Level 7.1

Холодно.

Какой длинный коридор. Стены такие высокие.

Куда мне нужно идти?

Свет в конце.

Где мама?

Как больно…

Маленькая девочка с белёсыми волосами, которые через двадцать лет станут светло-русыми, семенит по пустому больничному коридору. Пол с ободранным линолеумом обжигал холодом босые ноги. Наспех натянутое помятое выцветшее платье в полоску, остальные вещи в охапке, кое-что волочится по полу. Не успела одеться как следует после очередных процедур.

Опять одна? Неужели меня сегодня никто не заберёт? А как же цирк, ведь мне обещали, что если я потерплю ещё раз, меня непременно отведут в цирк. А может, я смогу дойти до дома сама?

Но я ведь даже не знаю, куда идти. Всё такое одинаковое. В коридоре приглушён свет и стоит тёплый запах подвала. По сторонам изредка мелькают белые двери. Иногда вместо дверей в стенах ниши, перекрытые ржавыми решётками. За ними тесно сплетаются трубы.

Кто-нибудь…

А вот совсем другая дверь. Двустворчатая, металлическая. Как та, которая осталась позади. За ней ещё такие страшные гудящие машины. И провода, и трубки, и экраны с разметкой и стрелками-указателями. И запах. Химический воздух, без спроса прорывающийся прямо в лёгкие. А ещё – странные синие лампы. Интересно, за этой дверью то же самое? Мне не хватит сил её открыть, да и руки заняты.

Где же все?

Пол выложен чёрными и бывшими когда-то белыми квадратами. Кое-где квадратов недостаёт. Я стараюсь обходить эти места – кажется, что в них можно провалиться. Чешется ранка от капельницы. Кое-как уместив вещи подмышкой, я с наслаждением расчесала ее.

Шаги. Там, в конце коридора. Из темноты выбежал темноволосый болезненно худой мальчик, по виду мой ровесник. Увидев меня, он остановился, крепко прижимая к груди плюшевого медведя перебинтованными до локтя руками, и принялся строго меня разглядывать. Везёт. Мне не разрешили взять с собой даже книжку, хотя, казалось бы, кому она может помешать в огромной пустой палате?

– Эй…

Не издав ни звука и даже не изменившись в лице, он развернулся, пробежал до конца коридора и скрылся за поворотом.

– Постой!

Я бегу за ним. Только бы этот коридор закончился скорее.

Но за поворотом оказался точно такой же, а мальчишки и след простыл.

Наверное, это лабиринт. Мне как раз недавно про него читали.

Позади послышался скрип двери, и я со всех ног побежала обратно, уронив что-то из вещей. Неважно. Из палаты вышел доктор – ну конечно же, это доктор, у него белый халат, смешной колпак и маска. Только взгляд уставший-уставший. Наверное, он не спал всю ночь – вон какие чернющие мешки под глазами. Судя по их размеру, всё-таки две ночи, а может даже три.

– Доктор! – завопила я изо всех сил, мчась к белой фигуре, застывшей у двери. – Вы не знаете, где моя мама?

Я подбежала к нему, бросила вещи прямо на пол и вцепилась в белый халат. Теперь всё хорошо. Теперь я не одна. Наконец-то не одна!

– Знаю, – раздался тихий голос сверху. – Она тебя заждалась. Пойдём, – и ко мне протянулась высохшая белая рука, обтянутая тонкой, чуть ли не прозрачной, кожей, сквозь которую просвечивали сине-зелёные вены. Я подняла глаза. Он слегка наклонился и смотрел на меня сверху вниз. Возможно, дело в полумраке, но в моменте мне показалось, что глазницы пусты. Тем не менее, я доверчиво схватилась за костлявую ладонь, и мы вошли в кабинет.

А?

Сердце билось тяжело и медленно. Я огляделась по сторонам. Передо мной – здание больницы, от которого, словно щупальца, расходились асфальтовые дорожки и терялись в глубине сквера. Я посмотрела на свои руки, затем под ноги. К кроссовке прилип мокрый грязно-зелёный лист. Неуклюже отлепив его второй ногой, я подошла ближе. На всякий случай потёрла глаза.

Я только что была внутри здания?

Но мне не пять лет. Уж точно не биологически.

Тогда что это было?

Есть только один способ узнать.

Я запрыгнула на низкую каменную ступеньку и с трудом потянула на себя деревянную дверь. За ней оказались фойе и регистратура. Массивная стойка из потрескавшегося рыжего дерева, матовое стекло с закрытыми окошками, за ним – такого же цвета, что и стойка, полки с сотнями пухлых карточек. Пол в шашечку: чёрный и некогда бывший белым. Кое-где квадратов недостаёт. Пустая гардеробная. На стенах – плакаты с розовощёкими детьми и разноцветными таблетками.

Здесь ВООБЩЕ никого нет.

Постояв у окошка регистратуры и убедившись, что за ним ни души, я нерешительно двинулась к коридору, не имея ни малейшего понятия, что ищу. Звуки шагов отдавались негромким эхом и разлетались по фойе. Вряд ли это хорошая идея. Да и вообще не стоило сюда заходить – насколько мне известно, больница не заброшена, а значит, внезапное исчезновение каких бы то ни было посетителей, не говоря уже о работниках, в высшей степени противоречит тому, Как Должно Быть. Впрочем, никто и не говорил, что будет так, как должно. И на этот раз я не уйду, не унеся с собой хотя бы кусочек ответа.

В конце коридора ярким квадратом светилось окно. Состояние больницы было более чем плачевным: стены обшарпаны, пахло подвальной сыростью, да и оборудование, которое я мельком заметила в паре открытых кабинетов, выглядело морально устаревшим. Я бросила взгляд на выцветший плакат на стене, призывавший делать прививки вовремя. Чуть дальше висело что-то вроде комикса про гепатит. Я подошла ближе, чтобы рассмотреть расплывшиеся фигурки со злобными рожицами и надписи. Внезапно строчка про тщательное мытьё рук разлетелась в стороны, разноцветные буквы перемешались, потеряли форму и стекли на пол.

Да когда оно только успевает случаться?!

Я задержала дыхание и досчитала до десяти. Рука автоматически скользнула в правый карман и достала компас. Я крутанула колесо, и оно завращалось как заведённое, даже не думая останавливаться.

Сон.

Мне всё больше и больше кажется, что когда-то очень давно я действительно была здесь. Вон вроде бы знакомое полузасохшее деревце в кадке. Рядом на стене – гербарий. Кажется, я даже смогу восстановить по памяти выгоревшие на солнце подписи ко всему этому растительному праху.

Где-то вдалеке раздался металлический грохот. По привычке я сжала правую руку в кулак, но и на этот раз чуда не произошло. Осторожно шагнув в сторону источника звука, я поняла, что ещё секунда и нетерпение убьёт меня раньше, чем то, что прогремело. Поэтому я кинулась на шум.

Источник звука должен быть за неприметной белой дверью в конце коридора. Обойдя невесть откуда взявшуюся прямо на проходе каталку, я на цыпочках подкралась к двери, взялась за ручку и плавно потянула её вниз.

Заперто?

Я достаточно долго пыталась вести себя тихо.

Выбитая дверь упала на пол, и за ней оказался узкий коридор, стены и пол которого были выложены потрескавшимся голубым кафелем. На потолке мигала лампочка, одиноко болтавшаяся на проводе.

Делать нечего. Я это, кажется, и искала. С этой мыслью я принялась протискиваться между грязно-голубых стен.

Уже десять метров прошла, а коридор не заканчивался. Кое-где попадались двери с табличками, однако стоило присмотреться, как надписи начинали разъезжаться. Наконец я оказалась в полутёмной комнате, отдалённо напоминавшей операционную. Голубой кафель сменился желтоватым. В центре комнаты расположился железный стол на колёсиках, над ним навис операционный светильник. Множество столов поменьше и на колесиках – на них были разбросаны инструменты и эмалированные тазы с нечитаемыми надписями краской. Но было здесь и то, что явно не вписывалось в общую картину.

У ножек железного стола валялись спутанные провода. Они убегали к дальней стене, которая практически не была освещена. Я подпрыгнула и повисла на здоровенном светильнике, встроенном в грязно-белый аппарат, похожий на рентгеновский, и он со скрипом поддался. Яркий направленный луч света ударил в угол. Я нечаянно задела какую-то кнопку, и освещение стало синим.

Да тут без малого ЭВМ во всю стену.

Кнопки, рычажки, экраны. Всё погасшее и безжизненное. То ли спит, то ли мертво. Я подошла ближе и прикоснулась ладонью к ледяной поверхности корпуса. Отчего-то стало очень жаль обесточенную машину.

Между рукой и металлом проскользнула искра.

Ещё одна.

Целая маленькая молния.

И ещё.

Гудение, сопровождающее пробуждение электронного организма.

Один за другим повключались экраны, зелёным светом замигали лампочки. Стрелки указателей неясного назначения ожили и резко перекинулись вправо. На мгновение меня охватил настоящий детский восторг. Словно пришла в зоопарк, а животное, на которое хотела поглазеть больше всего, спало, но стоило тебе появиться у клетки, как оно принялось потягиваться и выползать из убежища. На самом деле я осознаю всю жутковатость ситуации, но вид оживающего и набирающего мощность механизма завораживал.

И тут до меня дошло. Я помню эту машину.

И синий свет. И тесную комнатку без окон. И утонувшие в темноте углы. И желтоватый кафель. И кушетку, в которую обязательно вцепилась бы, если бы в тех снах у меня были руки.

Где-то в области солнечного сплетения знакомо кольнуло.

Я была готова развернуться и бежать как можно дальше как раз в тот момент, когда чья-то рука грубо легла мне на плечо, и знакомый голос произнес:

– Добро пожаловать в Госпиталь.

Да как же отсюда выбраться?!

В ту секунду, когда я ощутила тяжесть на плече, внутри мгновенно похолодело. Отчасти от испуга, вызванного внезапностью появления кого бы то ни было за спиной, отчасти от того, что я узнала это место и хозяина руки. Я сжала кулаки и заискрилась, а в следующую секунду бело-голубой свет залил маленькую комнату и на миг поглотил всё, что в ней было. За этот миг я успела вслепую, скользя на кафеле, добраться до узкого прохода, через который сюда попала, пробежать сквозь него сломя голову, нашарить дверь и выскочить в коридор. Зрение восстановилось, и я побежала.

Локацию заклинило. Одни и те же куски пола и стен, это бег по кругу. Впрочем… За мной ведь никто и не гонится?

Я перешла на шаг, затем остановилась и облокотилась на стену, согнувшись почти пополам. Лёгкие будто стягивало вакуумом. Во сне так не бывает. Но и наяву из любого здания есть выход, в отличие от этой проклятой больницы. Я задыхалась, хватала ртом сырой воздух, но его всё равно было мало. Обстановка осталась неизменной – я так никуда и не убежала.

Мастер не преследует меня. В глубине души я понимаю, что ему это и не нужно. Он сможет достать меня, когда захочет.

Схватит, потащит в ту комнату и снова препарирует, как в этих снах?

Он не просто спас меня, а потом вскрыл память – это он был в кошмарах, мучивших меня так долго! Он и это место!

– Эй!

Я подняла голову, отбросила с лица чёлку и обернулась.

Голос принадлежал худощавому парню, стоявшему неподалёку. Чёрные волосы с зачёсом назад, чёрный строгий костюм, белая идеально выглаженная рубашка, бледная кожа – он из чёрно-белого кино сбежал, что ли? Как бы там ни было, парень держал меня на вполне реальном прицеле.

– Подойди. Будет сложно, но постарайся без глупостей.

Я открыла рот, чтобы как раз-таки произвести на свет какую-нибудь глупость.

– А то что?

Всё произошло так быстро, что я не успела среагировать. Вместо ответа он повернул крошечный рычажок на пистолете и выстрелил. Меня будто пронзила гигантская игла, затем она разделилась на иглы поменьше – те прошли через руки и ноги и вышли из кончиков пальцев, забрав с собой всю жизненную силу. Я мягко осела, ошалело глядя в пол. Повинуясь рефлексу, дрожащей рукой я потянулась к внутреннему карману, не сразу вспомнив, что в этот раз ничего там не найду. Парень исподлобья наблюдал за моей неуклюжей вознёй, а затем спокойно, будто происходящее для него является обыденным делом, произнёс:

– Это и впрямь для тебя слишком сложно. Попробуешь просто подняться и пойти за мной?

– Легко сказать, – огрызнулась я, но каким-то чудом все-таки встала и подняла руки. Кажется, сдаются именно так?

– Идём.

Интересно, получится ли в таком состоянии?

Вдох-выдох. Насчет три.

Три.