Глава 2. Вилка. Угрюм. Лук.

Проснулся Ксор рано, засветло. Чтобы успеть до работы у отца сбегать в сарай к Угрюму. Угрюм – наемный работник отца. Как его звать, никто не знал. Был он угрюмый и не разговорчивый. Поэтому и звали его Угрюмом. Работал он хорошо, денег много не просил, получал раза в четыре больше, чем Ксор. Ну и столовался с семьей Ксора. Жил в старом сарае, который никак не использовался. Для хранения инвентаря и муки хватало и второй комнаты мельницы и ее подвала. Пришел Угрюм к ним сам, может, несколько месяцев назад, может чуть меньше или больше.

Как-то отец отправил Ксора позвать Угрюма к завтраку. Ксор решил прокрасться и разбудить Угрюма. Зашел тихонечко в сарай. Уже готов был громко зарычать да напугать. Да не вышло. Как только Ксор проскользнул в сарай, кто-то резко рванул его в сторону и придавил что-то острое к горлу. Ксор только и успел, что заорать, да не заорал. Тяжелая ладонь зажала ему рот.

– Ксор, ты что ли? – услышал Ксор. И то ли пропищал, то ли просипел Ксор, что, конечно же, это он. Что-то острое – это была обычная вилка. Хотя не обычная, а металлическая, редкость. Все в деревне ели деревянными приборами. Металл, особенно хороший благородный металл, вообще был редкостью. Оружие было из металла, но часто из плохонького. А все, что можно было сделать из дерева или камня, было в деревне каменным или деревянным. А еще металл был дорогим. Никому бы в деревне не пришло в голову делать из него вилку. Ну хотя бы нож. Возможно, гвозди. Или вообще продать. Но вилка? Да и сам металл вилки был серебристого цвета, блестящий. В деревне все практически металлические предметы были или ржавыми, или цвета ржавчины. Даже у имперских солдат мечи отдавали желтизной. А тут вилка! Вилка больше не давила на горло Ксору, его рот ничья ладонь не зажимала. Оказалось, что это Угрюм его сграбастал, да так лихо и быстро. Ужас…

– И зачем же ты крался? Я ведь мог и удавить ненароком, – сказал Угрюм.

– Да пошутить я хотел, напугать немного, – хныкнул Ксор, потирая саднящую грудь.

– Шуточки, однако. Не надо так шутить. Так шутить опасно, – изрек назидательно Угрюм.

– Да я уж понял, не дурак, дурак бы не понял. И опасно, и больно. Вон как грудь болит, а мне еще работать. Зачем же ты так? – спросил Ксор.

– Не знаю даже. А вдруг бандиты? Мало ли, кто тут ошивается, мельница-то на отшибе деревни, – уже несколько сконфуженно проговорил Угрюм.

– Ха, бандиты, ну-ну… Имперские солдаты же в деревне квартируются. Всех бандитов разогнали уже давно. Слышь, Угрюм, а как ты так лихо-то меня скрутил? Мне бы так уметь… – мечтательно заявил Ксор.

– Бандиты, имперцы… Один черт… – Угрюм замялся, словно сказал лишнего.

– Ого, ты вот так вот открыто говоришь, что солдаты – это бандиты? – Ксор был искренне удивлен смелостью Угрюма. И напуган. За такое можно и на шахты попасть. А можно даже и не доехать до шахт. Прямо на месте бы и порешили солдаты. Или подождали бы до вечера и вздернули у Ратуши. Странный этот Угрюм. То слова не вытянешь, то разболтался и на имперцев бочку погнал.

– Да это я так. Ты просто не понял. Мал еще, чтобы понимать взрослых. Что хотел-то, сорванец? – спросил Угрюм, явно пытаясь перевести разговор в другое русло. Ну очень он странный.

– Да я это. Ничего и не говорю. Я это… Ну вот как ты меня так за руку и вилку к горлу. И вилка то какая непростая. Откуда у тебя такая? А ты бы мог меня научить так лихо скручивать людей? – Ксор решил прикинуться глупым, а заодно и, чем черт не шутит, попросить уроки рукопашной схватки. Такое явно пригодится скаутам.

– Вилка как вилка. Это так. Из прошлого. При чем тут вообще вилка? Да и обычная она вилка. Ишь… Научить. Учить – это работа. За работу платить надо. А чем ты платить-то будешь, мелкий? – начал быстро-быстро говорить Угрюм. Ну точно хочет с темы съехать. И про вилку как сказал. Ишь ты, из прошлого. Что-то с ним и его прошлым определенно мутное. Надо бы разузнать как-то. Да и воспользоваться этим вот знанием можно как аргументом. Ксор внутренне улыбнулся.

– Да. Научить. Ну так прям и работа? Учительшам же мы не платим. Они просто так детей учат. Вот я ребенок еще. Вот и научи меня просто так. Что тебе стоит-то? А я, может, тогда и не скажу старосте ничего про имперских бандитов. И про вилку тоже никому не скажу. Я вообще уже забываю, какая еще вилка? – нагло заявил Ксор, стараясь не засмеяться.

– Ну ты и… Бандит ты, Ксор, вот что я тебе скажу, – угрюмо буркнул Угрюм. – Ну может и научу. Ты это, рано вставать можешь? Да и зачем тебе ученье такое? Лучше бы больше за отцом мельничью науку постигал.

– Я вообще могу не спать, например. А мельница… Да ну ее, эту мельницу. Я скоро уже метрику получу и хочу куда-то отправиться. Не хочу я в этой деревне дальше жить. Вот в скауты, может быть, я хочу податься. А там такое умение пригодится. – честно ответил Ксор. – И никакой я не бандит. Ты сказал – платить, вот я и плачу. Сам же знаешь, что молчание – тоже золото, даже, бывает, дороже золота. А денег у меня все равно нету. Ну чем мне еще платить? Хочешь, я тут буду прибираться у тебя? Развел тут свинарник…

– Ишь… В скауты. Может, ты сразу уже утопись? Все равно пропадешь. Все скауты пропадают. Глупые они. Умные в скауты не пойдут, – высказался Угрюм. – И ничего тут не грязно. Это у меня такой порядок. Чай не в казарме. Вещь проще найти.

– Угрюм, ты научи, а там я уже сам решу, топиться, пропадать или про бандитов рассказать, – упрямо и смело заявил Ксор. И тут же задумчиво спросил: – Ты бывал в казармах?

–Ого! А ты с характером. Ну может, и не пропадешь. Ладно. Уболтал. Будет тебе наука. По утрам. Каждый день с петухами приходи. Будем учиться борьбе. Может, даже, не только рукопашной. Не бывал я ни в каких казармах. Присказка это такая. Чёй-то плохонько тебя учительша учит, – промолвил Угрюм.

Ксор обрадовался. Действительно, если уж и связать свою жизнь с почтой и скаутами, то нужно же как-то подготовиться. Умение драться, рассуждал Ксор, очень нужный навык для этой работы. Да, в деревне мужики, бывало, дрались. Даже на ярмарках ежеквартальных устраивали кулачные бои. Но то бои кулачные. Дрались как на улице. А вот как солдаты, нет. Ксор как-то видел, как солдат разнимал дерущихся пьяных у трактира. Так он одного двинул ногой в грудь, а второго так вообще перебросил через себя. А потом так лихо скрутил им руки и потащил обоих в каталажку. Так деревенские не умели. А вот этот угрюмый простоватый увалень Угрюм оказывается что-то такое умел. А может не такой он и увалень? Ксор был неглупым парнем. Соображал быстро, когда надо. Он вон и писать, и считать умел лучше всех в классе, но особо не рисовался своими умениями. Он понимал, что что-то такое странное с этим Угрюмом. Что-то он скрывает. Не боится имперцев называть своими именами. И вилка эта опять же. У аристократов такие приборы, говаривали, бывают. Аристократы или знать – это отдельная каста в империи винов. Их было мало. И мало было тех, кто видел аристократов воочию. Кажется, в Городе была одна семья. А так, говорят, они жили в Центральном Городе империи Винов или попросту Имперском городе. В деревню так, сколько себя помнил Ксор, они носа не казали ни разу. Угрюм же совсем не был похож на аристократа. Наемники еще, говаривали, пользовались металлическими приборами. Но откуда тут наемники из Клиса? В деревне есть гарнизон имперцев, который отвечал за защиту. Да и наемники денег немало просили.

Может, Угрюм наемник? Да ну, вряд ли. Те хорошо в своем Клисе зарабатывали. Мог быть дезертиром, конечно. Но не слыхивал Ксор, чтобы наемники Клиса дезертировали. Скорее где-то украл. Вот может в казарме у наемников и украл? Угрюм не местный. Как появился он в деревне, так и устроился батрачить у отца. Практически за еду. Странно. Очень странно. Нужно разобраться. Ксор не любил, когда что-то не понятно. Стало быть, нужно сделать, чтобы было понятно. Ну ничего, как-нибудь да разговорит Угрюма.

И уже следующим утром Ксор встал очень рано. Было еще темно. Над землей стоял туман, густой, белый как молоко. Сарая Угрюма даже не было видно в этой дымке. Идти пришлось наугад. И было зябко. Ксор немного жалел, что не остался на теплой лежанке из соломы. Но он был возбужден и в предвкушении. Ему было интересно, чему же научит его этот странный Угрюм.

В сарай Ксор зашел нарочито громко, чтобы опять Угрюм его не заломал. Мало ли что? Странный он.

– С добрым утром, Угрюм, – весело сказал Ксор. – Я пришел, как ты и сказал, рано. Готов учиться.

– Ишь какой готовый-то. Ну давай заниматься, что ли. Но сперва сделай-ка мне чаю. Уважь учителя! – нагло заявил Угрюм. Конечно, можно было и поартачиться. Но что-то подсказывало Ксору, что лучше сделать этот дурацкий чай. Ксор набрал воды в ржавый самовар и подсыпал углей из очага. Угли еле тлели. В сарае было свежо. Ксор немного раздул угли в очаге, подбросил несколько поленьев.

– Ксор, ты какой-то тощий и мелкий. Тебе, вообще, сколько лет-то? – спросил Угрюм.

– Пятнадцать говорят родители. Почти взрослый. После получения метрики нужно выбирать ремесло. Мать уже все уши прожужжала. Чем ты, мол, заниматься будешь? Учись у отца лучше. А я не хочу на мельницу. Хочу… Не знаю. Свет посмотреть. На почту, думаю. В скауты. Вот и к тебе пришел учиться, чтобы какие-то полезные для этой работы навыки получить, – поделился своим сомнениям Ксор.

– Да уж, в скауты – это всяко не мешки с мукой таскать. Драться уметь надо, согласен. Мало ли, бандит нападет. Или вообще призрак. Вот я бы посмотрел, как ты с призраком драться будешь, – не такой как всегда угрюмый Угрюм заржал в голос.

– Призрак? Да ладно тебе. Все знают, что это сказки. Малышню только пугать. Нет никаких призраков, даже в Черном лесу, – расхрабрился Ксор. Но голос был не такой уж и уверенный, Угрюм посеял в нем некое сомнение. Почему-то ему хотелось верить.

– Да ладно, это я так, пошутить изволил. Ты же шутник, шутки-то любишь, всяко! – продолжал улыбаться Угрюм, допивая приготовленный Ксором чай. – Ладно, чайку попили и будет. Начнем науку. Я к чему о том, что ты тощий. Ты слабый. И не надо так на меня смотреть! Для умения драться нужна сила. А силу нужно тренировать. Мешки, я вижу, ты вроде отцу помогаешь таскать. Но все равно слабый. А может, просто мелкий. Но таки я о тренировке. Значит смотри…

Угрюм и улегся животом на пол, потом уперся руками и носками ног в пол. Потом прижался к земле и выпрямился на руках. После она встал и сказал: – Вот это называется отжиматься. Ну как на девке, только без девки. Ну это, наверно, рано тебе знать. Не об этом. Стало быть, будешь так делать каждое утро как можно больше раз. Попробуй.

Ксор попробовал отжаться. Было сложно. Очень. Он смог отжаться раз восемь.

– Угрюм, видишь, как много я сделал, – тяжело дыша, решил похвалиться Ксор.

– Тьфу, много, ага. Прям как для лягушонка много, – опять заржал Угрюм. Какой-то он ну совсем не угрюмый стал этот Угрюм. Ничего, посмотрим еще, кто будет потом смеяться. Но в глазах у Ксора предательски закололось. – Короче, ты не расплачься только. Что ты, как девка, ей-Богу! Пришел учиться, так учись. Не велика наука. Вот так каждое утро, повторяю. Когда сможешь делать сто раз, тогда и поговорим, лягушонок. Ну то есть, Ксор.

И Угрюм стал отжиматься. Быстро-быстро. Ксор потерял счет где-то после ста. Угрюм же продолжал показывать. Ксору было обидно. Он вообще не любил этих зеленых склизких болотных гадов. Было ну очень обидно. Но он видел, что Угрюм может. И тоже захотел так уметь. Стать сильным. Перестать быть лягушонком в глазах этого странного человека.

– Значит дальше. Тренировать руки будешь еще так, – Угрюм повис на перекладине у крыши сарая и начал подтягивать тело вверх, остановился, когда перекладина оказалась на уровне груди. – Вот. Это тоже для рук. По науке драки – подтягивание называется. Найдешь на верхнем этаже мельнице балку, на ней можешь тренироваться. Ну или в лесу, в Черном, на дереве. Как древесная лягушка, стало быть.

Лицо Угрюма было угрюмым как обычно, но в голосе явственно слышалась улыбка. Угрюм еще показал несколько упражнений. На какой-то пресс. Опять же, сгибаться, как ужаленная лягушка, сказал. Еще нужно было приседать. Много. И с мешком муки на плечах. И еще делать разные штуки, которых он никогда не делал. Да и мысли заниматься такой ерундой никогда не было.

– Угрюм, а это точно нужно? Или ты так решил меня проучить? Я же не забыл про вилку, блестящую такую. Может, старосте будет интересно о ней узнать, – Ксор уже и сам не хотел лезть в бутылку, но по характеру был упрям.

– Опять эта треклятая вилка. А может, того, этого, проколоть тебе сердце этой вилкой, а? И куда тебя в колодец сбросить, или в болото? Или под трактир бросить, а? И геморроя-то больше не будет. И никаких занятий, а? Нафиг-то оно мне надо, а? – ну очень угрюмо и как-то даже с металлическим звоном в голосе спросил Угрюм. Стало понятно, что Угрюм мужик опасный. Действительно, совсем не деревенский глуповатый увалень. Было у него суровое прошлое. Сейчас он был больше похож на офицера имперцев, распекающего нерадивых солдат. А еще поселилось внутри Ксора какое-то необъяснимое уважение к этому странному мужику. И желание узнать его тайну.

– Ээээ… Угрюм, ну ты чего? – голос предал Ксор, было понятно, что ему страшно. – Я же просто хотел узнать, может ты надо мной издеваешься. Ну как-то это совсем не похоже на умение драться. Это, может, ты с отцом сговорился и учишь, чтобы я на мельнице легко отцу помогал мешки с мукой таскать? Я же готов учиться. Готов все впитывать аки губка. Но я хочу понимать, чему учусь.

– Вот ты какой, оказывается. Вроде и пацан совсем, а вроде и что-то есть в тебе взрослое. Ну попробуем быть откровенными друг с другом. Я таки берусь тебя учить, как если бы учил новобранца, даже может как воспитанника. К чему это я… Ах да… Буду что-то объяснять, а что-то ты просто будешь выполнять. Потом все сложится как пазл, – сказал Угрюм.

– Пазл? – с недоумением спросил Ксор.

– Ну да, деревня же… Прости. Ну… Сложится, в общем, из моих уроков потом целая у тебя наука и умение. Главное, не сачковать, – безапелляционно заявил Угрюм. – А упражнения? Ну вот нужны они. Это офэпэ. Хм… Ну это, тебе нужна физическая подготовка. Боевое искусство, это не только ловкость, не только умение, но и сила у тела должна быть, чтобы ты мог за себя постоять. Понимаешь?

– Кажется, да, – не очень уверено кивнул Ксор.