Цитаты из книг автора «Софья Ролдугина»

незнание – не порок, нежелание знать – вот большой порок.

Ты далеко не первая моя ученица, Нэй, и мне есть с чем сравнивать. У тебя живой ум и, что важнее, упорство. Если ты не отступишься, до добьёшься многого. Опыт? Со временем придёт. Красота? – Голос его начал плавиться горячим мёдом. – Нэй, кто тебе сказал, что ты некрасива? По спине пробежали мурашки. Я сглотнула и отвернулась. С таким Дэриэллом спокойно общаться было невозможно. – Ты прекрасна. – Шёпот раздался над самым ухом. Кожу защекотало тёплым выдохом. – Веришь мне? – Дэйр! – Я вскочила, метнулась в сторону и успокоилась только тогда, когда отгородилась от него столом. – Прекрати! Когда ты так делаешь, я думать не могу ни о чем, кроме… кроме… – Кроме? – улыбнулся целитель, подначивая. Целитель… Тот, кто прекрасно знает, как и на какие точки надо воздействовать, чтобы… Я покраснела. – Сам догадайся. А, у тебя чайник выкипает! – Я засуетилась у плиты, скрывая пылающее лицо.

Забываю про сломанную ногу, про гончих, про странный узор нитей. Про всё забываю. Слишком близко. Слишком жарко. Аромат корицы плавит кости. Столько дней – а он никак не выветрится. В чёрно-зелёных глазах напротив отражается встрёпанное бледное существо с лихорадочным румянцем на щеках. – Я люблю тебя, Нэй. Выйдешь за меня? Если бы я могла говорить, то сказала бы «да». Но горло сжимается, я судорожно всхлипываю, а через мгновение он прижимается горячими губами к подбородку, скользит вверх. Запах – корицы, а вкус – крови. Я не знала, что Дэйр умеет так целовать. Подавляюще властно – и в то же время нежно до головокружения. И уж точно не думала, что потеряю от этого разум – и отвечу, цепляясь пальцами за золотистые пряди, впиваясь ногтями в шею, жадно подаваясь вперёд. До остановки дыхания, до звёздочек в глазах.

Во всех наших неприятностях мы виноваты сами.

Чем дольше знаю я людей, Тем больше нравятся собаки: Когда, мой друг, дойдёт до драки, То пёс окажется верней. Чем дольше я гляжу в глаза Всецело преданных мне псов, Тем больше я люблю волков, Свободно рыщущих в лесах. Но ночью мне терзает слух Тоскливый, одинокий вой. И я, стремясь вернуть покой, Тогда тянусь к тебе, мой друг. Увы, забота книзу гнёт. Уйду я от тебя скорей, Среди чужих пожить людей… И завершится оборот.

Сны закончились. Время… тоже закончилось?

Но люди зрелые никогда не задают такие вопросы. В детстве и юности – да. Если душа не закостенела в обыденности, то она тянется к чуду, неважно, к доброму или злому. А взрослые люди слишком часто боятся выглядеть дураками и потому легко выкидывают из головы всё необъяснимое. На Кристиана Рэда, конечно, накладывала отпечаток профессия, заставляя интересоваться необычным и запоминать детали. Но так или иначе он человек. Нормальный, взрослый человек.

– Нет, конечно. Не имею привычки так себя вести. Но получилось… впечатляюще. Долго тренировался? – Да, ночами не спал… – живо откликнулся Ками. – Чёрт, я же ночами Жадному завидую… Э, ну, наверно, как-то совместил, я же гений! Так наш детектив ушёл ни с чем? – подвёл он итоги.

Ками помрачнел: – Что, эта птичка и с тобой тоже почирикала? – Какая птичка? – не поняла я. Иногда за ассоциациями Ками было трудновато уследить. – Да Рэд же, – постучал мне по лбу парень. – Совсем плохая стала, да? – сочувственно поинтересовался он, заглядывая мне в глаза. – Ничего, годам к пятидесяти пройдёт… всё и окончательно.

– Где вы были? – еле слышно прошипел парень. Эмоции хлестанули через край. – Нельзя позвонить, что ли, предупредить? Руки дверью прищемило? – Нет, голову, капитально и в детстве, – в тон ему ответила я. – С тех пор ужасно боюсь мобильных. Веришь?