Глава 3
Пестроглазово

Еще бы немного – и набитый пассажирами триста пятидесятый автобус не дождался ее и захлопнул двери.

Влада протолкнулась в самый конец салона, вцепилась в поручень и выдохнула. Сердце колотилось, казалось, что в автобусе совсем нечем дышать. Это нервы, надо успокоиться. Сейчас не до ее срывов, деду гораздо хуже.

За окном замелькали городские улицы, залитые оранжевым вечерним солнцем. Позади осталась хорошо знакомая остановка, дальше которой Влада почти никогда не ездила, – узкая улочка, в конце которой притаилось неуклюжее грязно-розовое здание школы.

Через минут сорок автобус выбрался из центра города на окраину – за окном потянулись многоэтажные дома спальных районов, большие торговые центры с яркими рекламными плакатами, зазывающими на школьные базары.

– Московское шоссе, – бормотал голос в динамике, объявляя остановки. – Улица Звездная… Витебский проспект… Следующая – конечная: станция метро Купчино.

Салон уже почти опустел, когда автобус остановился у неказистого приземистого павильона и заглушил мотор.

– Конечная остановка, – обернувшись в салон к оставшимся пассажирам, громко объявил водитель. Он достал откуда-то бутылку кефира и принялся за нее, заедая каждый глоток куском батона.

Человек пять встали и пошли к выходу, но Влада осталась сидеть.

«Вторая конечная остановка, мне нужна вторая…» – билась мысль у нее в голове.

Она так нервничала, что сейчас ее высадят, и она не доедет до Темной аллеи, что вцепилась в сиденье до боли в ногтях.

– Я сказал – конечная остановка, – громко гаркнул водитель. – Все люди вышли? Эй, вы двое, – окликнул он двух очкариков, по виду – студентов, которые увлеченно читали какой-то замусоленный конспект. – Выходите, конечная.

Очкарики очнулись, вскочили с мест и, заплатив за проезд, вышли.

«Ну все, – подумала Влада. – Наверное, этот Гильс Муранов пошутил… А ты, дурочка, рванулась ехать по придуманному адресу».

Кроме нее, в салоне оставались еще трое ребят в зеленых куртках, которые явно не собирались никуда выходить, и Влада отчаянно решила, что подождет, пока их начнут выгонять.

Водитель тем временем, встав из-за руля, прошелся по салону. Это был здоровенный детина в фуфайке, с кожаной фуражкой на голове, с грубоватым лицом, напоминающим загорелую, небритую и нахальную картофелину.

– Конечная остановка, – повторил он, повысив голос. – Люди выходят…

– Нам дальше, – подмигнув водителю, сказал один из ребят.

Тот кивнул и уставился на Владу, которая прижалась спиной к сиденью и напряглась как натянутая струна.

– Мне… мне тоже дальше, до второй конечной… – прошептала она, судорожно вздохнула и зачем-то ляпнула: – Я к Муранову, в гости…

Шофер внимательно посмотрел на нее маленькими поросячьими глазками, приподняв густые брови.

– Ах, вот оно что… А что так нервничаем-то? Не к волкам едешь…

Влада разжала онемевшие пальцы, заметив, что следы от ногтей впечатались в кожаное сиденье.

Автобус тем временем рванул вперед с какой-то совершенно ненормальной скоростью. Перед глазами замелькали деревья, огороды за разноцветными заборами, серым пятном показался впереди узел из переплетенных дорог с виадуками, кажется, такие называются – развязки…

Только это была не просто развязка, а какая-то каракатица, которую скрутил приступ, – она была переплетена так, что пришлось вцепиться в поручень, чтобы не слететь с сиденья, пока водитель лихо выкручивал руль. Компания в зеленых куртках с восторгом улюлюкала, будто это были веселые аттракционы.

Пока автобус трясло по разбитой асфальтовой дороге, Влада мысленно сочиняла речь для Гильса Муранова:

«Извини меня за то, что я тебя не пригласила. У нас дома был такой беспорядок».

Ну да, после чего он решит, что она неряха.

«Я хотела тебя пригласить, но Царевы уже бежали ко мне, и я…»

А вот после этого он решит, что она трусиха.

Как странно, раньше-то ей было все равно, кто из мальчишек про нее что-нибудь скажет, – одноклассники либо не замечали ее в упор, либо подсмеивались, хотя Влада так стойко переносила насмешки и с таким каменным выражением лица, что те быстро отставали, – дразнить того, кто не реагирует, было неинтересно.

А вот с появлением Гильса Муранова в ее тщательно защищенном и отгороженном от людей мире что-то случилось. Вдруг стало важно, что он подумает или скажет, как посмотрит своими черными насмешливыми глазами.

Так дело не пойдет, нельзя так психовать только из-за чьей-то внешности.

– Прекрати, это глупо, – тихо вслух отругала себя Влада. – Пусть думает, что хочет. Просто скажу – помоги, позови пса обратно…

Автобус тем временем трясся по разбитой грунтовке через пустырь, на котором в высоком бурьяне проглядывали остовы брошенных машин, – это зрелище выглядело уныло, и Влада очень обрадовалась, когда пустырь закончился и потянулось яркое ровное поле розово-фиолетовых цветов. На дороге замелькали малопонятные дорожные знаки, которых раньше она в городе не видела, – глаз, нарисованный в черном треугольнике с красной окантовкой; перечеркнутое изображение человеческой фигуры; какие-то символы, указатели и стрелки.

Влада успела прочитать на ярком указателе: «Пестроглазово», – поле цветов ярким пятном пробежало мимо, мелькнул сосновый перелесок, начались аккуратные невысокие трехэтажные дома, утопающие в зелени. Автобус выполз на большую квадратную площадь, застроенную по краям застекленными павильонами, покрутился на ней и встал, с громким фырканьем распахнув двери.

Влада вышла из автобуса по ступенькам, оглядываясь по сторонам и чувствуя себя глупо и растерянно. Мимо нее из дверей выкатилась веселая компания ребят в зеленых куртках, один из них, долговязый юнец с красной челкой, окинул Владу одобрительным взглядом.

Эх, надо было спросить у них, как найти Темную аллею…

Или у водителя – только автобус уже захлопнул двери и отъехал в сторону. Освещенная косыми лучами низкого солнца площадь была пуста – ни прохожих, ни продавцов в павильонах – странно, что так рано все они уже были наглухо закрыты шторами. Да и вывески у них были тоже странными – «Т-предметы на заказ», «Мобильная связь Янволинк», кафе «Упырика», «Кики-шоп»…

С одной стороны за площадью высились верхушки сосен и яркие разноцветные крыши невысоких коттеджей, а с другой – маячили вдалеке крыши девятиэтажек.

Гильс номер квартиры не назвал, получается, что он живет в отдельном доме. Значит, лучше идти туда, а не к многоэтажкам. И надо поторопиться – солнце вот-вот нырнет за деревья.

Влада бросилась бегом в перелесок и скоро зашагала по асфальтовой дорожке, которая, извиваясь между вековыми соснами, бежала от дома к дому. Тени от стволов растянулись в длинные синие полосы, поэтому усыпанная иголками земля была похожа на раскинутую шкуру огромного полосатого ежа.

Зеленый район, ничего не скажешь.

Приятные чистенькие коттеджи с разноцветными крышами и террасами, яркие клумбы с цветами, причудливые низкие кованые заборчики – такие ставят для красоты, а не для того, чтобы отгородиться… После пыльного и душного центра Питера казалось, что воздух здесь можно пить глотками, как настоянную на хвойном отваре прохладную воду.

Район-то замечательный, только вот народу в нем так мало, что дорогу спросить не у кого. Окна занавешены, двери закрыты, в припаркованных кое-где машинах стекла затонированы до черноты. Природа природой, но так можно до ночи блуждать и не найти дом номер три на Темной аллее…

Влада страшно обрадовалась, когда впереди за стволами деревьев замелькало что-то сине-зеленое, направлявшееся ей навстречу. Спустя несколько секунд показалась здоровенная тетка со свирепой физиономией, одетая в застиранный домашний халат. Ее огромные ноздри раздувались, на голове подпрыгивали бигуди, каждая размером с кастрюлю, а на ногах были плюшевые тапки, каждый из которых заканчивался почти настоящей свирепо оскаленной пастью крокодила. Нина Гавриловна рядом с таким существом могла бы смело назвать себя эльфийской грацией и станцевать на одной ножке.

– Извините… Вы не подскажете, где тут Темная аллея? – поравнявшись с местной жительницей, очень вежливо и доброжелательно спросила Влада.

Тетка остановилась, уставив на нее несоразмерно маленькие для такого мясистого лица глазки.

– Грррммм… Балбес в зеленой майке и серьгой в ухе тут не пробегал??! – басом проревела она вместо ответа.

– Н-нет, не пробегал… Не видела… Извините, – на всякий случай добавила Влада.

– Гррххммм…

Влада не успела отскочить в сторону, оказавшись на пути. Тетка толкнула ее так, что пришлось лететь кубарем, приземлившись на ладони, в которые сразу же впились сосновые иголки.

– Зачем же толкаться-то! – возмутилась Влада, но тетка была уже далеко – только широкая спина в сине-зеленый горошек раскачивалась, удаляясь прочь с неповторимой грацией.

А вот прямо перед носом у Влады высилась арка, сложенная из огромных замшелых валунов. В арке болталась кованая калитка, на которой поблескивала медная табличка с красиво гравированной надписью:

Темная аллея, дом 3

Над аркой в верхушках сосен маячила остроконечная башня из красного кирпича, которая венчала большой старый особняк со стрельчатыми окнами. Ну или современный коттедж, который хозяева постарались сделать похожим на старинный замок. Вокруг дома обегал кованый забор, украшенный зубастыми рожами и устрашающими чудищами, похожими на пауков.

«Вот ты его дом и нашла, – мысленно поздравила себя Влада. – Что говорить-то будешь? Пригласи меня на чай? Да, смешно…»

Калитка, заскрипев, пропустила Владу в заросший папоротником тенистый двор, через который к крыльцу бежала узкая каменистая дорожка. Внутри дома явно кто-то был – из приоткрытых окон доносилась музыка.

Влада несмело поднялась по широким каменным ступеням к двери, вид которой мог отпугнуть кого угодно – с нее на Владу уставилось не меньше десятка устрашающих металлических рож.

Ничего похожего на звонок видно не было – но можно было догадаться, что для привлечения внимания хозяев на двери висит медное тяжелое кольцо – им только надо постучать по двери… Влада так и сделала.

Музыка в доме сразу же стихла, а Влада замерла, не дыша и чувствуя, как к щекам приливает кровь.

Чертовы нервы, да еще и не поела с утра.

Лязгнув, дверь отворилась, но на пороге показался совсем не Гильс Муранов, а лохматый босой юнец лет пятнадцати, в шортах цвета хаки и зеленой помятой футболке. Он жевал пирог, капая начинкой из варенья на пол, хотя это его совсем не расстраивало. В ухе у паренька болталась серьга с блестящим зеленым камнем, а растрепанные русые волосы до плеч были гораздо светлее его загорелой физиономии, причем физиономии настолько нахальной, что Влада поперхнулась подготовленными словами.

«Точно – балбес. С серьгой, – подумала она. – Это его ведь тетка в халате искала…»