Цитаты из книги «Последняя империя. Падение Советского Союза»

Но если призвание Ельцина москвичи приветствовали, “избрание” Колбина натолкнулось на враждебный прием и среди простых казахов, и среди ближайшего окружения предыдущего босса. Причина лежала на поверхности – стремясь побороть гидру коррупции, изгнать из кресел вождей, которые, казалось, в них вросли, Горбачев нарушил неписаный договор между союзным центром и периферией, который сложился после смерти Сталина: первое лицо республики должно было представлять ее титульный этнос. Михаил Сергеевич, ощутив в руках рычаги управления, вознамерился править Союзом из рабочего кабинета, отводя местным элитам роль исполнителей. Но Алма-Ата отличалась от Москвы. У республик было больше прав, чем у городов, и республиканские компартии, а с ними и местная интеллигенция, не собирались так просто отказываться от добытых с трудом привилегий ради прихоти очередного кремлевского мечтателя9.

Как ни злило Горбачева поведение российского руководства, казавшееся ему предательством, президент СССР не отбрасывал возможность сотрудничества с новым государственным объединением. “Какой я вижу свою роль в будущем? – задал он Бушу риторический вопрос. – Если Содружество станет аморфной организацией, без какого-либо механизма внешних сношений, военного и экономического взаимодействия, то я не вижу для себя никакой роли”. Подтекст был ясен: Михаил Сергеевич готов был снизойти до СНГ, но тому потребовалось бы образовать межгосударственные органы, чтобы координировать свою деятельность – а заодно и подыскать ему руководящую должность31. Положив трубку, Буш повернулся к Скоукрофту: – Ну что, теперь точно конец? – Да, у Горбачева вид довольно жалкий. В журнале телефонных переговоров Белого дома стенограмма впервые не получила пометку “Беседа с президентом Советского Союза”32.

Вне всякого сомнения, Горбачева до сих пор мучила обида из-за выходки Ельцина: 8 декабря тот из Вискулей позвонил в первую очередь в Вашингтон. “Не было нужды втягивать в это Буша, – наставлял глава Советского Союза Бешлосса и Тэлбота. – Это вопрос моральных устоев Ельцина. Не могу ни одобрить, ни оправдать такое его поведение”. Горбачев раскритиковал и Белый дом, попрекая американцев тем, как легко они в обход Кремля начали устанавливать отношения с руководителями республик. А ведь кое-кто из этих руководителей, по мнению Михаила Сергеевича, выходом на международную арену был обязан именно ему: “Что ж, если Горбачев присылает сюда этих людей, получается, что с Горбачевым покончено, а нам стоит поддержать новых лидеров. А здесь не успеваешь следить за новостями. Пока мы еще пытаемся понять, что творится, Соединенные Штаты, кажется, во всем разобрались! Не думаю, что это порядочно – особенно по отношению к тем из нас, кто выступал за партнерство и за полноценное сотрудничество”28.

Крах этой империи, по мысли Бейкера, знаменует собой рождение нового мира, и Соединенным Штатам не следует упускать возможности, которые предоставляет “новая Русская революция”, и выстроить с недавним врагом долгосрочные отношения: Если в период холодной войны мы вели себя, как пауки в банке, то теперь страны Запада и бывшие советские республики находятся в положении альпинистов, связанных одной веревкой и способных вместе взойти на вершину. Но если бывший Советский Союз рухнет в бездну фашизма или хаоса, он потянет за собой Запад. Однако… если мы станем упорно, не вполсилы, тянуть русских, украинцев и их соседей, они смогут твердо встать на ноги и вместе с нами карабкаться вверх – к прочной демократии и к свободе. Само собой, нам следует укрепить эту веревку, а не резать ее.

Верно предсказали социологи и результат выборов. Кравчук оказался на первом месте во всех областях, кроме галицких: там победил Черновол. В целом Кравчук набрал 61 % голосов, Черновол – 23 %. Первый пришелся особенно по душе жителям Луганской области – более 76 %. В Крыму за Кравчука было подано 56 % голосов, за Черновола – 8 %.

Итоги референдума далеко превзошли все ожидания: 1 декабря на участки явилось 84 % избирателей, и более 90 % проголосовало за независимость. Не приходило такое в голову и Кравчуку. Когда он предсказывал благоприятный исход и не менее 80 % голосов “за”, Горбачев счел его мечтателем. Степан Хмара, бывший политзаключенный и депутат Верховной Рады, уверял, что будет не 80 %, а более 90 %, и слышал в ответ: “Вы рехнулись!” Однако Хмара оказался прав: за независимость высказалось 90,32 % пришедших на участки.

Сам Ельцин придерживался иного мнения: “Пока черновой вариант Союзного договора готовы подписать только семь государств – пять мусульманских и два восточнославянских (Белоруссия и Россия)”. Ельцин объяснил, в какое затруднительное положение попадет его страна, если Украина откажется от участия в Союзе: “Мы не можем допустить расклад, когда у двух славянских государств будет два голоса, а у мусульманских – пять”.

Несколькими днями раньше Анатолий Черняев и Александр Яковлев, два партаппаратчика либерального толка, пришли к единому выводу (первый изложил его в дневнике так): “Нравится нам или нет, нет альтернативы самостоятельному прорывному ходу России. Горбачевские усилия спасти Союз – безнадежные судороги”. В пятницу 29 ноября, когда Горбачева обнадеживали Собчак и другие глашатаи перестройки из Политического консультативного совета, Черняев отправил начальнику проект обращения к депутатам Верховного Совета с просьбой ратифицировать Союзный договор, а в дневнике иронизировал: “Хотя сам не верю в это, слова, однако, подобрал!” В тот же день Черняев подал советы Горбачеву, к которым отнесся намного серьезнее: “Сменить свою роль в сторону международную и защиты культуры… представлять свой мировой престиж внутри и тем держаться, не уповая ни на Союзный договор,

Стивен Хэдли, помощник замминистра обороны Пола Вулфовица, позже рассказал: Мы полагали, что без Украины Россия, даже если захочет, никогда не возродит Советский Союз. Россия, утратив огромные ресурсы, население и территорию Украины, никогда уже не будет представлять той угрозы, которую являл Советский Союз. Вот почему это стало одним из основных направлений политики США, при всех прочих ее неизменных принципах.

Шахназаров писал: “В этот момент восстановить Советский Союз практически невозможно. Кроме Назарбаева и Ниязова практически все республики безвозвратно решили показать всем, что они независимы. Своим последним заявлением Ельцин тоже перешел Рубикон. И он, конечно, прав: у России нет другого пути. Она не должна хватать разбегающихся партнеров за фалды. Когда Россия воскреснет, они вернутся. Если не все, то пускай идут с богом. Достаточно будет вовлечь сопредельные с Россией государства в зону ее политического и экономического влияния”.