Цитаты из книг автора «Саша Готти»

– Ни тень, ни свет, меня здесь нет! Для всех невидима, от всех закрыта! Слово, замок, язык!

неохотно, обожжет холодом, напугает звоном

Османтус тоже был не в восторге: четверо его тел стояли у дверей вагона и озадаченно пялились на нее, почесывая в затылках. – Сбрендила, коза? – покрутил у виска один из них. – Вот не смей так со мной разговаривать, – Тая показала ему кулак. – Где выходить? Сейчас выходить, ну?! – Тпру, не запрягла… – проворчал Оська, как всегда, не отвечая на вопрос, но отворачиваясь к дверям, за которыми медленно подъезжала платформа пригородной станции Комарово.

Все они думали, мечтали, смотрели в мобильные телефоны или же громко говорили по гарнитуре, будто сами с собой.

Тая, стоя у стола, комкала в пальцах белоснежную скатерть, обводила пылающим взглядом лица некромантов. – Сделайте скидку ей на то, где она росла, – вдруг сказала Маша с легкой улыбкой. – Не в нашем обществе, а в своеобразной социальной среде. – Воспитывалась я кассиршей из супермаркета, называй вещи своими именами, Диканская! – оборвала ее Тая. – Но и вашу среду я назову правильно – банка с ядовитыми пауками, клубок шипящих змей… – Ох-хо-хо, – вздохнул Борис Громов. – Я прошу всех успокоиться. Нельзя поддаваться эмоциям. Я надеюсь, что… – И напрасно надеетесь! Всё, я передумала – моего отказа от битвы не будет!

То ли нервы последних дней, то ли выражение лица Маши и ее отца, но что-то дернуло за язык, заставив громко сказать: – Мы с Максом решили жить вместе. Так что я не совсем покидаю Некромантию. – О-о, – пронеслось за столом. – Не знали о таких переменах в семействе Громовых, – почему-то обрадовался отец Кости Лихоманова. – Мои искренние поздравления! Макс, улыбаясь, кивнул в знак согласия, переглянулся со своим отцом. Вот уж довелось профессору неожиданно узнать такие новости, может, даже слишком резко это получилось. Тая тем временем внимательно наблюдала за Машей и не ошиблась в своих предположениях: губы у той дрожали, ноздри раздувались, а глаза подозрительно блестели. Да уж, вот тебе и детская дружба. – Где же вы решили с Максом поселиться, можно узнать? – обратилась она вдруг к Тае ледяным тоном. – Так ведь башня моего дяди пустует все равно, – небрежно-светски ответила Тая, делая вид, что тона Маши не заметила. – А то там много разного народа болтается, надо навести порядок, магвещи раскиданы где попало. – Навести порядок в Безымянной башне у тебя вряд ли получится, – отрезала Маша. – Магвещи не сдвинуть с места: они своего хозяина ждут, странно этого не знать. – Как это – ждут? – Пока некромант физически жив, его магвещи существуют там, где он их оставил, и сдвинуть их невозможно никому, – охотно подсказал отец Кости Лихоманова. – Так. Подождите… Тая замерла, окаменела, сидя за столом. А ведь Маша в порыве ревности сказала сейчас что-то очень важное, что переворачивало сейчас все.

– Как будет протекать жизнь сироты после того, как она покинет неявь и Некромантию?! – перекричал всех Лихоманов, стукнув кулаком об стол. – Не будет ли ущемления ее прав? – Она будет продолжать привычную ей жизнь, – спокойно отозвался отец Маши. – Это ее выбор и ее право. Нелегкий выбор сделан после долгих размышлений, я уверен. «Нет, приблизительно за пять секунд, когда на меня мертвяки ползли», – мысленно поправила его Тая.

Хорошо, что людей на улицах в пять утра почти не было, и никто не обращал внимания на ее странный вид: мокрую пижаму, зимние сапоги на босу ногу и бездну счастья на лице. И все-таки у Гостиного Двора ее догнала быстрым шагом какая-то женщина. – Девушка! За вами ужасные парни идут и прямо в спину нехорошо смотрят. Может, полицию вызвать? – Нет, спасибо! – Тая обернулась, только сейчас вспомнив про Оську, который тащился следом с напряженными физиономиями. – Это мои хорошие знакомые. Не волнуйтесь… – Ну, как знаете, – растерялась женщина, пожимая плечами и сворачивая на Садовую улицу.

– Надеюсь, твоя тетка против не будет? – продолжал Макс. – Хотя, если что, я с ней договорюсь. Рита Ивановна, кажется, очень вменяемая даже особа, мешать нам не будет. – Мне кажется, ты бредишь, Громов, – вдруг счастливо рассмеялась Тая. – Иди домой, некромант, ты пьян. И, по-моему, я проводила тебя домой сама, хотя должно быть наоборот. Они оба остановились на Пяти Углах, и сейчас здесь было пустынно и так тихо, будто город разом вымер или просто заснул под ночным дождем. – И пойду, – согласился Макс. – В неяви провести часик не помешает, нога все равно ноет. Предупреди тетку, что летом съезжаешь. – Спятил?! – расхохоталась Тая, шутливо отталкивая Макса, но он тут же утащил ее в неявь, и оба оказались у порога башни. Пахнуло сосновым лесом, вдалеке замерцали огни, переливаясь непостижимыми таинствами, обещая прекрасное и вечное будущее… Теплые ладони Громова еще минуту сжимали ее холодные руки, потом, будто нехотя, выпустили. – Ладно, Таисия. До завтра тогда… – Как, Тасечка не останется на завтрак?! – послышался расстроенный голос Дарины Михайловны из-за приоткрытой двери. – А как же угощение, а пироги с капустой, которые только что из настоящей русской печи, из Ростова?! И сколько ни отнекивайся, все было бесполезно: Тае немедленно вручили картонную коробку, из которой одуряюще пахло сдобой. Распрощавшись с Громовыми и ловко покинув неявь, Тая очутилась на утренних Пяти углах.

Макс успокаивал и повторял, что предвестники демона приходят один раз – это в демонофизике было известно совершенно точно, – и кошмара больше не повторится. – Я откажусь от битвы, только если ты не будешь меня презирать, как презирают Елесину, – повторяла Тая раз за разом. – Но если хочешь, я встречу этого демона. Просто мне нужна твоя поддержка. – Если бы я только мог поддержать чем-нибудь, кроме слов, – Макс неторопливо шагал, обнимая ее за талию. – Некромант может сражаться только один на один со своим демоном, не привлекая помощи. Во всей этой магии есть условности и законы, через которые не перешагнуть. Вызову своих защитников – так они не придут на чужую битву, понимаешь? – Понимаю… – Тая остановилась, разглядывая лицо Макса. Худое лицо, которое кому-то даже покажется сухим и невыразительным. Кто-то придерется к чуть длинноватому носу, или же впалым щекам, или самым обыкновенным глазам. Красоты в этом лице не было, но разве ей это было важно? – Тогда делай, как решила. Но учти, что ты не просто какой-нибудь беглый ведьмак из Ведьмовства. Ты дочь Темнича, и готовься к большому скандалу среди некромантских семеек. Скорее всего, уже завтра. Но что бы ни случилось, это твое решение и… – Я хочу, чтобы это было наше с тобой решение, – Тая прижалась к нему, обняла за шею, только целовать не решалась. – У меня ведь никого никогда не было, все, что с тобой, – это первое в моей жизни. Дико, наверное, мне ведь уже семнадцать… Макс осторожно гладил ее по макушке, потом задал вопрос: – Почему же так? – За мной всегда демон позади ходил, всех от меня отпугивал. Не хотели, наверное, связываться и драться из-за меня, – Тая печально улыбнулась. – Скорее всего, – согласился Громов. – И хорошо, я благодарен этому вашему Османтусу. – Это за что ты благодарен? – А вот потому, – Макс отодвинул ее от себя, внимательно рассматривая. – Благодаря ему, я сейчас могу задать тебе вопрос. Таисия Темнич, ты решила отказаться от демона, чтобы выжить, но не хочешь терять меня. Я вот подумал, почему бы нам с тобой не занять Безымянную башню… обосноваться там вдвоем. А? Реакция Таи была странной: вместо того чтобы что-то ответить, она зачарованно смотрела вниз, под ноги. – Хочу запомнить этот момент своей жизни, когда ты мне эти слова сказал, – прошептала Тая в ответ на недоумение Макса. – Смотри! У нас небо под ногами, и мы будто летим. Здорово… – Нет, еще не летим, – Макс вдруг подхватил ее на руки и закружил по лужам. – Вот теперь – летим. Так ты согласна? Жить вместе со мной и не жалеть о неяви и черной магии? Тая только зажмурилась и яростно закивала, еще не веря, что в ее жизнь наконец-то ворвалось взрослое, настоящее, счастье.