– Любопытное название, – заинтересовался Примаков, – не слышал такого термина, надо будет взять в свой арсенал… так вот, план Б, как вы метко выразились, у заговорщиков заключается в том, чтобы арестовать вас во время отдыха на даче номер один в Крыму. А в дальнейшем у них идет развилка, либо сразу ликвидировать вас, если откажетесь от сотрудничества, либо пустить в эфир ваше покаяние, и только потом ликвидировать.

– А ведь я как раз скоро собирался на эту дачу, она же ведь, кажется под Судаком где-то?

– Точно, на полпути между Судаком и Севастополем.

– И каким же образом заговорщики смогут проникнуть на совершенно секретный объект, охраняемый девяткой? – задал логичный вопрос Романов.

– У них есть свои люди в девятке… – дипломатично ответил Примаков и сделал некоторую паузу, – кто именно, пока непонятно, выясняем.

– Ну вы и развели там у себя, конечно, гадючник, – в сердцах высказался Романов, – не можете навести порядок в собственном ведомстве.

– Девятое управление КГБ уже несколько лет, как полностью независимо от остального ведомства, – напомнил Примаков, – соответствующий приказ подписал Юрий Владимирович. Так что наши возможности на этом направлении слегка ограничены.

– И кому же подчиняется теперь эта ваша девятка?

– Вы наверно удивитесь, но непосредственно вам, Григорий Васильевич…

– Хм, – чуть не поперхнулся Романов, – ладно, с этим я потом разберусь. А что ваше ведомство, Евгений Максимович, планирует предпринять в связи с этими проблемами? – поставил он прямой вопрос вопрос, – мне, знаете ли, не очень хочется разделить судьбу Сальвадора Альенде.

– Меры принимаются, товарищ Романов, – сел по стойке смирно Примаков, – но в целях минимизации риска я бы посоветовал вам воспользоваться услугами двойников.

– Интересная информация… – задумался Романов, – значит, у меня есть двойники… я о таком только в шпионских романах читал. И сколько же их?

– Двое, Григорий Васильевич, – отчитался Примаков, – один почти точная копия, второй похож, но лучше вблизи его не показывать, только издали.

Вашингтон, округ Колумбия, Белый дом

К Рональду Рейгану напросился для срочной беседы директор ЦРУ Уильяма Кейси, тот согласовал визит. Кейси по своему обыкновению развалился в кресле, высоко задрав ноги на подлокотник соседнего дивана, а внизу ярко синел герб Соединенных Штатов.

– Какие проблемы, Вилли? – справился президент, доставая гаванскую сигару из лакированного ящичка.

– Обычные для нашего ведомства, Ронни, – ответил Кейси, принимая от него вторую сигару, – отличный табак, давно такого не пробовал.

– Контрабанда прямиком от Фиделя, – пошутил президент, – ну вываливай все, что накопилось.

– В России опять неурядицы, Ронни, – ответил Кейси, глубоко затянувшись, – по сведениям наших источников, Романова хотят ликвидировать в ближайшее время. Источника, кстати, два, они независимы друг от друга, но передали одинаковую информацию.

– Это хорошо или плохо для нас? – спросил Рейган, выпустив струю дыма к потолку.

– Чистых цветов в политике не бывает, ты же знаешь, Ронни, – ответил директор, – черное и белое иногда переплетаются очень сильно… так что тут есть и хорошее, и плохое одновременно.

– А чего больше в процентах? – задал неожиданный вопрос Рейган, – черного или белого?

– Лично я считаю, – сделал небольшую паузу Кейси, – что любые проблемы у нашего главного противника это благо для нас… ты наверно тоже?

– В общем да, – нехотя ответил Рейган, – но ты продолжай.

– Продолжаю, – Кейси тоже выпустил длинный столб дыма к потолку овального кабинета, – но вот один мой сотрудник, заместитель начальника русского отдела, думает по-другому. И я не могу не прислушаться к его мнению – раньше он почти всегда оказывался прав, когда выдавал аналитику по русским вопросам…

– Кто такой? – тут же заинтересовался Рейган.

– Джон Райан его зовут, высокий такой и рыжий парень с плохими манерами…

– Наверно я его видел пару раз, – потер лоб Рейган, – ну и что там твой Райан думает? Выкладывай…

– Он много чего думает, у него профессия такая – аналитик по русским вопросам. Но конкретно сейчас он вот что предлагает…

И Кейси вытащил из папочки с выдавленным логотипом CIA один сиротливый листочек, заполненный едва наполовину.

– У меня зрение не очень, ты же знаешь, – сразу сказал Рейган, – озвучь, если не трудно.

– Окей, босс, – тут же отозвался тот, – озвучиваю. Джон Райан тут написал, что устранение Романова не в интересах Соединенных Штатов, это если коротко.

– А если длинно? – заинтересовался Рональд.

– Подпункты его заглавного утверждения такие, – продолжил Кейси, – во-первых, ядерный арсенал России, который, как ты наверно знаешь, совсем немаленький…

– Знаю-знаю, – отозвался президент, – около 10 тысяч боеголовок и две с половиной тысячи носителей… кстати, вы там прикидывали, что случится, если начнется настоящее противостояние?

– Обмен ядерными ударами? – уточнил на всякий случай Кейси и, дождавшись кивка Рейгана, тут же продолжил, – конечно, прикидывали и не раз. НОРАД сумеет сбить максимум треть от запущенного Советами, остальные две трети долетят до пунктов назначения – в итоге 90 процентов территории Штатов будет непригодно для проживания в течение двадцати-двадцати пяти лет. Больше всего повезет Аляске и Гавайям, там ничего особенно военного нет…

– А что насчет территории Советов?

– У них вдвое большая площадь, сэр, – ответил Кейси, – поэтому процент зараженной территории будет почти вдвое меньше, сорок-пятьдесят. Остальное останется пригодным для существования, но это, конечно, будет Сибирь и Дальний Восток, там жить трудно.

– А победителем кто выйдет?

– Победителей как таковых не будет… ну или в число их попадут страны, не затронутые в конфликте – Китай, Индия, Южная Америка. Штаты окажутся отброшены примерно в 18-й век…

– Это когда была война за независимость?

– Да, примерно…

– Окей, я понял… – Рейган затушил сигару в пепельнице, – но мы отвлеклись в сторону – давай про глубокие мысли твоего аналитика.

– Так вот, Джон, если совсем вкратце, написал следующее – лучшего для нашей страны руководителя, чем мистер Романов, не было со времен Сталина… или даже Екатерины 2-й, если ты помнишь, кто это…

– Она была русской императрицей, когда мы бились за независимость – она еще тогда поддержала нашу борьбу?

– Вот-вот…

– И твой Райан считает так на полном серьезе?

– Абсолютно.

– Аргументируй, – попросил Рейган, уставившись в свой настольный календарт, – потому что голословно это воспринимается с трудом.

– Пожалуйста, – пожал плечами Кейси, – всего у него четыре основных аргумента, перечисляю по пунктам. Один – про него я уже упомянул, ядерные арсеналы Советов сопоставимы с нашими, и никому не надо, чтобы ими завладели разные неадекваты. Два – Романов договороспособен, вы сами в этом могли убедиться в марте…

– Ты прав, – перебил его Рейган, – аргументы другой стороны он слышит и переговорные процессы вполне себе понимает и поддерживает. Но давай уже дальше.

– Три – мы очень слабо представляем противников Романова, но главный недостаток у них понятен, не явного лидера. А это значит, что после гипотетической победы оппозиции вполне вероятны новые стадии дележа власти… что в ядерной стране не слишком здорово.

– Страшно представить, – сказал после небольшой паузы Рейган, – что же там у тебя за четвертый аргумент…

– Не у меня, босс, – покачал головой Кейси, – а у Джона, но это не так важно. Итак, четвертый и последний довод в пользу Романова – по сведениям одного нашего источника он собирается сократить финансирование стран, выбравших так называемый путь социалистической ориентации. Если вообще не перекрыть полностью кран подпитки… а это, сам понимаешь, очень весомый аргумент за него.

– И какие у Советов объемы этого финансирования сейчас? – поинтересовался Рейган.

– Я специально запросил эти цифры у нашего русского департамента, как знал, что поинтересуешься, Ронни, – ухмыльнулся Кейси, – у них ведь не как у нас, финансовый год не сентябре начинается, а в январе… так вот, в прошлом финансовом году русские затратили на эти цели по официальным каналам 11,5 миллиардов рублей, а неофициально… эти цифры, конечно, не совсем точные, оценка наших аналитиков… еще 6 миллиардов.

– Почти 18 миллиардов их рублей, – задумался Рейган, – а напомни, весь годовой бюджет у них какой?

– 365 миллиардов в прошлом году, – тут же вылетело из директора.

– То есть пять процентов от бюджета… не очень много, но и немало. А еще уточни, что понимается под неофициальными каналами?

– Пожалуйста, шеф, – пожал плечами Кейси, – не афишируемые поставки оружия, например… в прошлом году значительные объемы стрелкового и бронетанкового вооружения из Советов отмечались в Эфиопии, Анголе и Никарагуа. Поддержка коммунистического и просто левого движения – напрямую наличными и безналичными деньгами и опосредованно через средства массовой информации и подкуп нужных людей во власти. Помощь в освоении природных ресурсов – она почти вся бесплатная.

– А вот наличные деньги, – заинтересовался Рейган, – это как? Чемоданами что ли возят?

– И так тоже бывает, – не стал отрицать Кейси, – обычно деньги прибывают в страну назначения с дипломатической почтой. А затем следует сложная агентурная операция по передаче… наши люди, кстати, пару раз вмешивались в такие процессы, но уже три года, как у нас негласная договоренность с КГБ – они не трогают наши денежные каналы, а мы не вмешиваемся в их вотчину.

– Значит, ЦРУ тоже передает деньги наличкой?

– А как же, шеф, – воскликнул Кейси, – тех же афганских моджахедов взять, они других способов денежного обращения не признают. Но наши объемы таких операций в разы меньше.

– Ну хорошо, – Рейган встал со своего места, прошелся кругом, присел пару раз и сел опять, – мы, кажется, отклонились от главной темы, с которой ты пришел.

– Есть немного, босс, – улыбнулся директор, – но это не страшно. Всегда можно к ней вернуться.

– Так вот… а что за тема-то у тебя была? – наморщил лоб президент.

– Поддерживать нам Романова или дожидаться, пока его свалят конкуренты, – напомнил Кейси.

– Вспомнил… про четыре аргумента твоего этого… Райана… я тоже усвоил. Понимаешь, Вилли, мне уже немало лет и быстро соображать я разучился – мне надо подумать.

– Конечно, босс, – с готовностью отозвался тот, – думайте, сколько надо – еще неделя по нашим предположениям у Романова есть.

И он встал, готовый закончить аудиенцию, но президент остановил его движением руки.

– А вот в порядке информации, Вилли, – тот сел не место, – если мы вдруг решим играть на стороне Романова, как мы сможем ему помочь? Я это не очень отчетливо уяснил…

– Очень просто, Ронни, – улыбнулся Кейси, – у троих наших источников, близких к Кремлю, есть выходы на оппозицию, так что ее планы мы узнаем в течение суток. Слить информацию в КГБ о том, когда и как они решат действовать, это вопрос техники и получаса времени. Так мы поможем Романову уцелеть.

– Спасибо, Вилли, – пожал ему руку Рональд, – я все понял и должен обдумать ситуацию. Я свяжусь с тобой, когда надумаю. До этого не предпринимайте никаких резких движений.

Улица Косыгина, 9

После ухода Примакова к Романову зашла его супруга, постучавшись предварительно, конечно – что такое госсекреты, она знала очень хорошо.

– У тебя неприятности, Гриша? – спросила она, сев рядом с ним на диванчик.

– А когда у меня одни приятности были, Вика, – буркнул в ответ тот, – я и забыл уже про такие времена.

– Но сейчас они особенно крупные, неприятности эти, – пригладила она его взъерошенную шевелюру, – я же вижу…

– Да, есть немного, – не стал отрицать очевидного генсек и неожиданно решился сказать и побольше, – убить меня хотят, вот что.

– Да у тебя одной охраны целый полк, – уверенно возразила жена, – неужели через нее проберется кто-нибудь?

– У американских президентов охраны еще больше, что не мешает регулярным покушениям на них…

– На Кеннеди намекаешь?

– Ну это самое известное, конечно, дело, – ответил Романов, – а так-то еще и в Рейгана стреляли, и Форда убить пытались, два раза, если не путаю, и Никсона хотели взорвать вместе с Белым домом. И все это за последние десять лет.

– Америка далеко, – не очень уверенно возразила Виктория, – и порядки там немного отличаются от наших. А у нас же ни одного политического лидера не убивали со времен… со времен Бухарина, кажется…

– А Берия, а Абакумов, а Кузнецов? – тут же вытащил из памяти контраргументы Романов.

– Кузнецов это же из Питера товарищ, – наморщила лоб жена, – на ленинградское дело намекаешь?

– Точно, на него, – ответил Романов, – в конце сороковых проредили всю ленинградскую верхушку до состояния выжженного поля…

– Но все равно это давно уже было, – не сдавалась супруга, – а с тех пор одного Хрущева только снимали со скандалом, да и то он живой-здоровый остался.

– Это радует, – по-прежнему сумрачным голосом отвечал генсек, – но не слишком сильно.

– Может, подробности расскажешь, – закинула удочку Виктория, – глядишь, я тебе и подскажу что-нибудь дельное…

– Да и катись она в гору вся эта секретность вместе с секретчиками и секретутками, – принял неожиданное решение Романов, – слушай и не говори потом, что не слышала.

И он коротко передал жене суть того, что услышал от Примакова. Виктория сидела молча, только периодически качала головой в разные стороны, а по окончании выступления Григория открыла, наконец, рот.

– Даааа, Гриша, многим ты оттоптал мозоли за эти полгода, очень многим.

– К мозольному оператору пусть сходят, – буркнул тот, – тогда ничего оттаптываться не будет.

– Я ж не в этом смысле, – немного смешалась жена, но быстро взяла себя в руки, – не надо было этот проклятый нацвопрос поднимать, тогда бы и жил спокойно себе. Кстати, совсем еще не поздно дать задний ход – тогда твои недоброжелатели уймутся. Хотя бы ненадолго, но перестанут строить тебе козни.

– Как там говорил один древнеримский товарищ, – наморщил лоб Романов, – чем мучиться с развязыванием гордиева узла, лучше сделать радикальный шаг и разрубить его к чертовой матери.

– То есть ты пойдешь до конца?

– То есть да… выпью свою чашу до дна, – с достоинством ответил Романов, – пусть даже она с ядом будет, эта чаша.

– Я поняла, я поняла, – пробормотала Виктория, – неуемный ты у меня какой-то… ну тогда слушай практичные советы бывалой домохозяйки…

Урочище Медео, Казахстан

Здесь неподалеку от знаменитого высокогорного ледового стадиона (где были, к слову побиты почти все мировые рекорды) притаилась госдача номер один Управделами ЦК КП Казахстана. И на ней бессменный руководитель республики товарищ Кунаев принимал двух высокопоставленных гостей из сопредельных регионов. Назовем их товарищ Х и товарищ У. Обращался он к ним примерно так же – как к Иксу и к Игреку.

– Давайте не будем ходить вокруг и около, дорогие гости, – обратился к ним Кунаев, когда они доели свои порции ароматного плова, заев его гуммой, местными пирожками с острой начинкой, и запив холодным кумысом, – и будем говорить о наших насущных проблемах.

– Без вопросов, – ответил Икс, – Динмухаммед Ахмедович (тот поморщился и разрешил называть себя Дини), – давайте о насущном, только… – тут он слегка поморщился.

– Что только? – переспросил Кунаев.

– Это дело требует какой-нибудь более существенной смазки, нежели кумыс… нет, я ничего не имею против национальных кухонь, но сейчас требуется что-то традиционное.

– Как скажете, дорогой Икс, – и Кунаев достал из встроенного в стол мини-бара бутылку запотевшей Столичной водки, – в имперских традициях есть что-то привлекательное.

– Это совсем другое дело, – раздвинул губы в улыбке Игрек, – давайте накатим за традиции.

– Возражений нет, – ответил Кунаев, разлив водку по рюмкам, – за традиции.

– А теперь по делу, – продолжил тему Икс, закусив кусочком аччик-гушт, – время Ч у нас назначается на послезавтра, девятнадцать пятнадцать, верно?

– Абсолютно верно, – подтвердил Кунаев, – проговорите последовательность действий, будьте добры. Вас тоже касается, товарищ Игрек.

– Тогда я начну, – откашлялся Икс, – послезавтра ориентировочно в восемнадцать ноль-ноль объект отправится в поездку по стране с так называемого Правительственного вокзала Москвы…

– Где это? – недоуменно поднял брови Кунаев.

– Это рядом с Ленинградским и Ярославским вокзалами, – пояснил Икс, – платформа, огороженная со всех сторон колючей проволокой, въезд на нее только с улицы Каланчевской…

– Знаю-знаю такую улицу, – откликнулся Кунаев, – идет от Трех вокзалов к Проспекту мира.

– Все верно, именно так… итак, в восемнадцать ноль-ноль, плюс-минус некоторое время, эскорт с объектом заедет с улицы Каланчевской на Правительственный вокзал…

– Стоп, – остановил его Игрек, – я слышал такую версию, что до этого вокзала идет спецтоннель от Кремля, по верху никто туда не ездит.

– Это слухи, – отмахнулся Икс, – от Кремля идут подземные ходы, но в Минобороны и на Лубянку, до Трех вокзалов слишком далеко.

Кунаев тем временем разлил по рюмкам вторую порцию, они выпили без слов, и тогда Икс продолжил.

– На вокзале его будет ждать правительственный железнодорожный состав, два локомотива и шесть вагонов.

– И что в этих вагонах, товарищ Икс? – поинтересовался Кунаев.

– Самый главный это вагон для первого лица, конечно – он бронированный и весит гораздо больше, чем стандартный МПС-овский. Примерно в полтора раза. И колесные пары у них не двухосные, а трехосные, в связи с большим весом. Кроме этого вагона, он в центре состава обычно располагается, имеются также два вагона для охраны, один для спецперсонала и один-два, дублирующие внешний вид правительственного. Для маскировки…

– Это понятно, – отозвался Кунаев, – давайте уже ближе к делу.

– Отправление спецпоезда по нашим данным назначено на восемнадцать-тридцать по Москве, – продолжил Икс, – через примерно сто пятьдесят метров поезд минует ворота Правительственного вокзала и выйдет на пути общего назначения в районе… в районе, – он вытащил из папочки карту Москвы, сверился с ней, – в районе Безбожного переулка.

– Странное название, – немедленно откликнулся Кунаев, – там безбожники жили?

– Просто когда-то, – ответил хорошо подготовившийся Икс, – здесь располагалась редакция журнала Безбожник.

– Это которым Емельян Ярославский руководил?

– Точно… Емельян Ярославский рядом с Ярославским вокзалом – такой парадокс…

– Мы отвлеклись, – остановил этот диалог Кунаев, – про Безбожник это, конечно, интересно, но не по теме…