Глава семнадцатая

Сидя на подоконнике, Кавио Гольди смотрел в угол своего рабочего кабинета. Санти Эстебане и Тони Ризо гипсовыми изваяниями замерли за столом. Инспекторы были похожи на родственников тяжелобольного, пришедших в больницу узнать о состоянии пациента и уже по одному виду доктора понимающих, что ничего хорошего их тут не ждет. Оба приехали в комиссариат десять минут назад и по тому, что творилось в его вестибюле, поняли, что прошедшая ночь принесла им немало неприятных сюрпризов.

Марио Протти, с красными после ночного дежурства глазами, сидел между комиссаром и инспекторами и держал в руках кипу листов. Сейчас у него был такой вид, словно всю ночь он мотался по городу неизвестно за кем.

Гольди посмотрел на часы – было шесть минут девятого – и сказал:

– Давай, Марио. Рассказывай в хронологическом порядке!

Вытащив из кармана расческу, он принялся аккуратно зачесывать свои и без того безукоризненно уложенные волосы назад – прядь за прядью. Марио Протти бросил взгляд на комиссара, прокашлялся и, покосившись на инспекторов, сказал:

– За сегодняшнюю ночь было зарегистрировано шесть происшествий, касающихся непосредственно нас… – Заглянув в протокол, он прочитал: – Первый вызов был получен в шесть минут первого: кто-то услышал выстрелы в Виколо Гарибальди и позвонил в комиссариат… Я выехал по адресу вместе с патрульными через минуту после получения вызова. На месте были в десять минут первого. В переулке нашли горящую машину, принадлежащую некоему Полу Кирски. Рядом с машиной обнаружили догорающий труп неизвестного. Самого Кирски нашли в том же переулке – он уползал от машины…

Марио покосился на комиссара, занятого расческой, и продолжил:

– Сейчас он в больнице. У него множественные порезы лица и рук, перелом трех ребер, вывих правой ноги. Я пытался говорить с ним, но он сейчас не в том состоянии, чтобы разговаривать, – у него что-то вроде временного помешательства: всё время твердит о каком-то монстре, который хочет убить его!

На мгновение Протти замолчал. Санти Эстебане взглянул на комиссара и, видя, что тот не проявляет инициативы, спросил:

– Где он так ободрался?

– Вывалился из машины.

– Из своей же собственной?

– Да… – Марио опустил лист на стол. – Человека, сгоревшего возле машины, пока не опознали.

Он нахмурился.

– Вообще здесь кое-что странное: от этого типа остались обугленные кости и несколько лохмотьев обгоревшей одежды. Но вот мяса на этих костях не было…

Неожиданно сидящий на подоконнике комиссар выронил расческу, и она упала на пол с резким хлопком. Ризо и Эстебане вздрогнули, подумав об одном и том же – о том, что произошло этой ночью на Чимитеро Нуово.

Подняв расческу, Гольди резко проговорил:

– Давай покороче, Марио!

Тот снова прокашлялся.

– Кирски имеет американское гражданство. Он сын одной шишки с циркониевого рудника. Есть основания полагать, что он работает на Пальоли…

Ризо и Эстебане с удивлением переглянулись. Всем им было хорошо известно, кто такой Доминик Пальоли, и чем он занимается в городе.

– …Выстрелы, которые звонивший слышал в переулке, были произведены из пистолета Кирски. Пистолет – полуавтоматическую «беретту» – нашли у него же… Кости сгоревшего человека сейчас в лаборатории, но поверхностным осмотром уже установлено, что в него выпустили не меньше обоймы – у него прострелены ребра и череп. В самом автомобиле тоже есть пулевые отверстия. Судя во всему, и в сгоревшего, и в автомобиль стрелял именно Кирски.

Марио отложил в сторону протокол с описанием инцидента в Виколо Гарибальди.

– Второй вызов был получен в 0.59 от некой Джей Адамс. Она американка, жена Тревора Адамса – менеджера циркониевого завода. Джей пришла домой вечером и нашла мужа, засунутым в чехол от спортивного тренажера. Заключение врача: Тревор Адамс был задушен в районе семи-восьми часов вечера. – Марио посмотрел на инспекторов – на лицах обоих проступила настороженность. – Но самое интересное не это. Со слов жены убитого, она знает, кто убил ее мужа. Она дала описание этого типа…

Марио нашел в протоколе нужное место и зачитал:

– «Он молодой – лет двадцать, не больше. Одет в джинсы и синюю безрукавку. Волосы светлые…»

На секунду Марио оторвался от протокола и посмотрел на инспекторов. Описание загадочного душителя, данное Джей Адамс, подействовало на них именно так, как он и ожидал: глаза Эстебане округлились, Тони Ризо сохранил самообладание – тем не менее, он также напрягся.

Гольди засунул расческу в карман рубахи, встал с подоконника и, усевшись за стол, сцепил пальцы в замок. В общих чертах он уже знал обо всем, что произошло этой ночью, поэтому слова Протти его не удивили. Секунду он молча рассматривал крышку стола, после чего мрачно выдавил:

– Марио, такими темпами ты будешь сдавать смену до одиннадцати… Говори коротко!

Марио Протти пожал плечами, словно отвечая: какая теперь разница, комиссар? То, что произошло этой ночью, само по себе из ряда вон выходящее событие; поэтому и передача смены сегодня настолько же походит на обычную передачу сводки, в которой самым серьезным происшествием фигурирует пьяная драка, насколько налетающий с океана шторм напоминает полуденный бриз. Все, находившиеся в кабинете, уже понимали, что ночь эта сломала привычный распорядок субботнего дня, и сегодня они будут работать не до обеда, как полагается, а до самого вечера, и возможно, Тони Ризо, который сегодня дежурит в ночь, будет делать это не один, а вместе со всеми. Так какой прок от слов комиссара?

– По словам Джей Адамс, вчера утром они с мужем сбили этого типа на Виа Роза, – продолжил Марио. – Удар был настолько сильным, что радиатор их автомобиля помялся. Они думали, что убили этого парня, но он не пострадал. Вместо того чтобы отправиться в больницу, вскочил на ноги и принялся угрожать Адамсам – сказал, что придет к ним вечером и убьет их обоих. А когда к месту происшествия подъехала патрульная машина, просто-напросто смылся оттуда! Свидетелем того, как Адамсы сбили того типа, был один-единственный человек… – Марио помедлил. – Доминик Пальоли!

Ризо и Эстебане выдохнули, во второй раз за утро услышав имя Пальоли, а Протти закончил:

– Пальоли убедил патрульных не составлять протокол, и они разъехались… Джей Адамс, по ее словам, весь день провела у своей портнихи и вернулась домой в начале девятого. Она выпила чаю и уснула перед телевизором, а проснулась от того, что видеомагнитофон начал прокручивать пленку, записанную убийцей. Этот тип задушил ее мужа, запихал его в мешок для тренажера, а потом снял на пленку. Джей нашла мужа и упала в обморок. Когда же очнулась, позвонила нам.

– Он снял на пленку труп Адамса? – уточнил Ризо.

– Нет, мешок с трупом. И сделал предупреждение – о том, что в следующий раз придет за Джей.

Ризо и Эстебане переглянулись.

– Когда мы обследовали дом Адамсов, то не нашли машину, которой был сбит убийца, – продолжил Протти. – Джей дала мне ее описание. Сначала я решил, что ее муж отогнал автомобиль в мастерскую – выправить радиатор, – но ни в одной мастерской его не оказалось… Мы нашли машину два часа назад на Виа Роза – в том самом месте, где сбили светловолосого. Машина была пустая, а на водительском сидении лежала записка.

Марио оторвался от протоколов и взглянул на комиссара. Гольди поднял со стола клочок бумаги и прочитал:

– «Джей, теперь твоя очередь. Я приду за тобой.»

– То же самое было на пленке, – добавил Марио.

– Вот дьявол! – протянул Эстебане. – Он угнал машину Адамса?

– Точно – кивнул Протти. – Угнал от самого дома Адамсов, приехал на Виа Роза и оставил записку. Он знал, что машину найдут. – Марио пожал плечами. – По крайней мере, теперь у нас есть полный портрет, образец голоса и почерк этого типа.

Он взглянул на комиссара. Гольди смотрел в угол комнаты, уйдя в свои мысли.

Марио отложил протоколы допроса Джей Адамс на стол и сказал:

– В доме Адамсов мы не нашли следов убийцы. Складывается такое впечатление, словно он задушил Адамса, убрал за собой и ушел. Единственная необычная вещь в доме – пуля в стене гостиной. В кабинете Адамса мы нашли четыре неиспользованных патрона с точно такими же пулями. Но вся загвоздка в том, что ни у Тревора, ни у Джей Адамсов не было оружия. В доме мы также не нашли пистолет, из которого стреляли. Криминалист вытащил пулю из стены, сейчас она в лаборатории. Может быть, когда сделают ее анализ, что-нибудь прояснится. Пока же не установлено, кто стрелял и зачем… По этому делу у меня всё, – закончил Марио и добавил: – Джей Адамс побоялась ночевать дома, поэтому я привез ее сюда, и она переночевала в комиссариате.

– Правильно, – проворчал Эстебане. – Этот псих мог добраться до нее в доме!

– Точно, – кивнул Протти.

Взяв следующий лист, зачитал:

– Третий вызов… В 1.36 в комиссариат позвонил некто Джон Скотт – рабочий циркониевого завода. Они с братом и племянником возвращались из Милана – ездили за покупками. В километре от Террено, за обочиной трассы, заметили брошенный джип. Они остановились и обнаружили в машине человека с огнестрельным ранением. Брат Скотта имеет медицинское образование. Он сразу же понял, что тому парню нужна срочная помощь – тот потерял почти половину крови. Они отвезли его в больницу и оттуда позвонили нам. Одна патрульная машина сразу же отправилась на шоссе, другая – в госпиталь. Патрульным, приехавшим в больницу, пришлось ждать около часа – пока врачи заштопывали того типа. Пуля прошла навылет, но в теле остались два рваных отверстия. Когда их пустили к раненому, они его сразу же опознали. Это был Доминик Пальоли…

Тони Ризо с шумом выдохнул воздух, Эстебане же бросил:

– Пресвятая Дева Мария! Ну, и ночка!

Гольди, слушавший Марио краем уха, вспомнил, какая реакция была у него самого, когда он узнал о событиях этой ночи. Впрочем, сейчас он мог думать обо всем происшедшем относительно трезво, так как с того времени прошло два часа.

– …Сейчас Пальоли в реанимации. Его подключили к системе жизнеобеспечения, поэтому раньше, чем через сутки, мы не узнаем, кто в него стрелял. – Марио поднял следующий лист. – Но с этим происшествием еще не всё… Когда патрульные добрались до джипа, они обнаружили в нем оружие – две снайперские винтовки «рэмингтон». Обе винтовки недавно отстреляны – в обоих полные магазины, за исключением одного патрона.

Санти наклонился на стуле, словно хотел что-то сказать, но Марио предупреждающе поднял руку.

– Я не закончил… После того, как в джипе нашли винтовки, туда отправили еще пару патрульных и криминалиста. Я тоже съездил туда… Этот джип свалился в кювет перпендикулярно шоссе. Там есть небольшой съезд на проселочную дорогу – она ведет к заброшенным складам в полутора километрах от города. Картина складывалась такая, словно джип выехал с этой дороги, переехал шоссе и скатился под откос. Мы решили поискать следы и отправились по дороге. На самой дороге ничего не нашли, но вот на одном из складов…

На мгновение Марио замолчал.

– Что вы нашли? – спросил Ризо, вглядываясь в лицо Протти.

Тот прокашлялся и ответил:

– Трех человек: Просперо Черри, Сандро Чиголо и Нино Альбани. Все трое мертвы – застрелены из пистолета.

– Люди Пальоли? – спросил Ризо, но вышло это скорее как утверждение.

– Да.

– Похоже на начало нового передела города? – Ризо перевел вопросительный взгляд на комиссара.

Тот молча пожал плечами, а Марио пояснил:

– Все трое были застрелены из одного пистолета. В Пальоли также стреляли из этого оружия. А сам пистолет был зажат в руке Чиголо.

– Застрелил двух приятелей и застрелился сам? – недоверчиво осведомился Ризо.

– Картина складывается такая.

– Черт! Но тогда это действительно похоже на…

– Позже! – неожиданно Гольди оборвал инспектора. – Все версии потом, Тони!.. Сначала дослушайте до конца. Марио, продолжай!

Ризо недовольно нахмурился, а Протти продолжил:

– Во дворе возле склада остались свежие отпечатки колес двух машин. Одни принадлежат джипу, в котором нашли Пальоли; другие – неизвестной легковушке. Сейчас парни из дорожной полиции ее ищут… В самом складе полно следов, только картина с них получается непонятная. Можно подумать, что эти четверо имели там с кем-то серьезный разговор. Мы нашли стул с ошейником, скотч, ножи и утюг – полный набор для допроса с пристрастием. Не нашли только, кого допрашивали!

– Может, на этом стуле сидел один из убитых? – предположил Эстебане.

– Нет, они действовали в одной команде, – возразил Марио. – И вот что еще странно: складывается впечатление, словно их застрелили неожиданно для них же самих – всех, кроме Чиголо. Пальоли стреляли в спину, Альбани размозжили затылок. У одного только Черри раны в груди, но и он, видно, не ожидал, что в него выстрелят, – пистолет у него остался за поясом, а этот парень не из тех, кто раздумывает, когда на него наведен пистолет!

И Ризо, и Эстебане знали, кто такой Просперо Черри, и что он не стал бы медлить, увидев направленное на себя оружие. Похоже, его действительно застали врасплох.

– Чиголо действительно покончил с собой? – поморщился Ризо.

– На спусковом крючке отпечатки его пальцев, – пожал плечами Марио, – а выстрел произведен в упор – дуло к сердцу, ни одного шанса выжить.

– Значит, там был пятый, – констатировал Тони Ризо. – Человек Пандоры?

– Насколько нам известно, у Пандоры нет таких специалистов.

– Может быть, вызвал кого-то из Турина?

Марио пожал плечами, после чего оба посмотрели на Гольди. Комиссар, сгорбившись за столом, писал что-то на листе бумаги. Почувствовав на себе взгляды инспекторов, он бросил:

– Дальше!

Марио Протти перевернул лист с протоколом и прочитал:

– В 2.33 труповозка выезжала в Виколо Гарибальди во второй раз. Тот неизвестный, звонивший в комиссариат в начале первого, сказал, что слышал выстрелы не только в переулке, но и в одном из домов, – он назвал адрес… Когда мы приехали туда, то на дом внимания сначала не обратили – там такой костер полыхал… В общем, пока возились с машиной и Кирски, нам было не дома. В час я поехал на вызов к Адамсам и сказал криминалисту осмотреть дом. Вот выдержки из протокола осмотра подъезда…

Марио опустил лист на стол и принялся читать, водя пальцем по строчкам:

– «На площадке между первым и вторым этажами обнаружены следы борьбы… Почтовые ящики вырваны из стены вместе с креплениями… Упаковочные коробы разбросаны по площадке… В стене подъезда, над почтовыми ящиками, обнаружены два пулевые отверстия…»

Отодвинув бумагу, инспектор добавил:

– Еще две пули нашли в стене на втором этаже, а среди ящиков – головную рацию. В общем, впечатление складывалось такое, что там была нешуточная драка со стрельбой. Ребята опросили жителей дома, но, как всегда, никто ничего не слышал. Одна только старушка сказала, что слышала выстрелы в начале первого… Сначала парни решили, что в подъезде дрались Кирски и тот тип, что сгорел возле машины. Но потом они нашли гильзы. Кирски стрелял из полуавтоматической 93-ей «беретты». А в подъезде нашли гильзы от совсем другого оружия. Криминалист взял всё, что можно было найти, и хотел уже уезжать, но тут решил заглянуть в мусоропровод – мало ли что туда можно скинуть. Так вот, там лежали два трупа…

Эстебане вздрогнул, словно самолично заглянул в темный мусоропровод с трупами; Ризо же выдохнул, будто ожидал нечто подобное.

– …Одного опознали на месте, другого – уже в морге. Это еще два человека Пальоли: Массимо Гильони и Андрео Паталья. Гильони задушен, у Патальи сломана шея и раздроблены кости лица – такое ощущение, словно кто-то саданул ему кувалдой по челюсти. Оружие нашли в том же мусоропроводе. В пистолете Патальи полная обойма; а вот из оружия Гильони стреляли шесть раз – кстати, в подъезде нашли гильзы от его пистолета. Если учесть, что в подъезде обнаружили только четыре пули, можно предположить, что тот, кто убил этих двоих, унес две оставшиеся в себе… Но вот что странно, – нахмурился Марио, – в подъезде не нашли крови. Только несколько капель на почтовых ящиках, но это кровь Патальи. Правда, на лестнице нашли костные ткани с волосами, облепленные каким-то «воском»…

Эстебане, смотревший до этого в пол, метнул быстрый взгляд на комиссара. Гольди посмотрел на инспектора и едва заметно кивнул, давая понять, что подумал о том же.

– …Сейчас все материалы в лаборатории, а трупы в морге, – закончил Марио. – Когда их исследуют, станет ясно, что это такое.

– Похоже на настоящий отстрел людей Пальоли? – протянул Ризо, задумчиво глядя в окно.

– И, наконец, последнее, – сказал Марио, коротко взглянув на Гольди. – Убийство в церкви Санта Мария Аквилония. Комиссар выезжал на место…

Ризо и Эстебане напряглись, внимательно слушая коллегу, – похоже, последнее происшествие в корне отличалось от предыдущих.

– …В десять минут седьмого один из священников церкви пришел в Санта Марию Аквилонию, но ее главные двери оказались закрыты. Такого за всю его службу не случалось ни разу. Он постучал, но ему не открыли. По его словам, с вечера в церкви оставался настоятель храма, отец Винченцо Бокаччи. Священник попробовал попасть в церковь через одну из боковых дверей. Одна из них оказалась запертой, а вот другая была открыта. Он вошел в церковь и сразу же увидел настоятеля!..

Слушая Марио, Гольди припомнил, как два часа назад его разбудил телефонный звонок…

…Когда он взял трубку, то услышал голос Марио Протти – инспектор начал издалека, сказав, что знает о том, что комиссар знаком с отцом Винченцо из церкви Санта Мария Аквилония – ведь комиссар посещает именно эту церковь?..

Когда он потребовал, чтобы Марио переходил к сути дела, тот помедлил и сообщил, что только что отца Винченцо обнаружили мертвым… Гольди подъехал к Санта Марии Аквилонии через десять минут. Перед полутораметровым крыльцом церкви стояли медицинская машина и два полицейских автомобиля с работающими мигалками. Было в этом что-то противоестественное, что-то неправильное, на взгляд комиссара. Он приказал водителям выключить мигалки и отогнать машины к боковому входу.

Когда он оказался внутри церкви, то сразу увидел зловещую картину: отец Винченцо лежал недалеко от главного входа храма в луже собственной крови. Марио Протти сохранил картину происшедшего нетронутой до приезда комиссара. В памяти Гольди, словно на фотографическом снимке, отпечатались тело священника, лежащее возле скамьи в неестественной позе – с вывернутыми руками и подвернутой под себя ногой; осколки деревянного распятия, усыпавшие пол возле убитого; бурые капли крови, засохшие на одной из кальварий, изображающих бредущего на Голгофу Христа… Отец Винченцо был убит непонятным образом – словно голову его расплющили заводским прессом. Зрелище было ужасным – тем более, что Гольди действительно хорошо знал священника.