Сигизмунд объявил войну России уже после нападения на Торваст и занял Ливонские города, что ему отдал магистр Кеттлер, а на изгнание русских из других городов у короля не было достаточно войск. Шляхта воевать не хотела, но и русские воеводы не проявляли активности, а князь Курбский с 15 тысячами воинов столкнулся с 4 тысячами литовцев, но стал избегать сражения и был разбит, что добавило духу полякам с литовцами, уверовавшими, будто русские совсем не умеют воевать.

Царь Иоанн хотел наказать виновного князя Курбского, но оказалось, что без одобрения Боярской Думой он сделать этого не может.

По Судебнику царя Иоанна и многим его указам, подписанными в годы юности, наказывать знатных бояр царь может лишь, если Дума утвердит это наказание. Но боярские роды переплелись родственными связями и в защиту провинившегося боярина тотчас находились поручители, которые избавляли виновного от реального наказания. Так и князь Курбский, который не выполнил приказ царя и не взял город Ревень, а потом потерпел поражение от литовцев, должен был приговорен к смерти, а отделался опалой, которая скоро была снята.

Князь Иван Бельский был уличен и в намерении бежать в Литву к врагам. Это была измена, за которую и по Судебнику полагалась смерть. Факт измены был подтвержден письмом к королю и «опасной грамотой» для перехода к врагу, но в защиту изменника выступил митрополит и бояре, царю оставалось лишь назначить большой залог в 10 000 рублей, который уплатили бояре, скинувшись для выручки своего соратника по Думе.

Осенью 1562 года был арестован Курлятев, из «избранной рады», который подозревался за неисполнение воинских приказов царя, неоказание помощи гарнизону Торваста и в отравлении дочерей царя Иоанна. Доказанные обвинения заслуживали смерти, но не надеясь на Боярскую Думу, царь Иоанн своей властью отправил всю семью Курлятевых в монастырь, где их постригли в монахи, а из монахов убежать трудно.

Чтобы добиться перелома в войне, царь решился сам возглавить войско, как делал это раньше при взятии Казани.

Под началом царя ни один воевода не осмелится нарушить приказ. Целью наступления был Полоцк – древняя русская земля, захваченная Литвой.

Собрав большое войско в 100-150 тысяч человек, вместе с обозными, царь выступил зимой 1563 года в поход. Предатель из бояр сумел предупредить короля о нападении царя на Полоцк, но Сигизмунд ничего не успел предпринять, ибо царь Иоанн двигал свое войско очень быстро, в отличие от своих воевод, и осадил город. Радзивилл собрал войско из 80-100 тысяч человек двинулся из Минска к Полоцку, но был перехвачен русской конницей, которая заставила его отступить, понеся большой урон.

Сам Полоцк был взят за две недели. Литву охватила паника, король запросил перемирия, на что царь Иоанн охотно дал согласие и срок – шесть месяцев, но город, взятый штурмом, он оставил за собой, включив в свой титул звание великого князя Полоцкого. Католические храмы в Полоцке по указу царя разорили, в ответ на разбой православных храмов, а иудеев, которых было в Полоцке много, приказал крестить в православие – несогласных выселить из этих земель, ставших русскими, поскольку по указу царя от 1549 года проживать иудеям и торговать в российском государстве запрещалось.

Остальным жителям Полоцка царь приказал не чинить никаких препятствий, запретил грабежи, поскольку все жители объявлялись подданными царя и с ними следует обращаться по закону.

Царь Иоанн с победою возвратился в Москву. Народ с ликованием встречал царя, звенели колокола, в церквах священники творили молитвы за царя-защитника Отечества, как это было и после Казанского похода. Царь раздал награды воеводам и ратникам, отличившимся в походе, не присваивая себе заслуги в этой победе.

Но бояре вновь стали плести заговоры, опасаясь усиления власти царской после победы, добытой стараниями и умением самого царя Иоанна, тогда как воеводы царские воевали неумело, и неторопливо. Царь показал и врагам, и своим боярам, что быстрый и решительный поход войска всегда приносит победу, тогда как промедление и нерешительность обычно приносит поражение.

После полоцкого похода раскрылись новые заговоры бояр против царя, и основным был заговор его двоюродного брата Владимира Старицкого с матерью Ефросиньей. Царь Иоанн брата простил, а Ефросинью отправили в монастырь.

Пока царь разбирался с заговорами, литовцы использовали перемирие для укрепления своих войск, и, протянув время, прислали послов для переговоров о мире. Царь Иоанн предложил заключить мир на 10 лет, оставляя за собой Полоцк и часть Ливонии, но литовцы отказались от этих условий.

Тогда царь послал воевод Серебряных и Шуйского в новый поход против ливонцев, чтобы захватить Минск и Новгородок-Литовский. Воеводы без царя снова действовали нерешительно и в январе 1564 года Петр Шуйский был разбит армией Радзивилла, литовцы захватили весь обоз, а сам Шуйский был убит. Князья Серебряные, узнав о разгроме Шуйского, идти вперед не решились и отступили к Смоленску.

Царь организовал расследование причин поражения русских войск и выявилась измена: кто-то предупредил Радзивилла о движении русских, и он нанес удар прямо по ставке воеводы Шуйского, которого убили, а остальное войско в 22 тысяч ратников просто разбежалось, оставшись без воевод, хотя у Радзивилла было много меньше сил, и он не осмелился даже преследовать отступающих русских, которые возвратились в Полоцк.

В апреле того же года бежал к литовцам боярин Андрей Курбский, и тогда-то раскрылось, что он изменил еще два года назад, вступив в сношения тайные с королем Сигизмундом и именно он обеспечил разгром Шуйского, сообщив Радзивиллу о путях движения русских войск.

Когда царь занялся расследованием разгрома Шуйского, нити заговора потянулись к Курбскому, вспомнились его связи с отравителями царицы Анастасии и князь бежал в Литву, чтобы избежать расплаты за предательство и участие в заговорах против царя и в отравлении царицы Анастасии, чего царь Иоанн не мог простить никому.

Предатель Курбский бежал к литовцам, спасаясь от разоблачения, но возле царя остались сообщники предателя, которые затаились и как их выявить?

Курбский получил от Радзивилла имение, деньги и стал сочинять письма, которые рассылал по Европе, обвиняя царя Иоанна в жестокости и неоправданных казнях, создавая у европейцев образ царя-деспота и варвара.

Тем временем король Сигизмунд вступил в сговор с Крымским ханом Девлет-Гиреем, убеждая его нанести удар с юга по России, которая застряла в Ливонии и войск на юге почти не осталось.

Осенью Радзивилл и Курбский двинулись с 70-тысячным войском на Полоцк, чтобы отбить его у русских, но царь угадал нападение литовцев. Город Полоцк отбили от войск Радзивилла. На помощь царь послал князя Серебряного с войском и Радзивилл отступил от Полоцка, не добившись успеха.

На юге Крымский хан одновременно с литовцами выступил в набеге 60 тысяч татар на Рязань, но был отбит горожанами и удалился восвояси в Крым. Гетман Сапега был разбит русскими под Черниговом. В Ливонии литовцы разбили Ивана Шуйского, но потом потерпели поражение под Красным.

Сигизмунд послал Курбского с войском захватить Великие Луки, но предателю не удалость взять город, и он пограбил и выжег все окрестности, отличившись крайней жестокостью к жителям, которых даже не брали в плен, а глумились и убивали всех.

Так бесславно закончилось нападение литовцев на русские земли, и в войне наступила передышка.

Царь Иоанн не забыл о предательстве Курбского, и чтобы выявить его сообщников в своем окружении, организовал опричнину, о которой я расскажу позже, – пояснил подьячий Тимофей, умолкая, поскольку поплавок уды снова встал торчком и ушел под воду. Подсекая рыбину, Тимофей дернул за удилище и на конце уды блеснула рыбина не меньше былой щуки. Подтянув уду к берегу, Тимофей накрыл рыбину сачком и выбросил ее на траву. Это оказался судак.

– Везет мне сегодня на улов, – обрадовался Тимофей. Видно, под разговор о войне Ливонской рыбины хватают за крючок, думая, что я не замечу поклевки, однако подьячий не только говорить может, но и рыбачит вполне ловко, – похвалил Тимофей сам себя и вновь насадив живца на крючок, забросил уду в воду, и продолжил свой рассказ про войну.

Итак, через опричнину царь Иоанн начал борьбу с боярской изменою, отдалив от себя старые боярские роды и приблизив молодых опричников, надеясь на их верность.

В Ливонской войне наступила передышка, русские войска надеялись на заключение мирного договора с Литвой и потому не вели боевых действий, а литовцы не имели сил на победу над русскими. Царь предлагал литовцам установить границу по Двине и все что севернее, отойдет к России, а все, что южнее, будет литовским, но Радзивилл от этих условий отказался, надеясь на полную победу, которую ему обещал предатель Курбский с помощью своих соратников-предателей среди бояр российских.

Царь, желая поручиться людской поддержкой, собрал земский Собор, которым одобрил продолжение войны, пока паны не попросят пощады.

Царь стал готовить новый поход на Литву, но тут началась чума, которая убивала людей в Москве сотнями в день, и поход пришлось отложить, пока чума не пройдет, ибо войско чума может уничтожить хуже неприятеля.

Через год Иоанн собрал войско, намереваясь двинуться из Великих Лук вдоль Двины, захватить крепости и подтолкнуть Литву к мирному договору на царских условиях. Король Сигизмунд тоже собрал войско в Борисове, но не нападал, чего-то ожидая. От перебежчиков царь Иоанн узнал, что в Москве готовится переворот во главе с боярином Федоровым – Челядниным. Царь оставил войско и поспешил в Москву, а Сигизмунд распустил свое войско, не надеясь на победу.

Царь занялся раскрытием заговора против себя, и новый поход на Литву сорвался из-за измены бояр, и в войне наступила передышка.

Используя временное затишье в войне с Россией, польская шляхта подтолкнула польского короля Сигизмунда II к полному объединению с Литвой, наследным Великим князем, которой он являлся.

Дело в том, что польского короля избирал польский сейм, а князь Литвы был наследником рода Гедиминовичей. В 1569 году состоялось объединение Польши и Литвы в одно государство – Речь Посполитую, и теперь против России выступало одно государство, раскинувшееся от Балтики до Черного моря. При объединении, Украина была передана от Литвы к Польше, которая стала насаждать в Украине вражду к России.

Летом того же года, крымчане с помощью турок совершили поход на Астрахань, пытались захватить город, но были отбиты и ушли без добычи. Враги нападали на Русь со всех сторон, и царю Иоанну приходилось отбиваться от них, заодно раскрывая боярские заговоры и уничтожая внутренних врагов и предателей.

До царя дошли сведения о заговоре против него со стороны Пскова и Новгорода, а возглавил этот заговор двоюродный брат Иоанна – князь Владимир Старицкий. Царя Иоанна хотели отравить вместе с женой Марией Темрюковной, но царя отравить не удалось, и отравили только царицу Марию.

Отравление царицы было явным, царь провел дознание, вызвал князя Владимира, который был в это время на Волге с войском, чтобы не было подозрений в его участии в заговоре, к себе и заставил отведать той же еды, которой была отравлена царица Мария, отчего князь Владимир умер. Следы заговора вели в Новгород и зимой 1570 года царь Иоанн с войском опричников нагрянул в Новгород, арестовал заговорщиков, среди которых были и еретики, проповедовавшие ересь жидовствующих. Всего было казнено более 200 человек, но это значительно меньше, чем казнил отец царя – Василий III, когда присоединял Новгород к Москве и боролся с этой самой ересью.

В Новгороде и Пскове выяснилось, что заговорщики в Москве опирались на ближних к царю бояр, дьяков Приказов и даже на опричников – всего около 300 человек, которые были осуждены на казнь, выведены на место казни на окраине Москвы и царь обратился к народу словами: «Народ! Увидишь муки и гибель, но караю изменников, ответствуй, прав ли мой суд?» Москвичи, собравшиеся на место казни, поддержали царя. Но Иоанн не стал казнить всех осужденных, ограничился только зачинщиками среди дворян, а бояр и вовсе разослал по монастырям.

С Речью Посполитой было заключено перемирие на три года. Царь послал войско с Магнусом, которого назначил королем Ливонии, чтобы захватить Ревель и укрепиться в Ливонии. Воеводы Яковлев и Лыков приказ о взятии Ревеля не выполнили, но пограбили окрестности и лично обогатились, тогда как русское войско несло потери от непогоды и чумы, и осада Ревеля была снята без успеха.

Летом 1571 года хан Девлет-Гирей напал неожиданно, обошел русское войско стороной и осадил Москву, которую сжег дотла, но Кремль взять не сумел. Царь прибыл на пожарище из Ростова, где собирал войско, разобрался с виновными, которые пропустили хана к Москве и с теми, что погубили русское войско под Ревелем.

На следующий год крымский хан Девлет-Гирей снова напал на Русь с многочисленным войском, в котором были и турки, чтобы окончательно покорить Русь; он даже назначил своих сановников наместниками в русских землях.

В этот раз хану не повезло: он наткнулся на опытного воеводу Воротынского, который с войском вчетверо меньшим татарского, разбил хана наголову под Молодью и почти уничтожил все татарское войско, так что татары несколько лет не нападали на Русь – воины были уничтожены и Крым обезлюдел на взрослых воинов.

Оправившись после татарских набегов, царь Иоанн зимой 1573 года совершил поход в Ливонию, чтобы захватить ливонские крепости, попавшие шведам. Шведы проявили беспечность, и русские войска захватывали одну крепость за другой. Лишь в крепости Пойде шведы оказали сопротивление, но были взяты штурмом, во время которого погиб царский верный слуга Малюта Скуратов.

Пока царь воевал на Западе, на Востоке, в Казани, произошло восстание татар, которых притесняли царские наместники, в том числе и Никита Одоевский, посланный на усмирение татар, но занявшийся грабежом и насилием.

Войск на продолжение похода против шведов в Ливонии не хватало, ибо часть войск пришлось отправить в Казань. Сказались людские потери от набегов татар крымских, а еще больше от чумы, которая косила людей русских уже который год подряд.

С казанскими татарами царь Иоанн договорился, указав в грамоте «ни в чем никому не чинить и управу в суде чинить безволокитно», а Одоевского за грабежи казнил, чтобы другим воеводам было неповадно царских подданных насильничать и грабить.