Я узнал о существовании все, что мог узнать.
Антуан Рокантен
Антуану открылся мир как данность. В этом мире нет причин и следствий. Одно не обуславливает другое, не определяет и не предопределяет. Необходимости, как того, что непременно произойдет, что нельзя отвратить, и чему нужно подчиниться. Необходимости как общеобязательности, независимой ни от чего, в данности нет.
И в таком мире каждая вещь предстает как лишняя. Лишняя в отношении других вещей, в отношении прошлого и будущего. Вещь стоит вне связей, вне целесообразности. Ничто ни для чего не создано. Вода не для того, чтобы пить, воздух не для того, чтобы дышать. Лишняя вещь – это разрыв целостности мироздания, утверждение бессмысленности и ненужности.
И если посмотреть на такой мир со стороны, можно открыть его абсурдность. Друг другу ненужные вещи, ни откуда не пришедшие, ни к чему не стремящиеся, ничему не служащие. Вещи, бегущие от других вещей, от обусловленности и зависимости. Мир, не требующий объяснений и доказательств, проживший бессмысленную историю, этот мир-данность есть абсурд и как абсурд он не интересен.
Данность есть беспричинность и отсутствие необходимости, есть лишнее и абсурдное. В эти четырех словах вся суть открытия мира, которое сделал Антуан. И он выразил это предельно четко и просто: «существовать – это быть здесь, только и всего». Для человека, которому такое открылось, мир предстает как «беспорядочные массы – голые бесстыдной и жуткой наготой». Все, чем пытались прикрыть мир ученные от физиков до философов, писатели и пророки, оказывается совершенно ненужным и мешающим.
Казалось бы, что страшного в этом? Ничего, если бы мир как данность не уничтожил самого ценного для любого человека – права на существование. «Жалкая ложь – ни у кого никакого права нет; существование… людей так же беспричинно, как и существование всех остальных, им не удается перестать чувствовать себя лишними». Право в Чистом Виде может их спасти, но и оно оказывается только лишь данностью. А раз так, что может быть ценного в человеке и гуманизме? «Чего вы добились вашей наукой? Чего вы добились вашим гуманизмом? Где твое достоинство, мыслящий тростник?». Человек, лишенный права на существование, это уже не субъект, которому противостоит мир как объект, человек не мера всех вещей, он всего лишь вещь, такая же, как любая другая в данности. И когда Антуан говорит, что и он «тоже лишний», это есть приговор человечеству, это есть антигуманизм.
Этот антигуманизм, бросающий вызов привычным, опытом данным ценностям, разрушающий отношения между людьми, выводящий других людей за пределы осмысленности, действительно может испугать. Антигуманизм есть то, на чем любая теория проверяется и получает право на всеобщее признание. Все, что соответствует гуманизму, признается, все, что ему противно – нет.
Гуманизм означает не только предание ценности жизни и личности человека, но и преклонение перед разумом, а значит перед причинно-следственными связями, необходимостью, целесообразностью и осмысленностью. То есть перед тем, что учение о данности отвергает. В этом месте они сталкиваются, именно в вопросе, что выбрать, происходит разделение на тех, кто за гуманизм и человека, и кто против гуманизма и, следовательно, против человека. И это же есть спор о том, кто за данность, за бессмысленность, и кто за упорядоченность, за цельность мира.
Антуан Рокантен лишь на мгновение принял сторону данности, лишь несколько дней существовал, а затем отверг то, что ему открылось.
Лето 2008 г.
Опыт антигуманистической критики Всеобщей декларации прав человека (ВДПЧ) есть попытка показать, на чем основано сознание людей, что как стержень держит мысль, независимо от того, формы каких философских и иных систем эта мысль приобретает.
В самом своем основании человек и науки о нем держатся на прочном фундаменте представлений, которые нужно характеризовать так: человек – субъект, он субъектен. Из этого развитие получает все: и искусство, и мораль, религии и политические воззрения.
Субъектность есть утверждение человека, предпосылка вопросов о человеке и мире его окружающем. Сколько было придумано и написано в связи с этим, говорить не приходится. Но как цветы в поле, будучи различны, от одной земли питаются, так и эти системы и взгляды суть одно.
Субъектность есть Право в Чистом Виде. Это Право на существование, право на противопоставленность человеку мира (объекта), право искать и обретать смысл, право укорениться в обществе.
И это Право в Чистом Виде закреплено и поднято на всеобщую высоту в ВДПЧ.
1
Мир есть данность.
Данность нельзя объяснить или описать, можно лишь указать. В данности нет причин и следствий, нет необходимости, и все предстает лишним.
Категории эти потребовали бы подробного разъяснения и толкования. Но так ли это важно?
Вера в слова и их способность связывать людей, объединять единым пониманием – вера старая и никуда не годная. Какими бы не были слова, главным для человека останется его восприятие, ни от чего не зависящее. Поэтому и неправильно искать в словах объяснения. Как кто поймет, так и есть.
Можно, конечно, нарисовать образы. Камень падает совсем не потому что есть закон тяготения; и совсем не обязательно, чтобы камень падал; и камень совершенно не нужен, пускай он и будет опорой. Эти образы не о многом говорят. Но разве в том задача, чтобы о многом говорить?
Данность есть и другое. Данность означает «быть здесь, только и всего». Поэтому-то можно указать, но не объяснить данность.
Ничего не изменяется в данности. Движения нет, как нет предпосылок. Нет вчера и сегодня, нет завтра. Нет предыдущего, как и последующего. Все только здесь, но от того, что здесь ничего не зависит.
Человек тоже данность. Не более и не менее. Он не субъект и для него нет объекта. Он не выше и не ниже. Прав у человека не более чем у всего остального.
Человек живет Опытом, тем, что знает или чувствует. Он живет Правом. И первый принцип Права: быть. Человек по Праву есть замкнутое, ограниченное существо. Границы ему – тело, да еще душа, сознание. Более просто – основа Права – утверждение: «Я». Вокруг этого обрастает разум и воля и все остальное.
Но человек лишь данность, и как данность он лишний…
2
Человек есть целое и единое. Он наделен «разумом и совестью» (ст. 1). В отношении этого человека Право в Чистом Виде гласит, что он имеет право «на свободу мысли, совести и религии» (ст. 18), «на свободу убеждений и свободное выражение их» (ст. 19). Человек имеет право «на такой жизненный уровень, включая пищу, одежду, жилище, медицинский уход и необходимое социальное обслуживание, который необходим для поддержания здоровья его самого и его семьи» (ч. 1 ст. 25).
Все это есть субъектность человека. Представление о значимости его. Человек, признанный разумным, получает право думать и говорить, что хочет. При этом обладая свободой. Поэтому-то любой бред человека предстает как священное достижение его великого ума. Поэтому-то фальшивые представления, обряжающие мир многочисленными связями и закономерностями, подыскивающие основания под каждое событие, получают защиту Права.
Но человек есть лишь данность. И как данность он такая же вещь, лишенная защиты временем и пространством, законами причинно-следственных связей, необходимости. Человек столь же лишний, как и камень.
Данность есть разрыв. Разрыв любых связей и целостности, всякого единства. Все, чем разум связал этот мир, все те системы координат, кои он выстроил, должны быть разрушены. И они разрушаются данностью. И человек, разум его ничего поделать не могут.
Свобода человека есть обман, как обман – воля. Свобода мыслима в цельном мире, где каждая часть подгоняется под остальные. Свободно бросить камень может тот, кто уверен в связи камня с землей, в наличии законов для этого камня. Свобода есть наибольший обман, поэтому-то под ее лозунгом совершаются наихудшие преступления. Как нет субъектности человека, так и нет его свободы.
Субъектный человек создает вокруг себя и для себя защитные бастионы. Право в Чистом Виде диктует, что люди «должны поступать в отношении друг друга в духе братства» (ст. 1), что «никто не может подвергаться произвольному вмешательству в его личную и семейную жизнь, произвольным посягательствам на неприкосновенность его жилища, тайну его корреспонденции или на его честь и репутацию» (ст. 12). И чтобы обеспечить все это человек «имеет право владеть имуществом» (ст. 17).
Человек есть человек, осажденный своими «братьями». Поэтому-то он выискивает средства, чтобы защитить свою субъектность, бесценную, содержащую его великие преимущества – разум, совесть, свободу.
И если он сам не справляется, то в помощь ему – закон. Ведь «все люди равны перед законом и имеют право, без всякого различия, на равную защиту закона» (ст. 7) Гарант этого – «эффективное восстановление в правах компетентными судами» (ст. 8).
Таков человек, и таким его творит общество. «Начальное образование должно быть обязательным» (ст. 26). Только так слепому от рождения можно открыть его предназначение быть человеком. Цель такого предназначения проста: иметь «обязанности перед обществом, в котором только и возможно свободное и полное развитие его личности» (ст. 29).
3
Как человек должен жить?
Вопрос излишний, ибо есть вопрос субъекта о субъектности. Пожалуй, разум может дать ответ на него. Но будет ли ответ этот стоить чего-либо?!
Бессмысленные вопросы и поиски ненужных ответов заполняют человеческую мудрость. Человек хочет научиться жить, и непременно в согласии с «разумом и совестью». В этом нет необходимости.
Одиночество есть начало и конец человека, как и всего иного в данности. Что еще можно сказать?!
Август 2008 г.
Одиночество есть фундаментальная категория данности. Есть ее, данности, положительная сторона.
Отрицательная известна. Беспричинность, отсутствие необходимости, лишнесть всех предметов-вещей. Мир предстает вне изменений, как только то, что «быть здесь». Движения в мире нет2. Есть только обновление. Всегда новые сцены, но никогда – единая пьеса. Нет и развития, прогресса.
Человек в данности лишен субъектности, своего «Я». Разум, подчиняющий ли мир, исследующий ли его, предстает как частный случай лишнести. Человек и разум тоже только данность. Вместе же с этим все категории и понятия, коими опутан человеческий мир, одеяния наук и религий, сила учений и идеологии, власть фактов и слабость необычного и фантастического – все это растворяется в данности, в том, что есть и иным быть не может.
Опыт есть спасение для человека. Голый и растерзанный, потерявший единство и цельность, осмысленность мир тяготил бы человека, если бы не прикрытие – Опыт. Опыт прошлого, опыт законов и морали. То, что укореняет человека, делает его нужным и необходимым, навешивает ярлык и загоняет в систему отношений, в общество.
Опыт есть уверенность. Есть надежда, что законы природы, морали, государства, будут работать, неизменно работать на благо того, что делает человека человеком. Опыт и есть осмысленность жизни.
Только с высот Опыта можно говорить и увещевать, приказывать и объяснять. Опытом можно оправдываться или оправдать. Опыт есть судья, именем его же наказываются слабые, караются сильные.
Одиночество же есть нечто противное Опыту. Мир, лишенный Связи, непонятный, предстающий как «беспорядочные массы» – этот мир Одинок, ничего не знает, ни в чем не уверен.
Разрыв есть сущность Одиночества. Связь есть сущность Опыта и есть зависимость и превращение. Прислуживают Связи причины и следствия, необходимость и целесообразность, Божья воля. Но Связи, окутывающие мир, распадаются. Привычное единство теряется. Целесообразность исчезает. И это есть Разрыв.
В мире, являющемся как Разрыв, появляется Одиночество.
Лето 2008 г.
Ты, разум, создал основания, ты разрушил данность, чтобы собрать мир возможного и невозможного, ты дал человеку успокоенность, наделив его жаждой поиска согласованности и установления необходимости.
Ты, разум, взял человека, когда он только покинул утробу матери, ты нашел человека, испугавшегося данности, и превратил в человека разумного. Ты сделал человека своим рабом.
Ты, разум, взял данность и превратил в мир возможного и невозможного, где у всего есть основания, мир, перед которым человек не испытывает страха. Ты подчинил данность себе, ты сделал ее своей рабыней.
Ты, разум, изобрел основания, ты изобрел и еще много чего, но основания – это твой титул на владение, основание – это твое право подчинить человека и средство завладеть данностью.
Ты, разум, придумал, что данность должна быть согласована, что к каждой частичке данности должна быть подобрана другая, что между такими частичками должна быть связь, которую ты назвал обязательной. Ты придумал согласованность и необходимость, что каждое есть посредством другого.
Ты, разум, взял в рабство человека и данность, ты сыграл на слабости человека и его страхе, ты подменил данность миром возможного и невозможного, а человека обрек на поиск оснований.
Ты, разум, должен быть превзойден, человек должен перерасти тебя и вновь вернуться к данности.
Ты, человек, явившись на свет, был испуган данностью, ты не мог выдержать страха перед неизвестным, ты хотел подчинить данность, дабы не страшиться ее. И ты пришел к разуму.
Ты, человек, принял данность как мир возможного и невозможного, как мир, полный оснований.
Ты, человек, должен избавиться от ига разума, должен сбросить оковы оснований и вернуться к данности. Ты выбрал неверный путь, ты стал соучастником порабощения данности, ты испугался. Но ты должен вернуться к данности и принять данность.
Ты, человек, чтобы вернуться к данности, должен пройти путь к очевидности, путь от удивления к отчаянию, только так ты можешь отказаться от своей рабской роли – порабощать очевидность.
Ты, человек, должен удивиться миру, должен усомниться в его основаниях, должен искать согласованности и необходимости, должен искать другого, посредством которого есть каждое, но не должен доверять основаниям.
О проекте
О подписке