Как оказалось, Алексия, пока мы ее ждали, не только приводила себя в порядок перед поездкой, но и успела созвониться со своими знакомыми, торгующими различной одеждой, которые принимали нас как родных. И понеслось… Рубашка такая-то, рубашка сякая-то, футболка с принтом от того-то, от сего-то, брюки строгие, брюки стрейч, зауженные. Пиджаки клубные, в полоску, квадратиком, в мелкий рисунок. Джинсы от того-то, от сего-то. Алексия принимала активное участие в создании моего «образа», каждый раз критически рассматривая получившийся результат. Не забыли мы и про Прохора, обновив гардероб и ему.

Общий чек покупок составил около двух тысяч рублей, учитывая триста рублей, потраченных на Прохора, и это все со скидкой! Да, Москва город дорогой… Алексия тоже себе приобрела два платья, хотя в одном из магазинов успела примерить их целый десяток. Что бы она ни надела, все было ей к лицу, это отмечали и я, и продавщицы, но только по ей одной известной причине выбор пал именно на эти два платья.

Когда мы вышли с покупками из последнего магазина и положили пакеты в и так битком набитый багажник «Нивы», Алексия предложила:

– Алексей, если вам надо костюмы пошить, то у меня есть хороший портной…

– Спасибо, Алексия, но не надо, наш род обслуживает очень хорошее ателье, они и обувь ручной работы делают, – поблагодарил я ее, вспомнив, как ко мне в Смоленск раз в три месяца приезжал Иосиф Карлович и подгонял под растущего меня форму лицея, а для выпускного вечера еще и сшил два строгих костюма.

Тем не менее был уже четвертый час дня, а мы не обедали. Выдумывать ничего не стали и решили перекусить в «Русской избе» – ресторане на первом этаже нашего дома. От моего заявления, что я угощаю за потраченное на нас с Прохором время, Алексия только отмахнулась:

– Вы не представляете себе, Алексей, как я люблю ходить по магазинам! А еще больше я люблю ходить по магазинам и выбирать для кого-то! Со мной уже подружки отказываются торговые центры посещать, говорят, что и так все платяные и обувные шкафы полны! – Она мелодично рассмеялась.

– Я учту это, Алексия, когда в следующий раз позову вас за покупками! – засмеялся я.

Пообедав, мы разошлись по своим квартирам. Около пяти позвонил Сашка.

– Леха, привет, я сейчас к Алексии поднимаюсь, мы с ней договаривались. Ты вечером дома? – спросил он.

– Дома.

– Зайду, – поставил он меня в известность.

Появился Сашка у меня около девяти вечера.

– Раздеваться не буду, пошли погуляем, пока погода нормальная? – с порога заявил он. – А то к городу все никак привыкнуть не могу, стены давят…

Я был полностью с ним согласен – после имения, с его просторами и чистым воздухом, стены действительно давили, постоянно было легкое желание куда-то выйти, надышаться, почувствовать простор…

– Пошли!

Гуляли мы недолго, около часа, а повел я Александра в парк напротив моего дома, в котором, несмотря на довольно-таки позднее время, прогуливались парочки, на скамейках сидели компании молодых людей. Фонтан уже не работал, но грамотно расставленные фонари горели, создавая уютную атмосферу.

– Слушай, Леха, Алексия – это что-то! – взахлеб делился Сашка. – Мне делать ничего не надо, рука сама пишет! Такого у меня еще никогда не было!

– Ты влюбился, что ли? – Опять эта моя проклятая ревность!

– Да какое там! Влюбился, придумаешь тоже! – отмахнулся друг. – Она для меня как муза, как образ, как воплощение всего того прекрасного, что есть в женщинах! Да и не буду перебегать дорогу лучшему другу, я же вижу, как ты на нее смотришь! – усмехнулся он. – Да и она… – Он многозначительно замолчал.

– Что она? – плюнул я на все условности и не стал отрицать очевидный факт того, что девушка мне очень нравилась.

– Мне кажется, что ты ей тоже нравишься, весь вечер мне сегодня рассказывала, как одежду тебе подбирала! – засмеялся он. – Абы кому так, – он выделил это слово, – не помогают! Тем более ты аристократ, князь, из старой знаменитой фамилии, недурен собой, богат, наконец! А кто она? – Он усмехнулся. – Простолюдинка! Да, звезда, знаменитость, да, зарабатывает сейчас много денег, по ее меркам, конечно… А перестанут ее слушать, и кому она будет нужна? – хмыкнул он.

– Саша, откуда столько цинизма в твои годы? – Я был несколько обескуражен его словами.

– Лешка, это ты князь Пожарский, а я Петров! – серьезно сказал он. – У меня все попроще, и фамилия, и история этой фамилии, и круг общения, и даже будущее! Меня родители с детства приучали смотреть на жизнь приземленней и надеяться только на себя! – Он вздохнул. – Лешка, ты только не обижайся, но это так и есть!

– Да чего уж там, Саня, какие обиды? – ответил я, а про себя подумал: «Все правильно он говорит, и в отношении себя, и в отношении меня, и насчет Алексии он скорее всего прав… Но комплексовать по всем этим поводам точно не стоит!»

И вспомнил обидное «Ублюдок!», которое не раз слышал в начальных классах лицея, и слова Прохора, успокаивающего меня дома: «Лешка, дурачок, не обращай на них внимания, это они от зависти, что Пожарский ты, а не они!»

После высказывания Сашки наше общение перестало клеиться, несмотря на мои попытки развеселить друга. Я знал, что он рано или поздно отойдет, предыдущий опыт указывал именно на это, но сейчас Александр замкнулся в себе и молча шагал со мной рядом.

– Леш, ты прости меня, наговорил тут. Поеду я домой, совсем темно становится… – наконец произнес он и вызвал такси.

***

Как и в прошлый раз, на воротах базы Отдельного корпуса нас встретил охранник, проверивший документы и уточнивший цель визита. На стоянке ждал молодой человек, одетый в простой камуфляж без знаков различия. Поздоровавшись, он сказал:

– Господа, прошу следовать за мной, Иван Васильевич вас ожидает, – и направился ко входу в здание.

Пройдя пост охраны, мы поднялись на пятый этаж. Молодой человек оказался секретарем графа Орлова, он проводил нас с Прохором до кабинета полковника, открыл дверь, пропуская вовнутрь, после чего неслышно удалился.

Кабинет у полковника был большой, основное пространство в котором занимал стол для совещаний мест на сорок. Одну из стен занимал шкаф, частично заставленный книгами, частично фотографиями. У дальней от входа стены стоял здоровенный рабочий стол хозяина кабинета с кучей телефонных аппаратов и приставным столиком. Наличествовали и обязательные в подобных учреждениях флаг России и портрет императора. Пока мы с Прохором шли мимо стола для совещаний, граф успел выйти к нам навстречу из-за своего стола.

– Приветствую, Алексей Александрович! Прохор! – поздоровался он с нами. – Очень рад, князь, что вы согласились у нас служить! Надеюсь, что на этой службе вы достигнете больших успехов, тем более что все задатки для этого у вас есть! – сказал он торжественным тоном.

– Благодарю за теплые слова, Иван Васильевич! И я надеюсь, что оправдаю ваши ожидания! – ответил я.

– Вот и отлично! Присаживайтесь! – махнул он рукой в сторону приставного столика.

Расположившись за своим столом, полковник как-то вдруг посерьезнел и сказал:

– А теперь нам надо покончить с формальностями.

Он открыл папку и протянул нам с Прохором по листу бумаги.

– Прохор, тебе ведь объяснять не надо?

Тот мельком просмотрел бумагу, кивнул, подписал ее и вернул полковнику.

– Что касается вас, Алексей Александрович, пока будете числиться курсантом одного из военных училищ, и выслуга пойдет, и стипендию получать будете. Ознакомьтесь.

Я углубился в чтение заявления о приеме меня в качестве курсанта в Московское Высшее командное училище при Генеральном штабе военного министерства Российской империи, причем дата заявления стояла июньская – как раз тогда начинались экзамены.

«Да, и училище военное подобрали самое престижное в России! – подумал я про себя. – Именно то, что закончили прадед, дед и оба моих дядьки».

Подписав заявление, я протянул его обратно графу, который положил его к подписанной бумаге Прохора и захлопнул папку.

– Режим, Алексей Александрович, ничего не поделаешь… – прокомментировал граф. – И еще. Повторяю еще раз, детство кончилось, началась взрослая жизнь, никому ничего про вашу службу в корпусе рассказывать не надо ни при каких обстоятельствах! Вам понятно, князь?

Я вскинулся.

– Только вот не надо на меня так зыркать, Алексей Александрович! – Полковник враз растерял всю свою доброжелательность. – Здесь не институт благородных девиц, а Отдельный корпус жандармов, хочу заметить! Извольте следовать не нами установленным правилам, иначе наше сотрудничество будет очень коротким!

– Я все понял, Иван Васильевич! – кивнул я, понимая справедливость его нотаций.

И действительно, со своим уставом в чужой монастырь…

– Вот и замечательно! – Он опять превратился в «хорошего знакомого». – Давайте пройдемся. – И полковник встал из-за стола.

Мы вышли из здания и не спеша направились по уже знакомой дорожке в сторону полигона.

– Прежде всего, Алексей Александрович, хотелось бы прояснить вопрос с вашей учебой, – обратился ко мне граф. – То, что день, отведенный в университете для военной подготовки, вы будете проводить у нас, даже не обсуждается. Помимо этого, два раза в неделю, после занятий, вы будете должны приезжать сюда к нам, часа на три-четыре. Эти дни мы с вами установим в зависимости от вашего расписания. Дальше о том, чем вам, князь, в итоге придется заниматься. – Граф остановился и серьезно на меня посмотрел. – Все предельно просто: чистый захват преступников, которые будут нужны живыми, как вы это сделали в банке. Нюансы поймете в ходе тренировок. Вопросы?

– Пока нет вопросов, Иван Васильевич. – На первый взгляд, мне все было понятно.

– Хорошо, тогда пройдемте на полигон, там сейчас как раз «волкодавы», получите представление о методике тренировок, в которых предстоит поучаствовать и вам, – сказал полковник и направился быстрым шагом дальше по дорожке.

То, что происходило на полигоне, завораживало буйством стихий! С одной стороны стояло около десяти человек в камуфляже и тактических шлемах, работающих в тандеме. Это были и огневики, и воздушники, и земляне с водниками. Было очевидно, что работать в команде им приходится не впервые – огонь поддерживался ветром, создавая совершенно дикие переплетения и сочетания, земля перемешивалась с водой, обретая пластичность и дополнительный вес. С другой стороны, через все это жуткое месиво из сил к нападавшим «на темпе» двигались человек пятнадцать, одетых точно так же, но стихий своих не применявших.

– Обратите внимание, Алексей Александрович, у них стоит точно такая же задача, как и у вас в прошлый раз: «взять» своих оппонентов, – прокомментировал увиденное полковник. – Это очень трудно – не воспользоваться своей силой в подобной ситуации, а направить ее на поддержание ментального доспеха. Не у каждого это получается, да и доспех должен быть очень сильным от рождения.

В этот момент первые бойцы «группы захвата» наконец достигли своих «целей», двигаясь так, чтобы разбить «тандемы» объединившихся стихий. Завязалась рукопашная схватка, не продлившаяся долго – ментальный доспех, ослабленный применением стихий, не мог долго сопротивляться ударам бойцов, экономивших свои силы. Через пару минут все было кончено, и десять человек валялись на земле в делориевых наручниках.

– Вот вам, князь, наглядный пример работы «волкодавов». – Полковник с гордостью смотрел на происходящее на полигоне. – Полиция и армия в подобной ситуации поступает проще – сила на силу, стихия на стихию, а у нас другая задача, нам преступник нужен живым, чтобы выявить все его цели, связи и сообщников, чтобы он неотвратимо предстал перед правосудием, – назидательно произнес он. – Я думаю, вы достаточно увидели, Алексей Александрович, чтобы сделать для себя определенные выводы о специфике вашей дальнейшей службы.

– Да, Иван Васильевич, вполне, – кивнул я.

– Тогда пойдемте обратно, не будем отвлекать людей от тренировочного процесса. – И полковник направился обратно по дорожке в лес.

Когда мы пришли на парковку, он, прощаясь, сказал:

– Алексей Александрович, спокойно начинайте учебу, а я с вами попозже свяжусь.

Выехав за ворота, я поделился с Прохором своими впечатлениями:

– Ты видел, как они работали? Десять воевод, да еще с разными стихиями! А тандемы они какие создавали! Я такое только в учебных фильмах в лицее видел! А эти, которые типа «группа захвата»? Такого даже в обычных фильмах не показывают, там все стихия на стихию, как и говорил граф Орлов! – захлебывался я от эмоций.

– Я и не такое видел, Лешка, всякого насмотрелся! – хмыкнул мой воспитатель. – Помнишь, я тебе в детстве про тех двух «волкодавов» рассказывал, которые «абсолюта» брали? – Я кивнул. – Там зрелище было еще более впечатляющим! Не переживай, они тебя научат тому, чего я не знаю из их специфики, ты, быть может, в свою очередь подскажешь им то, что не знают они. Двоих-то из них ты недавно уложил! – Он засмеялся, и я вместе с ним, после чего Прохор добавил уже серьезным тоном: – Про свою службу в корпусе, как и сказал полковник, никому, даже дружку своему, Сашке Петрову. – Я кивнул. – Деду не забудь отчитаться, волнуется он…

– Хорошо, Прохор, сейчас позвоню и договорюсь о встрече.