Оставив позади угол виллы, Франческо оказался на дорожке, идущей в глубину сада, и двинулся между клумбами синих дельфиниумов.

…Следующей мыслью, сверлившей сознание, было: как он поступит с Гольди и стариком? Он пообещал, что вернется и убьет их обоих, если его жена и дочь окажутся мертвыми. Когда он говорил это, он был на взводе и не верил, что Мальда и Фернандина погибли. Но теперь это, казавшееся неправдоподобным, предположение осуществилось, и как же быть с комиссаром и стариком?.. Идя к гаражу, Франческо понимал, что пока ему не до этих людей – он не станет ездить по городу и искать их среди мертвецов. Не исключено, что они уже покинули долину; но даже если бы он и знал, что они еще в городе, то не стал бы тратить время на поиски, потому что сейчас у него более важная задача: уничтожить тех, кто убил его дочь и жену. Возможно, начав убивать гулов, он погибнет и сам, а значит, его обещание будет некому выполнить… Губы Франческо скривила гримаса: ну, что ж, значит, оно так и останется неисполненным…

Через четверть минуты он оказался у гаража. Большое строение меньше всего походило на обычный гараж – скорее, оно напоминало самолетный ангар: рассчитанное на пять представительских лимузинов, имело соответствующее число ворот и достигало двадцати метров в длину… Приблизившись к центральному боксу, Франческо нажал кнопку, открывающую дверь. Хотя внешнее напряжение было отключено, поднимающий механизм все-таки сработал: где-то в глубине гаража щелкнуло реле аварийного генератора, и металлическая плита плавно двинулась вверх.

Не дожидаясь, пока она поднимется окончательно, Франческо нырнул под плиту и оказался внутри гаража. Внутренние стены в помещении отсутствовали, поэтому из любой точки гараж просматривался полностью. Сейчас в нем не было никого из людей, а из машин находились только представительский «вольво» и спортивная «альфа», принадлежащая Мальде… На мгновение он задержал взгляд на скошенном капоте ярко-красной машины, ощутил, как болезненно сжалось в груди, и, оторвав взгляд от кабриолета, двинулся к ремонтному стенду…

Через короткое время, оставив позади смотровую яму, Франческо оказался в задней части гаража, где располагалась небольшая комната, изолированная от остального помещения, – здесь находились инструменты и то, за чем он и пришел в этот гараж. Франческо открыл дверь и увидел тесное помещение размером три на четыре. По стенам комнаты тянулись металлические полки с инструментами и запасными деталями, на полу также стояли какие-то ящики, в дальнем углу виднелась пара канистр.

Шагнув от порога, Франческо пересек комнату, освещенную падающим в окно уличным светом, и остановился возле канистр. Две двадцатилитровые емкости с бензином всегда находились в гараже в качестве своеобразного «НЗ» – с горючим в Террено никогда не возникало проблем, но «…иметь в запасе сорок литров бензина никогда не мешает,» – часто говорил его личный водитель. Сейчас Франческо мысленно поблагодарил своего мертвого водителя за то, что послушал его и позволил иметь бензин в гараже. Склонившись к канистрам, он попробовал их на вес: одна из них оказалась полной, вторая была заполнена на три четверти.

Взяв в руки канистры, Франческо не без труда оторвал их от пола и, выйдя из комнаты, направился к дверям гаража. Через короткое время он вышел на улицу и отправился к дому…

* * *

Какое-то время Аз Гохар не мигая смотрел на синеющие на севере купола Мертвых Холмов, наконец, перевел взгляд на Гольди и принялся объяснять:

– Я уже говорил вам, что гулы рождаются в земле. Для своего рождения они используют тела мертвецов – на кости давно уже сгнивших покойников нарастает плоть, похожая на сухой парафин. Обычно земля способна родить одного гула за раз – дьявольская плоть обволакивает кости мертвеца, восстанавливая форму сгнившего тела, – в результате, гул получает облик умершего человека… По времени это занимает не более нескольких дней. Когда же рождение завершается, гул делает попытку выбраться из земли, и здесь существует два варианта. Если покойник был похоронен неглубоко, гул может выбраться из земли сам; если же могила слишком глубокая и у него не хватает сил вылезти из нее, он может использовать помощь людей.

Слушавший старика Гольди нахмурился.

– Помощь людей? Что вы имеете в виду?

– Это врожденная способность гулов – они могут посылать людям мысленные приказы, – пояснил Аз Гохар. – Правда, не все люди им подчиняются – лишь каждый десятый способен «услышать» зов гула, – однако всегда найдутся такие, кто выполнит его приказание. Если гул не может выбраться из земли сам, он начинает «звать» – в результате первый же человек, подверженный влиянию этого существа и оказавшийся поблизости от могилы, «услышав» голос, приказывающий ему взять лопату, разрыть могилу и раскидать кости покойника, сделает это. Однако как только он раскопает могилу, гул убьет его и закопает на свое место.

– Зачем?

– Это инстинкт гулов – больше всего на свете они боятся одиночества, так что сразу же после рождения пытаются найти других гулов. Убив и закопав человека на место своего рождения, гул надеется, что земля родит еще одного гула. Однако в девяноста девяти случаях из ста этого не происходит – земля слишком «слаба» и редко рождает больше одного гула за раз…

Комиссар машинально нахмурился, перебив старика:

– Постойте-ка! Вы говорите, что гулы рождаются на костях давно сгнивших покойников и только по одному, – его брови двинулись к переносице. – Но, по-моему, то, что происходит в Террено сейчас, не соответствует вашим словам… Сегодня ночью я со своими помощниками раскопал на Чимитеро Нуово могилы с четырьмя мертвецами. Так вот, мы не нашли в могилах костей – только мясо и внутренности, – а ведь всех четверых похоронили два дня назад! Как это понимать?

– То, что происходит в Террено сейчас, происходит раз в тысячу лет, комиссар, и мой род существует как раз для того, чтобы подобное происходило еще реже! – ответил старик. – Раз в тысячу лет Бог Тьмы приходит на помощь своему народу: в мире всегда живет несколько Вассахов одновременно – они прячутся среди людей в ожидании своего часа. Ариман выбирает того, который способен повести за собой его детей, и наделяет землю в том месте, где он живет, способностью за короткое время родить тысячи гулов. И в этом случае всё перестает быть обычным: гулы начинают рождаться на костях не только сгнивших покойников, но и на костях недавно умерших людей – дьявольская плоть нарастает на кости прямо под мясо, разрывая его изнутри; причем, занимает всё это не дни, а считанные часы… Когда гулы начинают рождаться, Вассах лично находит первых из них, дает им необходимые знания, и они начинают «охоту»: наученные Вассахом, ищут взрослых людей, убивают их и закапывают в том месте, где родились. Через короткое время из этих покойников рождаются новые гулы, «старые» выкапывают их, прячут от людей и дают нужные знания; а вскоре уже и эти гулы способны убивать людей и «рождать» новых гулов…

Слушая старика, Гольди всё более напрягался, сравнивая его слова с тем, что последние две недели происходило в Террено, и всё больше убеждаясь в том, что слова Аз Гохар похожи на правду. Семнадцать бродяг – все в возрасте тридцати-сорока лет – были убиты светловолосым гулом, и двенадцать из них по приказу Плацци-Вассаха закопаны на Чимитеро Нуово. Через сутки их выкопали три гула, укравшие жену смотрителя кладбища, а значит, теперь это двенадцать новых гулов, по своему виду не отличающихся от людей, но по своей истинной сущности…

Гольди нахмурился, пораженный пришедшей ему на ум мыслью, – он вдруг подумал о дюжине пропавших за последний месяц терренцах, и у него возникла странная убежденность, что и это дело рук гулов.

– Значит, Ариман выбрал Террено местом рождения своего народа, – медленно произнес он, не удивляясь тому, что сейчас говорит.

Старик подтвердил:

– Это так!

– Ладно, с этим мы разберемся позднее. А сейчас, синьор Аз Гохар, продолжите свой рассказ!

На мгновенье скользнув мрачным взглядом по демонологу, продолжающему рассматривать город, Аз Гохар произнес:

– С самого рождения гул идеально копирует человека и непосвященному очень трудно узнать в нем дьявольское создание, однако существуют некоторые признаки, по которым гула можно все-таки отличить от человека. Например, у молодого гула волосы есть только на голове – на теле же они отсутствуют, – у него нет ногтей, сосков и пупка. Не позже, чем через неделю после рождения, всё это появляется, и тогда отличить гула от человека внешне не может никто, кроме тахши. Однако внутренне гулы всегда отличаются от людей: внутри их тел нет никаких органов – вместо них сплошная масса «парафиновой» плоти…

– Подождите, – перебил его Гольди, – вы хотите сказать, что у гулов нет сердца, желудка и…?

– Ничего, – подтвердил Аз Гохар. – Всё это гулу не нужно. Он не дышит, не ест и не пьет!

– Но тогда за счет чего он живет?

– За счет энергии, которую дает ему земля. Пока гул находится на земле, она питает его, как мать, вскармливающая детей, – дает ему силы и возможность жить тысячи лет.

– Это невероятно!

– Но это так: гул берет энергию от земли – так устроено Ариманом… Что же касается способностей гула, то они не менее необычны – родившись, гул получает все их практически сразу же и может использовать в полной мере. Способности эти можно разделить на физические и ментальные – причем, если первые со временем уменьшаются, чтобы сделать гула более похожим на человека, то вторые развиваются, чтобы дать ему тайную власть над людьми.

– Что это за способности?

Задав свой вопрос, комиссар ждал, что услышит ответ моментально, однако на этот раз, перед тем как ответить, Аз Гохар машинально поправил повязку и несколько секунд, морщась, массировал плечо… Про себя Гольди отметил, что, возможно, рана у старика более серьезная, чем они думали; тем временем Аз Гохар протянул:

– Что касается физических способностей гула, то, прежде всего, он идеально имитирует человека. Один из основных инстинктов, заложенных в гуле, – строгое копирование человеческого поведения, и он беспрекословно ему подчиняется: учится сам или его учат этому другие гулы, но через короткое время после рождения уже превосходно копирует человека. Мимика, движения, жесты – всё это гул перенимает у людей, и даже грудная клетка у него поднимается, как при дыхании, хотя он не дышит… Однако есть у гулов и то, что отличает их от людей, – например, они видят в темноте. Если же лишить гула глаз, это не лишит его способности ориентироваться, потому что глаза гула только часть его тела и он способен «чувствовать» телом. Гулы необычайно сильны и не чувствуют боль. Им не страшны механические повреждения – огнестрельные и ножевые ранения не причиняют им никакого вреда; то же самое с небольшими ожогами. Если отрубить гулу голову или конечности, он способен их прирастить, а если отрубленную часть гул не может достать, он будет жить без нее, потому что каждая часть гула – это, по существу, и есть гул. Его нельзя убить также смертельными для людей химикатами или утопить в воде…

Аз Гохар сделал паузу.

– …И все эти способности сохраняются у гула на протяжении жизни, уменьшается только текучесть его мертвой плоти.

– Текучесть? – нахмурился Гольди. – И что это значит?

– При рождении тело гула похоже на мягкий пластилин, – пояснил Аз Гохар. – В течение нескольких дней после рождения оно необычайно текуче и может меняться – плоть способна стекать с костей, образуя новые формы… Так как молодой гул действует, следуя инстинктам, подвержен приступам ярости и не способен контролировать себя в той же мере, как старый, он легко выходит из себя. По этой причине в первые дни после рождения гул наиболее опасен – он может менять форму тела и убивает не задумываясь; самого же его убить в это время не просто – даже если рассечь его на куски, эти части срастутся обратно. Со временем эта способность у гула почти исчезает – тело «твердеет», – однако сохраняется другая способность: все нанесенные гулу раны затягиваются и не оставляют на теле следов…

Слушая старика, Гольди автоматически вспоминал показания Пола Кирски, утверждавшего, что этой ночью за ним гнался монстр, которого не останавливали пули; слова Джей о светловолосом типе, сбитом машиной, но не обратившем на это внимания; наконец, то, что он видел сам полчаса назад возле Кальва-Монтанъя, – гул, сбитый «ланчей», не обращающий внимания на сломанные колени и стреляющий в них.

– …Что же касается ментальных способностей гула, то они превосходят физические. При рождении гул ничего не знает о жизни людей и владеет лишь инстинктами выживания и языком гулов. Язык этот столь же древний, как они сами, дан им Ариманом и не меняется тысячелетиями. На нем гулы общаются между собой, однако с людьми говорят на их собственном языке. Когда гул рождается, первоначальные знания о людях он получает от других гулов или же сам способен узнать о жизни людей из их мыслей…

– Эти создания читают человеческие мысли, – прервал его Гольди. – Мы знаем об этом!