Глава 4. Охота на белую лань

В тот день пиршество, игры и состязания продолжались до глубокой ночи. Дэвид старался принимать во всем участие, а вечером, облачившись в клетчатый килт и броги, весело отплясывал при свете костров крака-мол над поблескивающими стальными клинками. В итоге, усталый и хмельной, он рухнул на подстилку из вереска под натянутым тентом подле уже похрапывающего Орсона и почти сразу же провалился в сон.

Тент над головой был особой милостью для прибывших и, когда ночью зашумел долгий проливной дождь, это оказалось весьма кстати. По крайней мере, Дэвид выспался от души, а когда встал на рассвете с гудящей головой и пересохшей после возлияний глоткой, то увидел, что солнечная погода пасхального дня миновала, вокруг было серо, уныло и дымно от костров, над которыми уже хлопотали женщины, готовившие угощение на этот день.

Обычно пир у горцев длился по несколько дней. Такое щедрое угощение и гостеприимство были обязательны для вождей – они указывали на их богатство и могущество клана. Даже испортившаяся погода не могла ничего изменить.

Окунувшись пару раз в воды залива и немного придя в себя с похмелья, Дэвид отправился к столу. Но если еще вчера он был здесь чужаком, находящимся под покровительством Эхина Баллоха, то теперь уже считался своим, его окликали, затрагивали, с ним шутили и переговаривались. Однако сегодня Дэвид был куда более сдержан. Веселый шум гуляний хорош, когда не надо продумывать предстоящее дело. А Майсгрейву было очень желательно обдумать все, что еще предстояло сделать. И главное, как все предстояло сделать.

Отец Тутило успел предупредить его, что бывший констебль Малкольм считает едва ли не благим делом, помочь выкрасть Мойру для молодого Эхина Балоха. Тут проблем не будет. Другое дело Джон Киллин. Еще заранее было обусловлено, что он поможет с похищением влиятельной, но недружелюбной к нему возлюбленной старого Роя. Но Дэвид уже не единожды замечал, что стоило им встретиться взглядами с Джоном, как тот ту же отводил глаза.

Не стоило им рассчитывать и на госпожу Нэн. Уже одно то, как они общались и смеялись с Мойрой, указывало, что почтенную жену вождя вполне устраивает присутствие его любовницы. Они были словно подружки, однако сегодня Дэвид смотрел не столько на них, сколько подле них Крольчиху Кет. Светловолосая, вполне милая собой, если бы не эти торчавшие из полуоткрытого рта крупные зубы. Но Дэвид на этот раз обратил внимание на другое: девушка была стройной и грациозной, при этом одного роста с Мойрой и такая же светловолосая, разве что волосы не такие длинные и пышные, как у возлюбленной вождя. Но если их одеть одинаково…

Эту мысль еще следовало обдумать, пока же Дэвид наблюдал за восседавшими на почетных местах двумя вождями МакКензи: признанным и прославленным Гектором Роем и назначенным по указу короля Джоном из Киллина. Они говорили о предстоящей войне, причем вскоре стало ясно, что взгляды их разнятся. И когда Гектор Рой поднял чашу за удаль своих молодцов и их удачу в предстоящих битвах, молодой Джон демонстративно отказался пить, и его примеру последовали собиравшиеся вокруг него соратники.

Лицо Гектора Роя побагровело от гнева.

– Ты намного моложе меня, Джон, но, как погляжу, уже готов отсиживаться в углу, как старуха за своей прялкой.

Джон вызывающе взглянул на Гектора.

– Ты зря пытаешься задеть меня, дядя. Просто я не желаю срываться с места, чтобы нестись невесть куда в чужой войне, ибо забочусь о нашем клане. У нас был хороший год, и МакКензи ныне в силе как никогда. Сколько голов скота мы угнали у врагов, сколько приплода принесли коровы в наших стадах! И все это мы могли бы пустить на нужды клана. Ведь деньги приятно тратить на улучшения, а не на войну.

– Ты рассуждаешь, как торгаш с Низин, а не воин Хайленда, – осклабился Гектор Рой. – Но я могу заверить тебя, что деньги на войне не тратят, а добывают. Кем бы были МакКензи, если бы не их отвага и острые клинки?

Дэвид заметил, что сидевшая подле Гектора Мойра смотрела на Джона с мрачной злобой. Она словно находила удовольствие в том, что ее любовник и его родич все больше распаляются, того и гляди, дойдет до стычки.

«А малышка кровожадна, – отметил Дэвид, видя, как остро блестят глаза молодой женщины. – Но если она рассорит дядю и племянника, я буду ей только признателен. Ведь если в клане МакКензи произойдет раскол, им будет не до выступления на юг».

И тут Дэвид заметил как на него самого смотрит Джон. Это был взгляд на то-то решившегося человека. И Майсгрейву очень бы хотелось верить, что он знает, на что решился младший МакКензи.

А вот Эхина Баллоха даже забавляла перебранка между дядей и племянником.

– Клянусь головой грифона на гербе Манро, все дело в том, что призыв на войну изначально исходил от Гектора, а не от Джона. Парень же просто злится, что его опередили, и как обычно пытается перечить дядюшке.

– Но в его словах есть здравый смысл, – заметил Дэвид. – А ты, Эхин Баллох, готов послать своих людей умирать ради прихоти короля?

Эхин удивленно взглянул на торговца.

– У королей не бывает прихотей, Дэви. У королей только приказы. И если Яков Стюарт обратится ко мне должным образом, так и быть, я зажгу и разошлю огненные кресты^[32] всем клансменам Манро!

– Но тогда ты не сможешь послать своих людей за Мойрой, чтобы они привезли ее с острова Мэнн, где она будет спрятана.

Они лишь недавно обоготворили с Эхином, что Мойру отвезут не в земли клана Манро, а на острова, откуда люди молодого вождя со временем доставят ее влюбленному главе клана. Тогда Эхин нашел этот план великолепным: все же он надеялся избежать крупных неприятностей для своих людей, а так… Кто догадается, где скрывают Мойру? Но сейчас Манро взглянул на Майсгрейва из-под упавших на глаза прядей с явным неудовольствием.

– Не кажется ли тебе, Дэйв, что ты касаешься вопросов, какие тебя совсем не касаются. К тому же, что-то я пока не заметил, чтобы ты что-то делал, дабы добыть для меня прекрасную Мойру.

– Да и вы, мой благородный господин, не стараетесь помочь мне в этом деле, – с усмешкой ответил Майсгрейв. – Разве мы не условились, что вы проявите интерес к Кэт МакКензи?

В этот миг леди Нэн, недовольная спорами за столом, приказала музыкантам играть плясовую. И молодой Манро, словно желая показать, что способен на все, дерзко отправился в сторону родственницы МакКензи, и с поклоном протянул ей руку, приглашая на танец.

Дэвид заметил, что девушка просто сияла, танцуя с Эхином. И многие хлопали в ладоши, когда при прыжке и повороте юноша поднимал свою партнершу.

Дядя Эхина Хром довольно сказал, наблюдая за парой:

– Если мой племянник избавится от блажи насчет Мойры и посватается к Кэт, весь наш клан возблагодарит Пречистую Деву. И как я понял, это вы, Дэйв, уговорили его уделить этой милой девушке внимание?

Крольчиха Кэт. Это и повторил Эхин, когда вернулся к ним после танца и теперь стоял в стороне и зло грыз ногти. О своей партнерше он словно сразу забыл, зато пристально наблюдал, как Мойра подошла к Гектору Рою, пристроилась возле него на подлокотнике кресла, ласково обняла. Вождь выглядел подле нее таким счастливым, оглаживал ее бедра, словно старался продемонстрировать окружающим, что эта прекрасная фейри принадлежит только ему.

Дэвид услышал за собой скрипучий голос жестянщика Роба:

– Зря молодой Манро надеется, что завладеет ее сердцем. Эта красотка предана своему старику как собака. К тому же она достаточно умна и хитра, чтобы поменять защиту и влияние, какие имеет при Гекторе Рое, на обещания петушка Манро, которым, к тому же, управляют его родственники.

– Но нам-то и дела нет, что она считает, не так ли, Роб? – засмеялся Дэвид.

Роб еще что-то говорил о Мойре, но Дэвид уже не слушал, потому что в этот момент мимо них прошла Кэт МакКензи. И он тут же двинулся следом, стал говорить, у него в мешке имеется штука ярко-красного фламандского сукна, которое бы ей очень подошло и в котором она бы смотрелась, как знатная дама.

– Вы даже станете похожей на фейри Мойру, если облачитесь в алое. А я получу удовольствие, угодив столь привлекательной девушке.

Кэт слушала его с восхищенной улыбкой. Простенькое доверчивое дитя.

– Я правда стану такой же яркой, как она? – только и спросила она.

Ну уж точно не такой серой мышкой, как сейчас, подумал Дэвид. И заверил девушку, что уже этим вечером передаст ей отрез ткани… если, конечно, Джон не откажется заплатить за обновку сестре, добавил он, до конца играя роль рачительного купца.

В этот миг к ним подошел один из сторонников Джона Киллинга.

– Мой господин желает переговорить с тобой, МакЛейн. Он хочет заказать еще парочку кинжалов с изображением волка на рукояти и готов сделать заказ прямо сейчас.

Упоминание о голове волка обнадежило Дэвида. Похоже, Джон на что-то решился. Однако теперь было непросто отделаться от Кэт, которая отправилась следом, постоянно повторяя, что уговорит брата купить для нее алый отрез. Но Джон только кивнул, выслушав сестру, и велел ей возвращаться к пирующим. Дэвида же провел в свои покои, где они довольно долго говорили наедине.

Когда же Дэвид, покинув замок, снова показался на мосту, его остановил отец Тутило.

– Ты слишком долго оставался наедине с Джоном Киллином, Дэйв. Кое-кому это может показаться подозрительным. Я даже слышал, как Мойра спрашивала у твоего приятеля Орсона, какие дела заставили МакЛейна надолго уединиться с младшим вождем.

Дэвид провел ладонями по намокшим под дождем волосам. Прищурив свои раскосые зеленые глаза, он произнес с беспечным видом:

– Пусть расспрашивает, если ей больше нечем заняться. Поверь, и я, и Джон ответим, что мы торговались за кусок алого сукна на нарядное платье для Кэт МакКензи.

Лицо священника оставалось суровым, только складки на лбу задвигались, подтверждая работу мысли.

– Ты ведь сейчас просто морочишь мне голову, не так ли, Дэйв?

Тот продолжал улыбаться.

– Мне незачем обманывать тебя, святой отец. Но я действительно постараюсь, чтобы у сестры Джона был почти такой же яркий наряд, как и у Мойры.

Священник, разволновавшись, бурно задышал.

– Во имя всего святого!.. Дэйв, что вы с Джоном задумали?

Майсгрейв перестал улыбаться. Да, они с Джоном обговорили план, как похитить любовницу его дяди.

Оказывается, через несколько дней вожди клана намереваются устроить тинчайл^[33]. Егеря младшего вождя уже рыскают по округе, выслеживая замеченную ранее в этих краях белую лань. Такое животное горцы называют посланцем маленького народца, с ним связывают всякие предания, однако наивысшей удачей и добрым знаком считается добыть белую лань на охоте. И Джон говорит, что через три или пять дней его люди определят, где пасется или приходит на водопой дивное животное, – вот тогда и будет объявлен сбор на тинчайл. Завершить пиры и игры большой охотой считается весьма славным, так что все собравшиеся непременно примут в ней участие.

Женщины вождей тоже поедут на лов, наверняка и Мойра вместе со всеми покинет Эйлен-Донан. Гектор Рой никогда не оставляет девушку в замке, когда может положить к ее ногам дичь. Но обычно его любовница не участвует в самом гоне, а ожидает в каком-нибудь месте, куда со временем съедутся загонщики. Мойра – неважная наездница и не любит верховой езды, в отличие от той же Кэт. Сестра Джона отлично ездит верхом… вот и надо, чтобы во время лова ее увез Эхин Баллох. Им же надо втолковать юноше, что похищение Кэт МакКензи будет сделано для отвода глаз, дабы отвлечь возможных преследователей от самих похитителей Мойры. Во время тинчайла на Кэт уже будет алое платье, наподобие того, какое так нравится любовнице вождя, вот и создастся впечатление, что именно Мойра ускакала с давно обещавшим похитить ее Эхином.

– И ты думаешь, нам удастся уговорить Эхина взять крольчиху Кэт вместо Мойры? – засомневался священник.

Дэвид вздохнул и вновь стал пояснять: если они уговорят саму влюбленную в молодого Манро Кэт, она не будет сильно противиться. А после охоты, когда исчезновение Мойры заметят, люди Гектора наверняка отправятся за Эхином и его облаченной в алое платье спутницей. Ну а они сами тем временем…

Тут Дэвид умолк, словно что-то обдумывая, и священник терпеливо ждал, что он скажет.

– У вас еще с собой тот порошок, отче? – спросил наконец Дэвид.

– Да, он у меня. От него человек надолго впадает в забытье, и я понимаю, к чему ты клонишь, англичанин. Не надеешься ли ты дать его Мойре? Она подозрительна и хитра.

– Думаю, от вас, рукоположенного священника, она примет напиток. Я ведь заметил, с каким почтением Мойра относится к вам, отче. А у меня как раз осталось то сладкое красное вино, какое она так любит. Вот вы и уговорите ее выпить его. А когда зелье подействует и Мойра уже не сможет сопротивляться, мы увезем ее. Ну а с обозленным на Мойру Малкольмом Мак Рэ вы сами обо всем договаривались. Сами ведь говорили, что прежний коннетабль спит и видит, как бы отомстить женщине за то, что по ее навету Гектор лишил его должности. Но там Малкольм проводит нас через свои земли в Герлохе на побережье. Где, как условлено, нас будет ждать судно, на котором мы отбудем вместе с одурманенной сонным зельем женщиной. В остальном положимся на волю Божью.

– Или милость дьявола, – пробормотал отец Тутило. – Слишком уж все сложно…

– Когда мы брались за это дело, то знали, что оно будет непростым. Так что помолитесь, отче, дабы охота настолько увлекла Гектора Роя и его клансменов и они не вспоминали о прекрасной Мойре. Причем помолитесь именно Господу, святой отец, а то с дьяволом я как-то не привык заключать сделки.

После разговора Дэвид оставил озабоченного священника и направился на берег, где члены клана и их гости собрались вокруг декламировавшего под перезвон струн арфы барда.