Иногда, когда я подолгу не могу уснуть, то стараюсь лежать не двигаясь, погружаясь в какое-то полусонное состояние, из которого я вижу, как моя душа отдаляется от тела, и спокойно бродит вокруг него. Сначала она выглядит, как я очень старая и медленная в движениях старуха, но очень быстро начинает молодеть, и вот я уже вижу ее, как она ребенком прыгает и веселится по комнате. Я снова живой и снова чувствую внутри себя молодость, и в такие периоды, как ни странно, я высыпаюсь гораздо лучше, чем когда вижу обычные бессвязные сны. Мне кажется даже, что отделение своей души от тела – это необходимое условие избавления от самолюбия и прочих пороков. Ведь тот, кто способен разглядеть свою душу со стороны, точно так же будет способен разглядеть и чужую душу, и потому не сможет причинит ей вред. Мне всегда нравилось чувствовать свою душу вне своего тела, так как у меня создавалось отчетливое впечатления, что я соединяюсь с чем-то бесконечным и вечным. Правда она от этого становилась такой непослушной, что бродила везде где хотела, могла даже молниеносно перемещается на огромные расстояния в пространстве и времени. Хотя тело при этом даже не дрыгалось, лежало неподвижное совсем, – и так оно лучше отдыхало и восстанавливалось, словно наполнялось всевозможными добродетелями, как соками питается засохшее дерево. Раньше мне нравилось переселяться в чужие тела и часами жить этой чужой жизнью. Это продолжалось до тех пор, пока некоторые мои герои не стали притворяться и разочаровывать. Так я однажды попал в тело гневного пьяницы, завистливого ханжи, жадного торговца и мстительного чиновника. А поскольку я не просто менялся с ними телами, но и своим Я, то и все их пороки и страхи мне то же передавались одновременно. С тех пор, я от этого страдаю, и только сейчас пришел к мысли: «А почему бы мне не поменяться местами с теми, кто меня наказывал, обижал или унижал. Может, научусь после этого видеть мир чужими глазами, или смотреть на себя чужими глазами, а заодно и им всем покажу обратную сторону зла». Ведь хуже всего для любого обидчика, это когда его жертва ведет себя с ним так же как он с ней, – только тогда он чувствует, что обезоружен и раскрыт полностью. Самое приятное вторгаться в чужие тела в сам момент или период совершения ими греха, и ощущать все эти порывы, метания и сомнения, и терпеливо наблюдать за тем, как далеко они могут зайти. А тот, кто разучился переселяться в чужие тела, тот потерял чувство сострадания, а значит и вкус самой жизни. Почему разучился? Да, потому что все мы умели это делать в раннем детстве, пока не натолкнулись на какого-нибудь грешника, и поклялись больше этого не делать. Теперь мы избегаем чужих эмоций, уклоняемся от сострадания, вместо того, чтобы путем слияния, контролировать их. При этом любым человеком можно управлять только переселившись в его тело, в его голос, в его дыхание, в его мысли, а для этого сначала нужно научиться отделять себя от своего тела и самолюбия. А это уже почти недостижимая задача для многих из нас. Сегодня я снова проснулся посреди ночи в поту. И каждый раз, в одно и то же время, но каждый раз от разных причин: то я тону, то меня засыпает землей, то меня клюют птицы, то я сгораю в огне, то падаю в бездну, то меня сжимают тиски, то в меня стреляет кто-то в упор. Это наверное потому, что когда-то кто-то встревожил мою спокойную душу, кто-то разглядел лебедя на моем тихом озере, и кто-то захотел его подстрелить. И эхо от этого выстрела до сих пор звенит у меня внутри. Теперь все, что было прекрасного в ней – этот лебедь, несчастный и израненный, до сих пор ползет из последних сил к домику. И этот звук, встревоживший всю тишину моей души, я слышу до сих пор, и теперь постоянно жду следующего выстрела. Раньше я любил разглядывать свои раны в душе, и жалеть себя, зализывая их как кошка, а сейчас я больше не чувствую, или не испытываю ничего. Думаю, стоит снова начать жалеть себя, а вдруг они снова станут видны. Может, когда я начну жалеть себя, то и прежний сон вернется? Ведь, что такое сон, как не беседа душ, которые когда-то встречались уже и захотели встретиться снова. Будто бы мы забыли у них что-то спросить важное или отдать что-то ценное. Попросить что-то у друзей и близких, и скорее всего, – чтобы они были добрее, ведь на уровне слов и тел они ничего не слышат вовсе. И сон – это получается единственное место, где души общаются с помощью чувств. Поэтому и сны так сладки, так как наша душа в них наконец-то выговаривается. А ведь на самом деле: когда мы говорили с кем-то в последний раз по душам, некоторые вообще не делали этого никогда. А те, кто растоптали свою душу раньше времени за ненадобностью, в старости познают, что такое муки грешников. Каждому из нас нужен не просто разговор, а разговор по душам с каждым, кто нас окружает. Сам же я, лучше всего чувствую свои раны и боль, только когда пытаюсь развернуть раненную душу во всю ее ширь для сострадания кому-то, даже кому-нибудь попрошайке. Многие ли из нас могут так же вывернуться наизнанку и показать всем свои раны, царапины и торчащие из спины стрелы? Думаю нет. Ведь это сразу обесценивает человека, который старается всем всегда казать абсолютно неуязвимый. С возрастом мы просто сворачиваемся клубком от людей своей жесткой стороной, которая как панцирь черепахи становится непробиваемой, и потому с годами даже наши кости и внутренности так же начинают черстветь. А все потому, что мы слишком рано понимаем, что полюбить кого-то очень легко, а вот разлюбить весьма трудно. То есть мы сознательно заменяем боль душевную на боль физическую, а потом удивляемся: почему стареть нам так невыносимо, оставаясь безразличными ко всему вокруг. Теперь я стараюсь представлять свою душу, как наполненный любовью стакан до краев. И моя задача: не проронить из него ни капли в те моменты, когда все становится плохо. Но проблема в том, что мы все уже давно разбили этот стакан, и нам не в чего уже наливать эту «воду». Сейчас я понимаю, насколько наша душа хрупка и одноразова, как вот этот стакан. Причин для добра на свете много, но нам его больше не в чего складывать. Поэтому реагировать нужно было всегда не хрупкой душой, а более выносливым телом. И не пытаться, как теперь, расслаблять душу, с помощью удовлетворения прихотей тела, которое даже и не напрягалось никогда толком. Мне кажется наша душа – это ребенок, и она никогда не должна стареть вместе с телом, только лишь подражая ему из солидарности. А если согласиться с тем, что она одна в нас вечна, то она не должна стареть одновременно с бренным телом. Таким образом, нужно пытаться сохранить как можно дольше в своей душе вечного ребенка с вечной молодостью. И тогда наше тело начнет подражать душе, а не наоборот, как это происходит постоянно. В чем я уверен точно, так это в том, что молодость души зависит от силы нашего дыхания, и чем старше она становится, тем тяжелее ей дышать. И мало кто верит, что морщинистую душу можно оживить, вспоминая лишь ее веселье и радость. Вообще я заметил, что наши мысли зависят от того, чем наполнена наша душа. При этом конкретные мысли определяются неким анонимным общим, ну то есть мы наполняемся все почему-то не какой-то конкретной тоской по какой-то конкретной причине, а какой-то анонимной и всеобщей, то есть неизвестной нам причины. И так во всем остальном, мы наполняемся неизвестным нам вселенским добром, радостью или вселенским знанием. Многие называют эту душевную наполненность – настроением, но на мой взгляд, это нечто большее. Исходя из этого, нужно наполняться не чем-то конкретным (какой-то отдельной мыслью или чувством), а чем-то всеобщим и анонимным, не имеющим видимой или веской причины. Ведь нами управляет что-то всемирное, что-то над-человеческое, в форме эмоций и смыслов. Однако, когда мы наполняемся сами, то наше тело становится менее подвижным, будто бы мешок набивается камнями, но зато когда мы наполняем собой что-то внешнее, пускай тот же мешок, находящийся рядом с телом, то появляется подвижность и избыточная энергия. Будто бы мы инстинктивно хотим заполнить собой каждое свободное место в пространстве. Интересная мысль, – может мы только ради этого и живем: дети, успех, бизнес, власть. А все это одно и то же.

*

Холодным утром солнечный свет кажется выпавшим снегом, таким же белым, и точно так же блестит. А когда солнце поднимается над землей выше, кажется, что он тает, так как меняет свой цвет или теряет свою белизну. Самый простой и легкий способ определить ложь – это попросить объяснить сказанное только что по подробнее. И лгун сразу же начнет теряться и путаться в деталях, так как он знает только одну сторону события, заученную, плоскую, неповоротливую, общую. А тот, кто говорит правду, сможет рассказать ее разными словами и с разных сторон множество раз, не запинаясь. Мы живем в мире лжи по разным причинам. Во-первых, потому что она более привлекательна и эффективна. К тому же люди любят слушать необычные и сверхъестественные истории, они хотят верить в чудеса. С другой стороны, людям говорить правду о себе всегда тяжело, из-за чего мы все так часто искажаем события. Люди очень сильно бояться признать свою ошибку публично или признаться в любви, что видимо, они тоже считают уже сразу ошибкой. Искренность и правда вместе становятся каким-то мифом, так как они встречаются последнее время только в легендах. Все врут о себе и друг о друге постоянно, то преувеличивая, то приуменьшая, в зависимости от выгоды, а потом еще удивляются, почему так много ссор и конфликтов вокруг. И вообще не понимаю, почему нам так тяжело принимать правду? Да, потому что мы все живем в вымышленном мире. Вот и все объяснение реальности. Но не всегда ложь бывает преднамеренной, иногда люди лгут сами не понимая этого. Я научился распознавать ее раньше, чем начинать ее использовать в своих действиях. Для этого я представляю ситуацию или проблему как куб, и когда мне говорят или указывают: смотри одна из граней красная, а значит и все остальные тоже красные, но когда я обхожу с другой стороны, то вижу желтую грань, а следующую зеленой. То есть пока мы не узнаем все грани такого куба, мы не можем судить об истинном или ложном, а в частности или в общем, это уже не важно. Как правило, большая часть информации нам подается всегда с одной из сторон, а когда задаешь вопрос о цвете других, они начинают убеждать, что они все такие же как – видимая. То есть тот, кто убеждает нас, что куб состоит только из всего одной грани или подобных ей, неизбежно нам врет, специально или по неосторожности, – это пока загадка. Другие грани для меня – это всегда мотивация тех людей, которые в чем-либо обвиняются в видимой грани, так как они пытаются представить ситуацию под своим углом (или цвете). Важно видеть все грани, ведь введенные в заблуждение люди, совершают множество ошибок, о которых приходится жалеть уже не им, а их родителям и детям. Так что не судите о кубе по одной стороне. Меня всегда раздражала ложь в лицо, а потом стала раздражать ложь за моей спиной. Теперь выводит из себя ее постоянство: клеветники никогда не меняют своих средств и методов насилия. У них будто один и тот же чемоданчик с теми же инструментами для охмурения всех доверчивых людей. Они даже ленятся придумывать новые методы, да вообще что-то новое, если однажды что-то одно помогло. И вот сейчас на старости лет, все их попытки обмана, мне уже кажутся смешными и нелепыми. Ведь то, на что я попадался раньше, отмерло во мне, и стало неким памятником греха и порока. А манипуляторы как безумные еще пытаются говорить с этим. Древние люди были совсем не глупее современных, ведь множество поколений до нас не могло ошибаться в человеческой природе. Сомневаюсь, что те, у кого не было молотка или пилы, были глупее нас с вами, как и те, кто имеют сейчас при себе калькулятор или телефон, они не смогут никогда быть умнее тех, кто не имел таких технологий раньше. Древним приходилось гораздо больше работать и думать, и то, как они мыслили, можно определить по их словам и выражениям, которые они использовали в своей речи, и которые дошли до наших дней, почти не изменившись. Мы сейчас употребляем слова древних предков в своем разговоре, даже не задумываясь, что в большинстве случаев это сокращенные или слитые воедино фразы. Это спрессованные и прочувствованные переживания. И можно смело сказать, что те гигантские и наполненные смыслом книги, сейчас уже никто не напишет. Если наше поколение умнее предыдущих, тогда где наши Гомеры, Платоны, Шекспиры, или хотя бы Толстые и Достоевские. Даже рядом нет никого, чтобы приблизиться к их таланту. Вы возразите, что сейчас снимается множество великих фильмов, но ответьте тогда, какие из этих фильмов будут пересматривать через века. Да вы сами то, много ли старых фильмов пересматриваете десятилетней давности. Вот вам и ответ: все эти фильмы – обыкновенная беллетристика, которая устаревает быстрее, чем их актеры. Диоген искал честного человека, бегая днем по улицам Афин с зажженным факелом, чтобы лучше разглядеть. Я скоро начну бегать в поисках искреннего человека. Того, кто скажет о себе, что он некрасивый, слабый и не способный ни на что человек, – таких можно сразу ставить в музей с вывеской: «самый редкий вид на Земле». От признаний своей слабости или своей неправоты людей просто выворачивает и прожигает буквально огнем изнутри. Они готовы уничтожить всех и все вокруг лишь бы никто никогда не узнал об этом. Несчастные. Ведь как только кто-то говорит о себе: «я лучший», он ставит на себе печать безнадежности. Теперь он будет получать мотивацию в жизни телесной, но теряет всяческий смысл в жизни духовной. То есть начнет трясти своим телом, но не слышать его звона, так как оно опустело. Такие люди умирают раньше, чем их организм. И потому заветное исполнение желаний тела – это своего рода похороны его души. Но никто этого как будто не замечает. Каждому важно быть самым красивым, самым сильным, или самым умным, даже если он обычная букашка на ветке. Наверное, без этого не двигается экономика? Ведь такие, которые всегда всем довольны, ничего не будут делать. Но тогда получается: мы все рождаемся непорочными, а общество загоняет нас в лабиринты греха и порока, из которых невозможно выбраться с чистой совестью и спокойной старостью. И все это только для того, чтобы общество развивалось, а каждый отдельный человек погибал. Чтобы все эти обиженные, горделивые и завистливые, конкурировали друг с другом, создавая новые товары и рабочие места.

*

Снова ночь, и снова мне не спится. Открываю окно и впускаю свежий воздух. Когда впускаешь кого-то всегда становится легче. Но только в начале. А когда даешь понять, что тебе кто-то нужен, о тебя начинают вытирать ноги, и пренебрегать тобой открыто. Но как только сам начинаешь поступать так же, то за тобой начинают бегать, а некоторые даже носить на руках. Странно все это, ведь получается, что человек сам не понимает чего хочет, но если это что-то дается слишком легко, то это не имеет уже никакой ценности. Но таким путем можно отказаться от всего хорошего, и остаться совсем ни с чем. Ни от того ли мы все так бесконечно несчастны. Мир катиться в какую-то пропасть, или это я один качусь куда-то, а он по-прежнему стоит на месте. Попробуй только сдвинуть его, сломаешь себе все кости и растянешь все мышцы, прежде чем поймешь, что ничего не получится. И зачем мы только меряем себя со всем миром, а свои проблемы с проблемами всего человечества. Когда человеку нечего сказать, то он начинает эпатировать публику и высмеивать тех, с кем не в состоянии спорить или переубеждать. «Не можешь бежать быстрее остальных, просто ставь подножки», – так мыслят все победители. Поэтому побеждает не истина, а коварство, которое всячески будет припрятывать ту самую истину, которая проиграла. Да и можно ли ее считать истинной, если она проиграла коварству. Хороший вопрос, на который ответит лишь тот, кто единственный останется жив, и вероятно он будет таким же коварным. Таковы низменные натуры, они всегда играют по иным правилам, перенося игру на другое поле, которое им больше знакомо, где и позиции еще сильны и подкреплены опытом. Они даже часто уводят нас в другую комнату, в которой им просто привычнее. Или назначают встречу в районе, где выросли. Привычка их союзник и сила. Сколько раз меня предавали и каждый раз я переживал это как в первый – очень болезненно. Ведь каждый раз я доверялся и открывал свою душу (то есть свои секреты и тайны) другому человеку, а он вместо того, чтобы спрятать их в себе, рассказывал это моим врагам или вообще, что еще хуже, всем подряд. Люди не умеют хранить секреты, ведь жажда сплетничать обжигает их тело изнутри, и чем интимнее тайна, тем сильнее им хочется ею поделиться, чувствуя тем самым свою причастность к ней, и совсем не заботясь о репутации доверившегося ему. Цена таким людям – ноль, когда-то Цезарь доверился Бруту, как своему сыну и тот его заколол. Иисус доверился Иуде как своему брату, и тот его предал. И таких Иуд и Брутов будет еще в нашей жизни не один до тех пор, пока мы будем считать свои слабости за свои потаенные тайны. Сейчас мне без разницы, если кто-то обо мне будет что-то говорить или тем более про себя думать. Теперь мне не стыдно ни за одно свое действие или мысль. Я даже готов спокойно встретить нож Брута или продажность Иуды, только потому, что я к этому всегда готов, и познал ничтожность таких людей и своего самолюбия. И надо еще понимать, что предают они не ради денег, и даже не ради власти, а только для того чтобы произвести впечатление среди слушающей толпы. Предательство для них это своего рода такая же сплетня, только более грандиозная, и та, о которой они сообщат самыми первыми. Но к счастью, своею поспешностью они только укрепляют свою старую репутацию. Особенно, если сам преданный, не делал из этого события никакой тайны.

*

Сегодня нам говорят, что правильно «то-то», но придет время, и нам скажут, что «это» все ложь, а правильно другое. Коперника сожгли на костре за то, что было истинным, но никто за это не извинился, потому что тогда кроме него этого никто не знал. То есть тогда это была ложь, а те, кто сожгли, его выражали истину. Вот в чем проблема. Истина как хорошее вино, становится правильной только с годами. Я почти уверен, что больше половины физических законов, известных науке сегодня, в будущем будут опровергнуты. Многие посмотрят на меня как на сумасшедшего, главное чтобы только не сожгли. Нам не лгут, просто никто не знает истины. Мы читаем страницы истории, и думаем, как же глупо поступил кто-то, но тогда это не было так очевидно. Вероятно, все, что нас окружает и все что мы знаем – это все ложь, которая будет скоро опровергнута снова. Лет через сто люди скажут, что за ненормальные жили в то время, неужели не могли понять это. Просто же. Цезарь всю жизнь сражался с Помпеем, и называл его своим заклятым врагом, но когда ему отрезали голову Птолемеи и преподнесли ему на блюду, в качестве подарка, то воскликнул: «да как вы смели, он был римским консулом», и потребовал казнить всех, кто принимал участие в его казни. То же самое было, когда мне друг жаловался на свою подругу, как она издевалась над ним, и как она изменяла ему, и оскорблял ее всяким грубым словом, но когда я ко всему этому добавил неосторожное слово в ее сторону, он ударил меня сразу же. Враг может только лично убить или оскорблять своего врага, а если это сделает кто-то другой, то это его задевает. Вероятно, потому что он еще надеется, что тот еще раскается и встанет на его сторону, и все уладится. Но чтобы признать свое поражение, нужно сначала унять свою гордость, поэтому этого никогда и не происходит. Главная задача молодости – это сгладить ущерб от наступления старости. Но мало кто из нас вообще воспринимал свою молодость, как передышку перед приближающейся старостью. Большинство из нас прожигали все свои ресурсы не оглядываясь, и теперь воспринимают старость, как нечто неожиданное. Всем кажется, что жизнь очень длинная, но большую ее часть мы доживаем, мучаясь хроническими заболеваниями. Почему все молодые люди думают, что будут вечно молодыми и всегда здоровыми, хотя примеров в том, что будет все наоборот, более чем предостаточно. Люди не хотят верить в очевидное будущее беспокойство, если оно не нарушает их текущую стабильность. Нам необходимо научиться развивать в молодости все те качества и способности, которые со временем будут только больше цениться другими. Ни красоту, ни силу, которые будут обе постепенно увядать, а – наблюдательность и практичность, которые будут все больше получаться. Вообще инвестировать в себя нужно так же, как и в деньги, с оглядкой вперед на десятилетия. Тот, кто покупает на десять лет то, что популярно сейчас, обязательно разориться, а тот, кто покупает то, что еще только развивается, через десять лет может стать богаче. Спрос определяется как раз не ценой, а количеством покупателей уже совершивших покупку, и теми, кто еще нет. Вряд ли кто-то купит нашу красоту или силу через десять лет, однако наши знания могут быть полезны людям и в будущем. Все амбициозные люди строят планы дальше, чем смогут пройти, они работают на износ и уже на полпути начинают останавливаться. В мечтах и планах мы всегда молоды и полны сил, никто не строит планы с поправкой на ухудшающееся состояние здоровья с возрастом, хотя это самый надежный факт, на который можно положиться, как на восход солнца. Если бы не слабеющее здоровье в результате перегрузок, мы бы все стали миллионерами и захватили мир, но к счастью на это способен не каждый. Тот, кто заботится о здоровье раньше, чем оно начнет подводить, в конце концов, достигает больше остальных. Но все почему-то ценят ресурсы, которые они занимают или покупают, и совсем никто не ценит ресурсы, которые им даны сами собой, и в конце концов, именно они определяют срок нашей дистанции. Все хотят быть богатыми в молодости и здоровыми в старости, однако надо понимать, что это не два разных пути, а один, поэтому на самом деле – у нас у всех одна цель. Каждый из нас совершает две стратегические ошибки, когда пытается изменить сначала чужой характер, а потом подстроиться к другим, изменяя свою природу. Такие попытки никогда не приводят к желаемому результату, каждый из нас индивидуален, и это надо принять сразу и навсегда. Те же, кто думают, что старость приходит к человеку после 60 лет, глубоко заблуждаются, падение умственной и физической активности происходит уже после 30 лет. Поэтому если вам не удастся чего-то существенного добиться до этого периода самостоятельно, то последующий успех будет зависеть только от вашего окружения. Возраст это то, что незаметно превращает золото в мусор, незаметно. Если бы изменения на нашем лице были резкими, то мы чаще берегли бы себя. С человеком можно сделать все что угодно, если делать это постепенно. Поэтому выигрывает не тот, кто быстрее прибегает, а тот пробегает дальше остальных. И тот, кто пробегает дальше остальных, сам способен отодвигать финишную черту за собой. Старики ведут себя спокойно по-старчески не потому, что у них не осталось сил и энергии воплощать свои желания, а потому что спокойствие и неторопливость – это единственная стратегия дольшего выживания в этом безумном мире. Нам всем знакомо старческое поведение, потому что с другим, например – импульсивным поведением, люди просто не доживают до старости. Люди не любят людей, которые их не любят, а остаются только те, кому это разрешают делать. Когда-то проводили эксперимент, где помещали лягушку в холодную воду, и потом постепенно ее нагревали, и что удивительно, она не выпрыгивала из воды, когда та нагревалась до такой степени, что вываривала ее. Жизнь каждый раз отодвигает эти красные линии, мол, мы тебя не изжарим, не бойся, мы просто тебя согреем. С человеком так же можно сделать все что угодно, если делать это постепенно, шаг за шагом, постепенно и нежно. Именно так жизнь и затягивает петлю на нашей шее, одновременно шепча на ухо, что у нас еще все впереди. Жизнь – как закипающая вода, в которой мы плаваем, и совсем не чувствуем как она нагревается под нами, а наоборот, пытаемся наслаждаться ей и согреваться даже. А когда обжигаемся становится уже поздно.