– Жду тебя в укрытии. – и с этими словами Элизабет торопливо побежала к лестнице. Красная полоса света залила ее торопливый силуэт, еще ярче подчеркнув ее костлявую фигуру и жиденькие волосы, колыхающиеся при беге, когда та стала спускаться по ступенькам.

Жар ненависти продолжал полыхать каждую клеточку тела. Арктур внезапно осознал, что старая любовница Элизабет, которую он променял на наивную девчонку Сару, стала ему до дрожи отвратительна. След ее красных губ обжигал его губы. Крепко держа Беатрис, он смахнул эти остатки со рта, но противный привкус насквозь впился в них.

А губы Беатрис такие красивые. Алые, словно на них застыл лепесток красной розы, пленительно пахнущие, даже несмотря на то, что ледяная синева потихоньку застилала собой все ее хорошенькое личико.

В глубине души хотелось вернуть ее к жизни не только ради этого грандиозного плана…Эта светлая душа виновата перед Гардосом лишь в том, что скрывала спящую силу энтариата…

Это было пыткой – держать в руках ту, кто была ему мила и пала от его же рук. Но ее можно возродить, не предавая при этом лучшего друга и свои идеалы.

«Если удастся это сделать, она нам точно сможет помочь…»

– Я…верну тебя, милая Беатрис. Проверю, удастся ли. – прошептал он, зачесывая прядь ее волос за ухо. Он осознал, что багровое сияние ее пышных локонов ему давно нравилось, но сейчас оно потухло вместе с ее жизнью.

Арктур полетел в то место, где никто не помешает ему сделать первый шаг к началу своего грандиозного эксперимента. В его голове клубился вихрь разных мыслей, и каждая терзала его душу. Удастся ли передать ей часть великой силы? Как Гардос отреагирует на это? Правильно ли он поступал по отношению к своему другу, скрыв это от него? Будет ли для Гардоса это предательством?.. Ведь передать высшую силу существу, являющемуся наполовину человеком и наполовину энтариатом – очень рискованная затея.

Как Беатрис отреагирует на своего спасителя? Спасителя, который стал для нее сначала убийцей? Хотя, возможно, после она изменит к нему свое отношение…

Прижавшаяся за колонной Триллани удивилась, наблюдая за улетающим Арктуром. Девушка и забыла, как тут оказалась. Сбежавший пленник Арнольд Харрис уже ее не интересовал.

– Ты назвал это отродье энтариатское «милой»?– фыркнула Триллани. – Интересно, что насчет этого скажет папочка? – Триллани тут же побежала в ту сторону, где скрылся Арктур.

Она не даст ему возродить Беатрис.

Она не позволит ему предать своего отца.

***

Путь привел Сару и остальных к новому коридору, и его интерьер удивил всех, даже Сару. Идеальные белоснежные чистые стены. Выложенные плиткой потолок и пол. Яркий неприятный холодный свет шел от прямоугольных люминесцентных ламп.

– Это что, лаборатория? – спросила Сара.

Коридор дрогнул. Лампы замерцали. Одна с хлопком лопнула и рухнула на пол. Из одной комнаты толпой выбежали маленькие человечки в халатах, крича в панике и разбегаясь по сторонам.

Нефрит осторожно заглянул в комнату, а потом воскликнул:

– Галактион, Сара, Арнольд! Тут Роберт и Милослава! Они без сознания!

Нефрит и Галактион забежали внутрь. Арнольд, боязливо оглядевшись, поспешил за ними. Сара в недоумении проводила ребят:

– Вы чего? А как же Беатрис?

Девушка зашла в комнату и ахнула.

На двух креслах лежали спящие черноволосый парень крупного телосложения и маленькая тоненькая светленькая девочка лет четырнадцати с виду. Парочка лаборантов пронеслась в испуге мимо застывшей фигуры Сары, а графиня Элизабет, увидев нежелательных гостей, яростно зашипела:

– Как вы посмели сюда проникнуть?!

Сару затопила ярость, когда она увидела эту мерзавку и услышала ее гадкий голос. Девушку переполняла безумной силой ярость к Элизабет. Гнусная женщина, подлизывающаяся к Гардосу, и отобравшая у нее Арктура. Так он был не против! Они изменяли ей, и Сара узнала об этом от Лилиат, когда та потешалась и издевалась над сестрой, называя ее дурой. Но больше всего Сара ненавидела Элизабет за то, какие беды она обрушила на родной мир Нефрита.

Элизабет схватила нож и приготовилась вонзить его в горло Нефрита, но парень треснул женщине по голове металлическим подносом. Элизабет рухнула на пол, пронзительно ойкнув, и ударилась затылком по острому углу тумбы.

– Нельзя бить женщин, Нефрит. – свирепо прошептал Галактион, подходя к Элизабет. – но эту сволочь не грех прикончить прямо сейчас.

Нефрит поднял упавший с пола нож.

– Ты разрушила наши миры, убила наши семьи, и теперь ты ответишь за это.

Элизабет округлила глаза, но ядовито улыбнулась. Сара осторожно подходила ближе и увидела, что карие глаза женщины тут же позолотели, а круглые зрачки по кошачьи растянулись.

– Ты, сладкий Нефрит, не знаешь, что такое регенерация?

Галактион присел и схватил женщину за горло. Нефрит собрался вонзить нож ей в грудь.

– Прекращайте! – воскликнула Сара и сжала Нефриту руку. – Надо найти Беатрис…

– Беатрис? – проговорила Элизабет. Сара подняла на нее взгляд. Элизабет шептала с восторгом: – зачем тебе, тупица, это отродье энтариатское?

– Заткнись. – сквозь зубы прошептала Сара.

– Арктур убил ее хладнокровно. – Галактион туже сжал Элизабет горло, и женщина зашептала хриплым голосом, ловя воздух губами: – Теперь он избавится от ее уродской плоти.

– Заткнись! – яростно крикнула Сара.

– Заткнуться нужно тебе, мерзавка. Жаль, Арктур тебя тоже не убил. Ох да, он горяч, он так сексуален. – с восторгом шептала графиня и провела языком по зубам. – Ты такого красавчика потеряла, дуреха. Хотя такую тупицу, как ты, он никогда не любил…

Сара не заметила, как выхватила с пальцев Нефрита нож.

– …он тобой просто баловался… – грозным низким шепотом сообщила Элизабет. – потому что ты не достойна любви…

Сара вонзила нож ей в грудь. Галактион впился в девушку ошеломленными глазами. Сара судорожно вздохнула, опустив рукоятку, и на ней застыли следы ее вспотевших пальцев.

Элизабет лишь цокнула языком. Нефрит глубже втолкнул нож, и женщина прикрыла глаза. Арнольд, глядя на это, чудовищно побледнел, а Сара прижала ко рту ладони, с трудом приглушая рвущийся крик.

Нефрит обхватил пальцами худое утонченное запястье Элизабет и, надавливая большим пальцем на ее выступившую под кожей кость и на сплетенный узор голубых вен, тихо сказал:

– Пульса нет.

– Жаль, она бессмертная, и просто отключилась. – тоскливо произнес Галактион.

Сердце Сары билось в страшной агонии…Она вставила нож ей в грудь…что-то заставило ее это сделать…Злость одурманила ей разум…Саре стало от этого тошно…Противно от осознания, что это сделала именно она…

– Идем искать Беатрис! – крикнула она, поднявшись и отвернувшись от Элизабет.

– Тут наши друзья. Мы не можем их бросить! – громко сказал Галактион, поднявшись следом за Сарой.

Из-под тележки вылез еще один лаборант. Его трясло, взгляд огромных перепуганных глаз застыл на Элизабет. Заметив его, Нефрит тут же схватил пришельца за шкирку и крикнул в лицо:

– Приведи их в сознание! – его рука метнулась в сторону Роберта и Милославы.

– Это не входит в мою компетенцию! – пропищал пришелец.

Держа его, Нефрит вытащил нож из груди Элизабет и приставил измазанное голубой жидкостью лезвие к горлу. Галактион сморщил нос, глядя как рана на груди женщины тут же начала затягиваться змеиной кожей.

Лаборант громко сглотнул слюну. Под его подбородком беспокойно билась жилка.

– Возвращай. – сквозь зубы шептал Нефрит. – Возвращай наших друзей в сознание. – парень проговорил каждый слог со всей четкостью.

Пришелец робко кивнул. Галактион выхватил нож с рук Нефрита и сказал:

– Сейчас эта гнида очнется. – и затянувшуюся рану на груди Элизабет он тут же рассек ножом, вставив его впритык.

Лаборант, продолжая трястись, подошел к тумбочке и достал маленький стакан и банку с зеленой жидкостью. Открыв крышку, вылил содержимое в стакан. Арнольд ошеломленно наблюдал, как рукоять ножа окрасилась голубой кровью. Его затуманенный взор видел только это, а не неуклюжие движения лаборанта. Стукнувшись об ножку тележки, пришелец взвизгнул и чуть не оборонил стакан на пол. Нефрит сурово сжал его за шкирку. Лаборант нервно выдохнул и подошел к спящему Роберту. Нефрит продолжал сжимать ткань белой рубашки и наблюдал, как лаборант раскрыл парню рот и начал потихоньку заливать зеленую жидкость в рот.

Через пару секунд парень громко прокашлялся. Его глаза под опущенными веками задергались.

– Сейчас проснется? – спросил Нефрит.

Лаборант торопливо закивал и пошел к Милославе. Нефрит опустил рубашку пришельца и наклонился к Роберту. Арнольд, Сара и Галактион окружили парня и не сводили с него взгляда, ожидая его пробуждения.

***

POV Роберт

Яркая вспышка света мгновенно привела меня в сознание. Перед глазами все плыло, цвета смешались воедино, застелив зрение молочным туманом, и разглядеть ничего не получалось. Голову раскалывала неприятная, тянущая и злобно сдавливающая боль, словно чьи-то крепкие пальцы вонзили острый кинжал в мозг. Тело налилось тягучим свинцом. Поднять собственную руку стало пыткой – она будто покрылась камнем.

Нить реальности утрачена…Где я?.. Что происходит?.. И кто я?..

– Роберт! Роберт! Ты в порядке? – прозвучал знакомый мужской голос сквозь туман.

– Нефрит? – неосознанно вырвалось из моих губ. Я громко сглотнул кислую слюну, и по всему горлу пронесся неприятный привкус. На губах застыли капли непонятной и противной на вкус воды, которые затекали в рот и обдавали сухой горечью.

Хотелось срочно сделать глоток свежей настоящей воды, чтобы очистить собственное горло.

Воспоминания начали возвращаться. Меня зовут Роберт. Мне семнадцать лет. Землю захватил Гардос. Его подружка, графиня Элизабет собралась сделать из меня и девочки Милославы пушечное мясо, и для этого лаборанты приготовились стереть мне память.

Но у них ничего не вышло…Я все помню. Значит, они либо не успели, либо что-то пошло не так.

Раскрыл налитые тяжестью веки, и сухость неприятно ударила в глаза. Кто-то надел на нос оправу очков, и размазанное зрение тут же приобрело остроту и яркость.

Передо мной наклонено обеспокоенное лицо Нефрита. Его лицо скрыто за маской, но в зеленых глазах я увидел свое четкое уставшее бледное отражение. Я смуглый парень, но сейчас выглядел бледнее снега.

Посмотрел в бок. Возле спящей Милославы стоял пришелец-лаборант и лил ей в рот жидкость под строгим надзором высокого кота Галактиона. Возле тумбы лежала без сознания Элизабет…Мой взгляд застыл на испачканным голубой жидкостью ноже, глубоко вставленного ей в грудь…Она…мертва?

Хотелось в это верить.

Рядом с Нефритом стоял Арнольд Харрис. Он тоже был ужасно бледен, а некогда его самоуверенные глаза застила тревога. Возле парня стояла незнакомая низкая девушка с лохматыми русыми волосами и в круглых очках. На ее лице тоже застыл испуг.

– Как я рад вас видеть. – улыбнулся я Нефриту. – М-можно воды?..

– Не вижу тут воды. – мрачно проговорил он, обведя взглядом пустые тумбы, разбросанные пустые стаканы, раскрытый ящик с пугающим своей неизведанностью банками с жидкостью ярких цветов. Некоторые из них расположились на тумбочках вместе с щипцами и скальпелем.

Я еще раз глотнул слюну, надеясь смыть с горла эту горечь.

– Ребята, поторопитесь! Надо найти Беатрис! – испуганно крикнула незнакомка в очках.

Беатрис…Это имя будто пронзило меня током…

Я вспомнил ее. Эту милую, светлую, очаровательную и решительную девушку, которая пленила мое сердце. Ее яркую улыбку. Ослепительный шелк ее волос. Ее губы, которые я когда-то поцеловал, в надежде, что она ответит мне взаимностью.

Ее потерянный подавленный взгляд, когда нас с Милославой увели в лабораторию, а Нефрита и Галактиона в темницу…и от этого взгляда мое сердце словно что-то крепко стиснуло в кулаке.

– Беатрис! – крикнул я. – Где она?

Я подпрыгнул с кресла, как будто тело ошпарили кипятком.

– Галактион, времени мало. – мрачно говорил Нефрит. Мила еще не пришла в себя, продолжая умиротворенно лежать на кресле. – Бери на руки Милославу, и идем искать Беатрис.

– Не выйдет. – отчеканил грозный сухой голос.

Мощный удар обрушился на комнату. Банки на тумбочках со шприцами покатились на пол. Нас всех будто яростный ветер подбросил, и я рухнул на пол, больно ударившись локтями. Харрис пронзительно раскашлялся.

Сквозь бурю пыли, витавшую по комнате, я увидел на пороге гневную рыжеволосую девушку, облаченную в длинный темный плащ. Она тут же резко пронзила топором мою память.

Это она устроила погром в том маленьком магазине вместе с Арктуром. Двойник Беатрис. Неземная, красивая, но при этом дьявольски жестокая любимая дочь Гардоса.

– Лилиат! – раздраженно крикнула незнакомка.

– Здравствуй, Сара. – сухо проговорила Лилиат, сжимая губы. – Никто не давал тебе разрешения покидать темницу.

– Заткнись! – прорычала Сара.

– Энти те дон… – начала спросонья бубнить Милослава, слабо приоткрывая глаза.

Я увидел, как Нефрит помог девушке подняться. Остальные тоже встали на ноги. Я тоже начал осторожно приподниматься сквозь пульсирующую боль в локтях.

Сара медленно направилась к Лилиат. Я заметил, как дрожь сковывала ее коленки, и девушка передвигалась нерешительно, боязливо. Но голос звучал жестко и смело, мощно и радикально. Она проговаривала каждый слог ясно и резко, ударяя им в само сердце Лилиат…если у нее оно было вообще…

Но в каждых ее словах ощущалась пролитая кровь и обжигающие горькие слезы. Настоящая обида переполняла каждую букву, хоть и скрывалась за яростным тоном девушки.

– Вы мне больше не семья. Я никогда вам не прощу то, что вы сделали со мной. Я никогда вам не прощу то, что вы меня заперли, били и морили голодом, унижали и оскорбляли. Я никогда вам не прощу то, что вы потешались над моим разбитым сердцем за мою убитую любовь к Арктуру. Я никогда не прощу вам то, что вы обрушили на земли литры чужой невинной крови. Я никогда не прощу вам то, что вы решаете чужие судьбы, кому стоит жить, а кому стоит умереть за ваше господство. Я никогда не прощу вас за смерть моей лучшей подруги детства.

– Как грустно… – наигранным тоскливым тоном ответила Лилиат, покачивая головой, играясь со своими густыми локонами, сплетая их между собой пальцами.

– Никогда…никогда я не прощу вас за смерть Беатрис!

– Смерть…Беатрис?.. – не веря в услышанное, произнес я. Не слышал собственного голоса. Не чувствовал, как ускоренно застучало налившиеся от ужаса сердце.

Но Лилиат я слышал хорошо:

– Да, пухляш очкастый. – она криво мне улыбнулась, блеснув своим белоснежным оскалом. – Твоя подружка мертва. Арктур убил ее быстро и даже не моргнул глазом. Убил без всякого сожаления. – будто наслаждаясь, с издевкой в голосе шептала Лилиат. – как муху придавил ее. И ты, Саранта, не сможешь ее спасти. Она убита навсегда. Забудьте ее…нет…помните ее…помните, что она мертва… – восторг переполнял ее голос.

Я впал в транс от ее признания. Каждое ее слово яростно обдавало болью, жаром обжигало изнутри, а сердце словно обвили густые черные нити и туго сжали его, придавливая и задушивая накапливающуюся от ужаса муку. Дышать стало невыносимо трудно. Каждое ужасное слово, сорвавшееся из ее красивых уст, впрыскивало в мои легкие темным полотном едкий гадкий дым.

– И вы будете помнить о ее смерти до своей. А ваша близка. – ухмыльнулась Лилиат.

– Нет! Она не может быть мертва! – осознание происходящего градом обрушилось на меня, и я закричал со всей окутавшей меня яростью, чувствуя, как глаза начали щипать слезы.

Лилиат в ответ коварно улыбнулась:

– Мертва, мертва.

"Арктур убил ее быстро и даже не моргнул глазом". Эти слова пронзительно звенели в голове. Я не мог спокойно стоять на месте.

Я жаждал своими руками убить Арктура. Разорвать его по кусочкам. Отрубить ему голову. Я не мог в это поверить! Беатрис мертва! Девушка, которую я тепло и искренно любил, погибла от рук монстра! Быть такого не может!

Внутри кипела жаром ненависть. Она отравляла раны на сердце, опьяняла сознание, усыпляла рассудок. Под ее волей в голове назойливо крутились сцены, как я холодно и жестоко расплачусь с Арктуром за смерть своей любимой девушки.

– А мы возьмем и вернем Беатрис к жизни, прямо на зло тебе, дрянь! – с усмешкой прокричал Галактион и кинул в сторону Лилиат длинный скальпель с изящным лезвием.

Лилиат резко обернулась и взмахнула рукой, направив скальпель обратно к Галактиону. Галактион вовремя увернулся, и длинный ножик бумерангом развернулся и врезался в стену.

– Все, Саранта и ее жалкие друзья. Ваша игра окончена. – и с этими словами Лилиат стукнула растопыренной ладонью по полу, и комнату вновь сотряс хаос…

***

Путь привел Арктура далеко под землю, в длинный туннель, покрытый темными круглыми камнями. Взрывы, казалось, раздавались под водой, и потолок даже не дрожал от сокрушительной мощи битвы. Мужчина спокойно выдохнул, присел и посадил Беатрис себе на колени. Ее голова упала ему на грудь, словно она мешковатая кукла. Арктур аккуратно убрал ее вьющиеся волосы за уши, и от одного случайного касания к ее коже грудь наливалась жаром.

Ритуал ожидается не простой. Не так просто вернуть усопшего к жизни. Ритуал темный, опасный…Он заберёт часть силы Арктура и отдаст его Беатрис…благодаря его частичке она откроет глаза.

И они будут между собой связаны. Их скрепит мощной нитью великая сила, которую между собой делили Арктур и Гардос.

Вновь много мыслей накрыло голову. Сможет ли Беатрис жить с этой силой? Сможет ли Беатрис жить, зная, что она очень сильно будет связана с Арктуром? Настолько сильно, что не сможет разлучиться с ним больше. И от этой связи она теперь не сможет избавиться.

Никто из них не сможет.

И как Гардос переживет распад этой связи? Почувствует ли он, что его сила устремилась в плоть другого человека?

И сможет ли Беатрис потом избавиться от всех врагов так, как задумал хитрый ум Арктура? Реализуется ли этот грандиозный и одновременно рискованный эксперимент?

Потолок над головой дрогнул. Крупицы пыли посыпались на макушку Беатрис. Арктур еще раз посмотрел на ее бездыханное лицо. Даже мертвой она казалась ему прекрасной. А живой…просто невероятная. И он решил провести этот ритуал.

Возможно, сначала Гардос будет зол и посчитает Арктура предателем. Но потом, поняв, как тот захотел использовать девушку, он будет очень восхищен и другими глазами взглянет на Беатрис. Она перестанет быть для него опасностью. Она для всего мира станет опасностью. Станет тайной, скрытой шпионкой, стоящей между двумя сторонами, но влечь ее будет к нему, к тому, кто отдал ей частичку силы, которая возродила ее к жизни.

Не зря они ее убили. Полуэнтариату высшую силу передать получится только таким образом.

Белоснежные пальцы мужчины коснулись ее лба, а губы начали неторопливо читать заклинание на древнем языке, некогда его родном языке, но казавшимся уже таким чужим и далеким…Тихий, почти замогильный шепот длинным потоком направился к сущности энтариата, застрявшего в другом измерении. Эти слова должны вернуть потерянную душу в тело и возродить его. Арктур ощущал, как внутри него пробудилась энергия, мощным струями понеслась от его сердца к руке, застыла на пальце, а после погрузилась в Беатрис. Тело девушки изнутри загорелось ярчайшим сиянием, и волной оно вышло из нее и накрыло их обоих, слив на мгновение в единое целое. Заряд тысячи импульсов пронзил Арктура и ударил в девушку.