© Сергей А. Танцура, 2016

Иллюстрация на обложке http://ru.torange.biz/36747.html

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1
Сумерки богов

Мне снятся…

 
Мне снятся океаны и моря,
И горные озёра на рассвете;
Укрытые туманом берега,
Что посещает только гордый ветер.
 
 
Нездешние леса кивают мне
Верхушками нездешних синих елей.
В нездешние поля зовут меня
Нездешние цветы и коростели.
 
 
Я сплю – и вижу сон. И он манит
Меня своею звёздною печалью.
В нём мир и тишина, что мирно спит,
Не ведая, что я за нею наблюдаю.
 
 
И, затаив дыханье, я слежу
За этим безмятежным милым краем,
Что полон небом, чист водой и где
Я в этой жизни вряд ли побываю.
 

Атлантида

 
Понеслось время вскачь, разметалось
И, взбрыкнув, полетело стрелой.
Столько лет позади уж осталось,
Но забыло оно про покой.
 
 
Дни и месяцы, годы, столетья
Закружились, как сор на ветру.
А за ними и тысячелетья
С головой влезли в эту игру.
 
 
Древний Рим, Вавилон и Афины
Перемешаны – не разберёшь.
Египтяне, этруски, эллины —
Как понять, где тут правда, где ложь?
 
 
Крон низвергнутый с Клио смеются
Над тщетою ученых мужей,
Что бессмысленно лбом в стену бьются,
Заблудившись на стыке идей.
 
 
Черепки по земле собирают,
Воду льют бесконечных речей.
Но они и поныне не знают,
Кто создатель всех этих вещей.
 
 
И не видят, как, скрыта эгидой
Посейдона – владыки морей,
Восстаёт из пучин Атлантида
В блеске славы и силы своей.
 

Русская гиперборея

 
Северное сияние,
Зов Полярной звезды.
И позабытое знание
На берегах мечты.
 
 
Стынут седые камни
Под ветром седых эпох.
Битву великих армий
Здесь наблюдает Бог.
 
 
Волны штурмуют стены
Из крепких гранитных скал.
Прибой – словно пульс по венам.
И волчий в ответ оскал.
 
 
Но прежде всё было иначе.
Сады здесь Эдема цвели.
Онелла дарила всем счастье,
И сейды её берегли.
 
 
Маг Лемминкяйнен суровый
Сражался с Лоухи тут
За то, чтобы в мире новом
Нашли Калевала приют.
 
 
Бои все прошёл и бури,
Но сдался под натиском лет.
И только громадный Куйва
Оставил на Вечности след.
 
 
Руины тех древних сражений
Давно уже в землю вросли.
Но Кола полна отражений,
И мысли Борея – остры!
 

Русская гиперборея 2

 
Песнь кантеле тягуче
Под небом холодным звучит.
Но тут так пронзительно жгучи
Слепящего солнца лучи.
 
 
Играют они в торосах,
Разбившись о грани льда.
И пусть здесь трескучи морозы —
Душа вновь стремится сюда.
 
 
Здесь, в ледяной пустыне,
Свободою дышит она.
И ей, как в прозрачном Сапфире,
Гиперборея видна.
 
 
В краю, где кузнец Ильмаринен
Когда-то ковал небосвод,
Она не исчезла и ныне:
Она в каждом камне живёт!
 

Русская гиперборея 3

 
Великий Кутха крылья распростёр
Над бесконечными, как океан, снегами.
И только крохотный, едва живой костёр
Остался между Мрака берегами.
 
 
Один из берегов – седая Ночь,
Полгода здесь царящая бессменно.
Другой же – Смерть. Не в силах превозмочь
Никто её объятий во Вселенной.
 
 
Но до тех пор, пока горит костёр,
Не смогут берега соединиться.
И Калев не потупит грустно взор —
Детьми своими может он гордиться!
 

Сфинкс

 
Звериные боги чёрной земли,
Ты их не зови – не услышат они.
Здесь только песок – и орёл в вышине,
Да крики верблюдов в ночной тишине.
Здесь три пирамиды безмолвно стоят,
Как горные пики, на солнце горят.
Нил мутные воды тут катит вперед,
Его благодатным зовёт здесь народ.
Арабы, мамлюки прошли чередой,
Несясь, как хамсин, над великой страной.
Но Сфинкс безразлично взирал с высоты
На их обречённые планы, мечты.
Он Сторож Времён, человек для него —
Песчинка, что канет в пустыне веков.
Людские надежды исчезнут во тьме —
А он будет вечен в своём вечном сне.
 

Пляска Муу

 
В червонном золоте заката,
Над бело-синею змеёй,
Открыв дорогу из Дуата,
Начался танец роковой.
«Анх уда снеб» – шепнули губы,
Вдруг вспомнив мёртвый уж язык.
И Упуат оскалил зубы,
Хотя смеяться он отвык.
Осирис с нежною Исидой,
Под звуки систра в круг войдя,
Своей божественною силой
Сердца бессмертных бередят.
Чеканный шаг, чеканный профиль,
Хеджет и дермет, снег и кровь.
И Мертсегер, без предисловий
Дарящая свою любовь.
Над ними Сокол, ввысь летящий,
Простёр всесильные крыла.
Великий Ра, светло горящий —
И тот оставил все дела.
Застыл Та-Кемет, поражённый,
«Иалу!» – ветер простонал.
И пер-оа перворождённый
Селкит за талию обнял!
 

Клеопатра

 
За что, о, боги, обманули вы меня?
Вы миражом в пустыне поманили.
Но правда оказалась злей огня —
Меня вы так играючи сгубили!
 
 
Всё рухнуло в какой-то страшный час:
Погиб мой муж, упав на меч свой острый.
И я за ним последую сейчас;
Как видно, это месть за вас мне, сёстры.
 
 
Тебя я, Береника, не могла
Спасти от казни, что отец пророчил.
А Арсиною я уже сама
Приговорила, тем престол упрочив.
 
 
И братьев-соправителей своих
Я вслед за сёстрами отправила в могилу.
Трон узок и не выдержит двоих:
Даётся власть имеющим лишь силу!
 
 
Была богиней я – и мне повелевать
Судьбой народов показалось мало.
Мне требовалась жизнь! Её забрать
Считала я своим законным правом.
 
 
И вот теперь свою жизнь отдаю…
Я проклинаю вас за это, боги!
Ирада с Хармион несут змею —
Расплата это… Что ж, сведём итоги!
 

Бхаратаварша

 
Шива сторукий пляшет свой танец,
Стоя на груде костей.
Кали, жена его, зубы скалит —
Вкус крови всего ей милей.
Таги – душители служат ей верно,
Жертвы бросая к ногам,
И только Ганеша слоноголовый
Мудростью делится там.
Вишну, Гаруду взнуздавший, несётся
Под облаками на бой,
Чакра могучая – ракшасов гибель —
Пущена властной рукой.
Варуна прибоем неудержимым
Сметает народы с земли,
А в небе Пуруша непостижимый
Лотоса рвёт лепестки.
 

Йорд

 
Опоясал всю землю
страшный змей Йормунганд,
Но сияет, как прежде,
величавый Асгард.
И Мьёлльниром Тор рушит
Йотунхейма войска,
И неведома Локи
серых будней тоска.
А под скалами цверги
ищут залежи руд,
Из которых для асов
украшенья куют.
Альвы светлые пляшут
в праздник свой Альферблот,
Хель обходит дозором
свой подземный оплот.
Там Нидхёгг Иггдрасиля
корни люто грызёт,
Но Лерад всё же прочно
держит весь небосвод.
А в тени его норны
ткут судьбы людской нить,
И решают все трое,
кто и как станет жить.
Сурт на страже Муспелля
неусыпно стоит,
А по небу Скинфакси
огнегривый летит.
Дарит день он Мидгарду,
чтоб на нём круглый год
Процветал и трудился
человеческий род.
 

Один

 
За глоток одрерира
глаз отдал ты не зря,
Ведь источник Мимира
мудрым сделал тебя.
Мёд поэзии выпил,
чтобы висы слагать,
Чтобы рифмы и кённинги,
как положено, знать.
Окружённый почетом,
в Валаскьяльве ты сел,
Начал асами править,
сделал множество дел.
Хугин верный и Мунин
из Мидгарда тебе
О Хеймдаллевых чадах
весть несли на крыле.
А двенадцать валькирий
через Вальгринд всегда
Доставляли эйнхериев,
храбрых, как никогда.
Все прекрасно, сын Бора,
что мечталось – сбылось…
Только что же гнетёт тебя,
словно вбит в сердце гвоздь?
Иггдрасиль тебе тесен,
бражный пир стал не мил.
Ты великий. Ты – Один…
Или всё же – один?
 

Рагнарок

 
Вспыхнет заревом Север,
Льдом покроется Юг,
И предаст самый верный,
Самый преданный друг.
 
 
Ярче тысячи свеч
Запылают средь ночи сердца.
И подымет свой меч
Из кургана рука мертвеца.
 
 
И услышишь ты зов
Гьяллархорна в небесной дали.
Пробудившись от снов,
Ты Фенриру в глаза загляни.
 

Викинг

 
Мы торговцы и воины. Один
От рожденья нас к смерти ведёт.
Бой кровавый ему угоден.
Павших с честью Вальхалла ждёт.
 
 
По дороге великого Атля
Мы плывём к берегам чужим.
И горит Лундунаборг, как пакля,
Обращается Пиза в дым.
 
 
Мы берём дань с Европы кровью.
Наше имя для всех – кошмар.
Подождёт Иисус с любовью —
Крест не сдержит меча удар!
 
 
На полях ведь Халлогаланна
Только камни рождает земля.
Поливают их потом норманны,
Но труды пропадают их зря.
 
 
Дети тают, как свечки – сникли
После долгих голодных зим.
И уходим весной мы в викинг,
Чтобы жизнь подарить вновь им!
 

Цветок

 
Белый цветок, как меч в кулаке:
Тверже гранита, острее булата.
Солнечный мир спит в его лепестке,
Как завещали нам боги когда-то.
 
 
Цвет древнего неба неизменим
И моря, что бреги точит непрестанно.
Тайный закон в их стихиях храним,
Чтобы планета цвела неустанно.
 
 
И охраняя сей белый цветок,
Весь этот мир, что зовется «Вселенная»,
Где-то вдали застыл херувим,
Чтобы вершились труды ежедневные.
 

Пленённый Люцифер

 
Я – демон. От начала лет
Не знал тоски я и сомнений.
И про божественный завет
Я забывал без сожалений.
Парил, свободный, в небесах
И камнем падал в бездну моря.
И не испытывал я страх,
И никогда не ведал горя.
Я был, как смерч, неудержим,
Сметал я горы силой воли.
И мог движением простым
Заставить мир стонать от боли.
Но Бог-Отец решил, что я
Врагом вдруг стал ему с Адамом.
В Геенну Он низверг меня —
И канул я в пучинах ада.
И в темноте, что жжет огнем,
Там, где бурливый Стикс ярится,
Я сплю теперь тревожным сном,
И воля мне здесь только снится.