Миша: «Сарка, будь осторожна, Багровский пришибленный на всю бошку. Ты ж знаешь, если найдет – хандец тебе! Весь город гудит до сих пор, как ты с «уважаемым» человеком поступила».

Именно поэтому я ни с кем не сближаюсь, кроме Бетти, и не открываю настоящую правду о себе. Олег Багровский держит в страхе всю Самару, у его братвы связи по всей стране, боюсь, что они не ограничиваются только Россией, но выходят и за ее пределы, а это очень плохо для меня…

Сара: «Не найдет. Ты уроки делаешь? Не думай, что, если я далеко, ты можешь расслабляться!»

Миша: «Чес-слово делаю, ты ж меня знаешь». 😁

Сара: «Засранец! Ладно, я работать побежала. Люблю тебя! До связи».

Миша: «Покеда».

Между нами восемь часов разницы: в Нью-Йорке сейчас двенадцать ночи, а значит, в Самаре восемь часов утра. Каждый раз, переписываясь с братом через фейковые странички в социальных сетях, которые никто не сможет отследить, я подсчитываю, сколько у них сейчас времени. Не знаю, для чего я это делаю… возможно, чтобы просто чувствовать себя хоть немного ближе к ним. Раньше у меня была совершенно другая жизнь, а если стереть из памяти последние лет пять, можно сказать, что она была идеальной: счастливая семья, родители, младший братик и большие планы на эту жизнь. У отца был бизнес, доставшийся по наследству от дедушки, мы жили в роскоши и достатке, но потом все пошло к чертям…

А теперь… теперь в свои столь юные годы я – беглянка, поскитавшаяся по миру и прячущаяся от русской мафии. Смогу ли я когда-нибудь жить полностью спокойно, без оглядки и волнений о завтрашнем дне?..

– Сара, тебя-то я и искал. – Старший над обслуживающим персоналом приближается, протягивая фартук золотистого цвета, в котором ходят только официанты, обслуживающие на верхнем этаже особенных посетителей. – Прибыл важный гость, ты должна обслужить его в VIP-зале по высшему уровню.

– Но почему я? – Вытаращив глаза, смотрю на начальника без особого энтузиазма, но протянутый фартук принимаю и повязываю на тонкой талии.

– Миллер не вышел сегодня. Наверху не хватает людей, у Бетти замученный вид, а у Моники прыщ на лбу размером с Монако. Вы – три мои лучшие пчелки, поэтому сейчас, кроме тебя, обслужить их некому. Будь вежливой и улыбайся, Сара. – Шон поправляет воротник моей блузки, приглаживая его. – Если справишься, получишь хорошие чаевые. Этот гость весьма щедрый.

– Черт возьми, они мне не помешают! – Счета за электричество сами себя не оплатят. Поджимаю губы, а затем натягиваю обворожительную, естественно, фальшивую улыбку из арсенала имеющихся и, цокая каблуками, разворачиваюсь и иду выполнять обязанности.

Шон смеется, качая головой. Я не вижу этого, но знаю, что он делает так всегда.

– Дьяволица! Третья кабинка – твоя! – бросает вслед.

– За это ты меня и любишь! – не оборачиваясь, парирую в ответ. Я умею находить общий язык со всеми, поэтому с коллективом проблем нет.

Особые посетители всегда находятся несколькими этажами выше, где могут без суеты наслаждаться вечером в уединенных комнатах, наблюдая с открытого балкона за танцующими внизу.

Поднимаясь по лестнице, сжимаю в руках смартфон с открытым приложением «Заметки», чтобы незамедлительно принять заказ. Меня немного потряхивает, потому что не часто приходится выполнять чужие обязанности. Работать в VIP-зоне безумно ответственно, потому что ты не знаешь, что на этот раз могут отмочить молодые мажоры. А учитывая слова Шона, что это важный гость, я волнуюсь вдвое сильнее.

Пройдя мимо танцующих на открытой площадке, я прямиком направляюсь к нужной мне комнате и, коротко постучав, вхожу внутрь. Быстро оглядываюсь: помещение отделано в темных тонах, обитые кожей стены и такого же цвета длинные диванчики со множеством декоративных подушек, стеклянные столики и большой плазменный телевизор на стене – все так и нашептывает о своем стиле и роскоши. Как только дверь за моей спиной закрывается, громкая музыка стихает из-за звуконепроницаемости помещения, в ушах начинает звенеть от тишины, которая мгновенно обволакивает, заставляя удовлетворенно выдохнуть.

Небольшая компания, состоящая из светловолосого мужчины лет тридцати пяти и нескольких девушек модельной внешности, восседающих по бокам от него, неторопливо переговаривается между собой, мило воркуя. Мужчина поглаживает ноги своих спутниц, а те дарят ему в ответ обворожительные улыбки. Чуть поодаль спиной к нам стоит высокий, крепко сложенный брюнет. Он держит телефон у уха и с кем-то разговаривает.

– Добрый вечер. – Британский акцент гости сразу же подмечают, смотря удивленно, и так происходит каждый раз, но я вынуждена продолжать им пользоваться для своей же безопасности. – Вы готовы сделать заказ? – улыбаюсь во все тридцать два зуба, подношу телефон поближе, показывая свое ясное намерение записать все их пожелания.

– Привет, красавица! – слащаво произносит светловолосый, осматривая меня с головы до ног, и особенно задерживает взгляд на длинных стройных ногах в этой до неприличия короткой юбке. – Сарочка, а принеси-ка нам на свой вкус. – То, как развязно он выговаривает мое имя, прочитав его на бейджике, вызывает тошноту, и я еле сдерживаюсь, чтобы не сморщить лицо.

«И это ваш важный гость?!»

– Прошу прощения, но, боюсь, вам нужно будет самостоятельно сделать выбор. – Бегло оглядываю сопровождающих девушек, которые поднялись и, что-то напевая, пританцовывают для своего сидящего господина. Н-да, красивые куклы на вечер!

В итоге, поняв, что флиртовать со мной и моим вмиг превратившимся в камень лицом не получится, блондин делает заказ в виде нескольких бутылок виски Macallan 1926, которое стоит, на секундочку, семьдесят пять тысяч долларов за бутылку, и шампанское Cristal Brut 1990 с ценником в семнадцать тысяч. Записываю, притворяясь, что это совершенно привычное для меня дело, и собираюсь уходить, как подает голос одна из девушек:

– Ой, а я хочу «Секс на пляже»! – Куколка надувает накачанные губки, явно не понимая, какой качественный алкоголь заказал их спутник, и просит самый банальный коктейль из всех возможных.

– И его тоже. – Мужчина одобряюще кивает, чтобы я дополнила заказ.

– Хорошо. – Дописываю, кивнув, и разворачиваюсь на каблуках.

– И давайте побыстрее, да? – осмелев, подает голос желающая выпить коктейльчика.

– Конечно. – Повернув голову, натянуто улыбаюсь, но, не удержавшись, тихо себе под нос добавляю на русском: – Сучка крашеная.

Гортанный мужской смех заставляет вздрогнуть и замереть на месте. Бросаю растерянный взгляд на сидящего блондина, но смеется не он.

– Ты откуда такая взялась? – спрашивает тот самый брюнет на русском, но с диким американским акцентом, впервые заговорив. Он оборачивается, демонстрируя острые скулы и цепкий взгляд. Не торопясь, вальяжно кладет телефон рядом с собой на столик, при этом не разрывая зрительного контакта со мной.

Сердце отчего-то начинает учащенно стучать. Он-то действительно не простой гость или обычный мажор, с которыми мы привыкли сталкиваться. Он другой.

Такой же, как Багровский.

Черт! Черт! Черт!

Эту энергетику я чую за версту, словно надрессированная собачка, всегда знающая своего хозяина. Слишком долго я прожила бок о бок с такими людьми, и не важно, русская это мафия или американская. Они все одинаковые: убийцы, насильники, отсидевшие – те, кто не считается ни с чьим мнением, возомнив себя Царем мира. Почему я сразу не поняла, кто он такой?.. Хотя как можно было понять-то? Стоял себе спиной и стоял…

Глаза непроизвольно расширяются от ужаса и осознания происходящего. Твою ж мать, он понял, что я оскорбила девушку! Он знает русский, и он бандит!

«Куда ты вляпалась, Сара?!»

– Прошу прощения, сэр, мне очень жаль, – начинаю тараторить, смешивая языки между собой. – У меня просто…

У меня просто дичайшая паника, вот что! Какого черта я оскорбила ее вслух?! Надо было мысленно послать куда подальше, и все! Идиотка, идиотка!

– Давно случайно не сталкивался с нашими, – продолжает говорить на русском мужчина, щуря глаза, и мне ох как сильно не нравится загоревшийся в них огонек. Сопровождающие смотрят с недоумением, не понимая, что происходит. Слава богу, что хоть они не поняли смысл сказанного оскорбления. – Сара, значит. Откуда ты?

Какова вероятность, что он поддерживает связь с русской братвой?

– Из Москвы, – вру не краснея. Выдумывать и обманывать, что я из Лондона, и прикрываться британским акцентом, нет смысла: он уже слышал и явно понял, какой мой родной язык.

– Давно переехала? – Склонив голову набок, как будто я интересная зверушка, он пристально рассматривает меня, словно в душу залезть пытается да все тайны разгадать. Мне становится так страшно от его проницательного взгляда, как будто сейчас он непременно поймет, кто я такая на самом деле.

– Два года назад. – Отступаю на шаг, дикое желание сбежать жжет в лопатках.

В голове набатом бьет тревога. Нельзя здесь больше задерживаться! Еще один непроизвольный шаг; ноги сами хотят унести меня отсюда как можно дальше, пока незнакомец не накидал дополнительную порцию вопросов. Отдам заказ на бар и скажу Шону, что плохо себя чувствую. Пусть кто-нибудь другой дальше их обслуживает…