Глава 5

Я заметил на экранах, транслирующих окружающие нас однообразные космические картины, что джет вот уже полчаса не уходит в очередной прыжок. Причиной быть уверенным, что мы стоим на месте, являлась звезда с беснующимися коронарными выбросами. Мы находились от неё в трёх астрономических единицах и при этом отчётливо наблюдали, как она часто дыбилась вспухающими петлями горячего вещества, выброшенного из своих недр.

– Молодая, – заметил Трой. – Не нагулялась ещё.

– Почему мы не уходим в прыжок? – поинтересовался я у него, как у более опытного пользователя космического транспорта.

– Не знаю. Может, маяк обнаружили и сбили, а может, потеряли след. Если выйти вблизи какой-нибудь сумасшедшей звезды, квазара или пульсара, то потерять след от движка космического корабля проще простого. – Трой подвигал глазами, выбирая, что посмотреть из судового архива. – Никто не хочет погонять на боевых багги по дну каньона?

– Вообще не до этого, – отмахнулся я.

– Прости. – Трою стало неловко. – С нами обязательно свяжутся владельцы судна, если что-то пойдёт не так.

– Я же не смогу отказаться от идеи найти отца. – Мне показалось, что Трой не намерен идти со мной до конца. – Какие ещё варианты существуют, чтобы определить маршрут корабля похитителей?

– Не уверен на сто процентов, но всякие пограничные службы наверняка располагают оборудованием для этого. Можно снова обратиться к Ольге, – посоветовал друг. – Но это будет сложно и долго. За это время нарушенное двигателями пространство успеет восстановиться и мы вообще не найдём следов.

На экране с гонками появился символ входящего зашифрованного звонка. Трой переключил звук на внешние динамики и принял его. На экране появился созданный случайным образом мужчина.

– Привет, бродяги. Я владелец «Томминокера». Вы уже заметили, что судно не уходит в прыжок. Маяк, пущенный по следу корабля, который вы преследуете, ушёл в сумеречную зону. Даю девяносто девять процентов, что, уйдя в неё, вы больше не вернётесь. Посему хочу предупредить, что за утрату моего имущества отвечать придётся вашим родным. Если вы готовы к этому, я разрешу «Томминокеру» дальнейшие прыжки, если нет – возвращайте судно и платите столько, сколько набежало на данный момент. Что скажете? – Мужчина уставился на всех нас одновременно.

– Нам надо подумать, – ответил я. – Дайте пять минут на размышление.

– Даю. – Владелец отключился.

Я посмотрел на Троя и Апанасия.

– Что такое сумеречная зона?

– По-простому, край обитаемой вселенной. Задворки, где формирование галактик находится в начальной стадии. Эти районы почти не населены, а если и населены, то теми, кто привык прятаться. В сумеречных зонах много различного излучения, и как я тебе говорил, не работает мгновенная связь, так что корабли часто не могут правильно рассчитать маршрут и выходят из прыжка совсем не там, где собирались. В лучшем случае приходится тошнить на реактивной тяге до нужной точки, в худшем можно выйти из прыжка прямо внутри звезды или за горизонтом событий чёрной дыры. Теперь мне понятно, почему у похитителей твоего отца уникальные движки. Наверняка там и навигация точно такая же, учитывающая все нюансы насыщенного излучениями пространства.

Трой замолчал. Мне показалось, он взял паузу, чтобы я озвучил напрашивающиеся выводы.

– Давайте запросим сюда такси. Подвергать вашу жизнь опасности нет никакого смысла. К тому же, если я не вернусь, мне будет спокойнее от мысли, что вы поддержите Айрис и мать.

– Один за всех. – Апанасий выставил вперёд два пальца.

– Не стоит. – Я не хотел участвовать в его игре. Всё было очень серьёзно, чтобы подвергать друзей риску.

– Пока маяк идёт по следу, нам ничего не грозит. Гораздо опаснее будет возвращение назад, когда маршрут придётся строить самостоятельно, – размышлял вслух Трой. – Я не сойду, друг. Не прощу себе этого малодушия.

– О чём ты говоришь? У вас семьи, вам детей растить надо, а не по космосу за чужими отцами гоняться. Звоню Айрис, пусть она пришлёт транспорт за вами. – Я уже начал набирать её контакт, когда Апанасий резко ухватил меня за руку.

– Дело не в отце, а в том, что, приняв твоё предложение и вернувшись на Землю, мы будем каждый раз взвешивать риски и вести себя так, словно жизнь любого человека из нашей компании можно оценить. Я представил, что с моей дочерью случилась беда, а вы такие – ну, это опасно, Апанасий, мы не станем рисковать, у нас семьи, завтра вообще в зоопарк собирались. Давай мы тебе денег дадим, а ты там сам дальше. Вот так звучит твоё предложение. Мы же не для удобства дружим, чтобы занять было у кого до зарплаты, а как раз для таких случаев, когда нужно забыть обо всём и прийти на помощь.

Наш здоровяк разродился речью, которую от него не ждали. Он был прав. Я мог создать прецедент, после которого любому из нас стало бы неловко обращаться за серьёзной помощью.

– Но цена вашей смелости? – попытался я в последний раз привести аргументы холодного разума.

– Мы обещали твоей матери, что всё будет хорошо, – напомнил Апанасий. – Некрасиво трём здоровым мужикам не сдерживать данные обещания. Будем максимально осторожными, предусмотрительными и расчётливыми.

В порыве чувств Апанасий резко дёрнул подлокотник кресла и свернул его.

– Блин, чего он такой хлипкий? – Здоровяк попытался вернуть его на место, но тот безвольно падал. – Мужики, если что, скинемся, да?

– Боюсь, нам придётся года два работать на этот джет, – предположил Трой. – Зато у нас с Кианой будет легальная возможность скидывать неликвид. Они там вообще ничего не понимают в свежей рыбе.

Экран снова осветился шифрованным входящим звонком. Я посмотрел на своих друзей, не зная, какой ответ мне дать владельцу судна.

– Вместе до конца, – шепнул Трой. – Апанасий прав, мы не можем оценивать друг друга, или это уже не дружба.

Я принял звонок. На экране был совсем другой человек.

– Уверен, вы сделали правильный выбор. – Голос его тоже стал другим. – Лучше сохранить свои жизни, корабль и кошельки родственников. Поиграли в спасителей, потешили своё мужское эго, пора и по домам.

– Нет, друг, мы летим дальше, по следу маяка, – влепил я ему с некоторой мстительной злостью. – Включай прыжок.

– Вы серьёзно? Вы что, идиоты или просто ищете свою смерть? – Мужчина опешил от ответа.

– Мы ищем моего отца, а со смертью как получится.

– Вы же подставите свои семьи. Им придётся отрабатывать каждый рубль стоимости моего имущества в течение многих лет. Если вы думаете, что платить не придётся, то ошибаетесь.

На экране появились фотографии семьи Апанасия, Троя, их домов и мест, где они часто гуляли.

– Я даже могу показать, чем они сейчас заняты, – произнёс мужчина.

– Это не повлияет на наше решение, – ответил ему Апанасий. – А шантаж семьями может вылезти тебе боком, дружище. Ты обнуляешь себя. Мы либо партнёры, которые держат слово, либо игроки, которые поступают целесообразно, согласно правилам, пригодным для общей игры. Ты нас запугиваешь, мы вправе не платить тебе.

– Не в вашем состоянии ставить мне условия. Я отключу управление и заблокирую системы жизнеобеспечения, – пригрозил владелец джета.

– Ладно, мой друг погорячился. – Я понял, что его угрозы не пустые. – Мы летим дальше, и все наши условия договора действительны. Запускайте прыжок.

– Так-то лучше. – Мужчина отключился.

Апанасий сидел нахмурившись.

– Вот гнида, – произнёс он с чувством. – Слово даю, как вернёмся, найду его и придушу.

– Не помешает узнать у Айрис, где она нарыла такого ненадёжного партнёра.

Беснующаяся звезда на экране смазалась в полоску. На несколько секунд мы погрузились в абсолютный мрак пустоты и снова проявились среди миллиардов звёзд. Выход в нормальное пространство произошёл вдали от солнечных систем. Следующий прыжок последовал с десятиминутной задержкой, и нас снова вынесло в обширное пустое пространство между галактиками.

– Мы нагоняем маяк? – поинтересовался я у Троя, лучше понимающего навигационные обозначения корабля.

– Он ушёл от нас на сотню прыжков. Мы в отрыве на несколько суток из-за того, что каждые полсотни прыжков придётся устраивать пятичасовую профилактику двигателей. Их необходимо калибровать из-за изменения некоторых параметров пространства. Мы всё дальше уходим от привычной части вселенной. Это уже почти граница самых дальних маршрутов. Скоро пограничные буйки минуем.

– А нам ничего за это не будет? – поинтересовался я, впервые услышав про такое.

– Нас опознают, занесут в журнал, и всё. Мы взрослые люди и сами решаем, где хотим находиться. Если родственники обратятся в службу, им покажут запись – вот, три долбодятла на «Томминокере» такого-то числа в такое-то время пересекли границу. Обратно не пролетали, – усмехнулся Трой.

– Знаете, владелец этого судна так меня расстроил, что у меня разыгрался дикий аппетит. – Апанасий снова поиграл сломанным подлокотником. – М-да, плохая идея делать хлипкие кресла.

– Мужики, у нас всё равно впереди до хренища времени, может быть, не только поедим? – Я приложил к шее два пальца, указательный и средний, намекая на пьянку.

– Один за всех, – повторил мой знак Апанасий.

– И все за одного. – Трой тоже приложил два перста к шее.

Казавшаяся вначале сомнительной идея взять с собой крепкого алкоголя сейчас показалась совершенно удачной. Ограниченное пространство и ожидание нескорого окончания путешествия требовали разнообразия, чтобы не впасть в уныние. Мы вместе вошли в тот возраст и социальный статус, когда игры и фильмы надоедали скорее, чем совместное застолье и долгие разговоры обо всём.

Получалось любопытно. Между рюмками пролетали тысячи световых лет. Целые куски вселенной проносились мимо со своей миллиардолетней историей, с эволюцией живых существ, периодами мира и войн, судеб и надежд, а мы сидели внутри стальной коробки и пили водку, обсуждая женщин, машины и их космические аналоги, работу, оружие и политику. Оказалось, что жизнь на Земле для Троя и Апанасия не прошла бесследно. Уж кому, как не им, быть настоящими космополитами с широкими взглядами на происходящую на планете мышиную возню. Однако оба прониклись любовью к России до такой степени, что даже жителей бывших республик Советского Союза, приехавших на заработки, считали не местными, в отличие от себя. И это не говоря про любые соревнования международного масштаба, на которых они отчаянно болели за страну. Апансию, как тренеру, сам бог велел стать завсегдатаем спортбаров. Там он встречал своих учеников и учениц, а также вербовал новых.

– Слушай, вопрос, конечно, очень личный, но наверняка на тебя часто кладут глаз женщины, которым ты даёшь уроки, – поинтересовался я у нашего крепко сложенного друга.

– Кладут, и даже чаще, чем мне того хочется. Из-за того, что отказываю, я только сильнее возбуждаю спортивный интерес. Поэтому онлайн-уроки, которые придумала Камила, стали для нас выходом.

– Она в курсе твоих проблем? – усмехнулся Трой.

– Конечно. У неё точно такие же, только наоборот. Парни, особенно подростки со своей гиперсексуальностью. Они на полном серьёзе уверены, что им невозможно отказать. Приходится очень аккуратно доводить их неправоту, чтобы они не смогли ничего предъявить полиции. Камила просто снимает их приставания на скрытую камеру, а потом показывает, пугая, что это попадёт не только в органы правопорядка, но и в социальные сети. Пока работает. – Апанасий намазал кусок хлеба кабачковой икрой и съел его в два приёма.

– А у нас на море тоже бывает летом, что наедут отдыхающие и ищут приключений, но от меня постоянно воняет рыбой, и женщины обходят меня стороной, – пошутил Трой. – А у тебя как на станции?

– Там ничего не может быть. Женщины, конечно, после того как попадаешь туда с Земли, все кажутся невероятно красивыми, а потом привыкаешь, и это выглядит нормой. Из-за социального рейтинга люди вообще не склонны к аферам. Чтобы начать крутить амуры с женатым – это вообще верх глупости. Все гордятся баллами, а если ты нечаянно допустил, что тебе их прилично срезали, то такого человека даже видно невооружённым взглядом. Им неловко просто пройтись по улице, будто у него не рейтинг понизился, а подарочек в штанах лежит и попахивает, – поделился я своими наблюдениями.

– Какая дичь, – пьяно удивился Апанасий. – Нам такого счастья не надо.

– Но с другой стороны, этот рейтинг держит людей в кулаке. – Я сжал кулак и потряс рукой. – Если не считать студентов-революционеров, которые иногда бузят, требуя нереальных вещей, в целом атмосфера на станции доброжелательная и безопасная. И там красиво.