9 глава

– Кто такая? – спрашивает Эрик, когда я возвращаюсь к машине, докурив сигарету.

Щелчком пальцев отбрасываю бычок в сторону и усмехаюсь, вспоминая растерянные черные глаза Алёны в обрамлении густых ресниц. Кто?.. Интересный вопрос. На который у меня нет ответа. Но есть четкое понимание, что я от нее хочу.

В жизни у каждого человека есть принципы. Не бросать друга в беде, не давать близких в обиду, не врать, не бухать, когда за рулем, – их может быть огромное множество. И что самое интересное, этого никто в мозги не вживляет. Само приходит, с опытом и пониманием своих границ. Через которые порой не переступить. Но можно иногда сделать исключение, когда хочется натуральных эмоций. Правда за этим могут последовать самые непредсказуемые события. А впрочем, пусть следуют. Пора внести в жизнь немного черных красок и разбавить приевшуюся рутину. Никто ведь не знает, что на уме у бабы, которой прищемят хвост, так же?

– Неважно, – отмазываюсь я от вопроса Эрика и достаю телефон. – К матери поднимусь на тет-а-тет, – киваю в сторону входа в здание. – А вечером к вам заеду. На чай. С новой игрушкой.

– Один или с той блондинкой?

– Без. Белобрысого потискать хочу.

Эрик-младший на удивление – абсолютная копия своей матери. Блондинов у нас в семье еще не было. До появления Регины. Теперь их целых два: жена брата и их общий сын.

Мы прощаемся с Эриком и расходимся кто куда. Брат садится в машину, а я направляюсь в фонд, набирая секретаршу. Прошу Инну сбросить список встреч на ближайшие неделю-две и отменить все командировки на месяц. Перекину на Володю пока часть обязанностей.

Прежде чем зайти к матери, которая не вылезает из своих бумаг и работы, листаю пальцем длинный список срочных дел. Без понятия, как всё совмещать, но «Не пожалею» от черноволосой красавицы хочется обломать на корню. Понимаю, что не нужно ничего ворошить, дергать Алёну спустя столько времени, а с другой стороны, почему нет? Это как чувственный и захватывающий аттракцион. Хочу на нем прокатиться. Даже если потом опять укачает.

– Что-то забыл, Янис? – спрашивает мать, заметив меня в дверях.

– Да, ты меня не поцеловала на прощание.

Дина Сергеевна выразительно хмурится.

– Говори, зачем пришел, – требует серьезным тоном.

– Девушка черненькая. По рабочему вопросу обращалась сегодня. Буквально десять минут назад. Что за проект? – в лоб задаю я вопрос.

– О, ты знаешь, это прям то, что нам необходимо. Мы как раз недавно с Галей обсуждали, что не хватает информационного охвата. Искали что-то свежее, цепляющее, но не затрагивающее тему болезней и безнадежных ситуаций.

Мать отвлекается от разговора, отвечая на входящий звонок, и поднимает палец вверх, чтобы я не издавал лишних звуков. Перевожу взгляд в окно, закусив щеку.

Интересно, что же там за такой цепляющий проект? Как и его хозяйка. Не изменилась Алёна с годами. Совсем. Наоборот. Лишь привлекательнее и женственнее стала за эти годы. Но льда в глазах… Замораживает одним взглядом.

– Так вот, – возвращается мать к разговору. – Секции по фигурному катанию для детей из неблагополучных семей девушка ведет. И вполне удачно. Галя провела анализ, подбила показатели. Такого у нас еще не было, поэтому мы согласились финансово помочь. Девушка работает в команде, уже подняла три секции фигурного катания и собирается открыть еще две – в Люберцах и Мытищах. А ты, собственно, почему интересуешься? – спрашивает она спокойно.

Фигурное катание, значит. Не забывает мечту Алёна. Я тоже.

– Эрик сказал, что младшего хочет отдать в фигурное катание. Ты в курсе? – перевожу тему, делая отвлекающий маневр.

– Что? – Брови матери ожидаемо взмывают вверх.

– У них с Региной постоянный движ в отношениях. Чем тебе не неблагополучная семья? Надо выбить квоту на будущее в секции твоей новой подопечной. С таким подходом к воспитанию их точно лишат родительских прав. Ты же в курсе, что они Рика уже записали в кружок альпинизма? А того младенца, который скоро родится, в секцию прыжков с парашютом планируют отдать в будущем.

Лицо матери багровеет от эмоций.

– Клянусь. Буквально вчера слышал, как они это обсуждали на кухне за чаем, – снова провоцирую я.

Мой юмор в семье в последнее время воспринимается в штыки. Причинно-следственные связи прослеживаются, но это лишь верхушка айсберга. Отец бы еще больше загрузил работой, чтобы я и имя собственное забыл.

– Не смешно, Янис. У Эрика с Региной нормальная семья. Девочке памятник нужно поставить при жизни, что терпит характер твоего брата. Да еще и вторым беременна…

– Рожденный ползать – летать не сможет. То есть наоборот. Короче. Органы опеки я бы не сбрасывал со счетов. Рано или поздно они к Эрику и Регине нагрянут при таком подходе к воспитанию детей. А твои слова сейчас обижают. Значит, я терпел характер брата столько лет, и даже спасибо никто не сказал, а Рине теперь все почести и памятник при жизни? Где справедливость? – на полном серьезе любопытствую я.

– Пожалей девочку, Ян. Ей до конца дней с ним мучиться. И тебя бы тоже не мешало пристроить в хорошие руки. Буду ходить свечки за девочек ставить каждое воскресенье. Аминь, – заключает мать.

Я-то думаю, в кого у меня такой странный юмор и деловая хватка. Похоже, сам в сухаря превращаюсь. Чокнутой, жене Эрика, и впрямь иногда свечку охота поставить за здравие. Что терпит брата и его характер.

– Говори, зачем пришел, – требует мать и стучит острым ноготком по столу. – У меня мало времени. Скоро новая встреча.

– Отдай мне проект черноволосой, – прошу я.

– Зачем? – удивляется мать. – Разве тебя отец мало загрузил? Ты дома почти не появляешься. К тому же Гончаров больше не будет тебе помогать. Один всё тянуть хочешь? А справишься?

– Загрузил сильно, – соглашаюсь я, снова задумавшись.

Гончаров с недавних пор в олигархи подался, а я теперь за себя и за вон того парня – на все руки от скуки. Но проект Алёны хочу себе. Буду как индийская Шива: всё успевать и координировать работу в нескольких руках. Готов даже не спать ночами. Хотя желательно не спать по другому поводу, а не из-за бесконечных дел. Надеюсь, это лишь вопрос времени – когда я поверну всё в свою пользу с секциями Шипиевой и сотру пальцем это «Не пожалею», которое сорвалось с пухлых губ. Пожалеешь, Алёна.

– Я потяну, – говорю после паузы. – У меня свои интересы.

– Ну если так принципиально, – пожимает мать плечами, – то к Белову иди. Я ему поручила вести этот проект. Он тебе с радостью всё передаст. У него и без того хватает забот. Но ты бы тоже не распалялся, сынок. Смотри, как похудел. Щеки впали, цвет лица серый, и круги под глазами появились…

– Это из-за недосыпа и спорта. Тренируюсь часто.

– Кстати, про спорт. Я против того, что ты вернулся в бокс и к активным тренировкам. Зачем так рисковать? Тебя в челюсть ударят, и на месяц с головными болями опять сляжешь. Завязывай, Янис, – мягко просит мать.

Я молча поднимаюсь на ноги. Лучше бы и дальше строила из себя делового сухаря. Сам о себе позабочусь. Без лишней нервотрепки.

– Услышал вас, Дина Сергеевна, – сухо констатирую. – Отчет о секциях Алёны Владимировны будет у вас на столе, как ознакомлюсь с ним. На днях съезжу и посмотрю, что там к чему. Всё сделаю по высшему разряду, – заверяю я.

– Так, стоп, – выдает она решительно. – Вообще-то я не называла имени девушки.

– Я с духами пообщался, подсказали. – Наигранно округляю глаза, напуская на себя таинственный вид. – Всё, пока, Дина Сергеевна. Мне нужно заглянуть к Белову, дел невпроворот. Еще и к Эрику обещался вечером заехать.

– Беленького поцелуй от меня, – летит мне в спину.

– Могла бы и сама заехать.

– Я без тебя разберусь, когда мне заехать к Регине и Эрику. – Дина Сергеевна кивает мне на дверь.

Удивительно, в кого мы с Эриком такие безбашенные трудоголики… Это не Регине памятник нужно ставить, а нам с братом. Выжили же как-то в тяжелых условиях. Наверное, благодаря ласковой и трепетной бабуле. А по сути, все время были бесхозными детьми. С моими иначе сложится. Каждого в зубах таскать буду, чтобы не чувствовали себя ненужными.

Я хлопаю дверью и иду в кабинет к Белову. С ним диалог строится куда быстрее и плодотворное, чем с матерью. Семен Яковлевич лишь только за, чтобы ему помогли и забрали часть работы. Ну и мне тоже выгода. Прошу Белова сбросить на почту моей секретарше всю информацию по секциям Алёны и сообщить, когда и где состоится первая съемка с журналистами. Высплюсь накануне этого мероприятия. А то цвет лица у меня и впрямь серый, а вид замученный.

Остаток дня кручусь в нескончаемом потоке дел и лишь поздним вечером выбираюсь к Эрику в гости. Надеюсь, белобрысик еще не спит. Никогда бы не подумал, что мне так понравится возиться с детьми, но это, оказывается, как наркотик. Постоянно мало, хочется новой дозы и еще больше искренних улыбок.

– Привет. – Открыв дверь, Рина пропускает меня в квартиру.

Выглядит уставшей и замученной, похудела килограмм на пять за месяц, не меньше. Глаза красные. Токсикоз ее жестко рубит.

– Как самочувствие? – интересуюсь я, разуваясь.

– Отвратительное, – тихо отвечает она. – Постоянно тошнит. Рик в детской. С няней. Я пока полежу. Вы там сами. Хорошо? Только руки помой.

– Окей, – отзываюсь я, провожая бледную тень долгим взглядом.

В первую беременность Рина ходила куда бодрее. Сейчас же передвигается исключительно по стеночке, работает из дома и глаза все время на мокром месте. Стоит ей увидеть какую-то грустную новость, тут же начинает рыдать. Неужели у всех женщин, которые находятся в положении, так? Кошмар какой.

Я прохожу в гостиную и наблюдаю за Эриком-младшим. Живчик такой. Весь в родителей. И что самое главное – розовощекий блондин.

Мелочь сидит на полу и с сосредоточенным лицом собирает пирамидку. Я быстро киваю няне в знак приветствия и присаживаюсь на корточки перед малышом.

– Эй, Рик, – зову, показывая ему игрушку.

Племянник улыбается, когда замечает меня, демонстрируя мелкие и редкие зубы. Тут же поднимается на ноги и неуклюже семенит ко мне, протягивая руки к игрушке.

– Как дела, парень?

Я опускаюсь на пол и обнимаю маленькое тельце, вдыхая неповторимый сладкий запах. Усаживаю пацаненка себе на колени.

– Капризничает весь день. Регине Романовне плохо, а он скучает, – отвечает няня вместо Рика, вставая с дивана. – Вы пока посмотрите за ним, а я пойду сварю ему кашу.

Молча киваю и снова переключаю внимание на ребенка. Пока катался по заграницам, расширяя семейный бизнес и прикрывая дыры в делах отца, брат времени даром не терял – первенца замутил с чокнутой и второго ей по-быстрому сделал. Порой, глядя на их семейную идиллию, я и впрямь ощущаю себя «бракованным фейерверком», который отсырел, стоя бесхозным в ящике в темном углу.

––

История про Эрика и Регину называется «Скандальная связь».