Глава VII. В меня вселилось чудовище

Душераздирающая боль разламывала меня по кускам. Адская пытка пронизывала насквозь, жгла, словно вонзили в грудь раскаленную кочергу, душила, будто горло сдавила крепкая веревка. Перед глазами пронеслась целая жизнь: первый в два года испуг, когда увидела в телевизоре верблюда, прятки и игры на песочнице с детьми из детского сада, пролитые слезы от ссор с первыми друзьями, поход в школу, экзамены в девятом классе. Мир перед глазами угасал, накрываясь черной пеленой. Одни лишь сияющие ликующие глаза чудовищ и сектантов продолжали гореть сквозь тьму. Я была готова провалиться в бездну, закрыв навсегда глаза.

Но крик, подобно удару молнии, прозвенел в сознании. Не удалось его разобрать, но он разбудил и вытащил из объятий приближающейся смерти и заставил еще раз осмотреться по сторонам.

Пальцы левой руки продолжали сжимать нож. А вот со второй рукой, где застрял ганер, произошло нечто странное: кожа начала подобно магии разрастаться по сторонам и соединяться. От былой раны ничего не осталось, лишь ручьи крови, продолжающие растекаться по коже и падать на ковер.

– Теперь ганер останется в девочке навсегда. Сейчас он убьет этого демона. – восторженно шептала старуха, жадными огромными глазами смотря на мою руку.

Странно и то, что с заживленной раной пропала и боль. Лишь давление ощущалось.

– Культ Ловцов! – обратилась ко всем Светлана, – Поможем ганеру убить демона!

Все вокруг сомкнули глаза и начали шепотом читать слова на другом языке, похожее на какое-то заклинание. От этого закружилась голова и давление в руке начало настолько страшно пульсировать, будто плоть изнутри была готова лопнуть.

Слова сектантов смешались единым потоком и жгли голову. Пострадавшая рука, несмотря на пульсацию, могла еще шевелиться. Не знаю, какая борьба происходит внутри меня между ганером и демоном, но я должна что-то сделать! Хватит стоять и терпеть!

Пока сектанты читали свои призывы и заклинания, я спокойно вытащила из рукава левой руки второй нож. Внезапно пронзительно ударившая пульсация по голове заставила чуть не выронить нож, однако успела поймать его. Во рту застрял крик боли. Сектанты этого не заметили, продолжая синхронно читать заклинания, а вот чудовища обратили внимание на мое поведение и хмуро прищурили глаза.

Воспользовавшись всей ситуацией, я, набравшись сил, оттолкнула двух сектантов и молниеносно устремилась к выходу. Ноги безумно неслись, глаза искали вешалку с курткой и входную дверь. Нужно срочно сваливать отсюда!

Мое бегство вызвало всех врасплох. Даже через комнату было слышно. Перепуганные вопли смешались, а Верховная Жрица недовольно завопила:

– Схватить ее! Не дать ей сбежать! Но не смейте ее убивать!

Стук копыт за стенами дал знать, что за мной побежали монстры. Сердце испуганно забилось в груди. Стало очень страшно представлять, что будет, если меня снова схватят. Тогда шанс спастись и выжить упадет до нуля.

Добравшись до прихожей, первым делом схватила свою куртку с рюкзаком за лямку и толкнула ногой входную дверь. Но она не поддалась удару, даже не сдвинулась, лишь продолжала оставаться закрытой. Черт!

Этот дом – настоящая ловушка!

Бросив быстрый взгляд в сторону, встретилась глазами с монстрами. При тусклом свете свеч эти существа выглядели еще уродливей и пугающей. Падающие на стены тени поднимались и тянулись к потолку. Мурашки волной промчались по коже, от тяжелого дыхания иноземных существ тело пробрал холод. Чудовища вылезали из дверных проемов, не давая мне шанса на побег.

"Адам… – молила я, – помоги…"

Но ответа от него не последовало. Давление под рукой угасло. Что все это значило, понять не могла, но сейчас думать хотелось о другом. От десятков пристальных взглядов чудовищ кружило голову. Отчаяние медленно раздирало по кусочкам. Но скоро эту физическую пытку принесет сверхъестественная сила: ганер или монстр…

Стоять и пялиться смысла нет. Надо бежать напролом.

Вытащив из кармана рюкзака электрошокер и крепко сжав его пальцами, зажимая еще нож, я побежала навстречу к дверному проему, ведущему на кухню. Чудовище, перегородившее путь, раскрыло пасть и громко взревело. Я стукнула ему по груди шокером, и от сильного разряда тока монстр взревел, и я толкнула его. Чудовище ударилось головой о шкаф, тот покачался и был готов рухнуть прямо на него. Я продолжала бежать напролом и, заметив вдали окно, ускорилась еще быстрей. За окошком горел одинокий фонарь, заливающий местность спокойным белым светом. Он будто приманивал к спасению…или к еще одной ловушке.

За спиной звучали ругательства, крики Светланы отрезать живьем мне голову и рычание монстров. Подбежав к заветному окну, я дернула щеколду и, ощутив прилив облегчения, открыла форточку. Первым делом кинула куртку с ножами и, когда орудие с одеждой рухнули на огромный сугроб, начала перелезать сама. Приближающийся топот заставил тело шевелиться быстрее, ноги неуклюже, но шустро переступили на подоконник, и я прыгнула. Голову ударила внезапная боль. Упав на холодный сугроб, заметила, как у подоконника столпились сектанты, и Марк Селиверстов держал в руках клок моих волос. Боль продолжила сверлить голову, но страх за жизнь давал силы бежать дальше. Схватив под охапку куртку и ножи, я начала отдаляться от дома.

– Схватить ее на машине! – раздался крик Светланы.

Очень тяжело перемещаться по сугробам, утопающие в снегу ноги сильно подводили меня, тысячи снежинок прилипли к блузке и колготкам и начали обдавать мощным холодом. Но адреналин горел в груди, согревал и отгонял мороз. Я боковым зрением замечала, как из окон вылезали сектанты, как из входной двери выпрыгнули монстры, как зажглись фары автомобиля Демьяна. Сердце замерло от ужаса. Но я продолжала бежать, приготовив в руках шокер, позволивший хоть как-то меня защитить.

Пробежав через врата забора, которые, к счастью, оставались открытыми, я побежала навстречу к лесу, утопающему во тьме. Гигантские голые деревья уже не пугали так, как раньше. Скрывшись за ними, я продолжила отчаянно бежать. Из руки выскользнул один нож, но подбирать его не стала. Это может меня подвести…

Позади шумел двигатель автомобиля, кричали и ругались сектанты, взревели монстры. Эти вопли отдавались эхом по всему лесу. Я продолжала бежать через деревья, пытаясь спрятаться в темноте. С каждой минутой крики сектантов становились тише, неразличимей, а это значит, что я убежала от них далеко…

Вот только как мне теперь выбраться из этого леса?..

…Спрятавшись за заснеженным огромным кустом, я затаила дыхание и начала прислушиваться. Где-то вдали громко обвалилась ветка дерева, заставившая напугано задрожать сердце. Непонятно, что ветку заставило упасть: тяжелый лед, прилипший к ней, или удар монстра…

Криков сектантов больше не слышно, лишь рев чудовищ перемещался эхом до ушей. Адреналин перестал гореть и греть тело, и я ощутила, как каждый сантиметр кожи обволакивал крепкий холод. Тело начало трястись, мурашки ураганом промчались по коже. Благо успела утащить куртку. Спрятала нож и шокер в карман. Вытащив дрожащими пальцами из кармана шапку, начала утепляться и обратила внимание, что моего рюкзака здесь не было…Неужели я его случайно выронила в доме сектантов?..

Какой ужас, там ведь мой кошелек, телефон, ключи от дома…

Такая паника охватила голову, что даже о холоде вмиг забыла. Все важные мне вещи остались в том проклятом доме! Что же теперь делать?!

И что случилось с ганером внутри меня? Почему я его не чувствую?

– Адам… – начала я звать того, кого считала своим воображаемым другом. Мне не хотелось верить, что он тот самый демон, о котором говорила сумасшедшая старуха. Если раньше я думала, что она бредит и крышей улетела в другую галактику, то теперь точно уверена, что внутри меня живет некий "демон", ведь благодаря ему ганер сейчас не причинял мне боль. Неизвестное существо, подобное "богам ганерам", смогло остановить темного духа.

Вот только кто этот демон? И откуда он внутри меня?

Убил ли он ганера? Или темное существо еще заявит о себе?

Как мне дальше жить с этим?

Я хотела ради Даши узнать правду о чертовщине, разворачивающейся в моем поселке. Вместо приближения к истине еще больше запуталась, поняла, что являюсь сосудом для двух мощных сверхъестественных существ и застряла в темном лесу посреди ночи, одна, без ключей, без связи, с шокером и ножом…

***

Ночь невыносимая. Где-то вдали ухнула сова, проносился и выл ветер. Куртка перестала греть тело, отчего я прижалась к стволу дерева, плотно укутавшись одеждой, и пыталась хоть как-то согреться. Я боялась зажечь костер, вдруг привлеку внимание сектантов. Не удавалось уснуть от одной мысли, что меня найдут и схватят. Это пугающее предположение не давало сомкнуть глаза и расслабиться.

Единственное, чего я делала – ждала рассвета. Нечего ночью по лесу бродить. И когда черное небо начало слабо озаряться, поднялась и пошла искать любой ближайший населенный пункт. Хотелось сразу же выйти к своему поселку, но умом понимала, что дом Демьяна Селиверстова расположен от него достаточно далеко, и я убежала в противоположном направлении.

Ноги слабо передвигались. Мучали жажда и голод. Терзало недопонимание. Беспокоил страх. Все эти чувства нахлынули так стремительно, что находиться в этом теле стало тошно.

Бродила я очень долго. Казалось, наворачивала круги. Деревья выглядели одинаково, все казалось очень знакомым. Грела лишь крохотная надежда, что я смогу выбраться отсюда. Но вот как я попаду домой? Ключи остались в логове этих чудовищ.

Тут до меня дошла страшная мысль: Витя знает номер моей квартиры. Что если он поможет этим монстрам ворваться в мой дом? Что если они сделают что-то с мамой, чтобы добраться до меня?..

Так сильно распирал и душил страх, что хотелось навсегда исчезнуть из этого мира. Вот теперь не знаю, хорошо ли я поступила, что сбежала или только усугубила этим ситуацию.

– Адам…прошу…отзовись… – продолжала молить, но слышала лишь давящую угнетающую тишину.

Небо слабо светлело, продолжая хмурыми облаками зависать над пространством. Было непонятно, который сейчас час. Но ветер усиливался, и я поняла, что если не доберусь в ближайшее время хоть до какой-то заправки для автомобилей и не попрошу помощи, то очень сильно замерзну. Куртка уже не грела, она сама покрылась холодом и усугубляла ситуацию.

– Адам…помоги…демон во мне…хоть кто-нибудь…скажите что-нибудь…

Молчание раздражало. Хотелось выть от гнева. Но я продолжала молча идти туда, куда глядят глаза, слабо веря в спасение, которое с каждой минутой, казалось, не наступит…

***

Терпеть холод стало пыткой. Трудно передвигаться, думать, дышать. Пальцы настолько онемели, что уже не чувствовались. Зубы так сильно стучали, что казались стертыми. Я была на грани обморока. Еще чуть-чуть, и упаду в бессилии на сугроб и увижу последние минуты реальности.

Ледяной мощный порыв ветра толкал в спину и помогал передвигаться быстрей. Вдали раздался собачий лай. Прищуренными от холода глазами я осмотрелась и увидела, что дошла до частного сектора! Но не ощутила никакого счастья…Вокруг нет людей. Дома расположены в ряд вдоль дороги, скрываемые высоким забором. В некоторых окнах загорался свет, но улица пуста.

Ноги онемели от холода. Через силу делая шаг, я медленно брела вдоль заборов. Нужно найти хоть кого-то и попросить помощи…мне нужно сделать звонок…я должна позвонить маме…

Но кого просить?

Неподалеку хлопнула дверь. Из ворот забора вышла низкая женщина в пуховике. Она держала черный мешок от мусора и двигалась навстречу к огромным, покрытым льдом, бакам. Я хотела позвать, но из горла вышел только пар. Голос совершенно меня не слушался. Ноги идти отказывались.

Незнакомка была лишь единственным спасителем, но она меня не видела, довольно далеко я от нее была. Открыв крышку бака, она бросила мешок и потерла руки. Затем пошла в сторону дома.

Я должна успеть.

– П-по-д-дожд-дите!!! – крикнула, но голос звучал слишком пискляво и хрипло. Собрав остатки воли в кулак, побрела к женщине. Направляясь к забору, она замерла и бросила удивленный взгляд на меня.

– Девочка! – громко сказала она, направляясь ко мне, – Девочка, а ты чего в такое время…о боже… – ее глаза широко округлились, – ты вся синюшняя! Где твои родители?

– М-мож-жн-но п-позвон-н-ить? – еле выговорила я, чувствуя, что шевелить губами было невозможно.

Женщина повернулась к дому и пронзительно крикнула:

– КО-О-ОСТЯ!!

Торопливый топот ног раздался за забором, и вот через пару секунд к нам подошел мужчина с накинутой шубой.

– Чего орешь в такую рань? – возмутился он.

– Ты посмотри, – она указала на меня, – вся синяя, на ресницах и бровях снежинки, дрожит.

Мужчина озадаченно и внимательно оглядел меня с головы до ног.

– Ты откуда? Ты не местная, – произнес он, остановив взгляд на моем лбу.

– П-п-поз-звонить… – начала я, но внезапно его пальцы схватили меня за запястье и, подняв подол рукав, мужчина внимательно оглядел руки, будто искал наличие…крестов. Затем он приподнял мою шапку и еще раз внимательно оглядел лоб.

– Пусть зайдет к нам, Таня, – сказал он женщине, – она не из этих. – и с этими словами он скрылся за забором.

Татьяна скептически фыркнула, услышав слова мужа. Затем придерживая меня за плечо, сообщила:

– Пойдем домой, согреешься, дадим телефон.

Женщина открыла ворота, и мы попали в небольшой дворик, укрытый снежным покровом. Из огромной деревянной будки выглянула крупная хаски. Пушистый серый пес, похожий размерами на волка, недоверчиво посмотрел на меня своими лучезарными голубыми глазами и залаял.

– Фу, Тим! Фу! – тут же воскликнула Татьяна, – Свои!

Хаски продолжил хмуро смотреть на меня, но умолк.

Женщина открыла дверь своего двухэтажного дома и помогла мне войти. Без ее помощи я со своими онемевшими ногами давно бы рухнула в снег и страдала от дикого холода.

– Девочка, тебе лучше переодеться во что-то сухое и теплое, – качая головой от удивления, проговорила Татьяна, рассматривая мой прикид, – вся синяя…боже…

Позади нее стояла лестница, с которой спускалась молодая девушка лет двадцати, одетая в голубую пижаму. Незнакомка была высокого роста и с атлетичной фигурой. Светлые пшеничные волнистые волосы лохматые и взъерошенные, будто к ним не прикасалась расчёска. Густые брови озадаченно сдвинулись, заметив меня, на круглом лице возникло недовольство. Светло-карие глаза холодно посмотрели на меня.

– Вика, одолжи какую-нибудь одежду на время? – заметив спускающуюся девушку, попросила Татьяна.

– Еще чего! – рассерженно сказала Вика, – Ты вообще кого в дом привела?

– Дай хоть что-то из своих вещей, чтобы согреть ребенка, – продолжала просить женщина. – посмотри, вся синяя.

Вика рассмотрела меня отстраненными мрачными глазами.

– Ну чего стоишь и кота тянешь за хвост? Принеси, – в голосе Татьяны начало звучать возмущение.

Вика недовольно фыркнула и пошла на второй этаж. Татьяна, тем временем, начала помогать снимать с меня куртку. Увидев белоснежные ослабевшие пальцы, она, с ужасом смотря на меня, расстегнула молнию.

– Какой ужас! Пойдем на кухню, чай горячий сделаю.

– Не-не н-надо… – с трудом произнесла я замерзшими губами. Мне было не по себе принимать такую помощь. Я же хотела поступить совсем иначе, – м-можно я п-просто п-позвоню?..

– Позвонишь, но давай для начала согреешься. Поверь, тебе температуру тела нужно восстановить, – добродушно сказала женщина, сняв с меня куртку.

С лестницы спустилась недовольная Вика, держащая в руках теплую пижаму кугуруми в виде розового единорога. Она вручила одежду Татьяне, поджимая губы.

– На, – гневно бросила девушка, всунув женщине в руки пижаму.

– Чего такая злая? – не понимала Татьяна. – Давай завтракай и отправляйся на пары, электричка скоро приедет.

– Какие пары? Сегодня воскресенье, – буркнула девушка и торопливо направилась в ванную комнату.

– Подожди, не иди туда! – быстро сообщила Татьяна, остановив девушку за локоть, – Ребенок переоденется, и потом ты зайдешь.

Какой я ребенок? Не нравилось, что меня посчитали настолько маленькой. Неужели я слишком юно выгляжу?

– Короче понятно, – грубо бросила Вика и пошла наверх.

Я проводила ее глазами. Стало очень неприятно, что я одним своим присутствием принесла недовольство в чужой дом. А ведь хотела просто попросить позвонить!

Татьяна завела меня в теплую уютную ванную комнату. Женщина, видя мои трясущиеся пальцы, которыми бесполезно что-либо сейчас делать, помогла расстегнуть пуговицы блузки. Ее взгляд испуганно застыл на разорванном испачканном рукаве и засохшей кровью на коже руки.

– Боже, откуда это у тебя?

Я не знала, что на это сказать и промолчала. Татьяне стало не по себе от увиденного. Хорошо, что еще рана на руке сама по себе затянулась, и ей не пришлось видеть еще это.

Женщина помогла надеть на меня пижаму кугуруми и отмыть след крови на руке. Мягкая нежная ткань плотно прилегала на тело и начала слабо согревать. Стало легче, но холод не хотел отступать до конца.

Татьяна положила мою старую одежду на батареи и вручила телефон. Набрав номер мамы, я начала с нетерпением ждать ответа, но звучали лишь долгие напряженные гудки, назойливо звенящие в ушах. После нескольких гудков женщина по ту сторону связи сообщила, что аппарат телефона выключен.