Цитаты из книги «Любовные страсти старого Петербурга. Скандальные романы, сердечные драмы, тайные венчания и роковые вдовы»

Великий Боже, почему У предрассудков мы в плену?

до революции гражданского брака в России не существовало. Брак оформлялся только в рамках религиозной церемонии. И выражения «гражданский брак» и «гражданская жена» как раз по отношению к неоформленному официально браку. То есть по понятиям XIX в. официальный брак – это церковный, неофициальный – гражданский. И никак иначе. Примеров гражданских браков известных людей во второй половине XIX в. достаточно много. И если между участниками этих отношений не возникало серьезных конфликтов, то они вполне принимались окружающими и не вызывали осуждения. Пожалуй, самая знаменитая подобная история – отношения Некрасова и Панаевой. Это не мешало участникам этой истории вращаться в своем обществе и не подвергаться осуждению. Конечно, Петербург и Москва в этом отношении более терпимы, чем провинциальная Россия, но и там подобные вещи тоже происходили. Например, первые два брака писателя Дмитрия Наркисовича Мамина-Сибиряка – гражданские. М.Я. Алексеева, забрав от мужа троих детей, уехала с писателем из Тагила в Екатеринбург. Спустя тринадцать лет жаркий роман с другой замужней дамой заставил Мамина-Сибиряка перебраться на жительство в Петербург. В столице его новая гражданская жена скончалась в родах. Только третий брак писателя, с гувернанткой его дочери, оформлен официально… Другое дело, что между мужчиной и женщиной в этом гражданском браке возникали особенные юридические отношения. Ведь мужчина, по сути дела, ничем не рисковал, а женщина, вступая в гражданский брак, ставила под угрозу свою репутацию, поскольку могла восприниматься обществом как содержанка. И в любой момент она могла оказаться «на воле» без каких-либо гарантий обеспечения своей дальнейшей жизни…

Однако разграничение церковного и гражданского права в законодательстве Российской империи во второй половине XIX в. было очень сложным. Существовали вопросы, которые относились исключительно к ведению церковного суда, но он не обладал средствами для исполнения своих постановлений. Грубо говоря, водворять жену к мужу все равно будет полиция, а следовательно, гражданские органы власти. Поэтому спор, в чьем ведении находится решение вопроса – гражданского или церковного суда, – возникал постоянно. Нового гражданского уложения по семейному праву до 1917 г. так и не приняли. Поэтому принимались постановления, которые как-то были связаны с реальной ситуацией. Например, гражданские суды не имели права принимать решения о разводе (это относилось к сфере церковной), но могли фиксировать раздельное жительство супругов, что давало возможность бывшим супругам жить отдельно, жене – получить собственный паспорт. До этого она не имела своего личного документа и была вписана в паспорт мужа. Так что поездки по стране или за границу предпринимались ею либо с супругом, либо с разрешением от него. С начала XIX в. выдачей подобных разрешений на раздельное жительство супругов занималось, как ни странно, III отделение, то есть политическая полиция. А что становилось с супругами, чьи, «как бы разведенные», жены уезжали за границу?.. Опять-таки, можно взять русскую литературу, вспомнить Тургенева. Герой романа «Дворянское гнездо» обретает надежду на личное счастье благодаря газетной заметке о смерти его жены, но надежда улетучивается с приездом жаждущей примирения супруги. Вообще, трагическая фигура первой половины XIX в. – мужчина, первый брак которого оказывается неудачным; принимается решение о раздельном местожительстве, жена обеспечивается и проживает где-нибудь отдельно. Но создать новый брак он не в состоянии, поскольку прежний официально не расторгнут. Для второй половины XIX в. такие отношения уже не воспринимаются трагическими. Возникает практика гражданского брака. Нам кажется, что это понятие сегодняшнего времени, однако ничего подобного! По сути, мы пользуемся выражением полуторавековой давности. Ведь под гражданским браком юристы понимают брачный союз, оформленный государственным учреждением без участия представителей церкви. Так что брак, заключенный в органах ЗАГС, во Дворце бракосочетания, и есть гражданский брак, даже если за ним последовало венчание.

увлечения“, „неприличное поведение“, будучи формально внутрисемейным делом, фактически таковым никогда не являлись»… В начале ХХ в. Петербург переживал настоящий разгул «эротических страстей». Если полистать страницы столичных газет и журналов тех лет, то может показаться, что «половой голод» и лечение половых болезней – это едва ли главное, что волновало петербургских мужчин. По сравнению с этим, все как будто отступало на второй план – и кровавые вихри первой революции, и холерные эпидемии, и светские скандалы, и политические интриги…