперь делать? – я маленько впала в ступор, если не сказать большего.

– Как что? Вынашивать плод, затем рожать. А вот дальше начнется самое интересное и экстремальное. Ребенок будет какать, писать, просить есть, не давать тебе спать, но ты все равно будешь этому рада до безумия? – нарисовал мне картину мужчина.

– С чего бы это я должна радоваться апокалипсису? – настороженно спросила у Влада, чувствуя, что во мне потихоньку начала усваиваться информация о беременности.

– С того, что все бабы, пардоньте, женщины, созданы, чтобы быть матерями, чего бы они там не говорили, за что бы не боролись и сколько бы деклараций и манифестов не писали. Они так устроены. Это заложено в их природе. В генах. В ДНК. Записано на подкорке головного мозга.

В такой ответственный момент этот гад надо мной еще и издевался. Убила, если бы было можно.

– Я уже старая. У меня не может быть детей. Знаешь сколько мне лет? – я ухватилась за собственный возраст, как за соломинку. – Мне тридцать пять. По меркам двухсотлетней давности уже старуха.

– Ты – старая? Дура, ты старая. Вот ты кто. Радуйся, башка ты дырявая. Я уж думал, что у тебя так ничего и не получится. А ты, нет. Смогла. Залетела. Я тобой горжусь, – довольно произнес Влад. – Учти, я буду крестным папой. И это не обсуждается. И беременность тоже я буду вести. Даже не надейся соскочить с иглы моей опеки.

– Чего это у меня ничего не получится? – мне прямо-таки обидно стало за себя любимую до глубины души.

Как Влад, который мой друг, не верил в меня? Это против правил.

– Переступить через себя. Принять другого мужчину… после Алексея, – тихо произнес мой друг.

Знал бы он. У меня голова закружилась от воспоминаний. За прошедшие несколько недель я убедила себя, что все, что произошло в номере гостиницы, мне приснилось. Привиделось, как страшный сон. Что я сама все себе придумала. А потом поверила в вымысел. В последнее время я прямо-таки уверенно считала, что моя фантазия сильна и столь ярка, что в состоянии воссоздать несуществующую на самом деле ситуацию, а потом запомнить ее в мельчайших деталях.

И вдруг такое известие.

Я была в шоке. Я не знала, что делать.

– А я и не принимала, – ответила и тут же осеклась.

«А первый раз забыла?» – напомнил внутренний голос.

– Иванна, ты главное не волнуйся. Все будет хорошо. Главное, уже свершилось. Теперь в первую очередь слушай меня и голос Америки. Под последним я подразумеваю тоже себя. Пей витамины. Спи крепче и дольше. Гуляй больше. И обязательно на свежем воздухе. Желательно за городом. А все остальное сделает матушка-природа.

– Что ты имеешь в виду? – подозрительно спросила у мужчины.

– Рост ребенка. Вот что. Не волнуйся, с родами я тебе помогу. Буду рядом в любое время дня и ночи. Ты мне только позвони. С другого города примчу, если вдруг потребуется, – принялся обещать мне Влад.

– Прямо все бросишь и примчишь? – с сомнением уточнила.

– Все брошу и прилечу. Ты же мне друг.

– Я подруга. Ты забываешь, – криво улыбнулась. – А друзей у тебя Артемами да Илюшками зовут.

– Да какая разница? – Влад махнул рукой.

– Большая. Не надо меня путать со всякими там, – так уж повелось, что я имела право подтрунивать над ориентацией друга. Он не обижался, а я вовсю пользовалась своей властью, даже не задумываясь, что обижаю мужчину. – Всякие – это люди в очереди за молоком, а я бесценна и в единичном экземпляре.

– Вот и чего мне так не повезло с ней? – спросил Влад у своей медсестры. – Все нормальные мужики в друзьях мужиков держат, а я бабу завел.

Двусмысленность выражения друга заставила меня прыснуть со смеха. Вот может он сказать так, что толком не понять, шутит он или нет.

– Это у тебя карма такая, – ответила на вопрос.

– Вот и карма ей уже не угодила, – принялся сокрушаться мужчина. – Вставай с кушетки, – приказал Влад. – Пошли, будем тебя на учет ставить, – и поднялся с места.

– На какой еще учет? – ужаснулась от формулировки.

– По беременности. Какой же еще? Не на военный же,– заулыбался друг.

Я поднялась, как мне и приказали, отерла живот, одернула майку и на автопилоте, как овца не заклание, пошла следом.

В своем кабинете Влад подробно выспросил у меня обо всех имеющихся в анамнезе детских болезнях, вызнал все о родственниках, как по материнской, так и по отцовой линии, не было ли среди них душевно больных или имеющих генетические заболевания. Лишь об отце ребенка ничего не спрашивал, о чем я была ему безумно благодарна. Видимо решил, что моя натура слишком ранима и упоминание о случайном партнере вызовет лишь гнев.

После допроса с пристрастием, Влад все же отпустил меня, приказав строго настрого пить витамины, следить за своей диетой и соблюдать водный баланс в организме. Кроме того, взял с меня обязательство являться к нему каждую неделю на осмотр, помимо того дал список врачей, который я должна посетить и получить от каждого заключение. Одним словом, я поняла, что попала, как кур в ощип.