Райли кивнул головой и прикончил последнюю картофелину.

– Можем ехать? – спросил он.

– Да, – сказала я, и мы все начали собираться.

Мы вышли из магазина и направились к машине. В этот раз Райли пошел со мной, потому что Челси читала свои нотации брату.

– Куда мы дальше едем? – спросил он.

– Спроси лучше у Челси, – пожала я плечами и улыбнулась.

Райли засуетился.

– Нет. Спросишь ты, а я уж повезу.

Он понял мой намек.

Мы сели в машину. Райли открыл крышу. Все же я спросила у Челси, куда нам ехать, чтобы купить ткань или платья. Лондон для меня особенный город. Ну, во-первых, Мейсон в этом городе предложил мне встречаться, а во-вторых… этот пункт еще не появился. Возможно, я так считаю, потому что ничего, кроме Лондона и Брайтона, я не видела. Брайтон слишком маленький город, а Лондон поражает любого человека своим масштабом возможностей и своей красотой.

До нужного места мы доехали с ветерком. Так даже было лучше. Я еще раз убедилась в красоте этого города. Это оказался магазинчик одной знакомой Челси, с которой они вместе шьют наряды. Магазин находился в трехэтажном здании в центре Лондона. Все витрины были заставлены манекенами в красивых нарядах прошлых веков. В самом магазине витал запах прошлого. Это было так необычно оказаться здесь. Это место чем-то напоминало мне сувенирную лавку или скромное подобие музея.

Пока мы все рассматривали, Челси обсуждала с мисс Эванс наряды, которые нам нужны. Челси была так заинтересована во весь этот процесс, что на мгновение мне показалось, что ей нравится заниматься модой, одеждой и всем этим процессом.

Пожилая женщина, сощурив глаза, рассмотрела каждого из нас, сняла зачем-то мерки и ушла в комнату, завешанную шторкой.

Я вопросительно посмотрела на Челси.

– Она ушла за нарядами, – пояснила она, став рядом со мной.

Парни развлекались в стороне, примеряя на себя разные парики и украшения и воображали, что они графы.

Не прошло и десяти минут, как мисс Эванс вынесла несколько платьев и несколько костюмов, спрятанных в чехлах.

– Вот. Это должно вам подойти, – сказал мисс Эванс и передала нам наряды.

Мы разошлись по примерочным.

Мне досталось нежно-голубое платье из шелка и фатина с короткими рукавами-фонарями, с вышитыми узорчатыми цветами, которые были распределены по всему платью и шлейфу, тянущемуся от плеч. Линия, от которой шла юбка, находилась чуть ниже груди. В этом платье теряется талия, однако хорошо видно грудь, что очень непривычно для меня. Не смотря на эти мелочи, я в восторге от платья. Мисс Эванс будто знала, что мне нужно подобрать. В комплекте еще были белые перчатки до локтя. Их я тоже надела.

Выйдя из примерочной, я увидела Челси, на которой было золотистое платье, оно немного отличалось по узорам, но фасон был такой же. Ее глаза расширились, когда она увидела меня. Ее губы расплылись в улыбке.

– Ого! Тебе так идет это платье, голубой цвет очень подходит тебе, – сказала она мне.

– Спасибо, – улыбнулась я ей и подошла к ней, чтобы вместе посмотреться в зеркало.

Позади меня послышался звук. Я повернулась и увидела Коула. Наши взгляды встретились, и мы застыли. Наряд 19 века делает из него не парня, а настоящего привлекательного мужчину. Коул выглядит в нем очень красиво. Я заметила, как он сглотнул – его кадык судорожно дернулся. Потом он отвел взгляд в пол и поправил рукава черного бархатного фрака. Следом за ним вышел Райли. Только он засмотрелся на Челси. Мы, четверо, напряглись.

И только когда мисс Эванс подошла к нам я снова начала дышать.

Между нами встала мисс Эванс, которая рассматривала каждого из нас. Она была невысокого роста, на голове высокая шишка из седых волос, на лице высоки черные брови, как галочки и темно-бордовая помада на губах. Она, как и мы была одета во что-то прошловековое. Но под ее взглядом хочется стоять смирно и не дышать.

– Наряды идеально сели на вас, – сказала она своим низковатым голосом и улыбнулась нам. Стоило только увидеть ее улыбку, как мне сразу стало легче. Намного. – Я упакую ваши наряды. А завтра, Челси, я приеду к вам в университет и возьму мерки со студентов. Предвещая ваши вопросы к вашему балу все наряды будут готовы, у меня замечательная команда и мы все успеем в срок. Что касаемо оплаты? – спросила она и взглянула сначала на Челси, а потом на меня.

– Университет полностью покроет все расходы, – тут же сказала я.

Она кивнула.

– Спасибо вам большое, – сказали мы хором и вернулись обратно в примерочные.

На часах было два часа дня, когда мы сели в машину.

– Какая-то скучная поездка, – буркнул Коул.

Я повернулась к нему.

– Тебе здесь никто не обещал веселья. Это был твой выбор поехать с нами.

Он придвинулся к сиденью Райли.

– Приятель, может смотаемся в клуб? – предложил он, и во мне тут же поднялся гнев, как вихрь.

– Нет! Мы поедем обратно в кампус, потому что я не хочу никому создавать проблемы.

По дороге мы остановились у одного ларька с хот-догами и решили перекусить возле набережной Темзы. Мы заняли маленький квадратный столик, но зато с прекрасным видом на реку. Меня пугало количество соусов в этой булке. В мыслях я уже представила, сколько же там калорий. Меня снова затошнило. Райли заметил мое скривившееся лицо.

– Ты должна его съесть, Роуз, – сказал он мне.

Я отвернулась от булки и посмотрела вдаль на берег.

– Меня тошнит от одного взгляда на него, – ответила я.

– Следишь за своей фигурой? – с набитым ртом спросил Коул. – Тебе бы не помешало набрать пару килограммов.

– Что ты несешь? – заступился Райли, и я мысленно поблагодарила его за это.

– Это лучше ты следи за тем, что говоришь, когда со мной разговариваешь.

– А то что? – спросил он, подняв брови.

– Будешь иметь дело с моей мамой.

Терпеть не могу указывать кому-то кто здесь главный. Это ужасная вещь.

Но еще хуже было то, что он надавил на мое самое больное место. Хотя он и не понимает, о чем он говорит, внутри меня все сжалось от боли.

Обстановку разрядила Челси, когда она откусила хот-дог и весь соус брызнул на лицо Райли. Я уже предвкушаю войну, которая вот-вот разразится между ними. Мы переглянулись с Коулом. Кажется, он тоже это понял. Как ни странно.

– Да что с тобой не так-то? – возмутился Райли, пытаясь убрать с лица соус, который между прочим острый.

– Прости, прости, прости, я не специально. Я не знала, как правильно его откусить, и получилось это, – искренне сказала Челси.

– Да пошла ты! У тебя видимо руки растут не оттуда, от куда нужно. Ты слишком опасна для общества. И какого черта меня вообще дернуло поехать, – высказал Райли, кинул салфетку на стол и встал из за него.

Я повернула голову в сторону Райли – он куда-то направился, в совсем другую сторону от машины.

Челси заплакала, дернувшись из-за Райли она тоже покинула стол и направилась в другую сторону и от машины, и от Райли.

Теперь я осталась с Коулом наедине. Класс. Что может быть лучше?

– И что мы теперь будем делать? – спросила я, взглянув на Коула.

Парень пожал плечами. Он морщился из-за яркого солнца, чьи лучи пробивались через ветки деревьев. Свет солнца играл на его лице.

– Ну для начала я закажу себе еще один хот-дог.

Я наморщила лоб, изогнув брови.

– Серьезно? Они разошлись в разные стороны, а ты думаешь, как бы вкусно покушать? – возмутилась я.

– Дай им остыть, – ответил он, взглянув на меня слегка наморщенным лицом из-за выглянувшего солнца. – Челси, она как пороховая бочка. Если ее поджечь, она будет гореть, пока огонь не погаснет. А на счет твоего друга я не знаю.

– Вы же с ним так сблизились за этот день, – сказала я, решив немного позлить. Хотя кого это может разозлить.

Коул улыбнулся.

– Это что ревность? У тебя же вроде бы есть парень.

– Я не ревную. Райли мне как брат.

Коул вскинул бровями и еще больше заулыбался.

– Ну да. Как это у такого идеального человека не может быть парня?

Удар ниже пояса. И что это за язык у него?

Я закатила глаза и сделала глубокий вдох.

– Делай что хочешь, а я пошла искать своего друга. Если ты не переживаешь за то, что от пороховой бочки может кто-то пострадать, то приятного аппетита, – сказала я и уже встала из за стола.

Я сделала примерно десять шагов, когда кто-то схватил меня большой и крепкой рукой и развернул меня на 90 градусов. Повернувшись, я подпрыгнула от неожиданности и ударилась лбом о чей-то острый подбородок. Я подняла голову и увидела, как холодный и пронзительный взгляд Коула смотрит на меня. Его рука по-прежнему держала мою руку над локтем. Я чувствовала силу каждого его пальца. Но также сильно чувствовала его сильный и терпкий аромат одеколона. Запах Коула так сильно отличается от запаха Мейсона, что хочется уткнуться в его черную футболку и спать с ней.

Стоило ему отпустить меня, как я сразу же пришла в себя. Кажется, разум вернулся в свое исходное положение.

– Чего тебе? – спросила я, прикрикнув.

Парень ухмыльнулся мне в ответ.

– Я пошутил. Пошли, – сказал он и пошел в сторону парковки, на которой мы оставили машину. – Ну хоть сейчас появится возможность прокатится на этой малышке.

Мы сели в машину. Это целая пытка: сидеть с ним в одной машине. Но еще страшнее – это доверить ему машину моей мамы.

– Разве ты никогда не разъезжал на дорогих машинах? – поинтересовалась я, пристегивая свой ремень и жалея о том, что в машине только один ремень и нет кнопки катапультирования на случай ЧП.

– У меня есть машина, но я предпочитаю ездить на мотоциклах, – ответил он, заведя машину и выехав с парковки.

Я удивленно вздохнула и приготовилась к поездке.

– Ну да, как это у идеального человека не может быть и машины, и мотоцикла?

– Куда Райли мог пойти? – спросил он, решив не отвечать мне.

– Райли не из этого города, поэтому я не знаю. Предлагаю просто поехать в ту сторону.

Он промолчал. Предположительно, это было его согласие. О'кей.

– А как же твоя сестра?

– Ей нужно побыть одной. Ее время не вышло еще. Любая ее истерика занимает примерно час.

– Она же ничего с собой не сделает?

Коул ухмыльнулся.

– Сестра не из тех слабаков.

И опять удар ниже пояса.

Я была сильной в любые минуты, когда мне было больно и плохо. Но я все-таки навредила себе. А может, мне и вовсе казалось, что я сильная?

Мы выехали на дорогу, тянувшуюся вдоль набережной. Я смотрела по всем сторонам, пытаясь увидеть своего друга с размазанным соусом на лице. Мы так и не нашли его спустя сорок минут. Коул продолжал двигаться вдоль набережной, пока по правой стороне не появился выступ в виде парковки. Он тут же остановился, выключил машину и вышел.

– Куда ты? – крикнула я ему, но он захлопнул дверь.

Пришлось пойти за ним. Он шел в направлении реки. Оперся об ограждение и устремил свой взгляд в воду.

– Почему ты вышел из машины? – спросила я.

Его челюсти были сжаты, а желваки ходили. На какую-то долю я боялась стоять рядом с ним, да еще и смотреть на него. Кажется, что-то произошло. Может, я сказала что-то не так.

– Бессмысленно искать их, пока они не успокоятся, – сказал он низким тоном. Наверное, мне показалось, но он думал совсем не об этом.

– Но мы должны возвращаться в кампус. Уже очень много времени, – ответила я и тоже оперлась об ограждение.

– Знаю. Потому что, если директриса узнает, что меня нет на территории кампуса мне будет конец.

Я нахмурила брови и посмотрела на него.

– Почему? – задала я вопрос.

– Мне нельзя выходить за территорию кампуса.

– Я это уже поняла, но почему?

– Это условие моего отца, которое нельзя нарушать, – ответил он, посмотрев мне в глаза.

Я судорожно вздохнула от холода. Возле реки осенью в Лондоне особенно холодно. Мой кардиган не особенно справляется.

– Ты замерзла? – поинтересовался он, взглянув на меня краем глаза. Боковым зрением я заметила, как ветер перебирал его волосы. Возникло желание посмотреть на его волосы и уложить их, чтобы ветер их не трогал.

– Нет, все в порядке, – ответила я.

Через мгновение Коул куда-то исчез. А когда появился, то в его руках были бумажные стаканчики с горячим чаем.

– Спасибо, но не стоило.

– Стоило. Иначе я буду виноватым, если ты простынешь, – сказал он с ухмылкой в голосе. Теперь он снял с себя кожаную куртку и накинул мне на плечи. От такого милого жеста я смутилась.

Я закатила глаза и снова повернулась к реке. Смотреть на ее куда приятнее чем на его наглую ухмылку.

– Ты говоришь, как Мейсон, – буркнула я.

Он снова ухмыльнулся.

– Кстати, не забывай, что я храню твой маленький секрет, – напомнил он.

– Я это уже поняла, можешь не напоминать, – снова буркнула я.

– Могу я задать один вопрос? – спросил он осторожным голосом.

– Можешь, – ответила я, сделав глоток чая.

– Почему именно Мейсон?

Коул стоял, облокотившись боком об ограждение и смотрел на меня, ожидая моего ответа. Я же в это время чувствовала себя мишенью.

– Это личное, тебе так не кажется? – возмутилась я и взглянула на него.

– Просто не могу понять, зачем тебе такие отношения, когда много разногласий, – пояснил он.

– А с чего ты взял, что у нас их много?

– Может и немного, но они есть, – произнес он, смотря на свой стаканчик.

Несколько секунд я молчала, смотря на то, как под мостом проходит большой пароход, на котором громко играла классическая музыка. Я задержала свой взгляд на людях, которые танцевали медленный танец на палубе.

– Мы знаем друг друга с самого детства. Прошли через многое, и он был рядом, когда мне было тяжело. Дружба переросла в любовь и все, – коротко рассказала, решив не погружать его во все свои истории. Он всего лишь мой одногруппник и не более того.

– Звучит так, будто ты с ним из-за благодарности, – высказал он и точно ошибся.

– Это твое неверное предположение.

– Любовь не может долго существовать.

В этом я с ним отчасти согласна. Если бы любовь существовала вечно или долго, то мой папа не оставил бы нас. А глядя на бабушку и дедушку я задумываюсь. Может, мы просто не встретили тех самых, кто предназначен нам на всю жизнь.

– Может это и так, но я хочу, чтобы любовь не покидала меня никогда. Иначе я потеряю смысл жизни.

Потому что однажды это уже случилось, и я не хочу снова остаться на дне океана без воздуха. Любовь дает мне кислород.

– О каком смысле жизни ты говоришь? – позади меня раздался голос Райли.

Я резко повернулась. Мой стаканчик с чаем упал и разлился на асфальт.

– Где ты был? – спросила я, переведя взгляд с лужи на него.

– В баре. Выпил два шота и мне полегчало. Как будто камен с души упал, – ответил он со своей привычной улыбкой на лице.

– Вот же дурак. Я думала, что все пропало. Только где найти Челси? – задалась я вопросом и повернулась к Коулу.

– Я знаю место, куда она могла бы пойти, – сказал Коул.

Через несколько минут мы уже подъезжали к нужному месту. Это была высокая многоэтажка, отделанная стеклом. Было похоже на офис.

– Это наша с Челси квартира, которую нам подарил отец, – сказал Коул и вышел из машины.

Мы с Райли остались наедине.

– Ты остыл? – спросила я.

– Да. Теперь я полностью холодный. О чем вы говорили, когда я подошел? – спросил он, – взглянув на меня исподлобья.

– Он зачем-то спросил почему я выбрала Мейсона, а потом посчитал, что я с ним из-за благодарности.

Райли засмеялся во весь голос. Уверена, его голос слышно даже на улице. Его смех слишком заразителен, и теперь я начала смеяться.

– Какой же бред сморозил этот чувак, – сказал он сквозь смех.

Эти слова рассмешили меня еще больше.

Когда Челси и Коул подходили к машине, смех по-прежнему стоял в машине. И мне стало неловко перед Челси. Наверняка она подумает совсем не то, что должна подумать.

Они сели в машину.

– И потом Ханна сказала, что он женат и у него есть ребенок представляешь, – смеялась я.

– Опять она обломалась с сайтом знакомств, – поддержал меня Райли и мельком взглянул на Челси

Я встретилась с непонимающими взглядами Челси и Коула. Я заметила, что у Челси под глазами черные подтеки, но заметив напряжение между Челси и ее братом, я поняла, что мне лучше молчать.

– Райли, – окликнула я его. – Кажется, мы перепутали наши места.

Мысль о том, что Райли подыграл не выходила из моей головы. Зачем он это сделал, если Челси так сильно раздражает его? В крайнем случае он просто потерял нить разговора и просто поддержал разговор.