Я нарочито громко хмыкнул и принял свернувшегося в приплюснутый шар лакея, искренне радуясь, что она не прочтет по лицу, насколько неожиданно тяжелой оказалась эта штука.

– Эй, долго там торчать собираетесь? – Мекет стоял на возвышении, уперев руки в боки.

Ну, погоди!

Я размахнулся и, точно в скверболе, швырнул в брата сферой.

Диана возмущенно вскрикнула. Но только зря волновалась. Робот пролетел по дуге и приземлился точно в расставленные ладони Мекета. Мерзавец явно ждал, что я так поступлю.

Никто не увидел, как я облегченно выдохнул. Потом подпрыгнул и вспорхнул на пандус к брату. По его прикидкам, мы должны были оказаться там, где удобней всего было выбраться наружу. К пандусу примыкал небольшой коридорчик с десятком мороженых трупов, смерть которых застала как раз в разгар битвы. Коридорчик заканчивался заблокированными створками. Их-то Мекет и собирался взорвать.

Как только Диана присоединилась к нам, он вернул мне лакея и занялся любимым делом: принялся размещать взрывчатку по периметру створки, за которой должен был открыться прямой выход в ущелье.

– Твой брат всегда идет напролом? – между делом поинтересовалась Диана.

Я был занят тем, что разглядывал издававшую неприятные шорохи тьму позади, но ответил:

– Он обычно не склонен философствовать. Действует по наитию, не думая о последствиях.

Диана хмыкнула:

– Это я уже поняла. Взрыв поможет серым понять, где мы находимся. Разве это не помешает нам сбежать?

– С точки зрения тактики, это уже неважно, – вмешался Мекет, аккуратно переступая через тела. – Зуб даю, они уже вычислили, откуда мы выползем. Тепловые сенсоры. Слыхали про такое? Так вот, стражи часто их применяют. Я думаю, именно так они и нашли нас на дне.

– Вы, Динальт, похоже, немало знаете об этих охотниках на лейров?

Брат сделал вид, что не услышал вопроса, и не стал отвечать, чем, признаюсь, немного разочаровал.

– Ну что? – довольно осведомился он. – Еще разок бахнем?

Мы с Дианой все поняли и, не сговариваясь, укрылись за углом. Мекет прятаться особо не спешил, вразвалочку возвращаясь из коридорчика.

– Бах! – сказал он.

Дверь разнесло.

Честно говоря, я переживал, что нас распылит вместе с коридорчиком и всем, что прилегало к нему. Но Мекет оказался чертовски хорошим подрывником, и потому все получилось, как надо. Пострадали только мертвецы.

Ударная волна меня практически не коснулась – так, легонько пригладила и быстро рассеялась, сменившись утробным завыванием метели, ворвавшейся в просвет горстями полными жесткого, как песок, снега.

И ливнем бластерного огня!

– Ну, этого стоило ожидать, – заметил Мекет, проворно скрывшись за поворотом. Сняв с пояса бластер, он принялся отстреливаться в ответ. На всякий случай, чтобы не быть отличными мишенями, мы швырнули светотрубки вперед.

Я решил, что для комментариев не самое подходящее время, хотя сказать было что.

Остатки сил Аргуса не просто поджидали нас. Они, похоже, и рассчитывали на то, что мы выберем именно этот участок башни для вылазки. По крайней мере, подготовились просто отлично. Сквозь непрерывный поток плазмы, которым мы обменивались, я насчитал восьмерых одетых в белое стражей, двое из которых высились за лазерной турелью и еще шестеро, заняв удобные для стрельбы позиции за ледяными валунами, поливали проход из ручных винтовок. Как ни удручало меня это, огневую их мощь с нашей сравнить было нельзя.

– Отступаем? – спросила Диана.

– Куда? – возразил я, стараясь подавить панические нотки. В спину все еще дышали якуны, чье кудахтанье отдавалось болью в голове.

– Но нам не продержаться против восьмерых серых стражей! Мы от пятерых-то еле ноги унесли!

– Это не серые, милая, – вдруг сказал Мекет, будто разверзшийся вокруг ад его не волновал.

– Да ну? – едко фыркнул я, пока куски обшивки свистели над головой, будто шрапнель. Никогда не думал, что буду благодарен Мекету за то, что заставил меня надеть шлем и кирасу. – И кто же тогда?

– Обычные шестерки. Нечета Аргусу. Салаги, которые не заслужили свои серые плащи.

Я пытался пристрелить одного белоснежного солдатика, но неудачно.

– Откуда знаешь?

Но Мекет, как обычно, от прямого ответа ушел.

– Ты, Мозголом, лучше подумай, почему они против нас наши же методы не используют?

– Имеете в виду, почему они не забросают нас взрывчаткой? – уточнила Диана. Расстреливать солдатиков Аргуса, точно мишени в тире, ей мешал окружавший тех силовой барьер.

Брат кивнул и попытался снять вражеского артиллериста. Безуспешно.

– Может они чего-то ждут? – предположил я. Спину опять обдало холодом.

– Например? – уточнил Мекет.

– Моего приказа.

Я резко развернулся и, не задумываясь, выпустил по окровавленному Аргусу сразу десяток выстрелов. Большая часть ушла в молоко. А те, что приблизились к цели, оказались отбиты стрекочущим лезвием энергоклинка.

– Я же сказал, не нарывайся, пацан.

Стрельба с улицы прекратилась. Аргус опустил клинок и, склонив голову набок. Собравшиеся у его ног якуны почему-то больше не пытались его атаковать.

– Чем еще удивишь? – спросил он с мрачной усмешкой.

Ответил ему Мекет. Вернее, показал. Сперва выпустил по стражу еще одну серию плазменных залпов, а затем, выиграв немного времени, потянулся к валявшейся поблизости руке. Ее, видно, оторвало от одного из тел взрывом. Пальцы руки накрепко вцепились в двухметровый стальной посох. Бесцеремонно раздавив их каблуком, Мекет подобрал посох и, встав лицом к Аргусу, принял боевую стойку.

– Как тебе такое? – спросил брат.

– Придумай что-нибудь получше, Мекет, – фыркнул серый и атаковал.

Полуметровый клинок с потусторонним воем рассек воздух, едва не разрубив брата пополам. К счастью, Мекет оказался не менее проворным и сумел увернуться от удара.

У меня отвисла челюсть. Я, конечно, подозревал, что мой братец неплох в ближнем бою, но чтоб настолько! Каждый выпад противника он отражал с такой легкостью, словно заранее знал, куда тот нанесет удар.

– А мы что будем делать? – спросила Диана.

Я выглянул наружу. Солдаты Аргуса, похоже, опасаясь ненароком задеть предводителя, огонь открывать не спешили. Но и на месте сидеть тоже не стали. Сообразив, что турелью нас достать не получится, они решили заняться делом вручную и с бластерами наголо сунулись в проход.

Мы с Дианой, не сговариваясь, встретили их бластерным огнем.

Парочка солдат тут же легла смертью храбрых. Но остальные, отыскав себе укрытие, принялись палить в ответ.

Белые солдатики оказались куда лучшими стрелками, чем мы.

Когда один шальной выстрел скользнул по макушке моего шлема, я сказал Диане:

– Долго мы так не продержимся.

Вдруг один из якунов уселся на мое запястье. Тошнотворно пощелкивая окровавленным клювом, он, казалось, не замечал творящегося вокруг кошмара. Я попытался сбросить его, но птица не реагировала. Только крепче цеплялась когтями за оплетку. Вести огонь в таком положении было неудобно, и я на короткое время выбыл из сражения, надеясь переменить позицию и все же согнать настырную тварь прочь.

Тогда-то белые и решили, что пришла пора нам познакомиться поближе.

Несколько сбавив обороты, они рысью метнулись в полутемный зев оккупированного нами коридорчика.

Стало ясно, это конец. На всякий случай оглянувшись на брата, занятого отчаянной схваткой с Аргусом, я подумал, что было бы неплохо, если б крылатые твари снова пришли нам на выручку.

Якун, казалось, все понял.

Пронзительно вскрикнув, он резко взмахнул крыльями и рванул вперед. У солдата не было шансов увернуться или отбиться. Только встретить собственную смерть, когда похожий на острый снаряд, зверь проломил забрало шлема и по середину туловища вошел белому в голову.

Очередной труп стал сигналом для других звероптиц. Вновь поднялся сумасшедший гвалт. Прежде отстраненные собратья якуна-самоубийцы взвились в воздух и всей стаей ринулись на наших обидчиков.

Застигнутые врасплох, солдаты не знали, куда стрелять и на всякий случай палили во все, что движется, чем только сильнее распаляли жадных до крови существ.

– Что это было?! – воскликнула Диана, не отрываясь наблюдая за совместными корчами людей и птиц.

Ну как ей объяснить, если сам этого толком не понимаешь?

– Нет времени, – бросил я. – Нам надо выбираться отсюда. И как можно скорей!

– А как же твой брат?

Я на мгновение застыл, бросив еще один взгляд на сражавшихся не на жизнь, а на смерть Мекета и Аргуса, и убежденно проговорил:

– Он справится.

На самом деле я вовсе не был так в этом уверен, но меня беспокоило чересчур непредсказуемое поведение якунов, которые в любой момент могли обратиться против нас. И да, я более чем переживал за брата, но знал, что, улучи он момент, непременно разорался бы за то, что еще не вывел драгоценную нанимательницу вместе с ее лакеем к кораблю.

Я низко пригнул голову и, поскальзываясь на быстро застывающих внутренностях, заторопился наружу. При этом каждый мой шаг, казалось, заставлял якунов успокоиться. Перестав хлопать крыльями и верещать, они вдруг рассредоточились по коридору и принялись за пирушку.

Все это великолепие провоцировало рвотные позывы, но я их подавил. Крепче прижав к груди сферу-робота, я выскочил на узкий кусок ледяной скалы и носом уперся прямо в дуло турели.

Подоспела Диана.

– Ты чего застыл?

Я указал на мертвого солдата, скорчившегося над пультом управления. Три якуна устроились на его плечах и со смаком отрывали увесистые куски плоти. Силовое поле, что окружало турель непроницаемым барьером, не выдержало атаки стаи звероптиц.

– В жизни больше к мясу не прикоснусь, – пробормотал я.

– Ну что? Бежим к кораблю? – спросила Диана.

Я хотел согласиться, но помедлил. Что-то удерживало меня на месте. И это не страх бросать брата наедине с жутким убийцей из серых стражей. Идея. Меня осенила идея! Снова посмотрев на турель, я подумал, не повредило ли короткое замыкание генератора щита само орудие?

– Риши, что ты задумал?

Я не ответил, только передал лакея хозяйке и спихнул мертвого солдата с сиденья. Быстро заняв его место, я потыкал наугад в кнопки на панели управления. Надеялся, что это активирует программу.

К счастью, механизм оказался не поврежден. Как только дисплей загорелся готовностью, я развернул ствол турели к проделанной Мекетом дыре. Я вовсе не был уверен, что это поможет брату выбраться живым и невредимым, но ничего лучше придумать не смог. Я надеялся, что возможность отыщется сама.

В темноте Цитадели только белесое свечение оружия Аргуса и было заметным. Мекет казался же чем-то наподобие взбешенного призрака: такой же размытый и стремительный.

– Ты не можешь стрелять, – заявила Диана, разгадав мою тактику. Она остановилась чуть позади и, подняв забрало шлема, выдыхала облачка пара. – В таком тесном пространстве ты убьешь их обоих.

– Нет, – возразил я, нервно поглаживая гашетку – никогда прежде не стрелял из подобной штуки. – Только одного. Да и то, если получится. Я хочу отвлечь внимание этого Аргуса и дать Мекету возможность смыться.

– Каким, интересно, образом?

– Понятия не имею.

Диана громко фыркнула, а я попытался сосредоточиться на неистовом поединке, в котором отчаянно бился мой брат. Пришлось очистить мысли от бесполезных страхов за жизнь Мекета. Обтянутые перчатками пальцы легли на кнопки управления огнем. Я погрузился в подобие транса. Сознание как будто слилось с происходящем. Ни довольное чавканье якунов, ни отчаянно завывающий ветер, ни напряженность Дианы не могли заставить меня отвлечься. Я будто сам стал частью всего окружения, но при этом сохранил волю с твердой верой в способность влиять на события. Я не знал, откуда все это взялось. Быть может, снова из ящика? Когда время пришло, я почувствовал это сердцем и растворился между мгновениями.

Выстрел раздался еще до того, как Аргус успел завершить свой особенно грациозный и фатальный для Мекета выпад. Мощный огненный залп на мгновение осветил стены коридорчика. Жирной стрелой плазмы он устремился вперед и врезался в солнечное сплетение стража. Импульс удара вышел сильнее, чем когда серый толкнул меня. Я даже не мог сказать, осознал ли Аргус свою смерть. Его уничтожило слишком быстро – короткая вспышка и пустота.

Я облегченно выдохнул лишь после того, как увидел слегка прихрамывающего Мекета, выбиравшегося из разрыва. Откинулся на ложемент и отпустил гашетку. Сердце колотилось в груди как угорелое, а руки дрожали.

– Блестящий выстрел, Мозголом! – потрепал брат меня по плечу. Он был основательно помят, но в целом казался вполне целым. Пара порезов и синяки, конечно, не в счет. – Ты, конечно, всегда умудряешься поражать, но в этот раз – что-то с чем-то!

Заставив себя пропустить редкую похвалу мимо ушей, я указал на глубокий порез на внутренней стороне бедра:

– Тебя бы перевязать.

Мекет как всегда отмахнулся:

– Подумаешь. Напоминание больше времени уделять тренировкам. До свадьбы заживет. – Он выдохнул. – Давайте лучше отваливать отсюда.

Диана, до сих пор хранившая молчание, внезапно подозрительно сощурилась:

– Вы что заранее договорились?

– О чем ты, милая? – не понял Мекет.

– О том, что только что произошло, – пояснила она и повернулась ко мне.

А я что? Я только выполз из-за турели и неопределенно пожал плечами:

– Не понимаю.

– Разумеется! – она язвительно фыркнула. – Все эти спонтанные птицы, которые нападают только на наших противников, ожидаемые выстрелы и прочее… Хотите сказать, все это чистой воды совпадение?

– А что, у тебя есть другое объяснение? – мягко, но от этого не менее холодно поинтересовался я. Мне даже не нужно было видеть лицо Мекета, чтобы знать, насколько его эта тема раздражает.

– Куколка не платит за то, чтобы я объяснял ей свои поступки, – отрезал он и захромал в сторону «Ртути». – Мы пришли сюда за роботом. Робота ты получила. Точка. Все остальное тебя не касается.

Яснее ясного, подобный ответ Диану не устроил, но вместо того, чтобы продолжать гнуть свою линию, она лишь задумчиво произнесла:

– Вы куда страннее, чем кажетесь. А я не люблю всякие странности. Если передо мной встает задача, я ее решаю.

Я усмехнулся. Чья бы мурафа мычала!

– Но ведь и ты у нас, как выяснилось, не без сюрпризов, верно? Иначе откуда бы здесь взяться Серой Страже?

Диана не ответила, только поджала губы и крепче сжала лакея.

– А вот это еще предстоит выяснить, – многозначительно проговорил Мекет. – Но хватит рассусоливать. Уходим!