Цитаты из книги «Страна имен. Как мы называем улицы, деревни и города в России»

В других городах первые крупные бетонные жилые кварталы автоматически становились Шагнув на

Но главные в этой топоботанике – Черемушки, которые стали брендом всей эпохи. Так называли в народе районы крупнопанельных домов, которые мы привычно именуем близ станции метро «Академическая». Самый первый квартал этих домов состоял (кстати, он охраняется в Москве как памятник архитектуры) из четырех-, пяти- и восьмиэтажных зданий с магазином, школой и даже с открытым бассейном, где летом с удовольствием плескалась детвора. Архитектурная мастерская под руководством Натана Остермана, курировавшая застройку кварталов, устроила тут и фруктовые сады. Идиллия! Из центра города, из маленьких квартир и комнат в коммуналках в эти маленькие домики, в квартиры с потолками не выше 2,5 метра, охотно переселялась элита советского общества.

Другим городам также дозволили иметь родственников за границей. История городов-побратимов в СССР началась с постановления мэрии разбомбленного английского Ковентри, который в 1944 году решил породниться с советским Сталинградом, переименованным позднее в Волгоград. В монументальном центре Волгограда, на пересечении с Советской улицей появились в самом начале оттепели улицы .

Тренд на имена дальних стран продолжался в Ленинграде даже в мрачную эпоху всесильного первого секретаря обкома Григория Романова, правда, без особого размаха: например, в 1978 году в Купчине появился их место!

Вернули и название центральной гостинице «Берлин» (ныне «Савой»), дальше начали открываться национальные представительства нового типа – рестораны, магазины и гостиницы: «Лейпциг», «Бухарест», «Будапешт», «Ядран». До в Выборгском районе. Один из центров капиталистической Великобритании удостоился такой чести – стать побратимом Ленинграда.

В те же годы с карты УССР исчезло село с гордым именем ,

Улица великого изобретателя Томаса Альвы Эдисона – (1847–1894) предложил свой вариант электрической лампочки, назвав ее «свечой Яблочкова». Послевоенная тенденция была проста: закон не Лавуазье, а Лавуазье – Ломоносова, радио изобрел не итальянец Маркони, а наш Попов, и так далее.

Новые названия для ленинградских улиц искали в именах городов, освобожденных в ходе войны. Как мы знаем, в XIX веке улицам и селениям давали названия по ярким битвам 1812 года – .

В середине 1930‐х пиво «Венское» стало называться «Жигулевским» – по названию куйбышевского пивзавода «Жигули», основанного Альфредом фон Вакано.

В повседневной голодной жизни борьба проявилась, в частности, в переименовании продуктов питания: «французская» булка стала «городской», дешевые популярные папиросы «Норд» стали «Севером», шахматные ферзи и туры стали королевами и ладьями, футбольные корнеры – угловыми ударами, а голкиперы – вратарями. На русский перевели название ленинградского кафе «Норд» на Невском и даже его фирменный торт «Норд». Излюбленный салат оливье получил имя «Столичный» или «Салат из дичи» – он был изобретен поваром Люсьеном Оливье в Первопрестольной, где тот держал ресторан французской кухни. Ну а столь полюбившееся советским детям мороженое В повсед