Читать книгу «Преодоление» онлайн полностью📖 — Сергея Садова — MyBook.
image

– Апостифик – это резерв мага, а значит, он всегда должен находиться поблизости, – вещал Жерис со скучающим видом. Ему было плевать, слушаю я или нет. Я слушала. Не потому, что Жерис интересно рассказывает, просто знала, что Маренс потом проверит и если обнаружит, что я что-то прослушала, то последует наказание. Так что интересно или нет, надо запоминать. – Если встреча в доме, то тут все просто и находиться рядом не обязательно, но если архимаг выезжает в гости, то там апостифик всегда должен быть подле хозяина. – Поняла я или нет, запомнила ли – Жериса не интересовало совершенно. – Всегда! В том числе и на встрече и на переговорах – слишком много в истории примеров нападений на таких вот встречах, а значит, лишний козырь не помешает. Твой хозяин всегда должен иметь доступ к твоей силе!

Ну и дальше в том же духе, дрессировка. Правильно сделаю – дадут пирожок в конце занятий, когда Маренс занимался проверкой усвоенного материала, нет – опять накатывалась боль. Первым делом разучили поклоны. Тут все просто – поясной поклон, шаг назад и в сторону, встать за спиной, чуть левее Маренса, замереть. Вот это самое сложное. Сколько бы встреча ни длилась – я должна все это время стоять за плечом мага, не шелохнувшись. Меня заставляли стоять почти весь день, а малейшая попытка пошевелиться причиняла дикую боль. С ужасом думала о том, что делать, если захочу в туалет.

Жерис, в общем-то, не был злым. Молодой человек, которому хотелось повеселиться, а на него повесили работу по обучению меня. Понятно, что это ему хотелось закончить как можно скорее и заняться своими делами. Впрочем, его отношение ко мне мало чем отличалось от отношения Маренса. Вещь и вещь, которую надо обучить быть полезной. Единственно, что тут мне разрешалось, – задать вопрос, но не больше одного в день. О туалете и спросила. Жерис долго смеялся, потом объяснил, что это невозможно, если я буду контролировать себя. В доказательство заставил дежурить три дня, давая только жидкую пищу. Когда в туалет хотелось уже нестерпимо, викарус посоветовал просто отвлечься, решив какую-то задачу. Как ни странно, помогло. В общем, три дня выдержала спокойно.

– Все равно так делать не стоит, – объяснил мне на следующий день Жерис. – Опасно. Может и мочевой пузырь лопнуть.

Вот козел!

– Но три дня подряд тебя никто дежурить не заставит, а сутки выдержишь спокойно, и никакой опасности в этом нет, – закончил он.

Первые дни выдерживать эти тренировки помогало мне отсутствие чувств. Если не бывает скучно, обидно, весело, грустно, то какая разница, чем заниматься? Почему бы и не постоять? Больно в конце, ноги гудят, но это вопрос привычки. А когда чувства стали все же пробиваться сквозь барьер – я уже втянулась. Кстати, спортом меня тоже заставили заниматься, чтобы я могла сопровождать мага в поездке. Он ведь может и уехать куда, а там кто знает, какой темп держать придется. Потому утром гимнастика: подтягивание, отжимание, бег, приседания. Все на полном серьезе, не побездельничаешь, занятия до изнеможения. Потом этикет, тренировка в языках, проверка знаний геральдики, истории, географии. Географией начал заниматься со мной Жерис. К обеду шла уже магическая тренировка – самая болезненная. Тут уже занимался лично Маренс в присутствии врача: выкачивал энергию до тех пор, пока я не падала. Потом меня относили в комнату и приносили обед.

Когда я приходила в себя – ела, а потом занималась самостоятельно, книг мне натаскали много. Вечером экзамен по прочитанному и снова наказание, если что-то не усвоила. И так день за днем, день за днем. Через месяц уже не осталось никаких посторонних мыслей. Все сосредоточилось на том, чтобы выполнять задания как можно лучше, избежав наказания. Монотонность действий угнетала. Еще через месяц я уже рада была поверить в то, что единственное мое предназначение – служить хозяину, ибо это привносило хоть какой-то смысл в происходящее.

Наверное, я бы сломалась, если бы на третий месяц меня не начали учить ездить в седле. Все же не понимаю я этих магов. Я несколько раз находилась на грани, готовая смириться со своей участью, и всякий раз они не доводили дело до конца. Единственное мое объяснение – они не имели дела с жителями другого мира. Лошади для любого человека моего мира, кроме деревенских, – это романтика, приключения. Приключений мне и без лошадей хватало, а вот романтика… не говоря уже о том, что мне просто интересно. Вот этот интерес к лошадям и смел все воздвигнутые магами барьеры. Когда я впервые вернулась из конюшен – я буквально исхлестала себя по щекам, чтобы осознать, что я чувствую, что я – это я. Я не сдалась.

– Соберись, тряпка! Папа должен мною гордиться! Он говорил, что я боец! А я не боец – я мямля!

Может, у меня ничего и не получится, но вещью я не умру. Я не вещь! Я Лена Лаврова и не должна об этом забывать. Никогда и нигде! Я стала повторять себе это, когда стояла рядом с Ортеном Маренсом на приемах и когда занималась спортом, в перерывах между зубрежками, шептала, корчившись на полу от боли, и когда стонала на кровати от чрезмерных физических нагрузок, или когда лежала в больничном отделении, упав с лошади и растянув связки.

С проблемами здоровья от нагрузок маги справлялись быстро, и на следующий день все возвращалось на круги своя. После первой травмы я наивно надеялась, что в больнице отдохну… Ага, кто ж знал, что магия настолько эффективна в лечении травм? После больницы снова тренировка на лошадях. Меня готовили, словно на скачки. Я обязана была научиться ездить на любом самом своенравном коне, брать барьеры и выдерживать заданный темп.

Первые занятия проходили там же, где тренировались солдаты гарнизона. Я впервые увидела солдат мира магии, и их занятия меня, естественно, заинтересовали. Вот это зрелище, скажу вам, как увидела, так рот и открыла. Да, их вооружение примитивно: мечи, доспехи, щиты, но скорость! С какой они скоростью двигались! Я не смогла разглядеть ни одного движения. А схватки? Двое сходятся, миг – и один из них лежит, а второй победно поднимает меч, потом помогает товарищу встать. Чуть в стороне трое нападают на одного, и снова ничего рассмотреть невозможно. Вижу только, что трое лежат, а один стоит. Что он сделал, как? Ничего непонятно.

Тут мне весьма чувствительно напомнили, что я здесь вообще-то для тренировки и отвлекаться не стоит. Тем не менее я нет-нет да посматривала на тренировочное поле, пытаясь все же хоть что-то увидеть. А вот занятия по фехтованию. Солдат подходит к столбику, на который поставили приличной толщины чурбан. Ничего себе, примитивное оружие! Удара я не заметила, но на земле лежали уже две половинки чурбана, разрубленного наискось. Идеально ровный срез.

Пока мы тренировались на замковом ипподроме, я могла постоянно наблюдать за тренировками солдат. Поняла, что дело в скорости, с которой они двигаются, но вот разрубленные чурбаки объяснить скоростью не могла. Это ведь и меч должен быть острейшим, а местные технологии я уже оценила – видела кузницу. Совсем как на картинке в учебнике истории. Единственное объяснение – магия. И чем больше я наблюдала за солдатами, тем больше меня охватывало отчаяние: у обычного человека нет никаких шансов даже против простых солдат, а уж против мага и подавно. Правда, солдаты – это совершенно отдельная категория, совсем не маги. Их обучали магии, но совсем не той, что обычных магов. Плести заклинания они не могли, зато собственным телом владели в совершенстве. Убить даже простого солдата – проблема еще та, живучесть у них благодаря магии колоссальна, даже удар в сердце не всегда смертелен. Такого уровня управления телом достигали только архонты. Тем не менее даже эти суперсолдаты без поддержки магов – всего лишь мишень. В бою такую поддержку им оказывают офицеры. Но это все из тактики, я там не все поняла. Знаю только, что есть какая-то связь между офицером и его подчиненными, которая их и защищает от магических атак. Все из подслушанных мной разговоров были разговорами солдат, а не офицеров, так что насколько точно я все поняла, тоже еще вопрос.

Решимость не сдаваться заставляла искать хоть какую-то возможность что-то сделать. Так я стала собирать информацию. Слушала на встречах Маренса. Мало что понимала, но вечером записывала все разговоры, пытаясь воспроизвести их как можно точнее. Главное потом не забыть уничтожить листы с записями – вряд ли магу понравится такое. Может быть, потом, когда-нибудь, эта информация пригодится.

А еще я пыталась подружиться со слугами. Я уже разобралась, что замок населяли два типа людей: маги и обычные люди, лишенные или обладающие минимальным уровнем магии. То, что Маренс при встрече назвал Домом, не совсем верно – это скорее клан. Но Дом так Дом, пусть будет так, дело не в названиях. Именно такие Дома и правили в империи Исмаил. Были Великие Дома, обладающие немалым влиянием и могуществом. Были и Малые Дома, находящиеся либо в подчинении Великих, либо в вассальной зависимости, либо сохраняющие независимость, но не играющие никакой роли в империи. Каждый такой Дом представлял собой строгую иерархическую структуру во главе с архимагом. Но архимагов в каждом Доме могло быть и больше одного, в Великих Домах много больше одного, тут и вставал вопрос выбора главы. С этим каждый Дом справлялся сам. Где главу выбирали голосованием архимагов, где главы, как такового, вообще не было и правил совет архимагов. Были и совсем чокнутые Дома, например Скотад – Тьма. Великий Дом. Главой там становился тот, кто сильнее. Любой мог стать главой, победив главенствующего в поединке. Даже ученик имел право бросить вызов. Скотады, кстати, единственные из магических Домов империи, кто не накладывал печати подчинения на учеников или слуг, считая это проявлением трусости и слабости. Какой же ты маг, если боишься собственного ученика или тем более слугу? А если не способен справиться с ними, туда тебе, слабаку, и дорога.

Печать подчинения. Неприятная штука, хотя и не такая страшная, как кажется по названию. Такую печать можно поставить на любого человека, и тот окажется в полнейшей твоей власти. Ты можешь заставить его броситься с обрыва, убить своих близких… да что угодно. Эту печать маги накладывают на учеников, но она легко снимается либо другим магом, либо еще легче самим учеником, когда он достигает нужного уровня. В некоторых Домах снятие печати подчинения с себя служило доказательством готовности мага подняться на следующую ступень.

Ступени магов… Об этом Маренс рассказывал на самом первом уроке очень подробно и не любил, когда я их путала. Всего ступеней три, на каждой по три уровня. Низшая ступень, с которой начинается обучение: инферы. Вторая ступень – артифики, самая многочисленная, становой хребет магов. Именно они выполняют все работы за пределами замков Домов. И последняя – высшая ступень: архонты. Если артификов можно сравнить со служилым дворянством, которое тянет основную лямку службы, то архонты – это уже высшая аристократия.

Каждая ступень, в свою очередь, имеет три уровня. Первый уровень, низший – неофит; следующий – ученик; и последний, третий уровень инферов – викарус. Так что викарус Жерис, который занимался со мной, занимал третий уровень низшей ступени, но уже готовый перейти на более высокую и стать доминатом. Доминат – четвертый уровень и первый на ступени артификов. Следующий уровень – мастер. Шестой и последний на ступени артификов – эксперт. И архонты: корифей, магистр и, наконец, последний, высший уровень – архимаг. Ортен Маренс занимал высшую ступень в иерархии магов.

В Домах, как в армии: лейтенант подчиняется майору, но командует сержантами. Если уровни магов одинаковы, старший тот, кто стал на этом уровне первый. Однако строгость подчинения разнится от Дома к Дому. Это особенно заметно на тех встречах, на которых мне довелось присутствовать. Например, в Доме Кайтаидов подчинение младших старшим соблюдалось постольку, поскольку это нужно для дела, вне работы они носили формальный характер. А в том же Доме Скотадов подчинение абсолютное. За малейшее нарушение субординации старший мог убить младшего на месте. Правда, младший имеет право сопротивляться и если побеждает, то занимает место убитого.

Как эти все Дома взаимодействовали на уровне империи, для меня оставалось загадкой, впрочем, не особо интересной. Все мои мысли занимали либо поиск способа побега, либо, если вернуться не получится, возможности отомстить. Для начала решила подружиться со слугами. Еще одни обитатели замка Дома, выполняющие все самые черные работы: уборка комнат, стирка, ремонт, готовка еды. По сравнению с ними самый последний неофит царь и бог. Бесправнее слуг в Доме нет никого. Хотя… были ведь еще и скулики – простые люди, живущие за пределами замка. Но о них я пока только слышала и ни разу не видела. А слуги – вот они. Вон какой-то ученик наказывает слугу за то, что тот, по его мнению, непочтительно поклонился. Много всего видела. Любой маг мог сделать со слугой все что угодно. Преувеличиваю, конечно, все-таки хороший слуга весьма ценен, но…

Однако все мои попытки познакомиться разбивались о полнейшее равнодушие. Если маги презирали слуг, то те отыгрывались на мне, существе гораздо более бесправном, чем они. Ни побить, ни обругать меня они не могли, но копировали поведение господ – не замечали. Если я что-то спрашивала, проходили мимо, словно не слышали. Пыталась задержать, останавливались и молчали, глядя куда-то вдаль, а как только появлялась возможность – шли дальше. Пыталась пинать их, но слуги пожаловались Маренсу, и тот устроил мне новое промывание мозгов лекцией на тему, как подобает вести себя хорошей вещи. Ну и наказание после лекции для пущего эффекта.

Долго боялась, что надо мной будут издеваться, а потом мне уже хотелось этого. Ведь издеваться можно только над теми, кого признаешь человеком. Даже ненависть – это чувство, направленное на людей. Нельзя ненавидеть или презирать шкаф или кровать. А я хотела получить хоть какое-то доказательство, что я человек. Но я вещь архимага Маренса, и относились ко мне соответственно. На меня даже не сердились, если я оказывалась у кого-то на пути, просто магией поднимали и отставляли в сторону, как стул, оказавшийся на дороге. Любого слугу наказали бы за нерасторопность, на меня не обращали внимания. Вскоре я сама поверю, что я вещь.

На пятый месяц жизни в замке Кайтаидов я заметила того самого седого слугу, который в первый месяц носил мне еду, а потом отводил к Маренсу, когда из меня делали апостифика. Он лежал в небольшом закутке коридора и тихонько стонал. Я осторожно подошла к нему и присела рядом, пытаясь понять, что с ним.

– Вам плохо?

Мужчина со стоном повернул голову, и я заметила кровь на лице. Испуганно ойкнула и поспешно достала платок, аккуратно вытерла.

Слуга чуть приоткрыл глаза.

– Уйди, апостифик, – прохрипел он.

Я чуть не разрыдалась. Я же помогаю! Ну почему ко мне так? За что? Что я ему сделала?

Видно, я все же не сдержала чувств, и слуга увидел слезы. Отвернулся.

1
...
...
17