Не знаю, чего я ждала от нового вуза и учебы в нем, но все пошло явно хуже некуда. Во-первых, студенты разбились на группки еще на первом курсе. А во-вторых, как только все поняли, что я заучка, никто даже не пытался со мной разговаривать, только бросали ревностные взгляды.
– Это серьёзное заведение, – самодовольно заявил мне один парень на переменке. – Мало быть умной, надо еще стать пробивной.
– Так она же из какой-то деревни как раз и пробилась… Как она там называется? Кацапетовка? – поддержала его моя одногруппница, и аудитория тут же прыснула со смеху. – Столица не резиновая, Кристиночка!
Я была не из тех, кто лезет в обсуждения подобного рода. Тем более, спорит. Ведь явно, что после того, как на паре преподаватель яростно и самоотверженно хвалила только меня, все занервничали. Атака едкими словечками – первый признак слабости и скорого поражения.
Так что, равнодушно пожав плечами, я взяла вещи и спокойно вышла, направившись в корпус, где должна была проходить последняя пара.
– Дура, ты сама из села приехала, а Кристина – нет. Я ее личное дело читала в деканате. Она покруче каждого из вас. Вы вообще знаете, кто ее родители?! – послышался голос одной из студенток позади. Кажется, ее звали Аня, и она была единственной без пары: ни подруги, ни парня. Скорее всего, из-за лишнего веса, над которым все вокруг так и норовили посмеяться. – Кристина, подожди! Да стой, тебе говорят!
Аня догнала меня в коридоре и дернула за руку, тяжело дыша. Я остановилась, пожалев ее легкие, и улыбнулась, прошептав: «Спасибо».
– Да не за что, – протараторила она. – Меня давно уже все тут раздражают. Но учусь из принципа…
Аня казалась мне красивой, стильно одетой и раскованной. Ее рыжие волосы обрамляли милое личико фасонистой укладкой, а новомодный макияж делал из нее яркий лучик света.
– Ты мне сразу понравилась, – не умолкала она. – Уверена, всех тут заткнешь! Только вот…
Девушка замялась, странно глядя на мои волосы и прическу.
– Только вот что? – не удержалась я, чувствуя себя неловко. Вот уже второй день мне всего говорили, какая я страшная! Как тут не потерять уверенность?!
– Надо поработать над стилем и образом, – задумчиво пробормотала Аня, но тут же меня «успокоила»: – Не переживай, я этим займусь!
Поговорить с девушкой было приятно. Соратники на новом месте не помешают. Она казалась открытой и честной. Говорила много, но это почему-то не утомляло, а наоборот, вызывало улыбку и воодушевляло.
– А после пар я отведу тебя в такой бар! – выкликнула Аня прямо в тот момент, когда мы проходили мимо деканата. От одной мысли, что Максим Викторович находится там, за стенкой, стало не по себе. Мало того, что я уродина, так теперь еще и алкоголичка?!
– Прости, не могу, – вежливо отказалась я, хоть и без тоски. – Меня забирает машина и отвозит домой. Отклониться от графика не могу.
– Родаки следят, да? – понимающе кивнула она, снова странно покосившись на мой вполне себе приличный брючный костюм. – Оно и видно. Ничего! Я тебя спасу, подруга.
Как собиралась спасать меня Аня? Я могла только гадать. Но стоило открыть рот, как зазвонил мобильный. Я восприняла это словно знак свыше и спасение.
– Добрый день, госпожа Баева, – залепетал нежный женский голосочек. – Вас беспокоит приемная ректора вашего вуза. Максим Викторович вызывает вас к себе.
Замолчав, я проглотила язык. Наверняка побелела, а после позеленела. Аня, стоявшая рядом, всерьез начала переживать, увидев, как трясутся мои руки и нервно бегают глаза.
– Алло? Вы меня слышите? – напомнила о себе девушка, на что я, не подумав, пробормотала:
– Сейчас?
– Да, именно! Как можно быстрее. Ждем.
Стоило услышать гудки, и я оживилась, уставившись на одногруппницу, с безумным любопытством ожидающую от меня рассказа. Врать не стала:
– Меня, кажись, исключат… Ректор к себе зовет.
– Так, без паники, – вытянув руку вперед, по слогам отчеканила девушка. – Я подрабатываю в деканате. Наверняка это какой-то важный вопрос по документам. Все будет отлично, уверяю! – только стало легче, как девушка добавила: – Но…
– Что «но»?! Думаешь, отчислит? – тревога сквозила в моем голосе, но Ане почему-то не передавалась. Она была спокойная и уверена, в отличие от меня.
– Максим Викторович современный ректор. Он любит тех, кто поддерживает имидж заведения. А мы, между прочим, входим в десятку вузов мира! – отведя взгляд, она поморщилась, будто не желая говорить. – Так что, думаю, тебе надо будет свой имидж все же поменять. А то ты как комсомолка. Не хватает только банта на хвосте и красного галстука.
Смена моего имиджа была назначена на потом, а сегодня предстояло предстать перед Максимом Викторовичем такой, какая есть. Даже думать боялась, в чем причина его вызова. Кто вообще звонит студенткам по телефону? Или это норма в столице?!
Вся на иголках, я с трудом зашла в кабинет и, сквозь зубы поздоровавшись с молодой и очень привлекательной секретаршей, постучала в дверь Круглова.
– Сильнее стучи, – посмеялась надо мной секретарша. – Ты как неживая, будто на смерть идешь.
«Все возможно!» – подумала я про себя, а после чего раздалось грозное, совершенно не приветливое и даже в чем-то раздраженное:
– Войдите!
Максим Викторович сидел за большим деревянным столом из красного дерева, небрежно закинув на него ноги, и, глядя в окно, нервно клацал ручкой. Стараясь быть незаметной, я набрала полные легкие воздуха и короткими перебежками, как можно тише, потопала на ковер.
– Скажи мне, уважаемая Кристина, – отчеканил ректор сквозь зубы, даже не думая поворачиваться. Одно то, что он снова обратился ко мне на «ты», предвещало беду. – Как расценить твой… кхем… подарок? Может, я чего-то не понимаю?
– А, подарок… – выдохнула я облегченно, но тут же едва не провалилась сквозь землю, когда репетитор бросил на меня резкий и пронзительный взгляд, дескать, что тебя тут успокоило?! – Я просто хотела сделать вам приятно.
– Приятно?! – воскликнул мужчина, по лицу которого пошли испарины пота. Вены набухли, между бровей возникла глубокая впадинка. Скинув ноги, он ударил кулаком по столу, прорычав: – Ты отвечаешь за свои слова, Баева?!
– Мне ведь нужно было как-то загладить вину перед вами! – растерявшись, я сделала шаг назад. На всякий случай. И не зря. Потому что от моих слов Максим Викторович вообще сошел с ума. Вскочив с места, уперся руками в стол, тяжело дыша. Уверена, он хотел запустить в меня чем-нибудь тяжелым.
– Ах! Значит, загладить вину – притворно спокойно отчеканил он каждое слово.
– Конечно, – активно закивала, надеясь быть помилованной. – Ведь вы из-за меня остались недовольным. По факту я оставила вас ни с чем. А тут мои ошибки исправила прекрасная девушка…
– Ни с чем, говоришь… Прекрасная девушка, да?! – прищурив глаза, мужчина чертовски медленно обошел стол, наверняка намереваясь подойти ко мне. Я же активно засеменила обратно задним ходом, желая поскорее уйти. Не хотелось бы, чтобы завтра на красном ковре появилось обрисованные мелом очертания моего тела. – А ну стоять, Баева!
От пронзительного ора в исполнении Максима Викторовича не только заложило уши, но еще и ноги к полу приросли. И как бы ни пыталась, не могла сделать шаг в сторону. А всему виной мои родители, приучившие, что слушаться старших нужно беспрекословно! Черт бы пробрал этот этикет.
– А рыбка нужна для того, чтобы… – Максим Викторович оказался рядом. Остановившись в двух шагах от меня, он сложил руки на груди. Его взгляд скользнул от моих пят до самой макушки. Я ощущала его, словно касание. Видела, как крылья носа ректора затрепетали, желваки активно заиграли.
– Возместить потерянную, – закончила я за него, облизав пересохшие губы. Ректор заметил это, на какое-то время задумавшись и выпав из разговора. Его зрачки расширились, а дыхание ускорилось. – Что же, раз все выяснили, я, пожалуй, могу идти…
– Я не отпускал! – рявкнул этот ненормальный. Стоило мне сделать пару шагов вперед и едва коснуться кончиками пальцем ручки двери, как Круглов дернул меня за талию, крутанул, заставив буквально упасть спиной на дверь и прижаться к ней намертво. Руки мужчины внезапно оказались по обе стороны от моей талии, и я не могла сделать и шагу. – Зачем же было вызывать кого-то? Пришла бы сама…
Странно, но последняя фраза прозвучала совершенно без злобы. С придыханием, странным рычанием. Его нежный баритон странно обволакивал, вводил в какой-то гипноз, дарил ощущение уюта. А еще эти глаза… Два бездонных озера были так близко, с каждой минутой все ближе и ближе. Тем не менее, я чудом нашла в себе силы пробормотать:
– Я же не уборщица, пусть этим занимаются специально обученные люди.
Сперва Круглов словно не услышал мои слова, после замер и, прищурив глаза, отчеканил:
– Что?
– Говорю, что профессионалы наверняка провели качественную уборку и замену аквариума. Я бы не справилась. – Максим Викторович замер, задумчиво на меня уставившись, и будто… разочаровался и отпустил всякие надежды. – Простите, если задела вас этим так сильно. Больше такого не повторится. Обещаю!
– Я уж надеюсь, – холодно выпалив, он, выровнявшись по струнке, тут же отвернулся. – Иди, Баева. Больше таких фокусов не проворачивай.
Повторять дважды мне не стоило. Бросившись вон, я очнулась уже на паре, тяжело дыша и совершенно не понимая, что за черт только что произошел.
После пяти подходов к штанге стояк пропал, как и не было. Сев за документацию, я почти обдумал план по спасению своей шкуры и всего вуза, в частности. Именно тогда позвонили в дверь.
– Что?! – настроение было не черту. По факту я просто накричал на совершенно незнакомую девушку, заставив ее вздрогнуть и сделать шаг назад. – Вам кого?
– Специальный подарок от госпожи Кристины Баевой, господин, – мило улыбнулась девушка, кивнув в направлении своей квартиры. – Могу я войти?
Тайка, скромная, с большим рабочим сундуком… Уборщица, подумал я. Неужели студентка додумалась заказать мне генеральную уборку? Очень хитро с ее стороны. Только хрена с два я позволю девушке платить за себя! Даже если сама виновата. Завтра же все верну и отчитаю за излишнюю инициативность.
– Проходите, – равнодушно кивнул, пропуская незнакомку вперед. Заперев дверь, разрешил ей начать со спальни, а сам отправился в гостиную, чтобы продолжить работу. Только вник в детали, как раздался сладкий голосок:
– Господин, мне нужна ваша помочь!
Нервно отбросив бумаги, раздраженно направился в спальню. Не судьба мне заняться делами, видимо.
– Что не так? Я ведь попросил вас не отвлекать меня от… – голос пропал сам по себе. От увиденного! Потому что на моей постели лежала голая «уборщица», слабо пытаясь прикрыться рыбьим хвостом.
Черт бы побрал эту Баеву! Она заказала мне проститутку!
Всю последнюю пару меня мучили терзания: что так сильно не понравилось в моем подарке Круглову? Он ведь пятнами пошел от злости, а глаза так молнии и метали. Наконец, не выдержав, я вышла из аудитории и, закрывшись в кабинке женского туалета, набрала номер папы.
– Ты почему не на паре? Время еще… Первый день, а уже прогуливаешь? – вместо привета прорычал он в трубку, но я тут же его перебила.
– Слушай, у меня важное дело. Помнишь, ты месяц назад в командировку ездил в столицу? – уклончиво начала я, услышав, как отец на том конце провода подозрительно быстро замолчал.
– Да, – протянул он. – Есть такое дело.
– Так вот, перед отъездом я переписала с твоего телефона номер местной клининговой фирмы. На всякий случай…
– Что ты сделала?! – буквально закричал отец, оглушив меня. Пришлось даже отложить телефон ненадолго, дабы не слушать весь этот бессмысленный треп. Как только эмоции улеглись, он пробормотал по делу: – Не вздумай туда звонить, поняла?
– Но… – растерялась я, не понимая, что происходит. С чего бы это папе так нервничать? Он отличался титаническим спокойствием и срывался только тогда, когда я отклонялась от поставленного им плана.
– Серьезно тебе говорю! Не смей!
Стоило сказать, что я таки позвонила, но… Почему-то не решилась. В конце месяца они все равно будут проверять мои расходы, вот тогда и объяснюсь, а пока, спокойно выдохнув, я лживо пробормотала:
– Конечно, как скажешь! Передавай маме привет.
Вернувшись на пару, я мало того, что не испытала облегчения, так стало еще хуже. Ректор кричал, папа что-то утаивал, а я по-прежнему оставалась в неведении и без денег. Задумавшись, буквально съела резинку очередного карандаша, прослушав пол-лекции, и едва ли не подпрыгнула на месте, услышав вибрацию телефона, сигнализирующего о пришедшем СМС.
«Занятие со среды переносится на сегодня. Возражения не принимаются», – коротко и ясно. А еще и с незнакомого номера. Пришлось заново завести мозги, прежде чем дошло. Это ведь писал Максим Викторович! И теперь без помощи секретарши, а сам лично.
О проекте
О подписке