Глава 6

Едва Джед вышел вслед за Канадцем из дома, Алисия вскочила, прильнула лицом к окну, потом, приоткрыв скрипучую дверь в соседнюю комнатушку, стала вглядываться в темноту.

– Что вы делаете? – настороженным взглядом следил за ней Генри.

– Собираюсь узнать, о чём они будут говорить, − понизила голос девушка. − Если в этой комнате есть хоть какая-нибудь отдушина, мне это удастся. И не смотрите на меня таким взглядом. Подслушивать, конечно, не красиво, но наша судьба зависит от этого человека, и нам необходимо знать какие у него планы.

Отложив катану, Генри встал со скамьи.

– Вы правы.

– Нет, оставайтесь тут, − остановила его девушка. − Вдвоём мы поднимем шум. Вы заметили, какой у нашего спасителя острый слух?

– Придётся быть осторожными, – перешёл на шёпот Генри. – Поменьше шептаться и больше слушать.

Крадучись они пробрались в тёмную комнату. Здесь с потолочных балок тоже свисали шкурки летучих мышей – пришлось раздвигать их руками, чтобы пробраться к противоположной стене, в которой синело накрест перечёркнутое рамой оконце. В тусклом свете месяца и звёзд стёкла от накопившейся в углах пыли казались не квадратами, а скруглёнными синими пятнами.

Джеда и старика не было видно, но сквозь отколотый угол стекла доносились тихие голоса.

− Надо полагать, карта у тебя? − сипел голос старика.

– Почти в моих руках, − отвечал Джед. − И у меня есть веские аргументы полагать, что ключ к её разгадке тоже будет у меня. Очень скоро.

Когда разговор закончился, и тень Джеда скользнула мимо окна, Алисия и Генри, тычась головами в шкурки летучих мышей, торопливо вернулись в комнату. Здесь Генри снова стукнулся лбом о чугунный котелок.

– Генри! – сердито шепнула Алисия, быстрым движением руки останавливая раскачивающийся под балкой котелок. – Вы разбудите всю долину от Галиуро до Санта-Каталины.

− Старый болван, − раздражённо шептал Генри, потирая ладонью ушибленный лоб. – Меня ещё никто не обозвал хлыщом.

− Вызовите его на дуэль, − шёпотом отозвалась Алисия.

− Старика на дуэль?

− Тогда молчите.

– А что этот мистер имел в виду, когда сказал, что карта почти у него? – нахмурился Генри, брезгливо снимая со щеки паутину.

− Наконец-то вы обратили внимание на самое главное.

− Он что-то подозревает.

− Боюсь, он не подозревает, а знает наверняка, что карта у нас. А ещё он знает, что мы подслушивали.

– Тогда нам угрожает опасность.

– Не беспокойтесь, это я беру на себя.

– Вы имеете в виду свои женские хитрости? Судя по тому разговору, который мы только что слышали, он не очень падок на женские чары.

Алисия вместо ответа торопливо присела на скамейку.

– Тише он идёт.

С беспокойством в глазах Генри присел рядом.

– Видеть не могу, как вы заигрываете с этим грубияном. Есть же другие способы, чтобы выкрутиться.

Алисия вместо ответа, торопливо поправила выбившуюся из-за уха прядь волос.

– Тише!

Генри с мольбой в глазах схватил её чуть повыше локтя.

– Обещайте мне…

Протяжно заскрипевшая дверь не дала ему договорить. Алисия порывисто повела плечом, освобождаясь от захвата. Заметив жест девушки, Джед грубовато поинтересовался:

– Я вам не помешал? Могу выйти.

– Нет-нет, что вы, – поспешно ответила Алисия. – Как там старик?

– Совсем мозгами рехнулся, – ответил Джед, расстёгивая оружейный пояс. – Мерещится ему, что по ночам на ранчо покойники наведываются. На старости лет такое случается: всю жизнь смеёшься над сказками, а потом ни с того ни с сего сам начинаешь в них верить.

Джед скинул на пол висящий на гвозде моток ржавой цепи, повесил вместо неё пояс с револьверами, поверх накинул шляпу. Сел на деревянную лавку, прислонился спиной к стене, прикрыл глаза. Было непонятно: то ли он дремлет, то ли о чём-то думает. Генри знаками пытался объяснить Алисии то, что не успел досказать из-за появления Джеда. Девушка в ответ прикладывала к губам палец.

Смирившись с недосказанностью, Генри подсел к столу, раскрыл на свободном от хлама краешке блокнот. С той минуты реальность стала восприниматься им будто сквозь дымку. Он щурился на измятые в пути страницы, грыз карандаш, мучительно подыскивая слова, которые хоть приблизительно смогли бы передать его чувства, вызванные переливами сверчков за стеной, запахами сухих трав, висящих на потолочных балках, манящим вдаль светом лучистой звезды в мутном окне.

Спохватываясь, он строчил карандашом будто боялся не успеть, потом снова щурил в пространство невидящие глаза. Выплывающая из мечтательного тумана связка красного стручкового перца, казалась ему ожерельем из орлиных когтей. Ожерельем старого индейского вождя…

− Что вы там пишете, Генри?

Молодой человек вздрогнул от неожиданности, поднял на Алисию затуманенные мечтами глаза.

− Я репортёр, я не могу не писать, – голос его с каждым словом замедлялся, увязал как шаги в песке. – Столько всего теснится в голове… не забыть бы…

С полминуты Генри сидел, не шевелясь, потом вдруг схватился, порывисто кинул руку к блокноту. Строки так и лились из-под его карандаша. Теперь он ясно понимал, что должен создать для газеты не обычные путевые заметки, не сухой репортаж, а что-то новое, на грани журналистики и поэзии. Что-то такое, чего до него не делал ещё никто. Успеть бы всё записать, пока мысли льются рекой…

Джед вдруг встал с лавки.

– Пора спать, завтра выступаем с рассветом.

– А где старик? – спросила Алисия.

Не спрашивая мнения своих спутников, Джед прислонил ладонь к стеклу лампы, дунул, загасив огонь.

– Старик будет ночевать в сарае.

Не дописав предложения, Генри от досады сломал кончик карандаша.

– Послушайте, – возмутился он. – А нельзя ли как-то…

– Нельзя! – жёстко оборвал его Джед. – У старика керосин на исходе. Ближайшая лавка в тридцати милях.

– Хоть одеяла постелить дайте, – попросила Алисия.

Джед не ответил. Судя по смутным движениям, он стелил на полу одеяло, давая своим спутникам молчаливый пример. Генри крякнул от досады, Алисия в сердцах шепнула под нос какое-то неразборчивое ругательство, но, понимая свою зависимость от аризонского грубияна, оба промолчали. Девушка заскрипела пружинами кровати, Генри расстелил одеяло на полу. Спать он лёг, положив рядом с собой винчестер и катану.

В темноте у Генри всегда обострялось обоняние, словно приходило на выручку зрению, которое в тот момент не могло справиться с возложенной на него задачей. Запахи витали в темноте, напоминая о разбросанных и развешенных в комнате вещах, и, если бы эти запахи можно было нарисовать, они были бы такими же живописными, как жилище старика.

Запах пыли мешался с запахом джутовых мешков; дух керосина бесцеремонно вторгался в ароматы сушёных трав; от стен исходил слабый запах всё ещё не выветрившегося за долгие годы пожарища. Лежащая рядом катана пахла ржавчиной, винчестер – горелым порохом.

«Надо почистить карабин, – сквозь сон подумал Генри, потом его кольнула догадка: – А вдруг из этого самого винчестера убили Тома?» Но поразмыслить над этим он так и не успел: сон спутал мысли и превратился в кошмар, такой реалистичный, что когда Генри наконец сумел отделить его от реальности, то обнаружил себя стоящим на одном колене.

Алисия сидела на корточках, держа над головой зажжённую спичку, Джед стоял на колене рядом с Генри, негромко уговаривая: «Тихо-тихо…» Крепкая рука силой пыталась отогнуть указательный палец молодого человека, и только тогда Генри сообразил, что держит в правой руке вскинутый над головой меч.

Он разжал пальцы, отдавая Джеду катану, утёр пот на виске. Алисия едва слышно чертыхнулась, роняя обжёгшую пальцы спичку.

– Что такое акира? – спросил Джед, осторожно кладя на пол катану.

– Акира? – переспросил Генри, делая вид, что не понимает о чём речь.

– Вы несколько раз выкрикнули это слово.

Алисия чиркнула спичкой. Над головой смутно проступили шкурки летучих мышей. В темноте они казались расправившей крылья стаей, запечатлённой на старой размытой фотографии. Генри разжал левую руку, в ладони его лежал ацтекский амулет из трёх камней бирюзы и орлиного когтя.

– Галиматья какая-то приснилась, – сказал он, пряча амулет в карман. – Я даже не помню, что именно.

Всем своим видом показывая, что инцидент исчерпан, он лёг, завернулся в одеяло. Догоревшая спичка упала на пол, и последнее, что увидел боковым зрением Генри, были недоумённые глаза переглянувшихся между собой Алисии и Джеда.

Глава 7

На рассвете Джед уже был в седле и строгим взглядом торопил своих спутников. Генри ещё приторачивал к седлу саквояж, Алисия с мокрым лицом шла от колодца, в одной руке держа жестяную коробочку с зубным порошком, другой отряхивая с зубной щётки воду. Канадец долго шарил под стрехой крыши и, к огромной радости Генри, наконец нашёл ножны от катаны.

– Я вижу, парень, тебя заинтересовал этот вертел, – сказал старик, отдавая ножны. – Если разыщешь в Редстоуне старика Гомера и нальёшь ему стаканчик виски, он расскажет тебе о том, как ему досталась эта штуковина.

Поблагодарив старика, Генри сунул катану к винчестеру в седельный чехол, взобрался на коня. Канадец подошёл к Джеду, похлопал его по колену.

– Моя помощь не понадобиться? Засиделся я в своей дыре.

– Если всё пойдёт так, как я рассчитываю, ты мне вскоре понадобишься. – Джед прощальным жестом поднял руку, тронул мустанга.

Генри и Алисия последовали за ним. Надвинув на глаза рваную шляпу, Канадец развалился в кресле-качалке, сонно дунул в губную гармошку.

Старик оказался неплохим музыкантом. Тоскливая мелодия как нельзя лучше подходила и к моменту расставания, и к грандиозному пейзажу, который открывался перед путниками. Огромные кактусы сагуаро скрыли ранчо, а звуки гармошки всё ещё доносились издали, – тихие и призрачные как сама эта скалистая пустыня. Грустью и тоской отзывались они в сердце Генри, будто он навсегда расставался не только с друзьями детства – Чингачгуком и Соколиным Глазом, но и со всеми своими детскими мечтами…

Однако вскоре это возвышенное чувство, сменилось чувством более прозаичным. Генри был неважным наездником, да и сидеть целыми днями в седле ему раньше не доводилось, поэтому с непривычки он натёр себе ягодицы. Если ещё вчера это воспринималось, как небольшое неудобство, то сегодня, уже через час после отъезда с ранчо, он не мог думать ни о чём, кроме боли в пятой точке. Тайное любование Алисией, близкая разгадка карты Франциско де Коронадо, мысли о будущих путевых заметках – всё было принесено в жертву этой ноющей и постыдной боли.

Оставляя позади горы, путники снова спускались в долину Сан-Педро. Едва Джед прикрывал глаза, дремля в седле, Генри и Алисия перебрасывались многозначительными взглядами, начинали придерживать лошадей, чтобы остаться наедине. Но едва кто-нибудь из них пытался достать очки или карту, Джед поднимал голову, строго прикрикивал:

– Не отставайте.

Алисия отворачивала голову, чтобы скрыть досаду, Генри, и без того раздражённый дискомфортом, причиняемым ему седлом, и вовсе едва не скрипел зубами от злости. Повторялась вчерашняя история. Генри предлагал девушке, чтобы она доверила ему карту, а он, сославшись на то, что ему надо в туалет, где-нибудь за скалой взглянет на неё. Но девушка не соглашалась: «Дайте очки, схожу я».

Доверия между компаньонами не было, поэтому сошлись на том, что будут ждать удобного момента, чтобы взглянуть на карту вместе.

Когда свернули на тропу, идущую вверх по течению реки, Алисия заприметила в поведении аризонца перемены.

– Что-то наш Джед забеспокоился, – сказала она.

– С чего вы взяли?

– Его сигара чаще обычного кочует из одного угла рта в другой. И потом, мне не понравился взгляд, который он бросил назад.

Генри оглянулся, ожидая увидеть облако пыли, означающее настигающий их отряд бандитов, но ничего, кроме тучи на горизонте не заметил. Проехав ещё около мили, Джед остановил мустанга, оглянулся, пристально изучая горизонт.

– Что-то не так, мистер Мэнли? – спросила Алисия.

– Просто пришпорьте лошадей и не отставайте.

Джед свернул в боковое русло пересохшего водотока, вскачь пустил коня обратно к отрогам гор. Судя по всему, Алисия в тот момент поняла, какую опасность увидел аризонец, но расспросить её об этом, Генри не успел – девушка пустила лошадь вскачь вслед за Джедом.

От такой поспешности и недоговорённости Генри не на шутку забеспокоился. Явная опасность не так страшна, как та неизвестная угроза, о которой тебе тревожно нашёптывает интуиция.

Что это за опасность? Откуда ждать её? Когда?

Генри сейчас многое отдал бы за то, чтобы узнать хоть малую толику об этой опасности, но тропа была слишком узка, чтобы нагнать Алисию и поравняться с ней. Генри только и оставалось, что глотать пыль из-под копыт лошадей, да вовремя уклоняться от возникающих на пути боковых ветвей кактусов.

Проскакав с милю, измученный неизвестностью Генри наконец сумел догнать Алисию.

– Что происходит? – крикнул он. – Вы можете объяснить?

Девушка на скаку указала пальцем, и только теперь Генри разглядел далеко в долине высокий воронкообразный столб, соединивший пустыню с разросшейся и почерневшей тучей. Хотя слово «столб» Генри сразу же отмёл, ибо то, что он назвал так, не сумев подобрать более точного слова, сужалось в центре, изгибаясь плавно и грациозно, как гнётся в танце талия балерины.

– Смерч? – ещё сомневаясь в своей догадке, крикнул Генри.

– Джед говорит, здесь поблизости есть какие-то пещеры. Мы должны успеть до них раньше, чем смерч настигнет нас, – крикнула в ответ Алисия. – Иначе нам несдобровать.

Вскоре стало понятно, что смерч движется значительно быстрее, чем это могло показаться с первого взгляда. Сначала путников настиг гул – грозный и отчётливый. Даже бешеный топот копыт не мог заглушить его. Потом нагнал ветер. Поначалу он был лёгким и будто играл с путниками: то обгонял их стремительным рывком, то вдруг притихал, прячась за спинами.

Вскоре он закружился вокруг всадников, пеленая их пылью, покалывая иголочками песка, вздымая гривы и хвосты лошадей. Ещё немного и его подвывание превратилось в сплошной дикий вой. Казалось, земля и небо рассыпались в песок, чтобы смешаться в единое целое.

Засосавший в себя тонны пыли и песка столб был так близко, что уже нависал над мчащимися всадниками, – бешеный, гудящий, потерявший всякую грацию, которую придавало ему расстояние. Джед что-то кричал, но сквозь завывания ветра Генри не слышал не только его голоса, но даже топота копыт собственного коня.

В следующее мгновение лошадь Алисии рухнула на колени, девушка вылетела из седла, кувыркнулась через голову лошади и исчезла в тёмном пыльном вихре. Генри на скаку осадил коня, спешился, отворачивая лицо от ветра.

Лошадь Алисии лежала на боку, тщетно пытаясь подняться – видимо сломала ногу. Алисия лежала без чувств, уткнувшись лицом в землю. Ветер переметал через неё поток пыли, стелил над землёй рассыпавшиеся из узла волосы, рвал юбку.

Генри подхватил девушку на руки, перекинул поперёк своего седла. Смерч в это время закрутил песчаный сумрак в бешеном хороводе, и молодой человек не только потерял из вида Джеда, но сами понятия "вперёд" и "назад", престали для него существовать. Даже земля и небо будто поменялись местами.

Не зная, куда направиться и что делать, Генри был уже в полном отчаянии, когда крепкая рука схватила повод его коня, повлекла за собой вверх по каменистому склону.

Вскоре глазам ошарашенного молодого человека предстала тёмная пещера. Круговерть смерча в тот момент навалилась всей мощью, поднимая в воздух и вращая в вихре всё, что попадалось на пути: сухие ветки, сломанные кактусы, камни, и даже лошадь Алисии была подхвачена вихрем и брошена прямо к входу в пещеру.

Бедное животное ещё подавало признаки жизни, – лёжа на боку, конвульсивно дёргало задними ногами, закидывало назад шею. Предплечьем прикрывая лицо от песка и мелких камней, Джед выстрелил в голову лошади. Ветер рвал с его головы шляпу, поля её трепетали как крылья бабочки, гнулись кверху, клеились к тулье.

Склонившись к лошади, Джед ножом срезал притороченный к седлу саквояж Алисии, отплёвываясь от песка, вбежал в пещеру.

В глубине пещеры было относительно тихо. Тяжело дыша, Генри снял Алисию с лошади, осторожно положил её на нанос песка среди каменных валунов. Джед поспешил на помощь. Похоже, он знал, как нужно поступать в любой жизненной ситуации, и растерянный Генри, признавая в нём лидера, отступил от Алисии.

Аризонец опустился перед девушкой на колено, грубовато плеснул ей в лицо водой из фляжки. Вздрогнув, Алисия открыла глаза, не сразу понимая, где она и что с ней произошло. Отплюнула с губ песок.

– Что случилось? – тихо спросила она, пытаясь оглядеться в пещерной темноте.

– Ваша лошадь сломала ногу, – ответил Джед, ударом ладони загоняя в горло фляги пробку.

– Спасибо, – благодарно выдохнула девушка.

Джед расслабил под подбородком завязки шляпы, небрежным жестом отогнул большой палец в сторону Генри.

– Мистеру Нью-Йорку спасибо, это он спас вас.

– А он спас нас всех, – добавил Генри, кивнув подбородком на Джеда.

– Спасибо вам обоим, – пытаясь подняться, девушка протянула за помощью узкую изящную ладонь.

Генри и Джед одновременно протянули ей руки. Едва приметным движением потянувшись к руке Генри, Алисия заколебалась, нерешительно задержала ладонь по центру, между руками молодых людей. Но колебания девушки продолжались не более секунды, − она решительно протянула вторую руку и, приняв помощь сразу от обоих парней, поднялась, отряхнула от песка и пыли юбку.

Подсвечивая себе спичками, Джед огляделся, нашёл охапку хвороста, заготовленную каким-то запасливым путником, разжёг костёр. Лошади испугано фыркали, жались к стене пещеры и это было совсем не похоже на тот страх, который они испытали от стихии.

− Что с ними? − не мог понять Генри, вытряхивая из-за ворота песок.

− Им не нравится наш сосед, − бесстрастно ответил Джед. − Расседлаем их у противоположной стены, там им будет спокойнее.

− Какой сосед? – У Алисии слезились от песка глаза, она тёрла их носовым платком.