Жертва

– Будь милой и вежливой, но не давай себя в обиду, – наставлял Джек, наматывая широкие шаги от кухонного стола до дивана и обратно. – И даже если найдётся какой– то злобный гад с заковыристым вопросом, лучше ответь что-нибудь глупое и безобидное или переведи тему, понимаешь? В крайнем случае ты всегда в праве отказаться от ответа. Говори уверено, чётко, не глотай слова и не теряй мысль. Все пришли только ради тебя, помни это и сияй, – Джек задержал взгляд на мне. – Если будет совсем страшно, представь, что я рядом. Прямо там стою с тобой.

– Всё будет хорошо, – я поймала его руку и заставила сесть рядом со мной. – Не знаю как, но точно ничего страшного не случится.

Но Джек меня не слушал, о чём-то мучительно размышлял и кусал нижнюю губу.

– А вот ещё что! – воскликнул он, устремив безумный взгляд на меня. – Попрактикуйся над автографом. Понятный, быстрый и такой, чтобы ты могла повторить его в любом состоянии – хоть с закрытыми глазами, хоть пьяная.

– Я же не пью.

– Вот и не начинай, – он поцеловал меня в лоб. – Похмелье – то ещё наказание. Сначала ты в Раю, а на утро проходишь все круги Ада, пока ищешь чёртов телефон по всей квартире и пытаешься понять, в каком столетии находишься. Ох, а если ты ещё кого-то подцепил в таком состоянии… – Джек отмахнулся. – Попробуй вспомнить хотя бы имя и чем вы там занимались.

– Вот поэтому я не пью.

– Вот поэтому я всегда говорю, что ты гораздо умнее меня в свои… – Джек оценивающе рассматривал моё лицо. – В свои «меньше, чем мне».

И тем не менее в мои «меньше, чем Джеку» я чувствовала себя пустым местом. Даже в тот день – а это сегодня – когда начинался тур с презентациями моей книгой «У тебя за спиной». Волнительно, вдохновляюще, радостно, но в то же время туда как будто должна была ехать другая Роуз Блинк, а я просто притворялась ей и надеялась, что никто этого не заметит.

Конечно, очень приятно, когда тебя узнают на улице огромного Лондона, когда один из тысячи покупателей книжного стеснительно подойдёт и спросит, а не о моей ли книге говорят в сети? Почти каждый день я вижу новые и новые комментарии в соцсетях о том, как люди ждут мою книгу, и в то же время мне не верится. Иногда ловлю себя на мысли, что хочу проснуться и вновь очутиться в своей безопасной неизвестности перед миром. Я одновременно боялась такой участи, но сейчас… состояние, когда тебя никто не знает, вдруг показалось самым спокойным и безмятежным. Я однажды поделилась этими мыслями с Джеком, а потом целых два часа слушала, какая я странная. В отличие от меня, Джек Шайн не просто мечтал быть известным, а буквально родился с чувством, что не знать его может только отшельник в каком-нибудь глухом лесу, и то ему однажды посчастливится услышать голос «того самого» хотя бы издалека.

Девять утра, вокзал Паддингтон. Я жду Мелиссу и нервно слежу за бегущими строчками на электронном табло. Первым в коротеньком списке городов – хотя я и в половине из них не была – значится Кардифф. Давно хотела там побывать, но каждый раз, как собиралась… В общем, находились дела поважнее. И вот сегодня я всё-таки попаду в этот город и не просто как турист, а как настоящий писатель со своей первой крупной прозой. Меня переполняла радость, гордость за саму себя, но где-то поблизости всё равно бродил страх опозориться. Чем ближе подбирался этот страх, тем чаще я повторяла слова Джека: «Все пришли только ради тебя, помни это и сияй».

Но если никто не придёт? Кожа покрылась мурашками.

– Роуз! – окликнула Мелисса, гордо цокая каблуками. – Всегда вовремя, вот это да! – она коротко обняла меня, каким-то немыслимым способом удерживая в одной руке и сумку с ноутбуком и стакан с кофе и телефон. – Мне только что написал организатор, – Мелисса медлила, но по её лицу было понятно, что новости хорошие. – Полный зал, Роуз! Битком! Даже встать уже негде!

Пару секунду я ничего не могла ответить. Мне не послышалось? Полный зал? Из-за меня? Сердце упало в пятки, дыхание замерло, а по щеке скатилась случайная слеза. Неужели… Чёрт возьми, я не верю! Смех, слёзы, страх, радость, отчаяние, воодушевление – кажется, я ощущала всё и сразу. В этот момент мне стало всё по плечу. Опозориться? Возможно ли сделать это настолько сильно в первый раз? Возможно ли всё перевести в шутку или хотя бы сделать вид, если даже что-то и произойдёт, что всё так и было задумано? В сладостном предвкушении мы сели в поезд. Мелисса не отлипала от ноутбука, а я тайком раз за разом выводила свой автограф, который придумала буквально накануне утром, в блокноте

Время от времени, отрываясь от своего крайне увлекательного занятия, я мельком оглядывала пассажиров. Все занимались своими делами, некоторые просто спали. Каждый избегал взгляда другого. Мы делали вид, будто не замечаем друг друга, но несмотря на это меня в очередной раз мучило неприятное ощущение слежки. Откуда? Все, кого вижу я, о моём существовании в этом поезде, кажется, даже не подозревают, а остальным не очень-то удобно наблюдать за мной и при этом оставаться незамеченными. В очередной раз я списала всё на отголоски пережитого нервного срыва. Говорят, нервная система может ещё долго искать опасность там, где её нет, и вгонять в тревожность в людных местах. Я выпила успокоительное на всякий случай. Не хочу, чтобы какая-то паранойя испортила весь день.

Тем временем мы были на месте. В Кардиффе солнечно, но холодно из-за ветра. Город пахнет солью, морем и мокрым асфальтом. Я вдыхала всё глубже и глубже, пока голова не закружилась. Вот так бы и стояла у вокзала, рассматривая спешащих людей, проплывающие облака и как тонкой струйкой из ларька с хот-догами и жареной картошкой поднимается пар. Захотелось есть. Я запросто могу забыть поесть, но стоит услышать запах еды… Это похоже на какой-то рефлекс.

– Как странно мы приехали, – затараторила Мелисса. – Ещё час в запасе, – она снова сверилась с часами. – Не хочешь чего-нибудь перекусить пока? Не знаю, как ты, а я даже позавтракать не успела. Как обычно, – рассмеялась Мелисса.

С тем голодом, который неожиданно подступил от одного только запаха фастфуда, я даже не знаю, как удержалась, чтобы не выкрикнуть: «Без еды я бы отсюда не ушла!» Вместо этого я застенчиво согласилась и соврала, что нервничала перед отъездом и тоже не завтракала. В принципе, это и не совсем враньё – я действительно переживала и вместо своего обычного завтрака съела лишь четверть от него. Даже кофе не допила. Чашка так и осталась стоять на столе, дожидаясь, пока я вернусь и помою её.

Закончив с поздним завтраком, мы неспешным шагом направились к месту презентации. Мы с Мелиссой мило болтали о всякой ерунде, как я услышала голоса… Десятки перешёптываний, говорили мужчины и женщины, молодые, постарше и в возрасте. Все они обсуждали одно – мою книгу. Им всем оказалась знакома не понаслышке тема преследования. Кого-то не оставлял в покое бывший, за кем-то следил коллега, странный приятель, брат или сестра лучшего друга, сосед, подписчик. Вариантов оказалось так много, что я и представить себе не могла. Разве будешь подозревать кого-то близкого? И да – ведь кто ещё может знать о тебе больше остальных? – и в то же время подобные подозрения казались стыдными, неблагодарными и оскорбительными по отношению к человеку, который давно занимает не последнее место в твоей жизни.

Мысли заполнились образами людей, кто хоть немного мог подойти на роль преследователя. В списке фигурировали Энди и Броуди, хотя они оба никак не могли бы заходить со мной в квартиру и одновременно с этим в спешке вылезать из окна в спальне. На простейшую логику негативно влияла паника. О чём я вообще? В панике нет логики и в помине. Руки зудели, казалось, под кожей что-то ползает. Меня захлёстывала волна страха, которой я пыталась, если не противиться, то хотя бы не потонуть в ней. Если так на меня действуют чужие разговоры о преследовании, то вдруг мне зададут вопрос об этом и… что я буду делать? Не выдержу натиска паники и сбегу как ненормальная, ища мнимое укрытие?

– Роуз, ты в порядке? – Мелисса машинально потянулась ко мне, но в последний момент спохватилась и опустила руки. – Только не молчи, Роуз! Что случилось? Ты принимаешь таблетки? Они у тебя с собой?

Не отвечая, я дышала. Глубоко, размеренно и уверенно. Накал в самом деле через пару выдохов спал, затем отпускала дрожь и иррациональное желание убежать. Значит всё не так плохо? Вернулась логика. Думаю, этот приступ взял начало ещё в поезде, когда я почувствовала пристальный взгляд, а не с разговоров читателей. Я сильно прижимала руки к груди и жмурилась.

– Я думала, тебе лучше, – вполголоса сказала Мелисса. – Ты не говорила, что всё так плохо.

– Это уже лучше, – ответила я, медленно опуская руки и выравнивая дыхание. – Иногда накатывает. В поезде мне показалось, что за нами кто-то следит, вот и понеслось.

– Там были сотни людей, кто-то уж точно на нас смотрел.

– Нет, это другое, – настаивала я. – Именно следил. Я не видела его, но это точно было. Я чувствовала.

Мелисса перевела взгляд на ожидающую толпу, а затем снова посмотрела на меня.

– Ты готова?

Я кивнула. Конечно я не могла быть уверена на все сто процентов, что готова оказаться перед всеми этими людьми, однако я пыталась себя в этом убедить. Мне хотелось быть смелее. Может быть, если во что-то отчаянно верить, оно претворится в жизнь?