Пока она накрывала на стол, Бриан рассматривал комнату. Ничего особенного: стол, стулья, печь, полки, кухонная утварь и посуда. Занавески на окнах. Обстановка оказалась очень простой, но здесь было тепло, приятно пахло хлебом и травами. А хозяйка, ставившая перед ним тарелку, улыбалась.

– Приятного аппетита, магистр. Вина?

– С удовольствием.

На всякий случай маг проверил пищу: ядов, зелий и прочих нежелательных компонентов в ней не оказалось. Как и в бокале. Пока Бриан ел, Лена внимательно его изучала.

– У меня еще десерт был, но Рин все умял.

Бриан на секунду замер.

– Ринвальд был у вас сегодня? – спросил он нарочито безразлично.

– Да, вы разминулись.

– И как поживает мой дорогой друг? – густая бровь иронично изогнулась.

– Неплохо. Но он очень зол на вас, магистр.

– Это совершенно взаимно, милая Элена, – презрительно усмехнулся маг, – а мой дорогой учитель тоже зол на меня?

– Мне кажется, архмастеру будет приятно, если вы найдете время его навестить.

Бриан насторожился, но даже наметанный слух придворного не уловил в ее словах иронии или скрытого сарказма.

– А вы не знаете, как Ринвальду удалось его вылечить?

Вопрос жег горло. С порога магистр перекатывал его на языке, пока наконец не поймал подходящий момент.

– Рин использовал Искру, – ответила она просто.

Бриан застыл. Лена видела, как он стиснул зубы. Глаза сузились, ноздри породистого носа подрагивали – гость явно был в ярости.

– Ну разве он не молодец, наш Ринвальд?! Извлек из вас артефакт, вылечил учителя – и все за неполный месяц!

– О, нет, что вы, – она улыбнулась, – Искра все еще во мне.

– Вы позволите мне в этом убедиться?

– Рин наложил на меня защитные чары, чтобы кто-то из ваших коллег случайно не узнал. Мне неизвестно, что там, потому прошу быть осторожным.

– Вам не стоит волноваться, милая Элена, я всегда осторожен.

Защита на ней была такой, что Бриан прикусил губу от зависти. Ринвальд снова оказался на высоте. Но зная, что искать, даже под этим магическим коконом маг чувствовал энергию Искры. Едва различимая, она, несомненно, все еще была там. Но тогда как? Неужели?

– Ринвальд использовал вас при проведении ритуала?

– Вы совершенно правы, магистр. Правда, мне пришлось долго его уговаривать. Кстати, вы не могли бы достать ее?

Лена спросила это как бы между прочим.

– Я не ослышался? – он изобразил удивление. – Вы просите меня достать из вас Искру?

– Да, магистр, я прошу вас достать из меня Искру.

– Я вынужден ответить отказом, милая Элена, – абсурдность ситуации его забавляла.

– Жаль, – она пожала плечами.

– Вы же не рассчитывали, что я это сделаю?

– Нет. Но не попробуешь – не узнаешь.

Он ответил ей смехом.

– Раз уж мне выпало счастье беседовать с вами, не ответите ли на несколько вопросов? Уверяю, меня интересует исключительно Искра.

Лена улыбнулась. Обесценивал Бриан мастерски. Вот только с ней на этом поле у него ничего не выйдет.

– Буду рада помочь вам, магистр. Спрашивайте, – она была совершенно спокойна.

– Как вы себя чувствуете?

– Прекрасно.

– Есть какие-то необычные ощущения? Побочные эффекты?

– Один. Лучше покажу.

Она отошла к столу и вернулась с ножом. Не сводя глаз с магистра, Лена провела лезвием по ладони. Бриан удивленно смотрел, как неглубокий порез набухает кровью и почти сразу начинает затягиваться. Он поднял глаза и встретился с изучающим Лениным взглядом.

– Как интересно. Вы чувствуете боль?

– Такую – да. Подозреваю, что болевой шок Искра все же перекроет, но, как вы понимаете, у меня нет никакого желания проверять.

– Вы, конечно, не согласитесь, посетить мою лабораторию?

– Это было бы глупостью с моей стороны.

– Как сами сказали, не попробуешь – не узнаешь, – Бриан очаровательно улыбнулся.

– Но я могу дать вам свою кровь, если хотите.

– Что? – его удивление было искренним.

– Я готова поделиться с вами своей кровью, – Лена осмотрелась по сторонам, – только, боюсь, у меня не будет подходящей емкости.

– О, это не проблема.

Несколько фраз – и у Бриана в руках появилась колба, которую он протянул Лене. Поморщившись, она взялась за нож. Маг наблюдал, как девушка собирается с духом и делает глубокий надрез. Она собрала в сосуд все, что удалось извлечь до того, как рана затянулась, и протянула образец Бриану.

– Что вы попросите за это, милая Элена? – сарказма в голосе, хоть на хлеб намазывай.

– Спасибо будет достаточно, магистр, – доброжелательно ответила она.

– Что ж, благодарю вас, – Бриан изобразил шутовской поклон, – а вы не боитесь, что наш дорогой Ринвальд расстроится, узнав о вашем подарке?

– Вы собираетесь ему об этом рассказать?

– А, то есть вы не планировали рассказывать о нашей встрече? – он хищно прищурился.

– Ну почему же, я скажу ему о нашей беседе, но ее содержание останется между нами.

– А если я воспользуюсь этим подарком, чтобы причинить ему вред?

– Вы уже сделали ему больно, магистр, и вы это знаете, – ее голос был убийственно серьезен. – Как знаете то, что могли, да и сейчас можете, уничтожить его в любой момент. Но вы этого не сделаете.

– Почему же? – Бриан расщедрился на сардоническую усмешку.

– А что дальше? – пожала плечами Лена.

Вопрос попал точно в цель. Лицо Бриана застыло.

– Что дальше?

– Да, магистр, что дальше? Вот вы докажете себе, что лучше соперника, к слову, это вам хоть сейчас подтвердит любой. Знаете, что будете делать дальше? Я уже не спрашиваю, даст ли эта победа результат, на который вы рассчитывали.

Она терпеливо ждала его ответа. Предсказуемо Бриан сменил тему.

– Вы так беспокоитесь обо мне, милая Элена? А я-то думал, вы будете меня ненавидеть.

– Ненавидеть? За что?

– Ну как же, я похитил вас и использовал для своих целей.

– Знаете, магистр, я отношусь к этому факту, как к обстоятельству непреодолимой силы. Ненавидеть вас за это бессмысленно, как бессмысленно ненавидеть стихию, которая может разрушить дом. Лучше потратить силы на то, чтобы восстановить его и жить дальше.

– Хотите сказать, я не стою вашей ненависти?

– Я сказала, что не испытываю ненависти за то, что вы сделали со мной. Но я очень зла на то, как вы поступили с Рином. Я очень не люблю, когда причиняют боль дорогим мне людям.

– И тем не менее вы впустили меня в свой дом, разделили со мной трапезу и поделились своей кровью? Вы непоследовательны, Элена. Впрочем, разве можно другого ожидать от женщины?

Лена улыбнулась.

– Знаете, мне всегда отсылки к женскому уму, женской природе или женской логике казались слабым аргументом в споре.

– И что же, по-вашему, сильный аргумент? – саркастично усмехнулся он.

– Хороший вопрос, магистр, – она задумалась. – Сильным мне кажется аргумент, который основан на объективно проверяемых данных. Вот если во время эксперимента какой-то элемент ведет себя не так, как другие, неужели вы спишете это на его особую природу и не захотите узнать почему?

– Захочу, но только если ответ на этот вопрос будет мне интересен, – уколол ее Бриан.

– Разумеется, – спокойно согласилась Лена. – Еще вина, магистр?

– Нет, достаточно. Я и так отнял у вас много времени.

Бриан встал, открыл кошель и положил на стол ее вещи.

– Ваши украшения.

– Благодарю вас, магистр. За то, что нашли время принести их мне, и за интересную беседу. Будете в этих краях, заходите в гости.

– Вы приглашаете меня? Неужели я вам нравлюсь?

– Мне нужно понять, кто вы, магистр. Тогда я смогу ответить на ваш вопрос.

– Я подумаю над вашим предложением, милая Элена. В конце концов, крови, которую вы мне дали, может не хватить.

– Я не поделюсь кровью во время вашего следующего визита, – сказала Лена, открывая дверь.

– Тогда зачем мне приходить к вам? – Бриан ступил за порог.

– На этот вопрос, магистр, как и на все остальные, можете ответить только вы. Спокойной ночи.

Она закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Вытерла лоб, сделала несколько глубоких вдохов. Беседа далась непросто. Она ждала ее, готовилась и, в принципе была довольна результатом. Магистр оказался именно таким, как она его представляла по рассказам архмастера и Рина, а также аккуратно собранным в городе сплетням, – сплошное минное поле. Вот только с дозой агрессии, которую хватанула Лена, наступив на больную мозоль Бриана, нужно было что-то делать. Оценив свое состояние и признав, что дыхательными упражнениями тут не отделаешься, Лена пошла в дальнюю комнату. Сразу после переезда она повесила там мишень и с тех пор ежедневно упражнялась в метании ножей. Получалось пока отвратительно, но, чтобы спустить пар, самое оно.

Лена не питала иллюзий в отношении Бриана. Свой брак с похожим звездным юношей она помнила очень хорошо. Глебушка был лапочкой и солнышком. Весельчак, балагур, душа компании, студент, спортсмен и просто красавец. Когда он выбрал ее, Лена была на седьмом небе от счастья. Легкость во всем теле, бабочки в животе и прочие симптомы неземной любви. Ее роману завидовали все подруги, так красиво он ухаживал.

Глеб предложил пожениться через месяц после знакомства, пел песни о том, как он подарит ей весь мир и они пройдут по жизни вместе. Он стал для нее всем. Хорошая девочка старалась стать идеальной женой. И не смогла. В какой-то момент она оказалась не такой: недостаточно привлекательной, недостаточно сексуальной, все еще удобной, но уже не соответствующей ему, великому.

Ей говорили об изменах, она отказывалась верить. Плакала втихаря и старалась стать лучше. Для него. Потому что проблема была, конечно же, в ней. Он ведь такой замечательный, а она недостойна. Лена превратилась в издерганную тень. И, разумеется, однажды Глеб ушел. Потому что ему нужна настоящая женщина, а Лена давно перестала ею быть. И он так старался ради их брака, но он живой человек, у него потребности, и вообще ты сама во всем виновата.

Это уже потом, после нервного срыва, депрессии и нескольких лет психотерапии Лена поняла, что у нее изначально не было ни единого шанса. Потому что нарциссы хороши только в виде цветов.

ГЛАВА 7

После визита Бриана созерцательно-восстановительный период в жизни Лены закончился. Она познакомилась с Сольвейг. Ее волосы покорили Лену с первого взгляда: пушистые, каштановые, с запутавшимися в кудрях лучиками солнца, они были прекрасны. Она даже остановилась, любуясь этими сказочными локонами и их хозяйкой, которая стояла на мосту, задумчиво глядя в воду. Мысленно поставив заметку записать типаж, Лена рванула на рынок. Из-за вчерашних посиделок проснулась она поздно, а продукты сами себя не принесут.

Потолкавшись меж рядов около часа, Лена с корзинкой, груженой всякой снедью, топала домой. Она жевала пирожок, подкинутый ей как постоянной клиентке дородной женой булочника, и размышляла, идти на чай к архмастеру Гелену или все же дать себе денек отдохнуть от магов. И тут краем глаза заметила, как красиво вьются по ветру волосы девушки, стоящей на мосту. Те самые, которыми она любовалась по дороге на рынок. За это время незнакомка не сдвинулась с места и не сменила позы.

Лена медленно подошла к девушке, не сводя с нее глаз, и встала рядом. Погруженная в свои мысли, та даже не заметила новой соседки.

– Вы простудитесь, нибеан.

Лена сказала это очень спокойно, готовая немедленно схватить девушку, если та вдруг решит-таки прыгнуть.

– Что? – незнакомка только сейчас обнаружила, что не одна на мосту.

– Вы простудитесь. Ветер с реки прохладный, а вы без плаща, – Лена разговаривала мягко и ласково, как с ребенком. – Я живу здесь недалеко. Идемте ко мне, согреетесь. Не хватало еще вам заболеть перед Лугнасадом.

Болтая о грядущих развлечениях главного летнего праздника, она увлекла незнакомку с собой, подальше от реки. Привела домой, сунула в руки кружку с подогретым вином и заставила выпить все до последней капли. Щеки девушки порозовели, а взгляд приобрел чуть более осмысленное выражение. Она с удивлением осмотрелась и, обнаружив себя на незнакомой кухне, сжалась от страха, вцепившись в пустую чашку.

– Не нужно бояться, – Лена присела на соседний стул, – вы в безопасности. Никто не причинит вам вреда. Меня зовут Лена, вы у меня дома. Именем Великой Матери клянусь, что не желаю вам зла.

Спокойный тон хозяйки, клятва и действие вина заставили гостью немного оттаять. Она все еще смотрела потерянно, но уже начинала походить на человека, а не на зомби, пусть и очень симпатичную.

– Я… Мне уже лучше, – тихо сказала девушка, не поднимая глаз. – Спасибо вам, добрая госпожа. Я, наверное, пойду…

– Куда?

И услышав этот, казалось бы, простой вопрос, гостья разрыдалась. Лена давала ей выплакаться и кляла себя на чем свет стоит, что дома нет вообще никаких лекарств. Ладно, обойдется подручными средствами. Долила в кружку еще вина и подала девушке салфетку.

– Плачьте, нибеан, плачьте, сколько можете. А вино поможет успокоить боль.

Отчаянно всхлипывающая незнакомка подняла на Лену растерянный взгляд брошенного котенка.

– Я… Мне…

– Вам нужно поспать, – Лена встала и протянула руку. – Идемте, у меня как раз есть свободная комната. И не спорьте, нибеан, в таком состоянии я вас все равно никуда не пущу.

Девушка заснула очень быстро. И Лена, на всякий случай спрятав в сундук все острые предметы, побежала к целителю. Ей нужно было что-то успокаивающее и что-то укрепляющее. Беан Брэнниган, весьма уважаемая в городе травница, жила неподалеку. Пока женщина готовила снадобья для ее гостьи, Лена, поддавшись старой привычке, заказала свой стандартный лечебный набор: от головы, нервов, живота, простуды, простых ран, ожогов и случайной беременности. Ошибаться больше одного раза – дурная примета.

Незнакомка проснулась под вечер. Симпатичным привидением вплыла на кухню, где получила улыбку, порцию целебного отвара и тарелку каши с мясом. Девушка жевала, бросая испуганные взгляды то по сторонам, то на Лену. Та весело пересказывала ей свежие сплетни, услышанные на рынке, избавляя гостью от необходимости поддерживать беседу и не давая повиснуть неловкой тишине.

– Как вас зовут, нибеан? – спросила Лена, когда ужин был окончен.

– Сольвейг, госпожа.

– Лена, меня зовут Лена, и лучше на ты. Договорились?

– Хорошо, Лена, – послушно кивнула девушка.

– Вот и замечательно. Я не буду спрашивать, что с тобой стряслось, но, если захочешь рассказать, выслушаю и постараюсь помочь. И пока не определишься, как быть дальше, можешь пожить у меня. Место есть, еды тоже хватит.

– Остаться здесь, госп… Лена?

– Ну да.

– А что я должна буду делать?

– А что хочешь. За помощь скажу спасибо, но ничего требовать не буду. И денег с тебя тоже не возьму.

– Почему вы… ты мне помогаешь?

– То, что привело тебя на мост, не стоит жизни. Когда отдохнешь и успокоишься, сама это поймешь. Кстати, ко мне брат иногда заходит поболтать и раз в неделю на ужин.

– А ваш… твой брат не будет против, что я тут поживу?

– Нет, он даже рад будет. Очень переживает, что я тут одна.

Спокойная атмосфера кухни, дружелюбный тон хозяйки, сытный ужин и лекарство заставляли отчаяние отступить, и Сольвейг с легким опасливым интересом осматривалась по сторонам.

– Нравится?

– Очень, – Сольвейг слабо улыбнулась, – почти как дома.

– Значит, остаешься?

– Я… я не буду тебе в тягость. Я могу стирать и готовить, и по дому все умею, и шить, и вышивать тоже.

Девушка говорила очень быстро. Спешила доказать свою полезность, чтобы остаться в этом чудесном доме, где она чувствовала себя так спокойно.

– Подожди тут, я тебе кое-что покажу.

Лена ушла в комнату, а Сольвейг бросилась убирать со стола. И когда хозяйка вернулась, неся пачку листов, посуда уже была вымыта, вытерта и расставлена по местам.

– Спасибо тебе большое! Смотри, я тут кое-какие наброски платьев сделала, как думаешь, такое можно сшить?

Несколько простых рисунков, созданных по мотивам разных фэнтези и исторических фильмов, вызвали оживленное внимание Сольвейг. Она профессионально рассматривала их, сразу предлагая материал, из которого это можно было бы пошить, задавая вопросы по фасону и отделке. И, видя искренний интерес девушки, Лена рискнула рассказать ей о пуговицах и одежных крючках.

– Лена! С этим же можно создавать такие наряды! Да и мужскую одежду тоже, наверное.

Под взглядом Сольвейг Лена чувствовала себя почти Коко Шанель.

– Думаешь, такое будет иметь спрос?

– Конечно! Госпожа за такое платье серебром заплатила бы.

Лена сделала вид, что не заметила упоминание о госпоже.

– Серебром значит. Серебро – это очень хорошо. А ты смогла бы такое пошить?

– Если из самой простой ткани, то я бы попробовала.

– Отлично! Сходишь завтра со мной на рынок? За материалами?

– На рынок? – девушка сжалась.

– Ну или я сама схожу, только скажешь мне, что нужно?

– Хорошо.

– Хм, а хочешь, я тебе дам бумагу и чернила? Попробуешь сама платье придумать.

– Мне бы хотелось.

Вечер закончился тихо и спокойно. Лена делала заметки в дневнике. Сольвейг нарисовала несколько эскизов и сидела над выкройками, пока Лена не отправила ее спать, влив в девушку порцию снотворного. А потом наконец-то позволила себе заслуженный бокал вина. День выдался на редкость насыщенным.

***

– А не состоящий в гильдии человек может подать заявку на такой патент?

Наслаждаясь чаем и божественными булочками, купленными утром, Лена слушала экспресс-курс патентного права. Учительствовал архмастер Гелен.

– Нет, чтобы заявить права на полезное изобретение, нужно состоять в гильдии.

– Хм, досадно. А как вступить в гильдию?

– Выучиться у местного мастера, самому стать мастером, а потом подать прошение и заплатить членский взнос.

– А если, допустим, мастер приехал из другого города и хочет вступить в столичную гильдию?

– Тогда ему нужно доказать свое мастерство, создав шедевр. Другие мастера оценят его и вынесут решение, принимать или нет. И взнос будет выше.

– А объективных критериев такого шедевра не существует?

– Боюсь, нет, девочка. Все исключительно на усмотрение мастеров.

– Возрастные ограничения для мастера есть?

– Формальных нет, но обучение требует времени.

Лена поделилась с архмастером своим планом по обретению финансовой независимости с помощью своей хорошей памяти и навыков Сольвейг. Получив необходимые материалы, она с утра засела за шитье.

– А почему ты не хочешь попросить Рина подать эти твои пуговицы на патент? У него есть почетное членство, кажется, во всех ремесленных гильдиях. После того как он вернулся от тебя, он только и делает, что изобретает.

– Привычка к финансовой самостоятельности, архмастер. Я очень благодарна Рину и вам за помощь, но предпочла бы сама.

– Эта девушка, о которой ты рассказывала, ты ей доверяешь?

– Я предложила ей кров, еду и безопасность. А сейчас дам шанс заработать, не исключено, что и разбогатеть. Думаю, она будет мне благодарна, это хорошая основа для сотрудничества.

– Тогда, может, ты согласишься принять от меня небольшую сумму на это ваше предприятие?

– Исключительно в долг, архмастер. Вы будете получать долю от прибыли. И мы заключим договор.

– Хорошо, хорошо, – заулыбался Гелен, – будь по-твоему, девочка.

Лена ответила старику широкой улыбкой. Маг ей действительно нравился. Он был умен, образован, обаятелен и, в отличие от обоих учеников, обладал отменным чувством юмора. Лена старалась навещать его почаще, тем более что ее компания была старику приятна.

– Элена, я тут показал твои заметки моему коллеге, магистру Деклану. Он считает, что ты могла бы попробовать написать что-то для театра.

– В Гланнабайне есть театр?!

Лена застыла, так и не донеся до рта булочку.

– А ты не знала?

– Откуда?!

– Ах, я совсем забываю, что Рин далек ото всех развлечений. Да, в Гланнабайне есть театр, правда, после Белтайна он уезжает давать представления по стране, но к Мабону возвращается в столицу.

Лена прикинула, что до возвращения труппы у нее почти два месяца. Отлично!

– А вы ходите в театр, архмастер?

– Я, конечно, не такой знаток, как магистр Деклан, но раньше старался не пропускать премьеры.

– Тогда расскажите мне, пожалуйста, о театре. Что ставят, кто играет, сколько длится спектакль, какие основные сюжеты? Есть ли какие-то нежелательные или запрещенные темы? Что пользуется популярностью у публики?

– Тише, дитя, тише. Я отвечу на все твои вопросы.