– Поймешь, – уверенно ответил Угрюм. И своим тоном он вселил некоторую уверенность в Ксора.

Вот так и начались занятия Ксора с Угрюмом. Через какое-то время Ксор смог и отжиматься по сто раз, и подтягиваться, и много приседать, и бегать. Да, Угрюм заставлял бегать Ксора по полям и предлесью. Были занятия и по боевому искусству. Ксор научился и бросать, и захватывать, и бить не только руками, но и ногами. Для этого пришлось через боль делать растяжку, чтобы ноги можно было повыше поднимать. Сложно было, но интересно.

В один из дней Ксор спросил, умеет ли Угрюм обращаться с оружием. С ножом там, или, что еще лучше, с луком. Оказалось, мог. Смастерил для Ксора из дерева и бычьей жилы лук, из которого учил стрелять Ксора по корзинам с соломой. Учил фехтовать деревянным мечом, обращаться с деревянным ножом. Научил даже метать нож и топор. Учился Ксор стрелять и бить на звук в темноте. Многому учился, о чем и не думал раньше. Через какое-то время практически пропала эта обидная лягушка из лексикона Угрюма.

Они много разговаривали. Обо всем. Но не о том, что хотел бы знать Ксор. Ничего не рассказал Угрюм о себе, о жизни вне деревни. Да и вообще вел странные речи, что лучший бой – тот, которого удалось избежать. Ну вот зачем учиться тогда драться, если лучше драки избежать? Ответ был прост – не всегда боя можно избежать. Говорили они и о профессиях. Угрюм не был согласен с тем, что в деревне нечем заняться. Мол, уж лучше быть мельником, ибо за пределами деревни мир опасен, суров, и недружелюбен. Но не смог Угрюм убедить Ксора в том, что путешествия – не для Ксора. Хотя Угрюм признавал, что в деревне все очень по-деревенски.

Учиться Ксору было тяжело. Приходилось рано вставать, часто недосыпать. Отец регулярно ругал его за то, что он возится на мельнице словно сонная муха. Но со временем тяжелая работа на мельнице начала казаться уже не такой и тяжёлой. Ксор стал сильнее. Быть может, просто повзрослел. Чему родители были рады. Они не знали, что Ксор тренировался с тяжестями. Не знали они и о занятиях с Угрюмом. Как-то даже отец сказал, что из Ксора может быть и выйдет хороший мельник. Но сказано было не уверенно. Они часто разговаривали с родителями о его будущей профессии. И Ксор никак не мог дать определенный ответ, чем же он будет заниматься после получения метрики. Да и понимали родители, что не тот у Ксора характера, чтобы стать мельником. Он все же был больше мечтатель. Неопределившийся, как им казалось, мечтатель. Да и сам Ксор совсем не был уверен в том, что почта и скауты – это его выбор. Как вариант вырваться из деревни за сравнительно хорошую оплату – да. Но не мечта.

Незадолго до последнего радужного заката Ксор как обычно пришел заниматься к Угрюму. Он думал, что и сегодня они будут отрабатывать приемы борьбы, кулачного боя или фехтования. Но Угрюм отказался.

– Ты знаешь, Ксор, я уже давно не молод. В душе уж точно. Устал я тут, в деревне, засиделся с тобой на одном месте. Да, я выгляжу очень хорошо, хоть женись, – и заржал, как обычно. Но смех этот был не веселый. Что интересно, Ксор давно понял, что Угрюм совсем не такой уж и угрюмый, каким хотел казаться. Угрюмость – его маска, чтобы не выделяться в деревне. – Но мне уже тяжело учить тебя. Да и, думаю, чему мог, я уже научил. Дальше уже нужно оттачивать навыки со специалистами в фехтовании, в борьбе, в стрельбе. Общая же подготовка у тебя есть. И хорошая подготовка. Ты, считай, выпускник моей бойцовской академии. Да и вообще, чую, время поджимает.

– Ммм… Какой такой выпускник амакедии? – искренне удивился Ксор. – И почему время поджимает? Да и не похож ты на старика! Так и скажи, надоело со мной возиться?

– Ну да, не старпер, пожалуй. Дело не в том, что надоело. Поверь, что я мог тебе передать, я в основном передал. Дальше уже нужна хотя бы просто ежедневная тренировка для оттачивания навыков. Да и слухи интересные поползли. Ладно, об этом потом. И это, не амакедии, а академии. Эх, деревня… Ну это школа такая, только очень хорошая школа. И ты ее закончил. Могу диплом выдать, да бланка и печати нет, – и опять заржал. – Поздравляю, Ксор. Ты был моим лучшим учеником. Ну почти лучшим. Одна девчонка все же тебя обогнала в умениях и удали. Думаю, станешь начальником почтамта, если не передумал. Поздравляю, ты больше не лягушка.

– Ага, с шмакамедией понял. Что еще за почтамт? И почему лучший? Ты еще кого-то тренировал? Девчонку? Быть такого не может! Да им же только супы варить, да по хозяйству колдовать. Никто не учит девчонок. Ничего не понимаю. Угрюм, я же понимаю, что ты не тот, кем пытаешься казаться. Не деревенский ты. Почему ты не рассказываешь о себе? Ты же знаешь, что я хочу покинуть деревню. И ты знаешь, что там, за пределами деревни, – очень серьезно спросил Ксор.

– Ох, парень, знал, что ты не отстанешь от меня со своими вопросами, – как-то устало сказал Угрюм. – Сперва я просто взялся за обучение, чтобы как-то отвлечься от серых будней деревенской жизни. И втянулся. Ну или точнее так, необученный ты бы вообще не пригодился. Ну в жизни. В твоем будущем. Ох, сложно все вот так сразу говорить. Так, это… Старался вложить в тебя все свои навыки. Вижу, что научил тебя постоять за себя. Но не научил, от чего же тебе придется защищаться…

Угрюм замолчал. Он начал вышагивать из одного угла своей комнатушки в другой. Молча. Потом остановился у окна и какое-то время молча смотрел в него. Ксор не решался прервать это молчание. Он ждал, когда Угрюм сам начнет говорить. И вскоре тот заговорил, все также продолжая смотреть в окно, сложив руки за спиной.

– Да, Ксор, мир очень большой, а деревня Трофов – лишь точка на карте. Поверь, жизнь тут максимально безопасна. Если ты не слишком туп, чтобы угодить на шахты, можно жить в относительном спокойствии. А там, в открытом мире, опасности будут подстерегать тебя за каждым кустом. Буквально. Жизнь в Империи сурова. Да и сама Империя вовсе не Империя, которой хочет быть. Это просто банда, разросшаяся банда, подмявшая под себя несколько городов в границах северных и южных гор, закрытая на западе метридиевым морем. Сейчас, конечно, эта банда носит гордое имя Империи Винов. Победителей так сказать, которые победили в междоусобице трех городов. Эти бандюги захватили власть и провозгласили Империю. Хотя до былых Империй им как до пустыни раком. Суть в том, что свободное передвижение граждан Империи если и не запрещено, то очень ограничено. Сам знаешь, что в деревню почти не приходят путешественники. Всех, кого встречают на дорогах без дорожных сертификатов или сертификатов гильдий, тех же Трофов или скаутов, без разбора имперские патрули уводят на метридиевые шахты. Поверь, малыш, люди нужны имперцам лишь как рабочая сила, которая работает на полях в деревнях, или на фабриках в городах. Им не нужны свободные люди, так как свобода вообще является врагом Империи. Были, конечно, у Империи противники серьезные. Может, и сейчас есть. Оторвался я немного от политической ситуации. Застрял тут с тобой. Тепереча все живут только в своих деревнях или городах и работают шесть дней из семи. И пропадают. Часто люди пропадают, – разоткровенничался наконец Угрюм. Он отвернулся от окна и пристально посмотрел парню в глаза.

– Как-то все очень мрачно, Угрюм, – неуверенно сказал Ксор. – Можно же получить дорожный сертификат и отправится, куда угодно. Были бы деньги. Да и приезжают к нашим иногда родственники. И наши деревенские ездили к своим родным и возвращались.

– Ну… Может я и сгущаю немного краски. Просто я за свободу. Посмотрел на этот мир и в каком-то смысле добровольно приехал сюда, считай, в ссылку. Ну как добровольно? Иначе и нельзя было. Не моя это картина мира. Когда-то мы воевали за свободу. Круто воевали, надо сказать. Опять не о том… Что-то я от этой спокойной деревенской жизнью стал любить пофилософствовать. А тут и поговорить-то не с кем. Все разговоры об урожае, трофах и ярмарках. Грусть-печаль… Так. О чем это я? Ах, да, дорожные сертификаты. Ну да, можно купить сертификат или даже получить бесплатно, если к родне или по делам куда. Но ты, во-первых, попробуй получить этот сертификат. Как зарядят цену непомерную! А у них же, кровопийц чиновничьих, нет жесткого тарифа. Сколько захочет имперский писарь получить себе отката, столько и скажет платить. Но даже если купишь или получишь ты этот сертификат, то сможешь лишь пройти по дороге из одного населенного пункта в другой. На дороге везде патрули имперские. Повозки и караваны должны идти по расписанию и отмечаться ко времени на каждой заставе. С дороги не свернуть. А ежели свернешь куда, патруль тут как тут за жабры и в шахту. А может и не в шахту. А может даже просто так патруль схватит. Ну рожей не вышел или приказ какой был, – грустно рассказывал Угрюм. – Вот, допустим, повезло тебе, смог ты уйти с дороги и пришел не в то место, до которого ты получил сертификат. И первый же патруль в городе проверит тебя. Если в сертификате указан другой город или у тебя вообще нет сертификата, в лучше случае, отправят на общественные работы на фабрику или в поле. А то и сразу на шахты. Нет у нас свободы передвижения. Или же жить в подполье, работать почти за еду на какого бандюгу. Нечего делать без документа в городе. Да и в деревне тоже сложно.

– Что-то ты лукавишь, Угрюм. Ты же как-то тут оказался. Ты же не местный. Я помню, – пожурил его Ксор.

– Так это же я. Я, можно сказать, профессиональный подпольщик, – заржал Угрюм, – знаю, что и как надо. Тут же в деревне писарем бездарь Крок служит. Он денежки любит больше жизни. Мать продаст, если хорошо поторговаться. Ну сунул я ему на лапу пару тысяч. Пообещал не высовываться. Вот и не высовываюсь у вас на мельнице, за тобой приглядываю. А он за это время еще толще стал, боров жирный. Как только сам ходит, ума не приложу.

– Ишь, какой ты прошаренный. Так может и мне купить у него сертификат какой, или даже несколько, положим, во все города? – с улыбкой спросил Ксор.

– Малыш, идея, конечно, хорошая. Да только где ж ты столько денег-то возьмешь. Тебе лет пятнадцать нужно будет без обеда и сна муку свою молоть, – громко рассмеялся Угрюм.

– Это да, деньги, будь они не ладны. Их мне нужно много. Но есть у меня мысли. Может, трава какая поможет. Давно я собирался в лес сходить, пособирать всяких растений. Ты знаешь, есть веселые травки, в чаек подмешать, повеселить писаря, – размечтался Ксор.

– Ага, повеселишь, а потом поржёшь на шахтах. Да и не будет он с тобой чай пить. Ты кто? Деревенщина, подмастерье мельника. Не ровня имперскому чиновнику. Ему только деньги твои будут интересны. Так что, как не крути, действительно, сертификат почтальона-скаута – лучший был бы вариант, – сказал Угрюм.

– Да, я уже давно думаю об этом. Но знаешь, хотелось бы открытый скаутский сертификат на исследование неизвестных земель. Он и стоит-то сущие копейки, – мечтательно хмыкнул Ксор.

– Ну да, стоит-то копейки. В буквальном смысле. В города им дороги закрыты. Где выдали сертификат, туда и возвращаться нужно. Чиновники в Империи не дураки, все продумали. Но многих ты свободных скаутов знаешь? – спросил Угрюм.

– Не то, чтобы знаю, не ручкался. Но Варфоломея видел и напарника его, Тощего. Дважды они возвращались. И имперцы им денег будь здоров отвалили, – уверенно сказал Ксор.

– А, эти раздолбаи. Ну да, ну да… Эти дважды вернулись. А вот остальные не вернулись. Говорю же, имперские города и дороги, это меньшее из зол. За пределами городов, деревень и дорог черте что творится. Даже бандиты не отваживаются далеко отходить от патрулируемых земель Империи. А там? Как минимум, злобные животные, совсем не тупоящеры. Да те же призраки, муты, темные, да полно всякой нечисти. Поверь, даже поход в глубь Черного леса покажется тебе увеселительной прогулкой. И это только объективная сторона, – сурово высказался Угрюм.

– Ой да ладно. Опять ты со своими страшилками. Ну какие еще призраки. Какая нечисть? Единственный, кто видел призраков, так это алкаш Сосед с кукурузной фермы. Да и видит он их все больше в подворотне трактира после бочки выпитого эля, – заухмылялся Ксор.