Замаравши совок, археолог разинет пасть
отрыгнуть; но его открытие прогремит
на весь мир, как зарытая в землю страсть,
как обратная версия пирамид. (И. Бродский)
Открытия престарелых стукачей, ФБРовцев, работников организации с непоэтичным названием «Бурводстрой» и подпольно зарабатывающих ювелиров поразили бы воображение Бродского. Название романа Алексеева неоднократно побуждало к поиску параллелей со строфами эпиграфского стихотворения; пересеклись они в точке моего изумлённого непонимания сути то обратной версии, то молчания пирамид. Не хватает для этого сил воображения и глубинных представлений о законах геометрии. А вот Сергей Алексеев на фантазию не жалуется: сам идеями фонтанирует, и герои ему под стать. И приводит это к тому, что так лихо перекрученные сюжетные линии напоминают игры в лабиринт со страниц самого незатейливого детского журнала: несколько запутанных кривых, лишь одна из которых ведёт к финишу. Разница лишь в том, что журнальный финиш куда сомнительнее книжного по ценности. А вот плоскость и безынтересность поиска одна и та же.
Откровенно говоря, персонажи движутся лишь по заданным прямым траекториям, не отклоняясь от курса ни на шаг. Именно это дало возможность испытывать отвращение то от престарелой начальницы «Бурводстроя» с кодовым именем Принцесса, которая целую главу оргазмировала от звуков собственного голоса, то от девушки Саши, которую излечение от болезни почек стимулировало рухнуть в бездну подросткового максимализма, замешанного на желании бестолково помогать и лечить прямо сейчас, без особых усилий. И это на фоне-то всеобщего ожидания явления народу некоей богини, дочери пророков, чьей истории бы позавидовал гендиректор канала РенТВ. Таким образом чуть ли не единственные женские персонажи держали в состоянии раздражения с первых глав. Помогали им в этом некоторые злопамятные начальники, жадные до «ничейных» миллионов, начальники начальников, чьи мотивы так тонки и запутаны, что читатель при поддержке главного героя может и не надеяться их постигнуть, целители и экстрасенсы, приковывающие внимание не столько своими способностями, сколько непонятностью столь подробного появления в романе. А вместо вишенки на этом пироге с начинкой из раздражения выступает жемчуг размером с перепелиное яйцо, который пилят, сверлят и воруют во имя высших целей, никем не подтверждённых достоверно. Интригующая история жемчуга рассыпается песком, оставляя лишь скрип на зубах и жжение в горле. И даже кусочек такого пирога вызывает изжогу у читателя, что усугубляется постоянными описаниями язвы желудка главного действующего лица, Самохина, который и выступает в роли малыша, сжимающего в ладошке тот самый журнал с лабиринтом. И мало того, что Самохиным все манипулируют по своему усмотрению, он ещё и окружён обеими женщинами, так что язва ближе к середине вызывает у читателя искреннее сочувствие и желание сбегать в аптеку за лекарством.
Алексеев решил, что повествовать в одном направлении слишком скучно, а потому щедро добавил в роман флешбэков во времена почти столетней давности. Такие главы из прошлого, видимо, должны были адаптировать читателя к событиям, происходящим в романе сегодня. Но на деле они вызывают лишь желание читать их как можно дольше, чтоб не переходить к печальной современности.
Пусть дорога к финишу была тернистой, а частые сюжетные тупики утомляли, но финал был предсказуем для разумного человека. И абсолютно неожидаем с данным набором героев.
«Молчание пирамид» — роман, сделанный из того, что было под рукой. Поверья, поговорки, пророки, псевдосекта и ФБР. По таким русским книгам нужно снимать не менее русские сериалы и транслировать их по четыре серии в неделю. Но вот заполнять ими абсолютно загубленное лето не стоит.