Глава 2

Следующие две недели я провела в дороге. Оказалось, что самая безопасная ночевка на Алкене – это ночевка в лесу, в самой чаще, подальше от людей. Вот в таких местечках среди буйных зарослей папоротников пополам с какими-то колючими кустами я и наловчилась ставить свой шалашик. Быстренько разводила костер, выжигая маленький пятачок земли, заодно и прогревая ее, соединяла верхушки папоротников и кустов в одну косицу, и шалашик готов. Безопасно, уютно и не каплет. Всегда бы так спокойно путешествовала бы, но, увы, вскоре показался город.

Вопреки опасениям, город Горноул никаких неприятностей не доставил. Стража у ворот проводила меня ленивым взглядом и напутствием не воровать тут, а то… Поболтавшись по базару и послушав местных сплетен, я напоролась на то, что ожидала увидеть меньше всего, – рабский базар. Могла предполагать о наличии такого на Алкене, но все же… все же… Люди поразительные скоты. Сами находятся практически в рабстве у магов, когда любой сопливый мальчишка-неофит может убить кого угодно из обычных людей, и его даже не поругают – в своем праве, но с энтузиазмом обращают в рабство себе подобных. Самоутверждаются они так, что ли?

Вот только эти философские вопросы никак не могли мне помочь, приходилось решать практическую сторону. Что делать мне? Голос ничего про рабство не упоминал, наверное, в его время оно еще не было развито. Как ни противно, но придется потолкаться среди рабов и послушать, как они дошли до жизни такой. Одно дело, если есть какие-то свои законы об этом, а другое, если охотники отлавливают на дорогах таких, как я. И если есть законы, то лучше их знать.

Присмотрела среди рабов сверстников и неторопливо прошлась мимо скованных мальчишек. Их так опасаются, интересно? Стражник попытался отвесить мне подзатыльник, но я вовремя отпрыгнула.

– Чего тебе, сопляк?

– Просто смотрю, – пожала я плечами.

Я не боялась, видела, что тут толкутся такие же оборванцы, как я. Некоторых стражники явно знали и бросали им хлеб или те продукты, что предназначались рабам. Вот интересно, это такое проявление милосердия или жестокости? С одной стороны, кормят голодных, с другой – рабы тоже не шикуют.

Бродила долго, на меня уже другие нищие стали косо посматривать, один раз даже попытались наехать, но я отбрыкалась тем, что к вечеру из города уйду. Взгляды попрошаек тут же потеплели, и мне посоветовали место, где лучше просить милостыню. Странная доброта. Помогают, уступают доходное место, но вот чувствовала, что вздумай я задержаться здесь еще хотя бы на день – и хорошо, если жива останусь. Тоже, скорее всего, неписаное правило. Отловила какого-то мальчонку лет пяти в таком рванье, что даже на пугало не стала бы эти тряпки надевать. Посчитала, что его можно безопасно поспрашивать. Ага, тут же его охрана нарисовалась и чуть бока не намяли. С трудом убедила, что хотела только задать несколько вопросов, мол, ищу знакомых, и даже готова заплатить, в доказательство чего протянула малышу медную монетку. Тот мигом согласился ответить на все вопросы и показать город. Его охрана тоже успокоилась, хотя продолжала маячить вдалеке.

– Смотри у нас! – грозно предупредили меня и отошли. Видно, монетка эта несчастная считается большим заработком, раз ради нее малец бросил место, где просил милостыню. Что же за жизнь в этом проклятом мире?!

Для вида попросила показать приметные места города, а сама осторожно задавала вопросы. Могла бы и не осторожничать, мальчишка оказался очень словоохотлив и выбалтывал много больше того, что я спрашивала. Просто клад, а не проводник. Как оказалось, среди нищих действительно есть неписаные законы. Мир суров, и выжить здесь одиночка не может, тем более такие беззащитные люди, как бродяги и нищие. Потому они и стараются помочь друг другу, если кто нуждается, но только до определенного момента, после которого и правда могут прирезать, а тело где-нибудь закопать. В чем предел – фиг его знает, одна из тех вещей, которая всем очевидна, но чужаку разобраться трудно. Поняла только, что, прося о помощи, врать нельзя ни в коем случае. Соврешь – и ты труп. Без вариантов. Я невольно попросила о помощи и сказала, что к вечеру уйду. Столько меня терпеть местные согласны и помогут чем смогут. А если окажется, что я соврала и пытаюсь заработать больше, чем мне позволили… понятно, в общем.

Поспрашивала и про рабов. Оказывается, есть законы, и тут я слушала очень внимательно. В общем, свободного человека, даже последнего бродягу обращать в раба нельзя. Правда, мальчишка тут же сообщил, что если охотники поймают на дороге какого одинокого путника, то никто не станет выяснять, свободный он или нет. Так, первый вывод – охотникам на рабов попадаться не стоит, второй вывод – путешествовать лучше не одной, уже с двумя, даже бродягами, охотники предпочитали не связываться. Почему, опять непонятно, но мальчишка уверял, что так и есть.

– У них и так хватает заработка, – пожал он плечами на мой вопрос. – А сбежит один, так всех их казнят за попытку сделать рабом свободного.

– А как отличают раба от свободного?

Мальчонка удивленно посмотрел на меня.

– Ты откуда такой глупый свалился? По клейму, конечно. Такое клеймо можно поставить только с помощью специального амулета магов. – Ну, кто бы сомневался, если какая мерзость, то точно без магов не обошлось. Но и понятно, зачем они поддерживают рабство, так намного проще добывать материал, как они это называют, для опытов. И возмущение у людей не вызывает… хотя что им до этих возмущений. – Амулеты же выдают только доверенным людям, а заклеймить свободного… самому рабом можно стать.

Я задумалась. С одной стороны, система более-менее защищает обычных людей, все-таки магам не нужны сплошные рабы, с другой, раз все равно похищают, то, значит, как-то это все обходится, и эти доверенные люди имеют неплохой дополнительный заработок. Ну, тут без сомнений – все понимают, что маги из-за нескольких бродяжек, заклейменных против закона, устраивать разборки не будут, главное не наглеть. Скорее всего, потому двоих стараются не трогать, тут уже риск непропорционально возрастает по сравнению с прибылью.

Что же касается того, что мой проводник называл клеймом, скорее всего, это обычная магическая печать, какие ставят слугам в замке, только попроще. Печать для слуг – это уже ментальная магия, она служит для подчинения, сомневаюсь, что маги такой инструмент доверят обычным людям, пусть даже для рабов. Тем более печать такой сложности должен ставить маг лично, а уж чтобы маги являлись по зову людей клеймить раба… в это я вообще не поверю. Амулеты у этих доверенных людей, очевидно, все же артефакты, то есть не одноразовые, их только заряжать надо. А заряжение амулетов – хорошая тренировка для неофитов. Совмещение дела и практики. Скорее всего, разряженные амулеты доверенные люди сдают по описи, их заряжают и возвращают обратно.

Тут мне в голову пришла еще одна мысль: раз амулеты выдают только доверенным людям, то их ведь можно и привязать к ним, то есть никто, кроме конкретного человека, таким амулетом воспользоваться не сможет. И можно точно установить, кто клеймил того или иного раба. Как же мне захотелось посмотреть на эту печать, чтобы проверить догадки. Информация, пожалуй, настолько важная, что стоит рискнуть и снять маскировку, из-под нее не только магичить не могу, но ведь и ничего магического рассмотреть не получается.

– Скажи, а есть где укромное место, где можно отдохнуть немного?

– Ага, – радостно согласился мальчишка: видно, тоже устал мотаться со мной.

Место, куда он меня отвел, оказалось укромным, но для моей цели не подходило совершенно – какие-то полуразваленные сараи почти у крепостной стены, где уже находились другие люди. Меня встретили не очень приветливо, но и не доставали, видно, уже слышали обо мне и знают, что я собираюсь вечером город покинуть. Мне бы так получать информацию. Уже жалела даже, что пообещала скоро уйти, неплохо бы тут немного побродить и присмотреться. Но, увы, слово обратно не вернешь, не поймут тут этого, придется уходить. Ну да ладно, у меня на пути и другие города попадутся, а я теперь знаю, как стоит себя вести и что можно говорить, а что нет. Эх, сто раз была права, когда решила идти в столицу пешком, а не телепортироваться, – как бы я там устроилась без полученной информации? Ляпнула бы, как здесь, что уйду к вечеру, и пришлось бы уходить или устраивать войну со всеми нищими столицы. Войну бы выиграла, но тогда даже до последнего идиота дошло бы, кто я такая, и уж точно появление непонятного мага заинтересовало бы Дома.

И опыт, сын ошибок трудных… как это правильно. И словно про меня сказано.

Укромное место пришлось искать самостоятельно, в конце концов, забралась в какой-то бедный дом, где, точно знала, отсутствовали хозяева, – по словам моего проводника, уехали в деревню за продуктами. Понятно, что мальчонку отпустила раньше, дав еще один медяк. Пусть их у меня мало, но ради уже полученной от него информации не жалко, а для меня она жизненно необходима.

В доме сняла рубашку, воротник которой еще в лаборатории превратила в артефакт, посчитала, что воротник повредить труднее всего. Фиговый артефакт, все-таки ткань – не очень подходящий материал для таких целей, но мне сойдет. Амулет многоразовый, но разряженный, значит, для начала его надо наполнить. Точнее, для начала надо сделать другое…

Прикрыла глаза, – не обязательно, но мне так легче, – а теперь распутываем заклинание маскировки. Вообще любое заклинание, которое делал сам, снимается мгновенно, одна проблема: моя маскировка блокирует магию. Как можно снять магическое заклинание, если твоя магия блокирована? Конечно, как любое заклинание, рано или поздно оно само разрушится, когда энергия закончится, только сколько времени это займет? В моем случае года. Вот тут и есть сложность, делающая применение этого заклинания очень неудобным. Чтобы его снять, сначала надо расплести силовой узел, по которому идет энергия. Расплести в своем сознании, где и строятся все заклинания, а это процесс не очень быстрый. Насколько быстрый – вопрос тренировки и сноровки, например, первый раз я снимала его минут десять и даже уже испугалась, что не получится. Сейчас провозилась минут пять.

Так, силовые линии разрушены, осталось только развеять силовой каркас, но этот дело мгновений. Теперь напитать артефакт энергией и применить его. В магическом зрении я видела, как из моей рубашки возник силовой каркас, который немедленно прилип к потолку и стенам, накрыв всю комнату своеобразным куполом, вот по готовым линиям устремилась энергия, запитав их. Все. По сути, внутри комнаты создался аналог защищенной арены в лаборатории и теперь, сколько бы я ни магичила, ни один маг, оказавшийся рядом (чего он в этих трущобах забыл?), но… про параноиков я уже говорила не один раз… ничего не почувствует. В общем, магичить можно без опасений.

Итак, первое правило: проверить сработавший амулет на предмет целостности силовых линий. Сделано, да и что ему будет? Но правила, по заверению Голоса, написаны кровью многих поколений Интерфектов, и пренебрегать ими не стоит. Если амулет повредится, то исправить его нужно, пока я нахожусь под защитой, иначе, если обнаружу повреждения при попытке установить купол, восстанавливать его придется уже без всякой защиты, а если в это время на меня будут охотиться… понятно, короче.

Надела рубашку, подпоясалась и потянулась – эх, уже стала привыкать к мальчишескому телу. Вечерело, и тени в городе вытянулись, захватывая почти все улицы, – то, что надо. Раннее утро или вечер – вот время Интерфектов, когда солнце отбрасывает от предметов самые длинные тени.

До рабского рынка я добиралась минут тридцать – все-таки двигаться в Тени не очень удобно, словно сквозь воду пробиваешься. Вроде бы и можно, но утомляет. Вышла к месту, где держали рабов-мужчин. Да как держали? Толстый брус, к которому крепились цепи с ошейниками, на эти ошейники рабов и посадили, как собак каких. Легкий навес от дождя и солнца, все-таки товар и о нем должна быть хотя бы минимальная забота. Вот купят их – и хозяева могут что угодно с ними делать, а пока, главное, товарный вид сохранить. Женщин, кстати, я не вижу, хотя подозреваю, что их держат вон в том сарае, о них проявляют больше заботы. Впрочем, мне без разницы, кто из рабов попадется, меня интересовала печать. Но пришлось ждать еще минут десять, когда тень переместится к рабам поближе. Показываться совершенно не хотелось, кто их знает, этих рабов. Кто-то промолчит, а иной, в надежде на похвалу хозяев, и расскажет о непонятном мальчишке… или уже девчонке… блин, сама запуталась, в общем, расскажет о непонятном посетителе, и кто знает, что те сделают. Может, и ничего, но… да-да, уже надоела всем, постоянно поминая параноиков, больше не буду про них ничего говорить, но и не удивляйтесь моей излишней осторожности, иногда даже откровенной трусости. Трусы, кстати, тоже частенько живут дольше обычных людей.

Но вот тени легли как надо, и я приблизилась к навесу. Печать отыскала быстро: ее ставили на плечо, и в отличие от печатей Домов или слуг она видна всем, даже простым людям. Первый раз, когда подходила к рабским загонам, я заметила ее, но приняла за татуировку, магию-то совсем не чувствовала под маскировкой. Теперь ясно видела – печать. Как и предполагала, простейшее заклинание с привязкой к личности того, кто ее ставит, отпечаток ауры виден четко, причем ауры не раба. Хм… если знать, что искать, печать ощущается издалека, думаю, километров с пяти засечь можно. Опять эти пять километров. Помнится, Маренс тоже у меня мог качать энергию не больше, чем с пяти километров. В общем, обычная сигналка, позволяющая отыскать беглого раба, если понадобится, и опознать его, не более. Присмотрелась к узору: да уж, такие я распутывала уже через месяц обучения, с закрытыми глазами могу уничтожить, а вот обычные люди убрать печать не смогут. Можно всю кожу с руки содрать, все равно проступит. Руку отрубишь – появится на теле. Зачем тогда цепи, все равно с такой меткой не скроешься? И ведь и руки и ноги в кандалах, да еще ошейник. Странно. Но смысла выяснять это я не видела. Пора уже уходить, да и темнеет, надо успеть покинуть город до того, как закроют ворота. Что случится, если не успею, лучше не думать, уверена, что местные нищие оправданий слушать не станут. А ведь еще надо успеть заклинание маскировки восстановить.

Успела. Почти в последний момент успела. Если не считать этого, то никаких проблем в городе у меня не возникло, а информации получила море, нужно только обдумать ее в спокойной обстановке. Потому и говорила, что ночевать в лесу, в шалаше, подальше от людей намного безопаснее, чем рядом с ними. Вот так и двигалась, а на третий день повезло прибиться к небольшому каравану, владелец которого согласился нанять меня за кормежку до конца поездки. В мои обязанности входил уход за животными и выполнение мелких поручений владельца, ничего необычного. Единственное условие, которое он поставил, – вымыться. Ну, это да, и сама не против, а то уже попахивать начало и от меня, и от одежды. Надо бы еще уговорить хозяина мыло мне дать в качестве платы. Вот ведь очевидная мелочь, а не подумала, что в дороге понадобится. А сколько таких мелочей еще упустила?

Удобно путешествовать в караване: сидишь на телеге, едешь, ноги не утруждаешь. Когда маскировку скинула, подлечилась, к тому же привыкать уже стала. Но все равно ехать лучше, чем идти. Работать, правда, много приходится. Зато в плане информации тут вообще рай, главное, уши раскрыть пошире. Вот сейчас два охранника обсуждают какую-то стычку на дороге, а сколько всего узнала? И о разбойниках, и о тактике в лесу, как берут след, где можно столкнуться с грабителями, а где безопасно.

– Ларс! Где ты, шельмец?!

Поспешно соскочила с телеги и бросилась на крик. Ларс… такое имя себе выбрала, заодно обругала себя же, могла бы раньше вспомнить! Имен местных не знаю! Будто легенды и сказки не читала в библиотеке. Там же куча имен, выбирай на любой вкус. Вот какая польза в абсолютной памяти, если пользоваться ею не умею? Ладно, все-таки догадалась, а то так бы и вызывала у всех удивление своим Ланом. А имя Ларс мне сразу понравилось и со смыслом – в одной из легенд это имя могущественного мага, который бросил вызов владычеству Домов. Даже не знаю, как в библиотеке магов очутилась та книга. Хотя они как сороки, тащат все, что плохо лежит. Бросать вызов Домам не собиралась, но ведь все равно стою вне их. И вне людей. Кто же я тогда? Это мне еще предстоит понять.