– Мне все равно, – ответила я равнодушным голосом, хотя глубоко в душе мне, конечно же, все равно не было. Но не стоит Темному видеть мою слабость.

Я поморгала. Постепенно возвращались очертания комнаты, тусклый утренний свет, мягкость ковра под ногами. Страх нехотя отпускал.

Илиан разжал пальцы и отошел на шаг.

– Хорошо, – бросил холодно. – Оставайся. Я пока не решил, как с тобой поступить.

А потом добавил, едва заметно колеблясь:

– Дети сейчас гуляют во дворе, они ждут тебя. Ёри проводит.

И ушел так же тихо, как появился.

Я наскоро привела себя в порядок – смежная комнатка оказалась ванной. Пока меня не было, в спальне на столе оказался поднос с нехитрым завтраком. Со мной была небольшая дорожная сумка с наложенным заклинанием расширения. Внутри – сменная одежда и обувь. Утолив голод, я ловко переоделась в теплые штаны и голубой кафтан до колен, собрала волосы в две косы и вышла в коридор.

Этот маг не хочет снимать печать и учить меня тоже не планирует, это видно. Действительно, я упала как снег на голову, он даже не думал, что какая-то отчаянная девица посмеет потревожить его покой. Но если Темный увидит, что я могу принести пользу (а он, кажется, по-своему любит брата с сестрой), то может и сдастся.

Искать Ёри не пришлось, тролль топтался неподалеку. Было заметно, что и он не в восторге от моего присутствия в замке.

– Доброе утро, – поздоровалась я, решив, что дружеские отношения лучше налаживать сразу.

– Утро добрым не бывает, – пробурчал Ёри. – Следуйте за мной, госпожа.

Да уж, с первого раза не получилось. Но тролли вообще народ не слишком общительный, они всегда жили обособленно и людей не жаловали. Так как же Ёри занесло на службу к Темному?

Мы шли сначала по коридору, который петлял то вправо, то влево, потом вниз по лестнице. Я подмечала паутину в углах и на потолке, стекла в грязных разводах. Бедные дети, как они тут живут? Наверное, домовые духи совсем обленились, но это неудивительно. В доме, где царит мир, покой и уют, духи только рады стараться. Здесь же… да, работа предстоит нешуточная. И при всем при этом нужно не забывать о своей главной цели.

Мы спустились на первый этаж и вышли во двор, заметенный снегом. Только он, белый, чистый и прекрасный, давал цвета и жизни этому мрачному месту.

– Привет, Кая!

– Долго же ты спишь, засоня!

Ко мне со всех ног припустили ребята – румяные с мороза, веселые, с ямочками на щеках и горящими глазами. Им совершенно точно не хватает общения, если уж мне, почти незнакомке, так радуются.

– Ты все-таки осталась! – Ланна погладила мех на моем кафтане. – Теперь будет весело! Мы уже познакомились с твоими лошадками, ты можешь не переживать.

– Это я сказал Илиану, что прогонять тебя не нужно, ты еще пригодишься, – прищурился хитрец Неван. В руках у него был незименный мишка.

– Спасибо. Мне очень нравится у вас в гостях.

Тут взгляд упал на стоящую посреди двора ель. Я ее уже видела вчера. Ланна проследила за моим взглядом.

– Это елка всегда такая, – расстроенно протянула девочка. – Мертвая.

И ствол, и ветки были черными, как будто обуглившимися. Тьма отняла у бедного дерева его сердце.

– Вы когда-нибудь отмечали Новый Год? – спросила я с сочувствием, и дети загомонили наперебой:

– Мы видели, как красиво и весело в деревнях, все нарядное, яркое, сияет!

– Но братец такой скучный…

– Он нам ничего не разрешает…

– Настоящий зануда.

– Точно! У меня зубы ноют от его нравоучений.

– А у меня печенка!

– Еще его постоянно не бывает дома, постоянно куда-то уходит, а возвращается поздно такой усталый, что даже читать нам не хочет.

Я покачала головой и вздохнула.

– Уверена, ваш брат так себя ведет не со зла. Просто он за вас переживает, да и, похоже, с детьми совсем не умеет обращаться. Идем, – я махнула рукой и направилась прямиком к елке калеке. Посмотрим, что получится сделать.

Я остановилась у ствола. От дерево веяло затхлостью, в глубоких трещинах черной коры зияла нежно-серебристая плоть. Эта ель была давно и неизлечимо больна, но что мне стоит хотя бы попытаться? Ради двух пар любопытных глаз, ради детской улыбки и радости?

Ель – древо нашего рода, поэтому елочки всегда были особенными для меня. С детства казалось, я слышу их тихие голоса и шепот лохматых ветвей. Ладони легли на жесткую сухую кору, присыпанную инеем. В груди вспыхнули крошечные искорки, запульсировали, разгоняя по телу кровь и магию. Рукам стало горячо. Тихонько, наощупь, я стала вливать свою магию в ссохшиеся жилы древа.

Первое, что почувствовала – сопротивление. Тьма мешала, выталкивая светлую магию прочь, и тогда я усилила нажим. От усилий испарина выступила на висках, а пальцы мелко задрожали. Краем уха я слышала, как возбуждённо шепчутся Ланна и Неван.

“Ну же, поддайся, уйди прочь”.

Я чувствовала голодное нечто, поразившее сердце ели, ощущала, как оно принюхивается ко мне, как голодный пес. Дрожит, скалится, сверкает огненно-рыжими глазами. И в глубине их зияет первозданная Тьма.

А потом было… узнавание. Она признала во мне свою, довольно заурчала и решила уступить моему капризу. Стала неторопливо отползать, темные нити, оплетшие дерево, распускались и втягивались в землю под нами.

Ель начала преображаться: кора окрасилась в более естественный цвет, трещины-раны затянулись, кое-где только остались тонкие нити-шрамы с каплями смолы. Елочка встряхнулась, гордо расправила ветки.

– Ланна, ты видела? – мальчишка задохнулся от восторга.

– Видела! Невероятно! – в тон ему ответила сестренка. – Как ты это сделала?

Я погладила древесный ствол и посмотрела вверх.

– Немного владею магией созидания и исцеления.

Теперь, если моих сил хватило, то елочка пойдет на поправку. А силы в нее я вложила немало, она будет питать корни и ветви, отрастит пушистые иглы.

– Если хотите, мы сможем заняться украшением замка к Новому Году, – сказала, потрепав Невана по кудрявой голове.

Малышня разразилась согласными и восторженными воплями, а я вдруг почувствовала, как лопатки жжет чужой взгляд. Обернулась и посмотрела вверх. На балконе в одной тонкой рубахе и бриджах стоял Илиан Ардженти. Он смотрел на меня, не отводя взгляда черных глаз. Такие же темные волосы ерошил колючий ветер.

И тут я услышала у себя в голове голос:

“Сегодня вечером жду тебя в своих комнатах, Снегурочка. Отужинаем, заодно и поговорим”.

Занятые беготней по двору, мы не заметили, как пролетело время. Дети внезапно решили, что закидать меня снежками – это прекрасная затея. Пришлось потом выгребать из-за шиворота снег. Но и мелким негодяям от меня тоже досталось, никто не в силах устоять перед снежной магией Каи Эль-Фариен!

Ёри с меланхоличным видом сидел на ступенях крыльца, наблюдая за нашими играми и щелкая орехи. Неван то и дело подбегал и просил его показать, как он умеет колоть их ноздрями. В конце-концов, бедному замученному троллю пришлось уступить просьбам мальчишки и превратиться если не в ярмарочного клоуна, то в кого-то похожего. Но Ёри, кажется, был рад тому, что теперь львиная доля детского внимания достается не ему, а мне.

Обедали мы тоже вместе. Находясь рядом с этими озорными детками, я чувствовала, что оживаю душой. Сразу вспоминались моменты, когда мы с дедушкой бывали на праздниках, посвященных зиме и Новому Году.

Пока малышня сопела после сытного обеда, я бродила по замку. Темные стражи меня больше не трогали, хотя я чувствовала их незримое молчаливое присутствие. Сам Илиан как сквозь землю провалился. Я вспоминала его слова и втайне надеялась, что маг согласится принять мое предложение. А то, что вернуться домой мне уже не светит… Я прогнала накатившую грусть. Главное, чтобы получилось выручить дедушку. Он добрый и обязательно поймет меня.

Домовые духи, и правда, совсем обленились. Я немного их растормошила, пообещав накормить магией, если они проявят трудовой энтузиазм. Те, подумав немного, согласились, и следующие несколько часов по замку носились сизые облачка с глазами, начищая и подметая все, что только можно. Пыль стояла столбом. Показалось даже, что я услышала возмущенный ор Темного:

– Я же просил ничего не трогать на моем столе!

Ой… Надеюсь, он не сильно рассердился? А то, чего доброго, решит воплотить в жизнь свою угрозу и разрушит мне память. Я слышала, что есть маги, которые могут выполнять очень тонкую работу с чужим разумом, избирательно подчищая воспоминания. Но Тьма стирает все без разбора. После такого вмешательства я даже ложку до рта донести не смогу и превращусь в беспомощного младенца.

Но Илиан появляться не спешил, и я расслабилась. Дела всегда помогали отвлечься от тягостных мыслей, а в замке дел этих было невпроворот. Я считала, что надо ухаживать за местом, в котором обитаешь, любой дом нуждается в уюте, даже если это прибежище темного мага. В конце-концов, тут дети живут! Зачем им дышать пылью? Должно быть, Тьма все это время скрывала их присутствие, потому что мы с дедом никогда не оставляли им подарки, просто не знали об их существовании.

Я не тешила себя мыслью, что за один день удастся превратить старый замок в милое местечко с новогодней открытки, но можно ведь по чуть-чуть, по маленькому шажочку, привлекая к делу детей. А то, что им понравится моя затея, я не сомневалась.

Когда они проснулись, первой реакцией было:

– Ого! Ты заставила домовых духов работать?

– Ничего себе! Илиан просто онемеет!

На мой взгляд почти ничего не изменилось, главное было впереди. Зато пыль и паутину из углов вымели, починили и вымыли окна, восстановили выщербленные ступени и разобрали груды камней во дворе. То ли еще будет!

– У меня есть для вас небольшой сюрприз, ребятки, – я поманила их на улицу.

Хотелось сделать еще что-то, что заставит Невана с Ланной улыбаться. Может, все изменится после того, как Темный избавит меня от печати, и я перестану быть собой. Надо использовать каждую минуту, пока я это я – светлая волшебница Кая по прозвищу Снегурочка.