Читать книгу «Незабытые чувства» онлайн полностью📖 — Славы Дорониной — MyBook.
image

7 глава

Я оглядываю небольшой, но уютный кабинет. Мебели здесь совсем мало. Кожаный диван у стены. Стол, два кресла и аккуратный шкаф. На противоположной стене много фотографий в рамках. Кругом идеальная чистота. Невысокая женщина стоит у окна и с кем-то разговаривает по телефону. Красивая, ухоженная. В строгом черно-белом платье. Ей очень идет этот фасон и оттенок. И не скажешь, что она мать двоих взрослых сыновей. Между нами есть внешнее сходство. Лицо женщины выглядит таким же бледным, как и мое, на фоне жгуче-черных волос.

Застыв у входа, наблюдаю за Диной Сергеевной. Она кивком головы показывает, чтобы я проходила. Принять окончательное решение, сбежать или остаться, сложно. Эмоции в подобных ситуациях плохой советчик. Особенно когда на кону развитие моего личного проекта и рабочие места людей, которым я дала надежду на реализацию их возможностей. Смогу ли я подвести этих людей? Вряд ли. Потому что привыкла отвечать за свои поступки.

Багдасарова завершает разговор и подходит к столу. Берет с него папку, которую на днях в фонд передала Таня, и присаживается в кресло напротив, пока я продолжаю изучать внешность матери Яниса.

– Добрый день, Алёна Владимировна, – вежливо здоровается она в ответ на мое тихое приветствие. – Я посмотрела ваши документы, ознакомилась с бизнес-планом. Мы готовы помочь финансами в реализации вашего социального проекта. – Дина Сергеевна переводит взгляд в ноутбук. – Но есть один нюанс. И очень существенный.

Она быстро перебирает длинными пальцами по клавиатуре, сверяясь с документами, и звонит помощнице, попросив пригласить некоего Семёна Яковлевича.

– Финансирование начнется уже на следующей неделе. Все вопросы будет курировать один из моих замов. Нюанс заключается в том, что у нас некоммерческая организация и строгая отчетность, а у вас в документах указана прибыль.

– Вся прибыль идет на содержание секций. Без этого они бы не просуществовали столько времени, – спокойно поясняю я.

– Если мы будем сотрудничать, то вам придется пойти на наши условия. Они очень выгодные, дискомфорта вы не ощутите. Отчет об использовании денежных средств будет принимать Белов Семён Яковлевич. С ним можно обсудить организационные моменты. Мы собираемся осветить это вложение средств в прессе. Заодно и вам лишняя реклама.

Смутить меня редко кому под силу, но именно это чувство я сейчас испытываю. Я заложница ситуации. Уйти – значит, подставить других людей. Остаться – снова обречь себя на душевную боль, потому что даже одно упоминание о Янисе заставляет болезненно сжиматься сердце.

– Вы указали в документах, что у вас есть еще три секции, предоставили информацию по ним, но я не увидела в бумагах самого важного. В других условиях я бы не задавала подобных вопросов, но хотелось бы знать, откуда у вас стартовый капитал и почему сейчас вы испытываете трудности в реализации своих проектов и обращаетесь в другие организации некоммерческого характера? Кто-то был вашим спонсором? Я интересуюсь этим, потому что поднять подобное дело с нуля непросто. Иметь проблемы с репутацией нам тоже не хотелось бы.

Я чувствую легкий ступор, потому что этим вопросом Дина Сергеевна выбивает почву из-под ног. Все же следовало сразу уйти. Что ответить? Что правая рука вашего мужа и наставник Яниса оказал мне содействие? Ведь именно с подачи Гончарова я стала хозяйкой автомобильного салона, который мой бывший любовник отписал семье Багдасаровых, чтобы рассчитаться с долгами. Я впоследствии салон продала. Купила квартиру, оплатила лечение Димки и и возместила убытки после того, как его бизнес рухнул. Оставшееся запустила в проект.

Снова вспоминаю о том непростом времени, и эти картинки из прошлого как ножом по сердцу. В груди нестерпимо жжет. Даже слова сказать не могу.

– Алёна Владимировна?

– У нас всё прозрачно и чисто. Спонсором был мой любовник. Я попрошу свою помощницу, чтобы она довезла необходимые документы об источниках средств и о том, какие суммы мы направляем на развитие своих трех секций. Или лучше бухгалтера. Они пообщаются с Семёном Яковлевичем.

– Замечательно, – удовлетворенно кивает Дина Сергеевна – Я бы тоже хотела ознакомиться с этими документами. – На минуту она возвращает взгляд к ноутбуку и заносит в него какую-то информацию. – В целом у вас хороший подход к делу. Мне нравится. Галина Владимировна передала утром ваши документы в бухгалтерию. Там для вас сделали новые расчеты. Думаю, у нас получится взаимовыгодное сотрудничество. Могу я задать личный вопрос?

Хочется выскочить из-за стола и сбежать. Куда угодно, лишь бы не отвечать ни на какие вопросы. Тем более личного характера.

– У вас есть дети? – врывается вкрадчивый голос в мое сознание, которое никак не может найти точки опоры, а я – взять себя в руки.

– Да… То есть нет…

Дина Сергеевна отрывает взгляд от ноутбука и задерживает его на мне.

– У меня много детей, – не обращая внимание на першение в горле, отвечаю я. – Впрочем, как и у вас, – киваю на снимки в фоторамках.

На всех Дина Сергеевна стоит с разными детьми, которым помогла излечиться от болезней. У меня тоже много фото с учениками, и я обожаю свою коллекцию.

– Хорошо, – тепло улыбается мать Яниса, и ее лицо преображается, когда с него уходит серьезность. – Я вас поняла.

Через пару минут в кабинет заходит седовласый мужчина в очках и строгом костюме. С большой папкой в руках. Дина Сергеевна кратко вводит его в курс дела и опять звонит помощнице, переключаясь на другие задачи, пока Белов показывает суммы, которые нам готовы пожертвовать. Но с двумя условиями: освещать этот проект в прессе мы будем совместно с благотворительным фондом «Загадай желание», а также необходимо убрать строчку «прибыль» в документах секций, которые я только планирую открывать.

Фактически мне предлагают долгосрочное сотрудничество и рекламу, но есть один немаловажный минус. Это семья Багдасаровых. Я зареклась хоть когда-то иметь к этой фамилии отношение, дала себе обещание не думать и не вспоминать о Янисе, тем более никогда с ним больше не пересекаться. И до недавнего времени это получалось. Но если случайные и внезапные встречи и дальше продолжатся, то ничем хорошим это не закончится. Может, поговорить с Таней и перепоручить работу и общение со всеми этими людьми из фонда ей? Как один из вариантов. Потому что только дурак откажется от таких теплых и выгодных условий. А еще я не смогу подставить стольких людей, которых уже впрягла в это дело. Но и сама подставляться не хочу. То есть пересекаться с Янисом или его семьей. Просто не хочу. Больно.

– Когда вам будет удобно встретиться в следующий раз? Я подъеду с нашим журналистом. Нужно отснять небольшой материал про ваш проект, чтобы у нас была наглядная картина того, как было до, затем в процессе и после.

Даже так? У меня не будет возможности отказаться? Ну а что я, собственно, хотела? Просила о помощи? Получай, Алёна. Желаниям свойственно сбываться.

– Давайте назначим время на следующей неделе, – мило улыбаюсь Белову, который поправляет очки на переносице и смотрит на меня слегка озадаченным взглядом.

На моем лице нет радости, лишь холодная вежливость. Сегодня же упаду Тане в ноги и попрошу ее присутствовать на этих встречах с человеком Дины Сергеевны вместо меня. Какое-то время. Пока не возьму себя в руки и не успокоюсь.

– Отлично. Вот моя визитка. Буду ждать точной даты и времени, – произносит Белов безапелляционным тоном.

Я выхожу из кабинета, чувствуя себя так, словно стены здания пытаются меня раздавить. Трудно сделать вдох, и руки до сих пор влажные от волнения. В приемной, кроме помощницы, к счастью, никого нет, и меня чуть-чуть отпускает. Не хочу снова встретиться с Яном. Совсем. Это отзывается в груди дикой болью.

Перебирая ногами в туфлях, тороплюсь на улицу, чтобы глотнуть каплю свежего воздуха и успокоиться. Но планам не суждено сбыться. У входа в здание я замечаю Яниса. Они с братом стоят у черного внедорожника и что-то энергично обсуждают. В основном говорит Эрик.

Остаться незамеченной не получается. Две пары глаз устремляются на меня, когда прохожу мимо мужчин, быстро кивнув Янису в знак приветствия. Останавливаюсь возле своей машины и лезу в сумочку за ключом. Пальцы дрожат, и лишь со второй попытки получается попасть в салон. Всячески гоню от себя мысли, что Янис специально задержался, чтобы дождаться, когда я выйду из здания фонда. Если так, то лучше бы он этого не делал. Я со своей стороны предприняла решительные шаги, после которых меня можно только презирать и ненавидеть. Чтобы у Яниса больше и мысли не возникало ко мне подойти.

Осмотревшись по сторонам и не заметив рядом Тани и Андрюшки, набираю Ульянову. Таня говорит, что они ушли гулять в парк неподалеку, обещает прислать координаты и просит туда подъехать. Так даже лучше. Не нужно никого ждать.

Ощущая диссонанс оглушающих эмоций, я завожу двигатель, запретив себе смотреть в сторону черного внедорожника и мужчины из прошлого. На секунду отвлекаюсь на входящее сообщение от Тани с адресом, а когда поднимаю голову, собираясь отъехать от здания благотворительного фонда, слышу стук в окно и невольно вздрагиваю.

Поворачиваюсь, встречаясь с темными глазами Яниса, и по телу прокатывается лихорадочный озноб. Взгляд Багдасарова за секунду меняется: из холодного и отсутствующего становится пронизывающим и оценивающим. Янис ждет, когда я опущу стекло или выйду из машины. Но все, о чем я мечтаю в это мгновение – выжать педаль газа и сорваться прочь.

8 глава

Даю себе пару секунд на то, чтобы собраться с мыслями, делаю глубокий вдох-выдох и опускаю стекло. Больше никакого контакта, тем более прикосновений к себе я не допущу. В прошлый раз каждый из нас утолил любопытство, теперь же пора включать холодный игнор. Нельзя. Выбор сделан.

– У тебя какие-то проблемы? – спрашивает Ян безразличным тоном, но при этом взгляд у него такой, что у меня внутри все сжимается от боли, а к горлу подступает тяжелый ком.

– О чем ты? – уточняю, ловя себя на том, что эти встречи – изощренная игра на моих нервах. Которые похожи на тонкие струны, готовые порваться от напряжения в любой момент.

– Обычно в фонд люди обращаются не просто так, а за помощью. Когда болеют дети. Ну или ты сам.

Ян смотрит так, словно пытается прочесть мои мысли. Не получится, Багдасаров. Там сейчас каша. Под прицелом проницательных глаз становится крайне неуютно. Мне требуется несколько мгновений, чтобы уловить суть вопроса, как и понять, почему Янис подошел. От этого сердце в груди сжимается еще больнее. К сожалению, я совсем недостойна того, чтобы обо мне беспокоились.

– Нет. К счастью, нет. Это рабочие моменты. – Чувствую, как позвоночник продирает озноб, а руки, находящиеся на руле, начинают дрожать.

Ян выразительно хмурится. Его почему-то не устраивает мой ответ. Почти четыре года прошло, а такое чувство, что между нами вчера все случилось… Разве так бывает?

Не в силах больше выдерживать гипнотический взгляд Багдасарова, я отвожу глаза. От осознания, что он подошел и спросил, всё ли у меня в порядке и для кого я ищу помощь, – получаю новый удар в солнечное сплетение.

В этом отличие между мной и Яном. Он идет напролом, не думает о последствиях, всегда с душой нараспашку и искренней непосредственностью, когда я закрываюсь от мира, включая холодную голову. Наверное, с годами у каждого из нас мало что изменилось в этом плане. Хотя с выдержкой у Багдасарова, кажется, стало получше. Да и я «оттаяла» после появления Андрея. Каждый что-то приобрел. Потеряв. Господи, ну почему же так тяжело? Спустя столько времени!

– В таком случае не советую, – произносит Ян с хрипотцой, и я снова поворачиваюсь.

Багдасаров стоит, вложив руки в карманы брюк, и продолжает меня изучать.

– Что? – произношу, сужая глаза и не понимая, что он имеет в виду.

– Связываться с фондом моей матери не советую. – Взгляд Яна съезжает на мои губы, а потом и чуть ниже – на декольте.

К щекам тут же подкатывает жар, лицо заливает смущением. Но вместе с этим в грудь как будто забивают ржавый гвоздь, а в легкие засыпают кучу битого стекла.

– Почему? – все же решаюсь задать вопрос.

Остатки невозмутимости вот-вот разрушатся в пыль, но я каким-то чудом держусь.

– А сама как думаешь?

– Ничего не думаю. Я не знала, что фонд, в который меня направили, принадлежит твоей матери. Но если бы узнала об этом чуть раньше, – киваю в сторону здания, – то этой встречи сейчас не произошло бы. Впредь мы не будем никак с тобой пересекаться, у меня работают помощники. И… если ты помнишь, я привыкла из всего извлекать выгоду. По максимуму. Поэтому в твоих советах не нуждаюсь.

Становится немного не по себе после этой речи, но вида не подаю. Пусть и дальше думает, что я стерва.

Повисает пауза. Ян громко хмыкает, закусив щеку, и прожигает меня глазами. В которых теперь плещется злость. Значит, не ошиблась? Это маска. Ян все такой же неуправляемый, каким был? Ничего не меняется, да?

– Пожалеешь ведь, Алёна, – в голосе Багдасарова проскальзывают насмешка и предостережение.

С языка чуть не соскакивает «Уже пожалела», но я вовремя себя останавливаю. Если наши встречи начнут носить постоянный характер, то ничем хорошим это не закончится, да. Может, Яну пора улетать?

Наверное, нужно заканчивать этот диалог. В привычной для себя манере. За эти годы я прокачала умение отшивать мужчин до профессионального уровня.

– Нет, не пожалею, – говорю твердо. – Отказываться от выгодного сотрудничества из-за того, что в прошлом у нас была интрижка, я не собираюсь. Мы взрослые люди. Продолжим делать вид, что просто давние знакомые, и сведем наше общение к минимуму. Надеюсь, я ответила на все твои вопросы. Извини, тороплюсь.

Если бы нас не разъединяло стекло, то, скорее всего, Ян бы уже вцепился в мой локоть и хорошенько встряхнул, обозвав каким-нибудь ругательным словом. Я говорю это, чтобы он ушел и выбросил из головы все мысли на мой счет. Абсолютно все. Какими бы они ни были. Хорошими или плохими. Но, судя по тому, что вижу в глазах напротив, меня ждет фиаско. Не выбросит.

– Я недавно навел справки про одного человека и таким образом узнал о твоем несчастье. Наверное, сильно переживала, да?

По тому, сколько презрения в голосе Яна, сразу становится очевидно, о ком идет речь.

– Да, переживала. И до сих пор не могу с этим смириться, – быстро киваю я.

Янис насмешливо щурится.

– Поэтому нашла утешение в объятиях нового ухажера, пока Слуцкий проводит время на нарах? – язвительно осведомляется он.

– Да, всё именно так, – подтверждаю. – Антону дали приличный срок за его преступные махинации. А я встретила хорошего человека. Жизнь продолжается.

Надеюсь, в том сроке, который дали Слуцкому, наказание и за то, что он берет девушек против их воли. К слову, Гончаров выполнил свое обещание. Обходными путями. Не сразу. Но выполнил. Впрочем, мне уже все равно.

Ян нагло усмехается, и мне не нравится, как он сейчас смотрит на меня. Совсем не нравится. Потому что в его глазах нет ненависти. Но есть азарт. И жадность. Я уже отвыкла чувствовать нечто подобное рядом с мужчинами. С Багдасаровым иначе все ощущается. Столь сильных эмоций я больше ни с кем не испытывала. Даже близко.

– Ладно. Не смею отвлекать. Было приятно тебя увидеть. Ты почти не изменилась. Внешне так точно.

Я ничего не отвечаю. Поднимаю стекло, концентрируясь на том, чтобы плавно тронуться с места и не показать, как сильно нервничаю. Краем зрения замечаю, как Ян достает из кармана пачку сигарет, зубами вытягивает одну, не переставая задумчиво на меня смотреть.

Выжав педаль газа, резко срываюсь в сторону выезда с парковки, подальше от своего прошлого. Невыносимая слабость охватывает все тело. Внутри столько чувств и воспоминаний, что невозможно ни вдохнуть, ни выдохнуть. Остановившись у входа в парк, я смотрю на себя в отражении зеркала заднего вида. Глаза мертвые и неживые. Всё, как и снилось Яну. Внешне та же, а внутри давно пустота.

Перевожу взгляд на зеленые деревья, людей, яркую вывеску на здании. Вглядываюсь в окружающую обстановку, потом зажмуриваюсь, но легче не становится. В ушах по-прежнему звучит голос Яниса, а перед глазами стоит его лицо. Столько раз я возвращалась в прошлое, больше не хочу. То есть снова. Наши пути с Багдасаровым разошлись. Мы по-прежнему с разных орбит.

Поставив машину на сигнализацию, я захожу в парк. Андрея и Таню нахожу у пруда. Погода стоит замечательная, хотя утром обещали дождь. Может, к вечеру сорвется? Было бы превосходно. Не хочу идти на детскую площадку, с которой Андрея не увести в последнее время. Он безумно ревнует свою подружку к новому мальчику. Стас недавно переехал с родителями в наш дом, и мой проказник постоянно задевает соседа.

Я останавливаюсь рядом с Ульяновой, которая с кем-то разговаривает по телефону, и несколько минут наблюдаю, как Андрей бросает камешки в воду и недовольно при этом пыхтит, когда не получается закинуть их подальше. Силенок маловато. Но зато упрямства хоть отбавляй. Которое постоянно вылазит нам боком. И боевыми шрамами. Интересно, у ребенка сам по себе такой сложный характер или это из-за обстоятельств, в которых мы оказались с Андреем? Плохо, что мальчишка растет без отца. Но я стараюсь за двоих. Изо всех сил.

– Ну как прошла встреча? – спрашивает Таня, завершив разговор. – Есть обнадеживающие новости?

– Есть. С нами хотят сотрудничать и вкладывать в наш проект деньги. Единственное, у меня будет к тебе просьба…

– Я вся внимание, – загорается любопытством Ульянова.

За что ее обожаю – Таня всё схватывает на лету и за любой движ берется, не раздумывая. Таких в моей команде достаточно. Я каждого отбирала с особой тщательностью и не люблю от себя отпускать.

1
...
...
9