Читать книгу «Змеи и виртуозы» онлайн полностью📖 — Сав Миллер — MyBook.
image

Глава 4
Эйден


От ее смеха мой член дергается. Отчасти потому, что звук вышел мелодичный, очень нежный и ритмичный, но в большей степени, кажется, из-за ее удивления. Похоже, смех – не то, что ей привычно.

Голубые глаза расширяются, и она прикрывает рот изящными пальцами.

– Извини, – бормочет она. – Я просто не ожидала это услышать.

– Объяснить тебе? – Я опять берусь за стакан. Сам не знаю, зачем заказал выпивку: прошло несколько месяцев, как я не пью алкоголь, но за сегодняшний вечер это уже второй напиток.

Я почти чувствую, как разочарована будет мать, но ее нет поблизости – я специально оглядываю зал. Подавляю в себе неприятие и делаю еще глоток.

К тому же у меня никогда не было проблем с алкоголем, не то что у нее с таблетками.

Для меня это был лишь способ сделать пустоту внутри чуть менее заметной.

Девушка рядом со мной кашляет и берется рукой за край стойки бара. Пальцы сжимаются так, будто это единственный способ не упасть.

– Я не… – Она замолкает и дважды облизывает губы. Потом еще раз. Каждое движение я ощущаю плотью, с трудом сдерживаю желание наброситься на нее прямо сейчас.

Тем самым заявить права на нее, здесь все увидят и разнесут по тусовке, что доступ к незнакомке закрыт.

Учитывая, что рядом Эйден Джеймс, а сплетни о селебрити распространяются быстро, все будет известно еще до того, как она выйдет из здания.

Я быстро моргаю, чтобы прогнать похоть, затуманившую мой разум. Бог мой… Надо взять себя в руки.

Переведя дыхание, отставляю стакан и пытаюсь унять биение сердца. Мне не следует себе потакать. Не следует позволять страсти захватить меня, а члену управлять действиями.

Но что-то в этой девушке определенно есть.

От нее пахнет разогретой мятой, ее огромные голубые глаза могут сказать больше, чем красивые розовые губы.

Это на меня не похоже. Совсем не похоже. Я вижу, что ей не нравится гала-концерт, потому как она сжалась, нахмурилась, будто просто ждет, когда он закончится.

– Я не проститутка, – наконец выдает она, фраза получается резкой, будто порыв ветра. Потом она разворачивается на стуле и смотрит прямо мне в глаза. – Я понимаю: мое платье, возможно, говорит обратное, но поверь, я его не выбирала.

Я невольно вскидываю бровь.

– Это не твой стиль?

– Нет. – Она сглатывает, и я, завороженный, неотрывно смотрю на ее тонкую шею, любуясь кожей кремового цвета.

– И что бы ты предпочла надеть?

Пожалуйста, не отвечай.

Она пожимает плечами и ерзает на стуле, отчего волосы падают вперед и закрывают шею.

– Я бы вообще сюда не пошла.

Откидываюсь на спинку и потираю подбородок с легкой щетиной. Мимо снуют туда-сюда посетители, покупают напитки и лоты аукциона. У них хорошо проходит вечер, а наш пока не задался.

У меня определенный распорядок, который я должен соблюдать. Сегодня было полных пять часов сна, потом посещение спортзала с Лиамом, после занятия вокалом, брифинг по поводу сегодняшнего шоу, и только потом мы получили свободу. С распорядком связаны планы людей, важно, чтобы я его соблюдал, тогда все смогут жить нормально.

Меня устраивает, что он жесткий, все расписано по часам, это позволяет удержать ум от блуждания, вносит порядок в сферы, в которых мог бы царить хаос.

Сейчас, однако, у меня нет желания возвращаться в реальный мир. Я застыл в одной точке пространства и времени, очарованный незнакомым человеком без всякой причины. И это еще один повод не отказываться от планов. Не говоря уже о сумасшедшей сумме, которую я заплатил за нее.

– И чем бы ты предпочла заняться? – спрашиваю я после того, как молчание затягивается. – Что, если не гала-концерт с элитой Нью-Йорка?

Плечи опустились – она немного расслабилась.

– Не знаю. Я никогда раньше здесь не была.

– Ты туристка?

Она кивает.

– Невинная малышка в Большом Яблоке, – усмехаюсь я и вижу, как щеки ее заливаются румянцем. Краснота опускается ниже, яркость усиливает люминесцентное освещение.

– И что же привело тебя в этот город?

– Поездка с классом.

Наваливаюсь на стойку и жду, когда она объяснит. Беспокойство терзает мысли. Прищуриваюсь, пытаясь понять, сколько ей лет.

– С классом? И где расположена твоя школа?

Словно почувствовав причину моего беспокойства, она поворачивается и весело улыбается.

– Не волнуйся, рок-звезда, все законно. – Она делает паузу, словно обдумывая слова, и добавляет: – Впрочем, это ведь неважно.

Я слышал это и раньше, впрочем, она бы не сидела в углу, как мышь, а ходила по залу и болтала со всеми, если бы пришла сюда за тем же, за чем и все. Большинство девушек так и делали – использовали все преимущества.

И все же я мысленно делаю заметку сказать Лиаму еще раз проверить.

– Это важно, – говорю я, и член опять дергается.

– У меня день рождения в октябре, я на год младше всех в классе, им уже по восемнадцать.

Мне нравится ее голос, он нежный, с хрипотцой, будто она редко им пользуется и он не отлажен.

Ладно, разницу в четыре года я перенесу.

– Ясно, значит, будешь весной поступать в колледж?

Она принялась накручивать прядь волос на палец.

– Пока не решила.

Жду объяснений, но не получаю.

Я медленно встаю на ноги, и стальные мыски черных ботинок издают звук, касаясь пола. Выпрямляюсь и смотрю на нее, хотя она не поворачивается. Это немного освежает, обычно люди не сводят с меня глаз. Следят, а я скрываюсь. Моего общества ищут, а не я.

Протягиваю ей руку и вижу, как она косится на нее.

– Итак?

Она моргает.

– Что? Я же говорила, я не проститутка. Не понимаю, чего ты еще от меня хочешь?

– Думаешь, мне необходимо платить девушкам, чтобы они оказались в моей постели, ангел? – Я делаю шаг ближе, не настолько, чтобы она ощущала себя жертвой в западне, но все же поняла, что личное пространство ее нарушено и она больше не принадлежит себе. По крайней мере, на сегодняшний вечер.

– К тому же в другом месте за секс я заплатил бы намного меньше.

Голубые глаза обращены ко мне, глубокие, как океан, в который я мечтаю нырнуть и открыть все их тайны.

– Сколько ты заплатил? – Она тянется к сумочке-клатчу, открывает, роется и достает пачку денег. – Может, я смогу вернуть долг?

– Конечно. – Я расправляю плечи и убираю руки в карманы куртки, а она начинает перебирать купюры. – У тебя найдется полмиллиона или остановимся у банкомата?

Девушка замирает, кончик языка остается на большом пальце. Она поднимает глаза и щурится.

– Ты заплатил полмиллиона долларов за ночь с незнакомой девушкой?

– Я заплатил за приключение, – отвечаю я, пожимая плечами, будто не вижу в этом ничего странного.

Хотя мы оба понимаем: это не так.

Отец, скорее всего, выйдет из себя, когда узнает, сколько и кому я пожертвовал, но мне плевать.

Девушка опускает руки и барабанит пальцами по колену, глаза тускнеют, пока она размышляет.

Внутри клатча вспыхивает свет – входящий звонок, на который она не обращает внимания и продолжает постукивать пальцами.

Мое терпение иссякает, я делаю еще один шаг к ней, краем глаза замечая, что вокруг нас собирается толпа. Люди медленно подходят все ближе, стараясь разглядеть, кто же смог пленить ветреного Эйдена Джеймса.

– Подруги притащили меня сюда, я понятия не имела, на что подписываюсь.

– Подруги?

Она кивает, а я вновь протягиваю руку к ней, одержимый, движимый незнакомым по силе желанием непременно прикоснуться. Смотрю, как мои пальцы заправляют прядь волос за ее крошечное ушко, провожу по скуле и поднимаю ее голову за подбородок.

– Они привели тебя сюда и оставили одну?

– Я не очень им нравлюсь.

Я усмехаюсь и качаю головой:

– Разве такое возможно?

– Как ты можешь судить, ведь совсем меня не знаешь…

– Я, конечно, не знаю твоих подруг, но мне кажется, они ведьмы. Кто еще способен заставить человека сделать что-то и бросить, получив желаемое?

Девушка молчит и вглядывается в мое лицо. Я не знаю, о чем она думает, и это нервирует. Хочется проникнуть в ее сознание и прочитать ее мысли обо мне.

Посмотреть, чего боится, что ею движет.

Довольно долго ни один из нас не произносит ни слова. По спине крадется беспокойство, затылок начинает покалывать, я буквально чувствую все больше и больше обращенных на нас взглядов.

И начинаю переживать, что она вовсе откажется уйти со мной. Страх от того, что буду готов умолять, влияет на мои вкусовые рецепторы, во рту появляется горечь. Я не собираюсь никого умолять, черт, но не смогу отказаться от ночи с этой незнакомкой. Желание уйти с ней поглощает целиком.

Я в полном смятении.

Я одержим ею.

Я не смогу позволить ей уйти.

Моя рука повисает вдоль тела, она смотрит на нее, изучает татуировку Горгоны.

– Значит, приключение. – Она облизывает губы и встает с места. Мне приходится опустить голову, чтобы не потерять из вида ее глаза. – Тогда ладно. Пойдем.

Глава 5
Райли


Я не понимаю, куда он собирается меня отвезти.

Эйден неожиданно достает из кармана худи кепку Yankees, красные хипстерские очки, надевает все это. Не самые подходящие, казалось бы, вещи для маскировки, но с поднятым воротником и скрытыми под кепкой волосами его действительно невозможно узнать.

Мы выбираемся на улицу через запасной выход, и меня охватывает ужас от мысли, что сейчас он заведет меня в глухой переулок и там станет приставать.

Я пытаюсь убедить себя, что знаменитость такой величины не позволит себе сделать со мной что-то плохое, но прогнать страх не получается. Он шевелится у меня в груди и сжимает горло, когда Эйден тянет меня к строительным лесам с другой стороны здания.

Я бы предпочла оказаться на заднем сиденье джипа с затемненными стеклами в стиле спецслужб и поскорее выбраться из Манхэттена, но мы идем дальше по тротуару и он явно не собирается садиться в машину.

Я перехожу на бег, чтобы не отстать от него, и уже чувствую боль в мышцах, проклиная короткие ноги и высокие каблуки.

Это самое безрассудное, что я делала в жизни, если бы сейчас меня увидел брат, точно счел сумасшедшей. Надо признать, я и сама так себя чувствую, но лучших вариантов на этот вечер у меня не было.

Придется принять происходящее, даже если оно кажется кошмарным сном.

Радует, что общество музыканта приятно той Райли, которая некогда была его фанаткой, одержимой им и его музыкой.

Звезда с татуировками на теле останавливается на оживленном перекрестке, поворачивается ко мне и спрашивает с улыбкой:

– Чувствуешь запах?

Я замираю, не успев сделать следующий шаг, склоняю голову и вдыхаю.

Меня поражают мириады запахов: дорогих духов прохожих, мокрого асфальта и непередаваемые запахи мусора. Мне трудно выделить какой-то один, ведь они так плотно сплетены – так смешивают несколько цветов, чтобы получить коричневый.

– Эм… какой конкретно? – Потоки холодного воздуха скользят по открытым частям тела, но я почти не чувствую холода из-за всплеска адреналина.

Несколько движений, Эйден засучивает рукава, и я вижу необычный компас с разбитым стеклом, осколки – стайка взлетевших птиц. Вижу нижнюю половину кубика Рубика – одну из первых сделанных им татуировок.

Морщу нос. Даже странно, что я знаю о нем такие детали, а он и не подозревает.

– Не делай такое лицо, – говорит он из-за моей спины. – Нельзя судить, пока сам не испытаешь.

– Не знаю, что такого я…

Он закрывает мне глаза, и я напрягаюсь, тело становится твердым, как деревяшка. Машинально тянусь вверх и сжимаю его запястья.

Зря. Они массивные, пульс бьется уверенно, от этого внутри меня вспыхивает огонь. Я ощущаю толчок, такое впечатление, что меня только что реанимировали.

И я понимаю, что вернулась к жизни.

От прикосновений к его руке я начинаю дрожать, по коже бегут мурашки, которые множит ледяной воздух.

– Расслабься, – переливчато произносит он. Руки скользят по моим волосам. Больше никакая часть его тела меня не касается, только руки. И еще я чувствую влажное дыхание. – Мы на людной улице Нью-Йорка, на тебя не может не обратить внимание ни один прохожий, и я, конечно, брошусь на помощь, если пойму, что тебе грозит опасность.

Я усмехаюсь, ощущая, как напряжены плечи.

– Они, скорее, будут смотреть на тебя.

– Если бы меня узнали, тут уже была бы толпа папарацци. Поверь мне, ангел, все взгляды обращены на тебя.

Стараясь не думать, как с выдохом уходит напряжение, я отпускаю его руку.

– Почему ты так меня называешь?

Он не отвечает, только подталкивает, заставляя переступать ногами.

– Скажи, какой запах ты ощущаешь?

Твой! Пряный аромат духов будоражит рецепторы, подавляя все остальное. Мне трудно дышать, как и думать о чем-то, кроме распространяющегося по спине жара.

С одной стороны: Ко мне прикасается Эйден Джеймс! И, боже, от него пахнет лучше, чем описывалось во всех журналах.

С другой стороны: совершенно чужой человек закрыл мне глаза и внезапно напомнил обо всех правилах брата – даже несуществующего отца. Я вспоминаю обо всех наказах сразу, и от этого вновь охватывает страх.

Наклоняюсь вперед, чтобы его ладони не прижимались так сильно к моим векам. Не получается; он ведет меня, двигаясь следом, будто это игра.

– Разве у тебя нет охраны? Они не будут волноваться из-за того, что ты исчез?

– Я не заключенный, – отвечает он, и в голосе появляется резкость, заставляющая меня задуматься, верит ли он в это. – Что ты чувствуешь?

– Ты достал, – пыхчу я, еле передвигая ногами, и пытаюсь вырваться. Потерпев неудачу, втягиваю воздух, это болезненно, словно легкие наполнили острыми кусочками льда, но присутствует и еще некое странное ощущение.

Нечто теплое и свежее, так пахнет в моей любимой домашней пекарне.

– Что это? – Брови непроизвольно сходятся у переносицы. Он медленно убирает руки, скользнув пальцами по скулам.

Я открываю глаза и вижу витрину старой химчистки. Брезентовые тенты порваны, окна давно не мыты, на входной двери сломанный массивный замок.

Я смотрю на Эйдена, он улыбается, перекатываясь с пяток на носочки. Моя паранойя превращается в простое удивление.

– И это твое приключение? Отвести меня в… химчистку? Ты знаешь, их немало за пределами города.

– Я в курсе, да. – Он подходит к двери, открывает ее и взмахом руки предлагает мне войти. – Приключения бывают разными. Я подумал, что наше будет интереснее, если мы найдем, во что тебе переодеться.

Я складываю руки на груди, надавив до боли ногтями на предплечья.

– Разве тебе не нравится платье?

1
...
...
8