Обиды.

Вернувшись под утро домой, был встречен тетей. Она без лишних слов погнала меня мыться в душ, забрала в стирку грязную одежду, а потом смазала все ссадины. Немного попричитала над новыми брюками, рассеченной в очередной раз бровью и отправила спать, но рано утром позвала к телефону.

– Сережа! Сережа, тебя к телефону. Наташа звонит, – еле растолкала меня.

Конечно, еле продрал глаза, ведь спал всего пару часов. Чего не спится этой неугомонной? – ругался про себя, натягивая спортивки. Потирая закрывающиеся глаза поплелся к телефону.

– Ты дома? Когда вернулся? – услышал взволнованный голос подружки.

– Часа три назад, – посмотрел на часы. – Чего спать не даешь? Случилось чего?

– Случилось. Сейчас к вам моя мама придет. Жди, – неожиданно всхлипнула.

– Что случилось? – повысил голос, встревожившись и сразу проснувшись, но в трубке услышал короткие гудки.

Что произошло? Чего ждать? Придет Роза Михайловна. Зачем? В недоумении посмотрел на тетю.

– Что-то произошло. Сейчас придет Роза Михайловна зачем-то, – пояснил встревоженной родственнице и отправился в туалет.

Наташкину маму встретил уже умытый и одетый, только с распухшей рожей.

– Ты что наделал, засранец? – сразу с порога она накинулась на меня. – Как ты мог? Воспользовался девичьей влюбленностью, подлец. Ей же учиться надо, вставать на ноги, а если беременность? Химией травить девчонку? Или аборт делать? Что ты наделал подлец? Ты думал о чем-нибудь кроме своей похоти? Сволочь! Как ей дальше жить? Наверняка жениться не захочешь! Я тебя засужу, если дочкино здоровье пострадает. Так и знай. Явился сюда из своего Мухосранска! Задурил девчонке голову и воспользовался гаденыш.

– А вы тоже хороши! – перевела взгляд на застывшую от изумления тетю. – Разумный, порядочный…, передразнила. – А у него одно на уме.

– Что случилось? – наконец-то прорвался я в монолог разгневанной матери. – Мы с Наташкой расстались в одиннадцать на Дворцовой и больше ее не видел, – попытался оправдаться. – Она оставалась с девчонками.

– Замолчи немедленно. Ты сейчас все что угодно сказать можешь. В суде будешь оправдываться, подлец. Воспитают же таких…, – никакие доводы разгневанную женщину не могли успокоить.

– Что случилось, Роза Михайловна? – пришла мне на помощь тетя.

– Случилось, вот…, – Наташкина мама неожиданно всхлипнула.

– Пойдемте на кухню, воды дам, а вы мне все расскажете, – тетя скользнула к гостье, обняла за плечи и повела на кухню, а мне, сделав строгие глаза показала на мою комнату.

– Растишь их, растишь, надеешься, что будут счастливы, а они…, – услышал, закрываясь в комнате.

Неужели Наташку трахнули? Изнасиловали? Нет, такого быть не могло. Она не была пьяной, а сил и ловкости хватило бы отбиться от насильника, да и молчать бы не стала, а ночью было людно. И девчонки из класса с ней были. Что же случилось? Так и гонял в голове вопросы, пока за гостьей не захлопнулась дверь.

Тут же выскочил и бросился к телефону, отмахнувшись от тетиных вопросов. Хотел позвонить Наташке, пока ее мама добирается до дома.

– Что случилось? – крикнул я в трубку, услышав ее настороженный голос.

– Не твое дело. Сама разберусь, – ответила холодно одноклассница.

– Ты можешь мне объяснить нормально? – спросил раздраженно, но понял, что подружка бросила трубку и я опять слышу короткие гудки.

В недоумении повернулся к родственнице.

– У тебя точно ничего с Наташей не было? – с напряжением в голосе спросила она.

– Что у меня с ней может быть? – почти закричал. – Что произошло? Мы с ней расстались возле Зимнего. Я отправился…. (замялся) с ребятами, а она осталась с девчонками и больше ее не видел.

– Дело в том, что Роза Михайловна как-то обнаружила, что что Наташа…, – тетя была смущена и не могла подобрать слов, – что у Наташи недавно, вероятно этой ночью был половой акт. Она не захотела сообщить с кем, и Роза Михайловна подумала на тебя. Как могла я пыталась ее успокоить, но…, – в сомнении покачала головой. – Ты где ночью был? – строго посмотрела на меня.

– С ребятами. Я же говорил. Во втором часу разошлись, такси не было и тащился через весь город пешком, – попытался оправдаться. – Подрались с какими-то пацанами, – признался. – Андрюху, одноклассника отвел еще в травмпункт, ему сильно досталось.

– Что же произошло? – спросил я вслух и задумался.

Неужели Наташку действительно изнасиловали и ей, с ее самолюбием стыдно признаться даже матери? Если боятся беременности, то вроде есть препараты, которые сразу после полового акта надо принять и беременности не будет. Да и других способов полно. Роза Михайловна сама врач и должна знать, как поступать в таких случаях.

Все. Школа закончена и больше с этой сумасшедшей семейкой никаких дел! Это надо так накинуться на меня не разобравшись. «Подлец, сопляк, засранец», – вспомнил эпитеты, которыми меня награждала разгневанная мать. Интеллигентка херова! Как приспичило, так вся интеллигентская шелуха слетела. Но как бы я повел себя в подобном случае? Что бы я сделал на ее месте? Хотя бы для начала разобрался с дочерью, ведь не чужие люди.

Все это обдумывал уже вечером под стук колес по дороге домой. Радости возвращения и скорой встречи с родными не испытывал. Выбило из колеи это событие.

А ведь все обиженными друг на друга остались! – неожиданно пришло в голову.

Роза Михайловна обижена на молчащую дочь, на меня, как вероятного соблазнителя и на тетю Свету, приютившую и защищающую меня. Наташка, наверное, обижена на меня, за то, что ушел вчера с ребятами и оставил ее. Тетя Света – на Розу Михайловну, несправедливо обвиняющую нас в неискренности. А я обижен на кого-нибудь? Только на Наташку, не захотевшую рассказать мне о случившемся. Вроде бы я должен быть обижен на ее мать за незаслуженные оскорбления и обвинения, но понимаю ее, переживающую за единственную дочь. Вот и рожай дочерей, а потом переживай за них.

Хорошо, что не настоял и Ольгу не трахнул, – подумал, взбивая со злостью вагонную подушку, иначе еще в одной семье были бы проблемы.

Глава 4.

Приезд.

Вот я и дома! Довольный огляделся, бросив сумку в прихожей. Из кухни вышла бабуля, подволакивая ноги.

– Приехал? Ну и слава Богу! Как экзамены сдал? Покушать не хочешь? Я кисель …, – начала предлагать.

– Приехал. Нормально. Не хочу, – прервал ее.

Чуть настроение не испортила своим овсяным киселем! – мысленно возмутился я и ретировался в большую комнату. Ведь должна знать уже, что не буду ее кисель есть или пить. Вспомнилась серая желеобразная масса, которую она называет киселем и передергиваюсь.

Родителей нет – на работе. С чего начать? Стою в раздумьях посередине комнаты. Конечно к Гульке! Мне вообще скорее хочется ее увидеть и больше не расставаться. Может это любовь? Потом надо найти своих пацанов. К Паше надо бы заглянуть – вроде вырисовываются пара-тройка песен, но над ними еще надо посидеть.

Срочных дел нет – значит к Гульке! Дилька, наверное, подросла, а я ей ничего не купил. Времени не было с этими экзаменами. Хорошо, что тетя заранее побеспокоилась и что-то приобрела из шмоток девчонкам и про Дарию Мирзоевну не забыла. Может все же заглянуть в Детский мир, вдруг что-то увижу прикольное! Хотя нет – я не знаю ее вкусов. Надо с Гулей посоветоваться. Димке тоже не знаю, что уже дарить, надеюсь подруга подскажет.

– Ну, наконец-то! – выдохнула желанная девушка и прильнула ко мне. – Я так и думала, что сегодня приедешь, даже в магазин боялась выйти – вдруг не застанешь? – призналась шепотом, когда мы вдоволь нацеловались до напряга в моих штанах.

– А где…? – выглянул я из-за нее и не заметил мелкой.

– С подружками куда-то с утра умчалась, – сообщила Гуля с улыбкой. – Скоро должна появиться – тоже ждет тебя. Пойдем, кофе тебе налью, – повела меня за руку на кухню.

– Как у вас прошел выпускной вечер? – поинтересовалась она, расположившись напротив меня.

– Нормально, гуляли, катались на кораблике…, – проинформировал, старательно отводя глаза от любящего взгляда, так как не знал – стоит ли говорить о Наташке?

Потом решил, что все равно узнает, так лучше от меня и мою версию.

– С Наташкой произошло, что-то непонятное той ночью. Мне пришлось уйти с Дворцовой площади с пацанами – там наши одноклассники подрались с пэтэушниками и больше ее не видел. По-видимому, ее изнасиловали, так как ее мама каким-то образом обнаружила последствия. Утром примчалась к нам и обвинила меня в совращении дочери, так как Наташка ей не призналась в том, что случилось. Не думаю, что это произошло добровольно – когда мы расстались она оставалась с девчонками. Наташка не способна на безрассудный поступок и не пошла бы с первым встречным, а друзей среди ребят, кроме меня у нее не было. Рассудительная и самолюбивая девчонка. Вот из-за своего упрямого характера не захотела никому открыться. Мне тоже не сообщила о произошедшем – сказала, что не мое дело, сама разберется и бросила трубку, – сообщил я, тщательно подбирая слова.

Не хватало, чтобы у Гульки возникли подозрения в моей неискренности.

Некоторое время она молчала, обдумывая сообщение, а потом тихо заговорила, не поднимая головы:

– Представляю, каково ей сейчас. Знаю много подобных случаев, произошедших с девчонками. Это такой удар по психике! Сама не представляю, как бы поступила в таком случае….

– Наташа сильная, не переживай, – подняла глаза и накрыла мою ладонь своей, успокаивая.

– Я не переживаю, – слегка улыбнулся, – только не приятно, когда обвиняют в том, чего не совершал. И ее родителям мне не доказать свою невиновность.

– Что будем делать сегодня? – спросила Гуля, смущенно улыбаясь и уводя неприятный разговор в сторону.

– Не знаю. Хотел тебя увидеть и не думал, – я открыто посмотрел ей в лицо, чем смутил девчонку еще больше.

Тут входная дверь хлопнула и в квартиру ввалилась компания девчонок во главе с Дилькой. Увидев меня предводитель команчей радостно завопила:

– Ура! Сережа приехал! – и повисла на мне.

– Диля! Веди себя прилично! – возмутилась старшая, но в глазах светилась улыбка.

– Ты нам что-нибудь привез? – спросил непосредственный ребенок, заглядывая в лицо, чем смутила меня.

– Дилька, негодница! – в очередной раз упрекнула старшая сестра.

– В сумке посмотри в прихожей, – предложил я девчонке.

Я сегодня привез в гостеприимную квартиру только пакет с конфетами и сверток с подарками от тети.

– Неси сюда. Нечего по чужим сумкам шарить, – напомнила Гуля правила приличия.

– Я за купальником. Мы с девочками собрались на речку. Пойдем с нами, – предложила мелкая, поблескивая глазами и затариваясь конфетами.

Мы с Гулей переглянулись.

– Пойдем? – спросил у подружки, так в этом году еще не купался и опасался, что уже не доведется.

– Пойдем, только купальник надо найти. Я еще в этом году его не доставала, – смутилась она.

– Ура! – завопила младшая.

– И я без плавок, – вспомнил.

– Может брата подойдут? – пришла на помощь Гуля и смутилась в очередной раз.

Надевать чужие плавки? Ну уж нет!

– Вроде поблизости есть промтоварный магазин. Там трусами торгуют? – нашел я выход.

На реку отправились большой компанией, купив плавки и сладости с лимонадом дополнительно в соседнем продуктовом магазине. Мы с Гулей шли впереди, а позади копания весело щебетавших девчушек. Иногда шум сзади стихал и слышалось приглушенное хихиканье. Вероятно, девчушки активно обсуждали нас. Гуля держала меня под руку и ласково улыбалась.

Место для купания жителей Старослободского района было расположено на берегу реки Волочи. Просторный пятачок вытоптанной земли, полого спускающийся к воде был заполнен детворой, подростками и немногочисленными взрослыми. Вода возле берега была взбаламучена и приобрела коричневый цвет от придонного ила и глины. Раньше я здесь никогда не купался. Мы с ребятами ходили на ближнюю к поселку другую реку, впадающую в Волочу, но и там везде было илистое дно, а спуски к реке глинистыми. В народе их так и называли – Глинками. Девичья глинка, детская глинка, третья глинка, каменная глинка…. Песчаных пляжей в городе не было.

Возникла неожиданная проблема! Где переодеть плавки?

Поняв мои затруднения, Гуля указала на прибрежные кустики. Наши сопровождающие захихикали, когда мы с подружкой отправились туда. Гулька закрыла меня от нескромных взглядов покрывалом, и я быстро поменял трусы на плавки.

Я был смущен отсутствием загара и отличался от окружающих белизной кожи. Выгляжу, как бледная спирохета или моль! – подумал и улыбнулся. Сразу видно приезжего. У Гули загар, по-видимому, прилипал мгновенно, так как из-под лямок бикини выглядывали полоски более светлой кожи и на ногах виднелась граница, где заканчивался подол короткой юбочки.

Смущенный своей белизной, поинтересовался у загоревшей подружки:

– Ты где загорала?

Она смутилась и пояснила:

– С девчонками готовились к экзаменам, а заодно загорали. Кроме этого у нас есть несколько гряд на земельном участке знакомых, и мы с Дилькой ходили их полоть и поливать.

Наши девчата не мучились с переодеванием, а быстро скинув платьица с визгом кинулись к воде и, не обращая внимания на мутную воду начали плескаться на мелководье. Мы с Гулей, взявшись за руки степенно спустились в воду. Я, не желая купаться в грязи, зашел подальше и нырнул, потом кролем поплыл на середину, желая вырваться на речной простор, свободный от заросших берегов с чистой водой. Река в черте города была широкой – метров триста. Никакого сравнения с той, которую видел в походе недалеко от истока.

Развернувшись, увидел, что подружка медленно плывет за мной и направился к ней, сменив стиль на брасс. Доплыв до нее, медленно поплыли к берегу брассом, так как заметил, что Гуля уже тяжело дышит. Все-таки лето короткое на нашей широте и многие подростки не успевают хорошо научиться плавать. Это мы с пацанами каждое лето подолгу проводили на водоемах, играли в догонялки, дурачились и соревновались, поэтому все без исключения уверенно плавали «саженками», а в училище меня уже натаскали.

– Ты где так научился? – поинтересовалась удивленно она.

– Научился…, – ответил и, если бы мог в воде пожал плечами.

Не говорить же о военном училище, где настойчиво заставляли оттачивать умение плавать разными стилями. Мой Ленинградский друг Эдик на первом курсе плавал, как топор, а к выпуску выполнил норму по плаванию на вторую степень Военно-спортивного комплекса, а я уже на втором курсе на первую.

Мое умение заинтересовало не только ее.

– Я тоже так хочу научиться плавать! – подскочила ко мне неугомонная Дилька возле берега.

– Ты по собачьи сначала научись, – с улыбкой предложила старшая.

– Сережа, научи меня, – подняла младшая на меня умоляющее личико.

– Хорошо, попробую, – улыбнулся Гуле. – Ложись на воду и повторяй за мной, – предложил Дильке, рассчитывая, что несколько попыток ее утомят и она отстанет.

Сам вытянулся на поверхности и загребая руками под водой медленно поплыл, молотя ногами по воде. Дилька попыталась повторить, но, подняв руками и ногами тучу брызг, погрузилась в воду, нахлебалась и не тронулась с места. Вскочила на ноги, откашливаясь и отплевываясь и заявила с обидой: