Глава четвертая. ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ

До Мириам дозвониться не удалось: то ли занята, то ли просто не слышит. Поэтому, зайдя в Интернет, я вбила через список адресов класса ее улицу с номером дома. Изображение было со спутника, поначалу я не совсем поняла, где все это находится. А затем дошло: ее улица стоит параллельно той, где наша школа.

Наконец я стояла прямо перед домом Спинк. Красный кирпич, три этажа, куча окон… целая усадьба, а не дом! Я увидела аккуратно стриженые кусты, длившиеся вдоль низенького заборчика мне по колено. А вот и сама Мириам – выбегает из дома и бежит навстречу мне с тысячами извинений.

– Я просто была в саду и забыла телефон, глупая, – корила себя та. – Ну ведь мы договаривались! Какая я неответственная!

– Все хорошо, мне даже было интересно найти твой дом, – улыбнулась я.

– Да? Ну слава богу! Пошли в дом.

Я кивнула. Для изучения языков всегда приходиться много писать: новые правила, куча исключений, стишки-запоминалки… Вторя всему этому, дома я также прихватила чистую тетрадь и сладкий батончик, чтобы лучше зазубривать. Но вот мистер Дэвис отзывается об испанском как о языке, который нужно просто знать, держа все необходимое в памяти. Ну конечно: сам выучил, и теперь ведет себя, как будто получил за это десять премий.

На мое удивление дом Мириам оказался гораздо больше, чем можно было себе представить. Одиннадцать комнат: три гостиные, рабочая комната для родителей, родительская спальня, отдельная комната для гостей, тренажерный зал, бассейн и две комнаты для Мириам: одна для учебы, другая для друзей. А кухня, – куда мы сразу и зашли – это место, полное золотых приборов, расписных дорогих чайников и красивых белых тарелок с выпуклыми узорами по обойме. Мириам говорит, на кухне заниматься удобнее: здесь освещение лучше, к тому же, она поставит чай, и мы съедим что-нибудь вкусненькое.

– Родители все время возвращаются поздно, – откусила Мириам печенье и запила чаем. – Еще бы, когда ты врач, то ночная смена для тебя то же, что для рыбы вода.

– Они работают в больнице? – изумилась я.

– Папа и мама главврачи разных больниц. У Джулии, кстати, отец тоже врач.

Я искренне изумилась.

– Мекксфорд в помощи может не нуждаться!

Допив чай и наевшись торта и вкусного печенья, я откинулась и тяжко вздохнула – так есть нельзя! О своем сладком батончике я напрочь позабыла. Помогла Мириам с посудой, и вскоре мы приступили к испанскому. Для начала было бы неплохо повторить испанский алфавит. Английский я, к счастью, знаю, а вот с иноязычным обстояли некоторые проблемы. Забеспокоившись выглядеть страшно недалекой, я стала покусывать ногти, нервно поглядывая в учебник, куда подруга тыкала пальцем, комментируя и поясняя.

– Языки всегда легко учить с раннего детства, так что не переживай, если вдруг встанешь в ступор на ровном месте, хорошо? – спросила Мириам.

– Угу, – кивнула я.

– Повторим, – спокойно сложила она руки на столе, – из скольких букв состоит испанский алфавит?

– Из двадцати девяти!

– А седьмая из него?

– Эфэ! – тут же выпалила я и засомневалась, начала пересчитывать про себя, но Мириам удовлетворенно улыбнулась.

– Как сказать «сейчас»?

– «Ahora»!

– А «никогда»?

– «Nunca»!

– Ну, с элементарным проблем нет. А переведешь предложение: «Вчера ночью они встретились в баре»?

Я затормозила. Да, затормозила! Сложно учить незнакомый язык, честно.

– «Anoche se encontraron en el bar»? – сомнительно спросила я.

– Умница! – обрадовалась Мириам.

– Правильно?

– Абсолютно! Использовала прошедшее время, ничего не упустила. Но это легкое предложение, в школе будут сложные, и грамматику Дэвис все время подбирает болезненную.

– Обидно, – скисла я.

– Но всему свое время, через месяц нагоним школьную программу, не расстраивайся.

Когда Мириам захлопнула учебник, она сказала, что учиться полезно, а переусердствовать – наоборот, вредно, начинается «тупость», правила путаются, голова набухает, как мешок с опилками, поэтому надо вовремя сказать «хватит».

– Ты же не хочешь стать вторым Морти Тейлором! – засмеялась она.

Мы отзанимались два часа. Очень эффективный процесс, я считаю. Подруга уложила мой перемешанный и никчемный запас знаний по полочкам, и с ней я могу наслаждаться изучением языка.

Оказавшись на улице по окончании занятия, я обрадовалась вечерним сумеркам.

– Завтра по прогнозам снег, – обхватила себя Мириам, симулируя, будто замерзла.

Повеяло прохладой, и я жадно вдохнула ледяной воздух.

– Нейтрально чистый, – прошептала я.

После общения с Мириам мое хорошее настроение сразу примчало. Не знаю, насколько это прекрасно: наслаждаться той погодой, что тебя наградила природа, и не привередничать в выборе. Снег, дождь, все равно. Главное, от жизненного настроя зависит очень многое в любом человеке! Это мне продемонстрировала Мириам, поменяв взгляды относительно языка, который преподает дотошный зануда: теперь испанский для меня второй родной язык!

Сев в автобус, я наблюдала, как Мириам возвращается обратно к себе домой. На момент обернувшись, она помахала мне. Я помахала в ответ. Наверное, они с Джулией и впрямь стали для меня подругами.

Дома Нил готовил поздний ужин. Ради безопасности я метнулась к нему на кухню и пообещала, что все сделаю сама. Папа планировал сварить суп, так стараясь угодить – мне стало его жаль. Я предварительно вымыла руки и кинулась обратно к плите, заглянув, что там в кастрюле: просто кипяченая вода. Повезло мне! И ничего исправлять не нужно. Папа то пересолит, то забудем добавить что-нибудь важное. Ох, никак не хватает смелости сказать ему: «Пожалуйста, перестань пытаться готовить». Я достала из холодильника недавно купленные свежие овощи и мелко порезала их, полюбопытствовав, что отец хотел приготовить.

– Найди в кулинарной книге восемьдесят шестую страницу! – крикнул Нил из гостиной.

Мои глаза тут же пали на лежащую не на своем месте кулинарную книгу, подаренную когда-то мамой. Не ожидала, что у папы дотянуться руки до этой книжки. Знай он, кто мне ее подарил, ни за что в жизни не притронулся бы!

– «Овощной», да? – на всякий пожарный уточнила я: на странице рецепты двух супов.

– Точно, дорогая! – ответил он.

Овощи я порезала к месту, предугадав события.

На приготовление супа ушло около часа. Для меня это время прошло незаметно по той простой причине, что я летала по всей кухне. Я даже успела пожарить отбивные с вермишелью! Нилу тоже было чем занять себя: в гараже сломалась машина.

Вечером, когда солнце почти уступило луне, полноценный ужин был готов. Гордо накрывая на стол, я чувствовала себя настоящей домохозяйкой! Единственное, о чем я беспокоилась, это о супе. Пересолила или недосолила? Не поймешь! Я всегда любила несоленую еду, а Нил ярый приверженец того, что может быть страшно неполезно или вредно, но в меньшей степени. Налив суп в светло-голубые тарелки, я увидела, как Нил заходит домой и, замерев, пытается распознать запах.

– Отбивные? – спросил он.

– Да!

– Моя дочь – кулинарка! Молодец!

Я присела напротив и наблюдала за папиной реакцией. И суп, и отбивные бесконечно понравились. А я о соли переживала…

Папа помог убрать со стола. Вымыв посуду, я пожелала Нилу спокойной ночи и поднялась в свою комнату. Почему на втором этаже все время дует сквозняк? Я заперла форточку и прикрыла дверь: в комнате тишина. Лишь звук проезжающих по улице машин создал отдаленный фон. С трудом найдя плед, который завалялся под кроватью (наверное, извозилась днем, когда увидела тот страшный сон), я улеглась спать. Надеюсь, никакие черные ангелы ко мне ночью не придут. Пусть лучше придут белые ангелочки, ангелочки-хранители, они всегда оберегают, а не пугают. Почему-то в голове всплыл образ темноволосого юноши, который беседовал с мистером Марлером. Он упомянул о существах… от них заведение может пострадать. Что, если Черный Ангел не один, а их несколько? И… и этот паренек их предводитель!

«Мне нужно найти его! – сказала я себе. – Но это нелегко».

На следующий день пошел снег. В моей комнате сразу стало светлее, и я легко проснулась. Подошла к окну и с интересом начала рассматривать, как огромные снежные хлопья нежно касались земли и тут же таяли. Но некоторый слой успел прикрыть зеленую траву. Снега было немного, и это радовало. Не придется одевать огромные неудобные сапоги, а вот теплую куртку – наоборот – одеть придется. Не скажешь, что на улице тепло!

Нил уже умчал на работу. Чтобы пробудиться, я сделала себе горячий кофе. Он такой черный, таинственный, чарующий… Что-то я больно красноречива сегодня утром. Зато я обожаю в себе то, что после предыдущего дня задача, которую я поставила перед собой, будет преследовать мой разум сразу, как только я проснусь. Из головы не выходил темноволосый паренек. Всю ночь я перебирала странные обстоятельства, но, к сожалению, ни к каким выводам не пришла.

Кроме испанского, из уроков я больше не делала ничего. Не стоит списывать мою лень на загадочные обстоятельства. На выполнение домашнего задания времени было предостаточно.

В школе я скучала. Но это чувство пропало, когда начался урок биологии. Там хотя бы рассказывали об оплодотворении, и ребята начали искать в этом повод для хорошей, как они думают, шутки. Им почти удалось рассмешить класс, я перестала клевать носом. На физкультуре я умудрилась залететь мячом прямо по голове мистера Динера. Я держалась возле Мириам и Джулии, но глаза искали темноволосого парня. Сколько же их по школе! Я не раз напрягалась, когда видела похожего юношу.

На ленче к нам подсел Морти. Подруги его почти не знали. Они удивлялись, чего я с ним общаюсь, почти вся школа считает его надоедой. Но мне Морти никогда не мешал. Мальчишка стесняется поздороваться со мной и тщательно подбирает слова, какая там надоеда… Школьные сплетни обычно всегда исходят от тех источников, которые обладают великолепной фантазией и очень слабым умом, но зато среди шестидесятилетних бабушек им бы равных не было.

– Привет, Морти, – поздоровалась я, ожидая от него объяснений.

Сидящая с Джулией Мириам тут же переключила внимание на него и старалась не отводить взгляд. Это такой психологический прием: смотреть долго-долго, чтобы понять, как себя поведет человек. Но Морти был настолько взволнован, что не обращал на Спинк внимания. Он подсел ближе ко мне и шепнул:

– Я видел сон.

Подруги тут же навострили уши. Мельком глянув на них, я перевела неловкий взгляд на Морти.

– Что за сон?

Тоже мне, нашел место для таких разговоров! Или он думает, что подруги все знают? Хотя гораздо страннее было бы, попроси он меня отойти с ним на пару минут.

Я предположила, что его сон не сильно отличался от моего, и оказалась права лишь на восемьдесят процентов.

– Он был как черный ангел, да? – уточнила я.

– Ага! – кивал Морти.

– Черный ангел? – спросила Джулия. – Что за мистика?

– С чего ты взяла, что это мистика? – подключилась Мириам.

– По-моему, «ангел» – воплощение добра и света, – объяснила Джулия. – А если кто-то видит черного ангела, то это явно не к добру. Почему черный?

– Ну-у, – начала я, – если скажу, примите за чокнутую.

– Скажи им! – возмутился Морти. – Они твои подруги.

Я с упреком посмотрела на ботаника.

– О чем сказать? – в один голос спросили те.

– Давай, говори! – настаивал Тейлор.

– Еще одно слово – и я тебя пришибу, – рявкнула я на него.

Морти сделал жест, словно закрыл рот на замок.

– Кто-нибудь сделал задание по биологии? – спросила я.

– Не дал Бог тебе дар искусно шифроваться, – отрезала Мириам. – В чем дело?

Прозвенел звонок.

Это являлось как бы разряжением атмосферы и переходом на новую тему.

Биология проходила успешно, пока дело не дошло до проверки домашней работы. Миссис Стюарт подходила к моей парте, и я тут же начала перебирать в голове всевозможные варианты оправдания, как вдруг в класс зашел завуч с объявлением.

– Итак, дамы и господа, – начал он, – указом свыше пришло постановление на открытие журналистского кружка, который должен выпускать школьную газету. Будущие журналисты, ждем ваши статьи о школе, полезной еде, спорте, вредной пище и о учителях, о которых, – акцентировал он, – писать исключительно хорошее. Желающие начать собирать информацию собираются сегодня вечером на третьем этаже в библиотеке. Можете записаться, в рекреации висит доска. Кто желает сделать что-нибудь полезное?

Тишина.

– Я хочу! – уверенно подняла я руку.

Все разом ахнули.

– Фиби, ты с ума сошла? – подталкивала меня локтем Джулия.

Вытянув на меня руку, завуч гордо назвал мое имя и рекомендовал всем заботиться не только о себе, но и о школе, которая дает им образование… В общем, для ребята все это сплошная чепуха. А для меня это отличный шанс увидеть привидение, до которого я достучусь.

Неожиданно за мной потянулись Мириам и Джулия.

– А что? – задалась Кент вопросом. – Ночь напролет писать статьи как раз для меня!

Завуч ушел разочарованный: слишком мало людей согласились. Из-за потраченного времени миссис Стюарт сразу перешла к новой теме. Видимо, день улыбнулся мне.

На перемене мы с подругами вписали в пустые клетки свои имена и обнаружили еще одно: Морти Тейлор. Его мотив я просекла сразу – он был примерно таким же, как мой, а вот мотивы Джулии и Мириам ясны не до конца. То ли они считают совместную работу отличным шансом продолжить начатое об ангелах, то ли не хотели оставлять меня одну, или вообще помешаны на журналистике, но не уверена.

Я отыскала Морти и поговорила с ним с глазу на глаз. Он досказал свой сон. В нем Черный Ангел хотел увидеть меня и сообщить что-то очень важное. Насколько я поняла из слов Морти, в моих снах Ангел не может заговорить, а в его – да. Мне пришлось усердно поразмышлять: почему? Я уже приписала себе скрытые суперспособности, как у Халка, спросила себя, не сделала ли никому больно или обидно, не согрешила ли часом, но вроде бы ничего страшного за свои семнадцать лет я не сделала.

Дома не было желание готовить. Я открыла холодильник и достала оттуда вчерашние отбивные с вермишелью, немного пересыпала в тарелку и сунула в микроволновую печь. Пока еда грелась, я сходила и вымыла руки – да, последовательность неверная, просто в голове сквозняк из-за излишка мыслей. Клубничное мыло в ванной источало прекрасный аромат, а теплая вода смягчила головную боль, что нахлынула пару минут назад. Поглядывая на ручные часы, я то и дело вздыхала: как же медленно течет время! В ближайшие три часа я должна занять себя делом и меньше проверять, насколько минутная стрелка передвинулась. С подругами мы договорились встретиться у парадных дверей в семь вечера, а Морти сказал, что будет в школе с пяти. Может, пока мы подойдем, он уже все сам сделает? И тогда я спокойно смогу блуждать по школе в поисках привидения? Слишком соблазнительно желание – наверняка все окажется наоборот.

Поднявшись к себе, захотелось проверить почту, и я включила компьютер. В ящике было одно сообщение от мамы, отправленное ей три минуты назад.

«Фиби, доченька, как твои дела? Что в школе? Есть друзья? У меня хорошая новость: я скоро прилечу в Мекксфорд! Передавай привет Нилу».

Прилет мамы – новость, конечно, хорошая. Но боюсь, папа не обрадуется. В некоторых семьях разведенные поддерживают неплохие отношения, в моем случае это далеко не так. Они могут созвониться раз в полгода и поговорить обо мне. Минуты на три.

«Привет, мам! Все отлично! Друзей нашла, в школе стараюсь.

Прилетишь в Мекксфорд? Буду рада! А когда? Если хочешь увидеться со мной, давай лучше полечу я!».

«Если в Мекксфорде будешь ты, то вы с Нилом в очередной раз поругаетесь, а я потом разрываюсь хожу», – хотелось мне дописать, но это предложение осталось только у меня в голове.

Маме придется жить в гостинице, друзей-то у нее в Мекксфорде нет, а у нас расположиться… ну, никто эту идею не поддержит. Даже я не поддерживаю!

Через пару минут я получила ответ.

«Тебя же никто не пустит в самолет, ты несовершеннолетняя. Я на самом деле очень соскучилось, куколка моя, да и ты, уверена, тоже. Не переживай, я буду жить в гостинице, у одного моего хорошего знакомого там работают его друзья, так что эта проблема решена! Целую, мама».

Эта проблема только набирает обороты.

«У одного моего хорошего знакомого»… Неужто у мамы появился новый ухажер? По-моему, вся идея маминого пролета пропитана папиным гневом и уймой суматохи. Порой ее инициатива становится всеобщей проблемой. С другой стороны, она права: еще семнадцать, полететь одна не смогу, а дергать меня посерди учебного года приравнивается к смертной казне – папе-то я и слова не упомянула об инциденте с директором.

Выключив компьютер, я легла на кровать и взяла в руки стоящие на тумбочке кругообразные часы и установила на них будильник. Уже который раз поддерживая традицию спать после школы, я закрыла глаза.

За окном начинало темнеть. Беспробудные черные тучи затянули небо, и трудно было определить, где солнце. Ветер усилился и вроде бы пригрозил дождем. Тем временем я вертелась на кровати. Потом все получилось само собой: не помню, как уснула, но я точно увидела сон.

Черная рука тянулась ко мне, и я пыталась скрыть леденящий душу страх. А когда черная рука нежно взяла мою, будильник резко зазвонил – я проснулась.

Практически лишенная света, наощупь двинулась искать включатель. После того как загорелась комнатная лампочка, осмотрелась и пошла на первый этаж, чтобы проверить, дома ли Нил – пока что нет. Погода сумрачная, и небо превратилось в черный холст, на котором медленно пролетали темные облака с синеватым оттенком. Холод взял надо мной верх, я нацепила белую кофточку. Вдобавок накинула темную куртку, черкнула записку папе и вышла на улицу, заперев дверь на замок.

Темнота, ветер, ненастье.

Влажная трава слегка пошатывалась, и немного моросило. При такой погоде сверхъестественные силы просто обязаны проявить себя, и каждой клеточкой тела я надеялась увидеть Черного Ангела.

Ровно в семь вечера я подходила к школе. Из дома прихватила тетради и ручку. Конечно, это бессмысленно, зато обоснованно: надо же создать хотя бы образ девушки, которая интересуется журналистикой и записалась в кружок не просто так!

Возле парадных дверей стояли Мириам и Джулия.

– Опоздала на одну минуту! – с улыбкой сказала Спинк.

– А на моих ровно семь! – возразила я.

– Да шучу я, – немного хихикнула подруга. – Это мы раньше пришли.

– На целых пятнадцать минут! Думали, будет страшный ветер и ливень, встанем в пробку, но обошлось! – добавила Джулия.

В небе разразился гром. От испуга все вздрогнули. Я подошла к парадным дверям и попыталась их открыть.

– Заперты, – процедила Мириам. – Думаешь, мы бы стояли в такую погоду на улице?

– Как заперты! – возмутилась я и еще раз подергала ручку. – Добро пожаловать в журналистский кружок! Знали же, что придем! Что за безобразие! А Морти где?

– Тот, который тоже записался? – уточнила Джулия.

Я кивнула. Подруги переглянулись.

– Его мы не видели.

«Если он внутри, как говорил, то сможет попросить кого-нибудь нам открыть, – подумалось мне. – Хотя…».

Я направилась вдоль стены школы, ничего не объясняя подругам.