Надпись на обелиске

Ранняя осень. Вечером в полупустой вагон метро вошли двое: мальчик лет трёх и его молодая мама. Они сели напротив меня через проход. Мама тут же достала телефон (по-новому – айфон) и начала писать кому-то. Кому именно – было видно по её серьёзному лицу. Мальчик сбоку толкал маму, беспричинно привлекая внимание к себе, но она жестом показывала: дескать, я занята, и тут же мне стало понятно: они оба – глухонемые.

В этот момент мальчик посмотрел на меня, мы встретились взглядом и оба поняли главное в каждом из нас. Главное заключалось в том, что и мальчик, и я – старикан семидесяти пяти лет – родились с пониманием своей миссии в этом мире. Конечно, каждый выбирает свой путь к воплощению собственной мечты – так называется миссия, воплощённая в действия для достижения цели. Звучит сложно, повторяю: я знаю свою миссию. Моя цель – спасти Россию от разрушения. При этом мой возраст не имеет значения: пока я жив, делаю максимум того, на что я способен. Именно это понял мальчик, когда мы посмотрели в глаза друг другу.

Ещё он осознал, что имеет свою миссию и что это стало понятно тому старику, который сидит напротив, через проход в вагоне. Мальчик постучал обоими кулачками по своей голове, объявляя маме и мне о том, что он думает обо всём происходящем. Вагон покачивался на стыках, и время до следующей остановки растянулось в вечность. Мама улыбнулась мальчику и снова продолжила своё письмо.

Мальчик не знает, как сложится жизнь у него, глухонемого, но мама служила примером: всё будет хорошо, если ты улыбаешься этому миру вокруг. Он ждал и получил улыбку. Я показал жестами пальцев: ты – молодец! В ответ он ткнул в мою сторону указательный палец и вскинул большой палец: ты тоже молодец! Мы понимали один другого.

Конечно, он не знал, что я – изобретатель и что я создал аппарат, переводя силу гравитации в электричество и тепло. То есть обычная сила притяжения отапливает дома и подаёт электричество в промышленность, так что не нужно ни гидроэлектростанций, ни атомных реакторов. И главное: не нужно сжигать нефть или тащить куда-то трубы, линии ЛЭП. Из горючих материалов производить нужно товар, а не топить небо ассигнациями! Идея не моя, а Менделеева, но согласен с ним полностью. Все вопросы решаются созданием локальных гравитационных генераторов, которые смонтированы по моим чертежам и работают в практике. Тем самым создаётся бесплатная энергия – кстати, не из «ниоткуда», а за счёт земного притяжения. От гравитации (если кто-то не понял): появляется синяк на вашей заднице, когда вы падаете со стула на пол.

Пример – один из многих. Поставьте велосипед с упором снизу. Поднимите переднее колесо, чтобы оно свободно вертелось. Представьте: вы предварительно наполнили шину – наполовину водой, наполовину жидкой ртутью. Раскрутите рукой колесо до скорости, которая по инерции выкидывает ртуть наверх. Выдавливая несжимаемую воду, ртуть падает вниз (тяготение Земли), и вновь по инерции возгоняется вверх. Цикл повторяется: колесо будет крутиться само без остановки. Генератор готов – нужно подключить провода, и электродвигатель на основе гравитации станет работать всегда.

Проще некуда, но почему это не сделано нигде? Гравитация в природе есть, хотят или не хотят знать об этом нефтегазовые магнаты. Именно им я пережимаю артерию.

Власти России вопят мне: «Вы что – когда появится бесплатная энергия, хотите лишить Россию доходов от нефтегазового сектора?!» – на что спокойно отвечаю: «Производство товаров на бесплатной энергии имеет перспективу бóльшую, чем продажа нефти и газа. Известно, что половина владельцев «Газпрома» и «Роснефти» – иностранцы. На кого вы работаете, власть: на интервентов, что ли?!» Риторический вопрос, и одновременно ответ.

Я лично работаю на Родину. Меня предупредили: за это могут убить. Во-первых, я слишком стар, чтобы бояться смерти. А во-вторых, за Родину умирать славно и почётно. Об этом это сказано в надгробии в Санкт-Петербурге: «Здесь лежит Суворов», или на Кубе, где надпись на обелиске: «Фидель». Проще не скажешь – всем понятна истина, обозначенная именем на обелиске.

Всё это вспомнил, когда поезд метро подходил к моей остановке. Я встал, держась за поручень (всё-таки ноги у меня ходят плохо), и показал мальчику жестом: я выхожу здесь. В ответ он махнул ручонкой вдоль вагона: мол, мы с мамой поедем дальше. Я снова показал ему пальцами: «Ты – молодец!» Он заулыбался, помахал ладонью: «До свидания!»

Я вышел на платформу. Мы молча прощались ладонями через стекло вагона, пока поезд не умчался в тоннель – в тоннель нашей жизни. Желаю тебе, мальчик, счастливого будущего в этом мире – где ты знаешь свою миссию и поэтому всё преодолеешь. Удачи нам с тобой!

Я поглядел на уходящий поезд и двинулся к выходу, который хорошо видел.

Цикл «Несмотря ни на что»

Напоследок

Что вы видите, мужчины, когда смотрите своими безжалостными глазами на пятидесятидевятилетнюю женщину вроде меня?

Морщины, заметные даже под хорошим гримом.

Дряблую кожу на шее, несмотря на подтяжки.

Прекрасные зубы – но керамические, не свои.

И глаза, усталые и много повидавшие.

Достаточно?

А теперь почувствуйте себя в её (то есть в моей) шкуре и каждый день ловите взгляды, которые отмечают всё вышеперечисленное. Элегантный деловой наряд не в счёт, антураж не спасает.

Да, у меня ещё недавно было высокое общественное положение: я состояла депутатом парламента от партии юнионистов в нашей маленькой, но такой взрывоопасной англоговорящей республике. Кроме того, у меня есть супруг, ему шестьдесят один год, и вы наверняка видели его портреты в газетах, когда читали сообщения о заседаниях правительства. На фотографиях, да по большей части и в жизни, он в пиджаке и в галстуке.

Составили впечатление? Я за вас рада. Добавьте сюда трёх взрослых сыновей – и картина станет почти полной.

За кадром окажется только двадцатилетний мальчишка, с которым мы вместе работали над документами в библиотеке парламента, а потом я сделала его своим любовником.

Только не надо читать мне мораль! Вы ведь только что попытались влезть в мою шкуру – ну так возьмите и прислушайтесь хорошенько к тем ощущениям, которые испытывает женщина моего возраста. Слово «никогда» всё чаще становится синонимом происходящего и, что самое страшное, будущего. Вам удобно было бы жить, если бы это слово звучало постоянным рефреном, какой бы стороны вашей жизни оно ни касалось?

Я совершила глупость и помогла парню деньгами – не своими, а привлечёнными. Он хотел открыть кафе – нужен был первый заём, и я вроде как за него поручилась. Журналисты узнали об этом быстрее, чем вы успели бы перелить в себя кружку пива. Наутро во всех газетах в разделе «Светская хроника» обсуждались детали биографии – в первую очередь, конечно, моей, потом – моего мужа, ну и этого несчастного мальчишки.

Ещё раз предлагаю вам хотя бы на короткое время войти в положение женщины, фотографию которой вы только что наблюдали на страницах жёлтой прессы. Представьте ситуацию, когда папарацци следят за вами даже в туалете. Не расстёгивайте штаны, мужчины, прежде чем не убедитесь в отсутствии видеокамеры возле вашего писсуара!..

Я вижу: до вас начинает доходить.

Подумайте, что должна была я сделать, учитывая моё воспитание, положение в обществе и безупречное в прошлом реноме, начисто перечёркнутое не просто адюльтером, но и историей с финансами?

Да нет же, нельзя уехать: этим я картину бы не исправила. Подумайте ещё.

Правильно!..

Я перерезала себе вены.

Меня спасли и поместили в психиатрическую клинику. Теперь я здесь, и при упоминании моего имени пресса добавляет: экс-депутат парламента.

Муж оставил свою должность в правительстве.

Мальчишка эмигрировал.

А я?

Я абсолютно ни о чём не жалею и надеюсь, что вы теперь понимаете – почему.

Неисправимый

Он был здоровенным жизнерадостным мужиком: каким помню его в тридцать, таким остался и в шестьдесят. Только вначале он был светловолосым, потом русым, а в конце концов стал седым, но сути это не меняло – жизнерадостный детина, кондовый оптимист.

В первый раз он женился по большой студенческой любви на хохлушке, для которой родители активно подыскивали партию среди начальства, но не успели, потому что её закружило первое девичье чувство – тут никуда не денешься. Он, конечно, думал, что это навсегда, и даже завёл с ней двух детей. Но она всё-таки нашла себе новую партию, действительно из начальства, и ушла, оставив бывшего мужа с сыном и взрослой дочерью, но зато без имущества.

Дети выросли, встали на ноги (под папиным присмотром) и состоялись как специалисты. Тогда он женился во второй раз, и снова по большой любви. Женщина вела самостоятельный образ жизни, но, конечно же, ей требовалось мужское плечо, а он по знаку зодиака был Телец, то есть прямо-таки обязан подставлять своё плечо всем нуждающимся. В итоге она вспахала на своём Быке поле, взрастила там урожай и в полном объёме направила этот урожай в собственные закрома. Всё имущество при разводе, как и в прошлом варианте, досталось женщине.

Мы с ним работали тогда вместе: он занимался конструированием, а я привлекал в проект инвестиции. Так мы и шли параллельными дорогами. Сам я худой, темноволосый и аккуратный, то есть полная противоположность нашему расхристанному бугаю. И по характеру я скорее желчный, что, наверное, спасает от всевозможных неприятностей. Я исповедую правило: не очаровывайся – тогда не придётся разочаровываться. А этот…

Я говорил ему: не женись, бабы сразу же садятся тебе на шею, которую ты с удовольствием им подставляешь. Тебе уже сорок пять лет, а ты всё такой же романтик, как в юности, в то время как с тебя по-простому тянут деньги, и более ничего.

Он ответил:

– Я имею право мечтать! – И я тогда заткнулся.

Мы с ним – ровесники, но, в отличие от него, я долго не связывал свою жизнь семейными узами, а когда дозрел – подобрал женщину молоденькую, хозяйственную и в определённых пределах умную. Она целиком зависела от меня, а детки наши, подрастая, связали ей руки в плане возможных шалостей с другими мужчинами. Я баловал свою дорогую поездками за рубеж; я подобрал ей неплохую работу; я контролировал её свободное время – которое, кстати, и сам предпочитал (по большей части) проводить в кругу семьи. В этом смысле романтика отходила на задний план, зато оставалось разумное сосуществование, удобное для обоих участников. А он?!

А он влюбился, словно юноша, и снова захотел жениться. На сей раз – на тридцатилетней даме без образования, которая, естественно, смотрела ему в рот и ловила каждое слово. У неё самой были две малолетние дочки, но этот, я извиняюсь, придурок их… официально удочерил!

На работе он был прекрасным главным конструктором, но в личной жизни – полным кретином. Спустя короткое время я начал замечать, как его дамочка позволяет себе на него прилюдно покрикивать. Я посоветовал ему тогда: разочек возьми в руки палку и обломай об её спину, если она рот на тебя откроет, – такие, как твоя нынешняя, понимают только кнут, а ты ей – пряники…

Он жутко на меня разозлился, чуть ли не послал подальше, но потом как-то всё сгладилось. Когда его жена, сдвинутая на метафизике, ушла к какому-то экстрасенсу (тот вёл курсы для придурков, которые ему верили, и продавал им куски алюминия, выдавая их за «матрицы жизни»)… так вот, когда моему бычку в очередной раз наставили рога, он вынужден был ещё несколько лет платить алименты за чужих детей.

«Время его вылечит», – подумал я, но этот непобедимый романтик не унимался. Чего только он не мычал о женщинах: они, дескать, тонкие существа; они мыслят интуитивно и, стало быть, прозревают (словечко-то!) любые события в космическом плане… Наконец через какое-то время он нашёл (опять!) свою вторую половину и живёт с ней в полной гармонии. Я даже не смеялся: если человек болен на голову, его не вылечишь.

К тому моменту нам обоим стукнуло по пятьдесят восемь. «Половинке» его, то бишь новой супруге, оказалось лет на двадцать пять меньше, и когда я её увидел, то первое ощущение можно было обозначить словом «скользко».

Во-первых, она сама его нашла, как бы невзначай устроив через подругу первое с ним свидание.

Во-вторых, она сразу взяла на себя всю бытовую сторону его жизни, начиная с отправки писем и заканчивая уборкой квартиры, приготовлением обеда и стиркой. Очень скоро он оказался в полной бытовой зависимости от этой мадам, а когда мужчина так расслабляется и не может найти в себе силы в один момент выставить барышню за дверь, то весьма скоро он целиком оказывается в опытных женских руках.

Мой приятель очень много зарабатывал, но при этом жизненные потребности его оставались в пределах разумного. Когда я узнал, что он, мало того что в очередной раз женился на этой своей хозяйке (я уже не удивлялся его мании), но и переписал на свою пассию машину, дачу и две квартиры, – я однозначно и твёрдо понял, что ему конец.

Вот почему я заплатил небольшие, в общем-то, деньги знакомым службистам, которые прослушали мобильный и домашний телефоны его новой жены. Стало ясно, что нашего бычка регулярно, изо дня в день, травят какой-то гадостью, так что скоро его ждёт либо инфаркт, либо инсульт. Я с самого начала предполагал такой ход событий и видел во всей этой истории свой собственный коммерческий интерес.

Но вначале я всё-таки сделал попытку открыть ему глаза на происходящее. Я приехал к нему и под благовидным предлогом затеял разговор обо всём, что знал. Вы бы видели, как он взбесился! Я в очередной раз получил порцию негативных эмоций, после чего он в ярости заявил:

– Если ты хоть раз ещё заикнешься о моей жене-отравительнице, считай, мы с тобой незнакомы!

И добавил:

– Пойми, мне жизнь станет не мила, если я об этом начну думать в том ключе, что ты преподносишь… Знаешь, какие она мне письма шлёт, если куда-то уезжает? Я, пишет, без тебя глупа, некрасива и бессильна, и только с тобой состоялась как женщина… Если уж таким словам не верить, зачем жить?!

Я не мог с ним не согласиться: каждый хозяин своей судьбы. Тогда я поступил, как и задумал изначально. Я встретился с его, так сказать, «половинкой» и попросил её заплатить мне за молчание. Цацкаться с этой потаскухой мне было не с руки, я даже голоса повышать не стал – приехал и выложил ей свои условия. Если уж он такой романтик, что готов умереть за собственную веру в женскую часть человечества, то меня – увольте! Я из другого теста. Она его регулярно травит, а я должен на это спокойно смотреть, не пытаясь её наказать? Пусть хотя бы заплатит, стерва!

Что вы думаете? Привезла деньги как миленькая! С паршивой овцы хоть шерсти клок: я на эти средства купил себе однокомнатную квартиру, в которой до сих пор вполне приятно провожу время. Жене об этом знать незачем – у каждого должны быть свои маленькие секреты.