4

– Русские вынудили нас отступить. – В голосе коротко стриженного сорокалетнего мужчины слышались виноватые нотки.

Сидящий за столом Шота Зурбадзе в заношенной военной форме заметил эти нотки в первую очередь. И тут же нахмурился. Отставив в сторону стакан с вином и промокнув губы рукавом куртки, он демонстративно откинулся на спинку стула. Скрестил руки на груди.

– Я не просил тебя оправдываться, Ваче. Я просил доложить обстановку.

– Так я же…

– Конкретно! – Шота повысил голос. – Что произошло?

– Они выбили наши войска из окрестностей Цхинвали.

– Русские?

– Конечно, русские.

Ваче едва держался на ногах от усталости, но он не мог позволить себе сесть без особого распоряжения командира. Ваче вынужден был докладывать, вытянувшись по стойке «смирно». Зурбадзе предпочел этого не замечать. С каждой секундой его лицо становилось все более мрачным. Видно было, что он осмысливает услышанную информацию. Шота забыл в этот момент обо всем и задумчиво покусывал ус.

– Как такое могло произойти? Мы ведь дали понять, что не намерены вторично брать Цхинвали, но имели право удерживать окрестности до тех пор, пока Южная Осетия ведет переговоры с русскими. Или… – Шота запнулся. – Вы предприняли атаку?

– Нет, – в глазах Ваче мелькнул самый настоящий испуг. Ему прекрасно было известно, чем грозило неподчинение приказам Зурбадзе. Он осторожно, чтобы тот не заметил, перенес центр тяжести с одной ноги на другую. – Мы не атаковали русских. Это они выбили нас с прежних позиций. Миротворческие войска кольцом встали вокруг Цхинвали…

Шота презрительно хмыкнул, не дав подчиненному закончить начатую фразу.

– Миротворческие войска! Вай! Нечего сказать. Хороши… Ну, ладно. – Он сумел подавить эмоции и налил себе еще вина. Аппетит у Шоты пропал, и он небрежным жестом отодвинул от себя тарелку с едой. – Они еще за это поплатятся, как только закончатся переговоры. Я уверен, что наш президент не допустит присоединения Южной Осетии к России. Война все равно будет. Не сегодня, так завтра. Это наша земля!

Зурбадзе ударил кулаком по столу так сильно, что несколько капель вина перескочили через край стакана. Грузинский командир поднял взгляд на подчиненного. Кроме самого Шоты и явившегося к нему с докладом Ваче, в комнате находился еще один из людей Зурбадзе. Он сидел за тем же столом, что и командир, только немного поодаль. На коленях у боевика покоился автомат.

– Садись, Ваче, – предложил наконец Шота и даже сам подтолкнул ногой свободный стул в направлении подчиненного. – И расскажи мне. У нас есть потери?

Ваче отрицательно помотал головой и сел. Затекшие мышцы ног получили столь необходимый отдых.

– Мы вынуждены были отступить без боя. Я не получал никаких распоряжений на этот счет…

Шота, собиравшийся выпить, на мгновение замер, так и не донеся стакан до рта. По его смуглому от природы лицу вновь пробежало облачко тени. Шота не любил разговоров о том, как его войска сдавали русским территорию без боя. Даже если речь шла о незначительном клочке земли… Однако в этот раз он сумел подавить нарастающее недовольство, пару секунд хранил молчание, а затем согласно кивнул. Залпом выпил вино. Припечатал опустевший стакан к грубой дощатой поверхности стола.

– Наверное, это правильно. В сложившейся ситуации мы не можем выступать открыто. Лучше скажи мне, Ваче, как там продвигаются дела в Кваиси? Удалось заслать десант?

– Только несколько человек, – уклончиво ответил подчиненный.

– Несколько – это сколько? – уточнил Зурбадзе.

– Мы заслали в Кваиси группировку Махаре в составе пяти человек. Считая самого Махаре. Заслать больше не рискнули. – Ваче потупился. – До тех пор, пока у нас нет новостей от известного вам человека.

Шота снова кивнул. Он знал, о ком идет речь – о русском наемнике. К нему сам Шота не мог испытывать ни грамма уважения, но в услугах которого так или иначе нуждался и он, и его люди. Игорь Анисимов оказался настолько падок до денег, что перекупить его не составило никакого труда. Анисимов сам назвал свою цену. Именно он теперь должен был посодействовать тому, чтобы люди Зурбадзе смогли десантироваться не только в Кваиси, но и в нескольких других городах Южной Осетии, минуя русскую миротворческую базу у Цхинвали. Анисимов уверял, что сможет это устроить. Шота предпочел поверить ему. Имея своих людей на территории Южной Осетии, ему будет проще начать военные действия, когда в них снова возникнет необходимость. Таков был план Шоты Зурбадзе, а в том, что этот план рано или поздно потребует своей реализации, грузинский командир не сомневался.

– Совсем нет новостей? – осмелился задать вопрос Ваче, прерывая ход размышлений собеседника.

Шота быстро взглянул на боевика с автоматом. Командир был из тех, кто готов был подозревать в измене любого из своих приспешников. За исключением самых верных и не раз проверенных людей. Ваче относился к числу последних. Он и еще несколько человек из окружения Шоты.

Боевик все понял без слов. Он порывисто поднялся со скамьи, перехватил автомат в другую руку и быстрым шагом вышел из помещения. Шота дождался, пока за тем закроется дверь. Налил себе еще вина, но пить сразу не стал. Вынул из кармана изрядно помятую пачку сигарет.

– Пока нет, – молвил он, отвечая на последний вопрос Ваче. – Я ожидаю его появления в Джушети в самое ближайшее время. Как только он появится, мне сообщат.

– Насколько мне известно, – Ваче откашлялся, – он уже вступил в контакт с группировкой Махаре.

Говоря об Анисимове в третьем лице, никто из грузинских боевиков никогда не называл его ни по имени, ни по фамилии. Только «он». Такой тон изначально задал сам Шота Зурбадзе. И все вынуждены были ему подчиниться.

– Это хорошо, – командир неспешно раскурил сигарету. Густые сизые клубы дыма потянулись у него над головой и растворились лишь под самым потолком. – Я считаю, что мы все равно должны приглядывать за ним. Мы сами или кто-то из наших людей. Например, Махаре… Я никогда не буду доверять русским до конца.

– Даже ему?

– Особенно ему. Тот, кто продался один раз, продастся и второй. Ты приглядывай за ним, Ваче. Я должен знать обо всех передвижениях этого человека. Во всяком случае, до тех пор, пока мы не возобновим военные действия.

Ваче подозрительно прищурился. Последняя фраза Шоты прозвучала уж слишком двусмысленно. С каким-то явным подтекстом. Боевик слегка подался вперед, упершись локтями в поверхность стола.

– А когда это будет? – спросил он. – Что тогда? За ним уже не нужно будет следить?

– Нет, – Шота глубоко затянулся и отрицательно покачал головой. – Как только он сделает свое дело, мы от него избавимся. Так будет проще.

Ваче не стал спорить. Во-первых, потому, что мнение Зурбадзе никогда не обсуждалось и уж тем более не оспаривалось подчиненными, а во-вторых, Ваче и сам был согласен с тем, что сказал ему командир. Он тоже не был склонен доверять русским.

– Я готов пристрелить его, – заверил он Шоту после небольшой паузы. – Как только скажешь.

– Хорошо. – Шота улыбнулся одними губами и, пристроив тлеющую сигарету в уголке рта, потянулся к вину. – А теперь ступай, Ваче. Отдыхай. Если понадобишься, я позову. Иди.

Боевик поднялся из-за стола. Шота уже не смотрел в его сторону. Он был погружен в собственные мысли. Ваче не стал его отвлекать и молча вышел.

5

– Сержант Владимир Локис, проходящий службу по контракту, по вашему приказанию прибыл!

Надо сказать, Локиса удивило присутствие в кабинете полковника Данилина. Вернее, то, что тот был совершенно один. Странно. Особенно учитывая, что полковник никогда не входил в число непосредственных начальников Локиса. Не в его правилах было вести беседы с сержантами тет-а-тет. Для этого существовали и ниже по званию. Но сегодня Владимира встретил именно полковник.

Когда Локис вошел, Данилин стоял спиной к двери. На приветствие сержанта он обернулся. Лицо полковника было мрачным.

– Проходите, Локис. Садитесь, – предложил Данилин и сел во главе стола. – У меня к вам имеется разговор. Конфиденциальный, – веско подчеркнул он после небольшой паузы.

Владимир послушно сел. Он ясно понимал, что срочный вызов на базу вызван чем-то серьезным. Возможно, из ряда вон выходящим. Присутствие Данилина и его до крайности озабоченный вид только подтверждали первоначальную догадку Локиса.

– Я выбрал для разговора именно вас, потому что начальство охарактеризовало вас как надежного и опытного бойца-контрактника, – Данилин смотрел ему прямо в глаза, словно стараясь просмотреть его как под рентгеном. – Именно такой человек мне и нужен для выполнения намеченной миссии.

Владимир кивнул. Значит, все-таки очередная миссия. И, как всегда, из разряда трудновыполнимых. Не то чтобы совсем невыполнимых, но… Вопрос только в том, сколько времени это может занять.

Данилин выдержал паузу. Локис послушно ждал и не торопился задавать со своей стороны никаких вопросов. Такой подход пришелся полковнику по душе. Его суровое обветренное лицо на мгновение разгладилось. Всего лишь на одно короткое мгновение…

– Я вынужден подчеркнуть еще раз, что беседа наша конфиденциальна. Так же как и сама миссия, которую вам предстоит выполнить. Об этом не должен знать никто. Никто, кроме меня, вас и еще одного человека, имя которого я назову чуть позже. О сути задания я не проинформировал даже ваше руководство. В принципе, я и вам не смогу сказать всей информации. – Данилин сцепил пальцы в замок, тут же развел их снова и положил обе руки на стол, как примерный школьник на уроке русского языка. – Ну а теперь, когда мы закончили с вводной частью, перейдем к сути дела. Время, к сожалению, работает не на нас, и я вынужден форсировать события. Понимаете?

Владимир снова кивнул.

– Так, – продолжил полковник. – Два дня назад мы отправили на базу под Цхинвалом в Южной Осетии пакет с документами. Очень важными документами. Об их содержании вам знать необязательно, но должен пояснить, что, попади эти бумаги в руки боевиков, мы рискуем сильно осложнить ситуацию в Южной Осетии в случае возможного возобновления военных действий. Ничего больше сказать вам я не вправе. Пакет должен был быть доставлен в город Квайца, где его принял бы капитан Анисимов и уже сам переправил на базу под Цхинвалом нашим миротворческим войскам. Однако пакет адресату доставлен не был. Исчезли капитан Анисимов и три человека, отправленные с пакетом. Это известные вам лейтенант Коломенчук, сержант Погудин и рядовой Князев. Трупы троих нашли вчера в семи километрах от Квайца. Там же находился и брошенный армейский «уазик», на котором бойцы выехали в Южную Осетию. Что касается капитана Анисимова, то о его местонахождении у нас по-прежнему нет никакой информации. Подозреваю, что и пакет с документами исчез. Во всяком случае, при покойном лейтенанте Коломенчуке его не обнаружили.

Перед глазами Локиса поплыли круги, когда Данилин упомянул фамилии его боевых товарищей.

«Трупы троих нашли вчера».

Мертвы!

С сержантом Погудиным, служившим водителем при штабе, Владимир особо знаком не был. Так, виделись пару раз, перекидывались ничего не значащими фразами. А вот двое остальных… С Коломенчуком Владимиру не раз и не два доводилось выезжать в горячие точки, и воевали они бок о бок, плечом к плечу. Князев и вовсе был напарником Локиса по рукопашному бою, и в тире по соседним мишеням палили, а на лекциях на одной скамье сидели. Теперь же Данилин говорил обо всех трех – «трупы». Говорил так, будто ничего особенного, подумаешь… Полковнику гораздо важнее было вернуть документы. О них он беспокоился, а не о погибших людях.

К тому моменту, когда Данилин замолчал, Локис сумел взять себя в руки. Эмоции отступили на второй план. Осталось только осознание ответственности, возлагаемой на него руководством. Владимир и так уже понял, в чем будет заключаться его миссия.

– Я хочу, чтобы вы отправились в Квайца и выяснили, что произошло с нашими товарищами, а главное, – подчеркнул полковник, – отыскали пропавшие документы. Чем скорее мы перехватим пакет, тем лучше. Только есть одно условие.

– Какое? – Это был первый вопрос со стороны бойца-контрактника.

– Вы должны отправиться в Квайца неофициально. Не как сержант войскового подразделения, я хочу сказать, а как турист, гражданское лицо. Таким образом, вы сумеете не привлекать к своей персоне внимания.

– Я могу иметь при себе оружие? – уточнил Локис.

– В Квайца отправитесь поездом. Без оружия. – Полковник откинулся на спинку кресла и приступил к детальному инструктажу. – Снимете какое-нибудь жилье в центре города. Скажем, недели на две. Больше, я думаю, не понадобится. Деньги мы вам предоставим. Когда обоснуетесь, выйдете на связь с одним из наших людей в Южной Осетии. Это информатор. О нем я и упоминал в самом начале, когда сказал, что о вашем задании будет знать еще один человек, кроме нас двоих. Он сам живет не в Квайца, но прибудет туда для встречи с вами. Его зовут Ирбек Герхиани.

– Осетин?

– Наполовину осетин, наполовину абхаз. Он поможет вам информацией и, если будет необходимо, оружием. – Рука полковника на мгновение скрылась под столом, а когда появилась вновь, Локис заметил зажатый между двух пальцев маленький блокнотный лист. – Это его контактный телефон. Запомните, а потом уничтожьте.

Владимир чуть приподнялся на стуле и забрал листок из рук Данилина.

– У вас есть еще хоть какая-то информация, товарищ полковник? – Локис уже был готов к немедленным действиям. – Например, где группа Коломенчука должна была встретиться с капитаном Анисимовым для передачи документов?

– Да. Я сам назвал лейтенанту это место. – Полковник достал из ящика стола карту и развернул ее перед Владимиром. Боец подался вперед. Остро отточенный кончик карандаша быстро заскользил по бумаге. – Вот это Квайца. Здесь проходит центральная улица города. Группа Коломенчука въезжала с этой стороны, а Анисимов должен был ждать их приблизительно здесь. – Полковник очертил карандашом небольшой кружок на карте. – Здание номер двадцать четыре.

– Кто назначал это место?